На следующий день позвонил Олег. Она была ему рада, но сказала, что ближайшие два дня ужасно занята вечером – деловые встречи. Секс на первом свидании – это как машина в кредит: ты ее уже получил, но формально она все еще не твоя.

Она позвонила ему сама и предложила съездить на выходные в Париж. Он удивился. А она этого и ждала. Девушки обычно только мечтают о таких предложениях. Париж – город любви, пятизвездочная гостиница, прогулки по Монмартру, уличные кофейни... С кофейнями Алиса была согласна – всегда приятно посидеть в теплый денек на улице, поболтать, обсудить прохожих... Хотя кафе были и в любом другом городе мира – и ничуть не хуже парижских. Монмартр она вообще недолюбливала – слишком уж высоко забираться: пока вскарабкаешься, все вдохновение порастеряешь. А насчет какой-то особенной романтической атмосферы, так ее Алиса ощутила лишь на бульваре Клиши – там, где салоны с проститутками. В остальном по части любовного настроения Париж, с ее точки зрения, мало чем отличался от Лондона, Мадрида или Нью-Йорка.

Она предложила именно Париж только потому, что он был близко, она его хорошо знала, и там сейчас довольно тепло.

– Ну... – промямлил Олег.

– У меня уже билеты на руках, – гордо сообщила Алиса. – Туда и обратно.

– Ну... Э... Хорошо.

Алиса ликовала. Это было красиво – пригласить любовника, не жиголо, в Париж. Она купила билеты, а он, разумеется, оплатит гостиницу – он же пацан! – покормит ее в ресторане, и к нему вернется мужское самообладание.

А уж она-то покажет ему самые злачные местечки – такого он еще не встречал в своей жизни. У нее в рукаве был козырь.

Олег повесил трубку и замер. Алиса его огорошила. Обычно это он приглашал девиц в Париж – или в Лондон, и они визжали от восторга, а Алиса предложила слетать на выходные во Францию так буднично, словно звала его в кино вечером. Ну, ладно. Уже согласился. Главное, она вроде пока его не напрягала – у нее то дела, то еще что-нибудь... Хорошо, когда девушка работает... Может, забить на всех этих, типа, моделей и переключиться на деловых женщин? Как это он раньше не догадался?

В Париже они прогулялись, прошвырнулись по магазинам, поужинали, и Алиса сказала, что они приглашены в гости.

Гости и были той самой козырной картой – потому что их пригласила самая безумная женщина на планете Земля. Жюли было тридцать семь, в университете она учила русский – хотела читать на языке оригинала «Доктора Живаго», работала переводчицей и на кафедре в Универе, а когда умер ее отец – очень богатый человек, Жюли отовсюду уволилась, купила поместье под Парижем – ничего особенного, рядовое такое поместье, сделала там огромадный лофт и превратилась в звезду светской хроники.

Сегодня была готическая вечеринка «черный галстук» – без маскарадных костюмов не приближаться на пушечный выстрел.

– Вот, надо это надеть! – Алиса вынула из чемодана пиратский наряд для Олега.

– Ты смеешься? – он сделал шаг назад.

– Ладно! Оставайся в номере, посмотри Трейс ТВ, а я поеду на самую модную вечеринку сезона!

Алиса отвернулась и сняла с плечиков костюм вампирши. Олег подумал-подумал и согласился.

Такси обошлось им в изрядную сумму, но платил Олег, так что Алиса не расстроилась. В зале был настоящий угар: девушки в корсетах и пышных юбках до пола, молодые люди в цилиндрах и фраках на голое тело, грохочет «Кьюар», зал освещают красные лампы...

И все пьют «кровь» – смесь сахара, клюквенного сока и желатина, как делают для кино и театра, но только с водкой и мартини. На столах выплясывают стриптизерши, бармены – в черных стрингах. Наверное, Жюли скоро разорится, но оно того стоит.

– Где мы? – пробормотал Олег.

У всех, кто здесь присутствовал, не было тормозов – Жюли собрала самых отчаянных тусовщиков и тусовщиц, поэтому ночь должна была быть жаркой: на столах уже протянулись белые дорожки, текилу пили прямо из горлышка, а танцы были настолько грязными, что даже Жюли смутилась.

– Ты изменилась, – на английском сообщила Алисе специалист по русскому языку.

– А у тебя губы стали больше, – поддела ее Алиса.

– Коллаген чертов, и зачем я его вколола? – расстроилась Жюли. – Каждый раз, когда приходит налоговая декларация, я несусь к пластическому хирургу!

– С ума сошла? – расхохоталась Алиса.

