ДЕСЯТЬ

Во вторник Квиллер проснулся оттого, что кое-кто тузил его, а матрас под ним ходил ходуном. Коты проводили утреннюю разминку, прыгая по кровати и по нему. Квиллер встал, потянулся и сморщился: боль в мышцах напомнила ему о вчерашней велосипедной прогулке по Брр-роуд.

– Предполагается, что сегодня мы познакомимся с нашим новым строителем, – обратился он к котам, поливая сардины сырным соусом и добавляя туда витамины и взбитые яичные желтки. – Будем надеяться, что он появится. Держите ушки на макушке.

– Йау, – сказал Коко и три раза стукнул по полу хвостом.

Готовясь к приходу строителя, Квиллер позвонил на лесной склад и предупредил, что за стройматериалами придёт парень по имени Игги и счёт надо отправить в Пикакс, в офис Клингеншоенов.

– Эта лошадиная рожа? Он опять вернулся? – засмеялся человек, который разговаривал с ним. – Желаю удачи!

Коты быстренько съели завтрак и с надеждой смотрели на Квиллера, ожидая добавки.

– Ладно, – уступил он и дал им немного каши Милдред. Коты уже съели около одной шестнадцатой упаковки.

– Остается пятнадцать шестнадцатых, – сказал им Квиллер.

В девять часов никто не появился. В десять Квиллер стал беспокоиться. Услышав негромкое урчание автомобильного двигателя, он вышел на лужайку посмотреть, кто это, хотя был уверен, что двигатель «развалюхи, которая жива благодаря тормозам», не может работать так тихо, и оказался прав: на лужайку выехала белая машина Милдред.

Милдред опустила стекло.

– У меня назначено время в парикмахерской, и зайти я не могу. Зато я привезла тебе ещё каши. – Милдред подала Квиллеру пластиковую упаковку. – Я приготовила новую порцию сегодня утром.

– Спасибо, – более живо, чем обычно, проговорил Квиллер и подумал, что стоит завести ещё одного кота. – Может, всё-таки зайдешь выпить чашечку кофе?

– Не сегодня, спасибо. Скажи, больше нет никаких новостей о Клеме Коттле? Вчера вечером позвонил Роджер и сказал, что объявлен розыск. Объявление напечатают в завтрашней газете.

– Больше я ничего не слышал.

«Кому нужна газета, если в округе работает беспроволочный телеграф?» – подумал он.

– Что ты собираешься делать с пристройкой, Квилл?

– Я нанял халтурщика. Он должен прийти сюда сегодня утром.

Поколебавшись, Милдред сказала:

– Не знаю, говорить тебе или нет, потому что ты скептически относишься к подобным вещам, но мне интересно… – Она закусила губу. – Ты знаешь, я очень переживаю из-за исчезновения Клема Коттла. У него было такое многообещающее будущее. Шерон встречалась с ним, когда они учились в школе.

– Так что тебе интересно, Милдред?

– В общем, у меня есть подруга, которая могла бы пролить свет на эту тайну.

– Твоя подруга что-то знает?

– Нет, она ясновидящая. Иногда ей приходят сообщения из потустороннего мира.

– Ах вот как, – произнёс Квиллер.

– Миссис Аскотт уже в преклонных летах, и она живет в Локмастере, но, если я привезу её сюда ненадолго, возможно, она что-нибудь нам скажет. – Не получив от Квиллера никакого знака одобрения, Милдред продолжала: – Миссис Аскотт уже приезжала сюда в этом году на крестины моего внука и стала его крёстной. Пока она была здесь, с ней встречались несколько моих друзей, и миссис Аскотт была настолько добра, что ответила на их вопросы… Что ты думаешь об этом, Квилл?

– Делай всё, что ты считаешь… э-э… разумным, Милдред.

– Ты свободен в субботу вечером?

– Я? А что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Приходи на встречу с миссис Аскотт, и если тебе захочется задать вопрос, задашь. Будут Шерон и Роджер. Они с уважением относятся к сверхъестественным способностям миссис Аскотт.

«Ох-ох, – вздохнул Квиллер. – И к НЛО, и к гороскопам, и к картам Таро они тоже относятся с уважением».

– Это может стать хорошей идеей для «Пера Квилла», – уговаривала его Милдред.

– Ладно, – согласился он. – Я приду в качестве наблюдателя. Кто ещё там будет?

– Ещё кое-кто из «Дюн». Ну, я помчалась в парикмахерскую.

Около полудня Квиллер услышал звуки, похожие на выстрелы из винтовки или пулемётную очередь. Они долетали из леса и становились всё громче и громче, канонада приближалась, и вот на лужайку выкатился старый разбитый фургон с одной целой фарой. Кузов не был закреплен и болтался.

– Доброе утро, – любезно сказал Квиллер и подошёл к этому транспортному средству, бывшему когда-то пикапом.