– Я теперь президент папиной фирмы – финдиректор проворовался, его посадили, а я не хочу терять свой образ жизни, – призналась Жюли. – Прихожу, на всех ору, и дела идут хоть кое-как.

– То есть ты работаешь? – удивилась Алиса.

– Это не работа, а рабство, – на русском ответила Жюли. – Я не могу переспать с твоим другом? – Жюли снова перешла на английский.

– Пошла на фиг! – возмутилась Алиса.

– Ладно, но я буду фантазировать на его счет, – предупредила ее она.

С Жюли, которая тогда на плохом русском представлялась как Юля, Алиса познакомилась на втором курсе журфака. Француженка приехала в аспирантуру, но, кажется, теоретический русский интересовал ее намного меньше, чем практика общения с красивыми мальчиками – Жюли почему-то всегда интересовали мужчины в возрасте от двадцати до двадцати двух. Алиса тогда уже работала в «Глянце» – внештатным корреспондентом – и таскала Жюли на тусовки, а та за это угощала ее «манхэттеном» и «маргаритой».

Из России Жюли привезла глубокое похмелье, трехмесячного зародыша, который развился в девочку Наташу, и прекрасный московский выговор, от которого сейчас не осталось и следа.

– Машина приехала, – сказала Алиса Олегу, который валялся на диване в окружении «вампирш».

Было уже восемь утра. Они ехали по пустому воскресному Парижу, молчали и держались за руки. За несколько кварталов до гостиницы (они выбрали комфортный, с сытными завтраками «Хилтон») Алиса спросила:

– Ну, понравилось?

– Зашибись! – только и смог сказать он.

– Правда?

– Это лучшая вечеринка в моей жизни! – с энтузиазмом подтвердил он.

– Я рада. Если поссоришься со мной – звони Жюли в любое время года, она на тебя запала.

– А ты не ревнуешь?

– Только на заказ. Хочешь безобразную сцену?

– Я подумаю, – улыбнулся он, помог ей выйти из машины и обнял за талию.

Вот так, в обнимку, они вошли в гостиницу, поднялись в номер и занялись сексом прямо в одежде. Это был трогательный, нежный, какой-то даже необычно сентиментальный секс – и Алиса отчего-то вдруг поняла, почему Париж – город любви.

Она не могла вообразить, что наступит завтра – и в этом завтра у Олега будут другие женщины, у нее – обязательства перед силами Зла (звучит-то как страшно – описаться можно!), всякие там тяжелые будни и грустные праздники... Этого всего не могло быть, потому что ее жизнь началась вчера утром и закончится сегодня вечером – и это была увлекательная, счастливая и интересная жизнь! Все, что завтра, – будет с кем-то другим.

Почему-то они долго целовались в аэропорту – уже когда приехали, а потом сидели в худшем в мире аэропортовском кафе, и напились, и ехали с таксистом, который слушал бардов – и очень смеялись над строчкой «наступил своей внутренней ногой», а таксист обижался (может, он втайне сам сочиняет песни?) и даже переключился на радио «Максимум», но они попросили вернуть бардов – где еще такое услышишь?

Олег не звонил четыре дня. Алиса готова была найти его, содрать с бабы, отрезать ему все под корень и спустить в унитаз. Ей очень давно не было так больно – даже слезы не текли.

Маша носилась вокруг и утешала ее, звонили Файка и Марьяна, но с каждым часом было все хуже и хуже. Она знала – это ее уничтожит, но все же решилась – когда Маша ушла к себе смотреть «Остаться в живых», Алиса проскользнула в чулан, написала на зеркале «Олег Гранкин» и уверенно перешла границу стекла.

Он был в ресторане. С вульгарной (пусть только с ее точки зрения!) брюнеткой (черные пышные волосы), и сразу было понятно – они любовники.

Вот... твою мать! И чего ему не хватает?

Во вторник Олег проснулся в скверном настроении. На работе вроде все в порядке – ну, арестовали недавно партию «серых» телефонов, но это нормально – конкуренты не дремлют. Сделка застрахована, волноваться нет повода. Погода отличная – серое небо, дождь, грязь, но это осень, и он уже привык.

Алиса? Алиса начала его пугать. Ему было с ней хорошо: она сексуальная, не навязывается, денег не просит, но... Он к ней привязывается, а это ему надо? Он же решил – никаких постоянных связей, никаких надежд – он холостой, независимый мужчина, и точка. Он отлично понимает, как он хочет жить, а как не хочет, и никто его не убедит, что надо хватать первую попавшуюся женщину только потому, что с ней хорошо в постели и весело по жизни, – одна она, что ли, такая?

Надо завести еще одну любовницу. Срочно. Пока не вляпался в очередную историю.

Благодаря Гале он уже давно не ходил куда-то с определенной целью – знакомиться с девушками. Где он делал это в последний раз? В «Мон кафе»? Оно еще живо? Кто-то говорил, что там до сих пор отличная кухня... Ладно, хотя бы поест. Правда, кухня там для девочек – французская, но мясо повар готовит отлично.

После работы, часов в восемь, Олег занял последний столик и огляделся. Девушки собрались стайками – тут тебе и блондинки, и шатенки, и рыжая – но рыжие ему не нравились. У окна с подругой пила вино яркая брюнетка с губами, как у Анжелины Джоли, и довольно смело пялилась на него из-под длинных ресниц. Годится.

Он послал им бутылку белого вина и не пожадничал: понимал – сопротивления не будет. Девицы пригласили его за свой столик. Брюнетка оказалась Лизой (подлизой), ее подругу Олег мгновенно забыл, хоть и пришлось тащить ее с ними в кино. После кино подругу посадили в такси, а Лизу Олег спросил, куда ее отвезти. И она сказала: к тебе. Олег про себя поморщился: знаем мы такой типаж – вроде ей все нипочем, будет потом рассказывать, что переспала с ним, и совсем не ожидает, что он перезвонит, но в душе останется царапина, а в глазах скоро появятся злость и отчаяние, и выражение «мужики – козлы» станет ее девизом, и она выскочит либо за скучного и угрюмого миллионера, который будет нудно отчитывать ее за лишнюю кофточку (правда, от Кавальи), либо за среднего такого менеджера, которого уже сама начнет третировать что было сил.

Сердце екнуло, и пронеслась мысль: «Вот Алиса не такая...», но мысль лишь подстегнула к действию, и Олег повез Лизу к себе. В постели она была ничего – несколько скованная, но пылкая, и Олегу понравилась лихость, с которой девушка делала вид, что ей все нипочем.

Олег уже давно заметил, что девяносто процентов женщин готовы выйти замуж прямо на первом свидании – вот так, вслепую. И даже если они чем-то напуганы, если у них был неудачный опыт, или им, по сути, никакой муж не нужен – все равно каждая мечтает о том, что ты в один прекрасный момент рухнешь на колени, вынешь из кармана бриллиант в три карата (это в худшем случае) и скажешь: «Ты – моя единственная!»

Может, это какой-то древний инстинкт самосохранения, может, девушки читают слишком много романов, где героиню поначалу унижают, обижают, а потом вдруг оказывается, что от обидчика давным-давно из-под венца сбежала невеста (глупая баба – удрала с офицером, который запил и поколачивает ее!), его душа ожесточилась, но лед растопила искренняя и нежная любовь героини. Свадьба – свадьба, кольца – кольца, тарам-пам-пам...

А дальше – ничего. Нет романов, в которых учат терпеть чужие привычки, осаживать собственный эгоизм и не мешать другому смотреть репортажи о рыбалке, аргументируя это тем, что «это такое занудство, как ты можешь»!

И бороться со всем этим можно одним способом – завести другую женщину. Жестко. К тому же большинство женщин спустя пару месяцев вынимают из закромов махровый халат в дельфинах и фланелевую рубашку до пят – им так, видите ли, комфортно, а вот этого Олег не выносил – ему никогда не хотелось спать с собственной мамочкой.

Алиса выпала из зазеркалья, хлопнула дверью чулана и почувствовала, что у нее горят щеки. В ванной наполнила раковину холодной водой и уткнулась в нее лицом, пока не стало холодно. Силы резко куда-то делись. Как он мог? Зачем? Почему все мужчины такие тупые козлы? Ладно – не все: особенно богатые, красивые и молодые одновременно. Он что, решил перетрахать весь город и окрестности? В этом все дело? Ничего личного?

И как можно влюбляться в таких? Она влюбилась? Алиса была взрослой девочкой и уже оставила в прошлом этот волшебный наркотик: самообман, но пришлось признаться – влюбилась.

Они встречались уже месяц – и весь месяц Алиса покорно терпела его дурацкие привычки. Во-первых, он просыпается под группу «Рамштайн». Конечно, эффект есть, но этот «Рамштайн», да еще и с утра, разрушает психику и вызывает желание кого-нибудь придушить. Может, это именно то, что Олегу нужно? Боевой задор перед работой – чтобы все дрожали, чтобы уважали...

Засыпает он под треск канала «Дискавери» – ставит таймер на час: то есть Олег уже заснул, а телевизор все еще работает – и попробуй выключи: проснется и устроит скандал. Он заказывал пиццу, или покупал гамбургеры, или бурито, вываливал все это на стол перед телевизором и никогда не убирал за собой. Почему-то он выкидывал окурки из пепельницы лишь тогда, когда она становилась похожа на ежа. Оставлял за собой лужи в ванной и забрасывал их полотенцами. Любил красное женское белье и чулки (о, боже!) – на женщинах, конечно.

Кроме того, его раздражали разговоры о чужих проблемах – он просто отказывался понимать, что у Алисы может быть плохое настроение, трудности на работе или там грипп. Не то чтобы ей очень хотелось ими поделиться, но однажды она поругалась с Бек перед самым уходом, приехала в ресторан злая, как дьявол, и не успела и двух слов сказать, как он демонстративно заскучал и перевел разговор на более животрепещущую тему – перспективы русской сборной на кубке УЕФА.

Алиса давно заметила, что мужчины вообще жестоки. Может, и к самим себе – но кого это волнует? Однажды к ней пришел знакомый – пожаловался, что не выспался. Сказал: «Саша достала!» Саша – это его девушка. Алиса спросила, в чем дело, и тут он ее ошарашил – сообщил очень недовольным тоном, что у Саши умер папа – аж неделю назад, а она все звонит ему и жалуется – ей, видите ли, страшно. И вот сегодня – только он заснул, позвонила и потребовала сочувствия. Алиса застыла с отвисшей челюстью.

– Андрей, ты с ума сошел? – произнесла она, наконец. – У нее не похмелье, она не ноготь сломала – у нее папа умер!

– Но прошла уже неделя! – возмутился тот.

– Ты догадываешься, что отец – это человек, с помощью которого она появилась на свет, и он умирает один раз в жизни? А ты так говоришь об этом, словно у нее машину угнали! – Алиса почти кричала.

Андрей смутился, но Алиса не была уверена, что он до конца понял, о чем это она.

С одной стороны, Олега совершенно не интересовало, во что Алиса одета, что она купила, сочетается ли это со старой джинсовой юбкой, и он отказывался вместе выбирать кофту для вечеринки, но если ему не нравилось, как она выглядит, Олег корчил морды и говорил, что никуда не пойдет.

Алисе захотелось прочитать ему лекцию на тему «Краткая история феминизма и вклад мужчины в жизнь женщины – мы говорим не о деньгах!», но она вовремя замолчала, правда в полном бешенстве сделала так, что старое дерево рухнуло именно на его машину.

За все это Алиса его ненавидела. Но она втрескалась в него по уши и, как и многие до нее, надеялась, будто что-то изменится. Правда, Алиса хоть и поглупела, но не ослепла – она догадывалась, что менять Олега – это совсем не то же самое, что сбросить пять лишних кило – тут от твоей доброй воли ничего не зависит. Временами ей хотелось убить его за то, что он вызвал в ней все эти чувства, за то, что она млеет в его присутствии и превращается в глупую корову с добрыми глазами...

Иногда ведь так просто ненавидеть того, кого любишь – за то, что ты без него не можешь жить, а ты для него не дороже позапрошлогодней зимней резины... Несправедливо! Любовь не должна быть безответной. Как было бы просто – влюбляешься только в тех, кому нравишься, и тогда все проблемы решились бы сами по себе!

Интересно, Римма нарочно отправила ее именно к Олегу? Это что, такая изысканная женская месть?

Зачем ему спать с другой женщиной, если он уже спит с Алисой? Да еще через месяц после знакомства!

Он же не просто звонит ей, Алисе, время от времени – для секса, он с ней встречается!

Невозможно понять мужчин! Может, их придумали, чтобы женщинам жизнь медом не казалась? Алиса была уверена: Бог создал мужчину и женщину, чтобы отправить их на Землю – так было задумано с самого начала, а легенду о совращении Адама Евой позже сочинили мужчины – чтобы оправдать все свои подлости, свалить их на женщин. Мол, сама виновата, вот и выкручивайся!

Хотя с другой стороны... Да уж, Олег вполне достоин контракта с Дьяволом! Красота, успех, обаяние – все вхолостую... Он сделал кого-то счастливым – хоть на час, хоть мимоходом?

Вряд ли... Способен он любить? Ха-ха-ха!

Ну, значит, его не жалко.

«Держись, милый, скоро ты за все поплатишься! – усмехалась Алиса, спускаясь вниз. – Отольются кошке мышкины слезки!»...