Из фургона выбрался тощий человек в грязной майке и порванных джинсах. Квиллера поразили его зубы, самые большие, какие он когда-либо видел. Человек обнажил в улыбке свои огромные тридцать два зуба и направился к Квиллеру, держа в руке сигарету. Он рассматривал дом так, будто собирался покупать его.

Первой мыслью Квиллера было, что такие зубы не могут быть настоящими. А потом он подумал: «Наверное, это даже не его зубы!»

– Вы Игги? – по-прежнему доброжелательно спросил Квиллер.

– Так меня называют ! – ответил человек и, показав на каркас пристройки, добавил: – Я должен закончить эту работу?

У Игги была странная манера говорить: он начинал фразу почти неслышно, а заканчивал чуть ли не криком.

– Да, – сказал Квиллер, – каркас уже можно обивать досками, и я надеюсь, что вы сможете управиться с работой до того, как опять пойдёт дождь. Надо забрать доски со склада. Плотник, который работал здесь до вас, заказал доски, подходящие по цвету к этим бревнам.

– Подходящий цвет подобрать невозможно, – возразил Игги, – Доски меняют цвет !

– На складе это прекрасно понимают, и они дают нам доски нужного оттенка.

Игги стоял согнувшись, как крючок, засунув одну руку в карман и держа сигарету в другой. Было видно, что ему не хочется никуда ехать.

– Нужны деньги , – пробормотал Игги, мусоля сигарету.

– Счёт за доски пришлют мне, и я буду расплачиваться с вами за работу в конце каждого дня.

Но Игги всё ещё медлил.

– Есть вопросы? – спросил Квиллер.

– У вас есть сигареты ?

– Извините, я не курю.

– Не могу работать без сигарет , – сказал Игги, просительно улыбаясь.

Квиллер протянул ему пару банкнот.

– Лучше поскорей взбирайтесь на своего лихого скакуна. Склад закрывается на обед с двенадцати до часу.

– Тогда увидимся позже .

Квиллеру следовало бы спросить: «Когда это позже?» Лишь только фургон исчез, издавая взрывы каждые тридцать секунд, Квиллер разогрел в микроволновой печке бутерброд и быстро проглотил его. Но как выяснилось, спешить не было никакой необходимости. Фургон Игги, пыхтя и извергая клубы дыма, появился только через три часа, хотя лесной склад находился в двух милях отсюда на Сэндпит-роуд.

– Долго не мог никого найти на складе, – объяснил Игги, улыбаясь по-лошадиному, так что кожа плотно обтягивала скулы.

Он начал разгружать доски, и Квиллер удивился, как такой костлявый парень может зараз перетаскивать столько досок.

Квиллер отправился в дом, чтобы немного поработать за пишущей машинкой. Едва он успел вставить лист бумаги, как в дверях появился Игги:

– Где гвозди !

– А вы разве не забрали гвозди вместе с досками? – удивился Квиллер.

– Вы ничего не сказали про гвозди .

– Тогда быстро возвращайтесь на склад, пока он ещё работает. Они открываются в шесть часов утра и закрываются в четыре после обеда.

– Не хватало ещё тащиться туда в шесть утра , – буркнул Игги, скорчив гримасу.

– Езжайте, езжайте! – велел Квиллер. Он вернулся к своей пишущей машинке и прикрикнул на котов, которые преспокойно сидели на его записях, не чувствуя ни малейшего неудобства.

Через две секунды обладатель самых больших зубов снова появился в дверном проёме:

– Где лестница !

Квиллер глубоко вздохнул и сосчитал до десяти.

– Разве у вас в фургоне нет? Я никогда не слышал, чтобы у плотника с собой не было лестницы.

– Моя лестница слишком большая, и её невозможно перевозить .

– Возьмите в сарае стремянку.

– Мне нужна выдвижная лестница !

– Тогда купите её на складе и скажите, чтобы прислали мне. Поторопитесь, потому что они скоро закроются. Сделайте сегодня хоть что-нибудь! – с раздражением сказал Квиллер.

Ему с трудом удалось сосредоточиться на работе, но только до тех пор, пока не вернулся фургон, разрывая тишину оглушительными выстрелами. После этого, к облегчению Квиллера, на крыше уверенно застучал молоток. Тук-тук-тук . По крайней мере этот парень умел пользоваться молотком.

– Через некоторое время подгоняемый любопытством Квиллер вышел на улицу, чтобы взглянуть, как идут дела у плотника. Посмотрев наверх, он ринулся к пристройке, крича и размахивая кулаками;

– Не тот цвет! Не тот цвет! – Доски были ярко-синего цвета.

– Других там не продавали! – крикнул Игги с крыши. – Вы можете их покрасить .

Тук-тук-тук.

– Стойте! Я не собираюсь их красить. Надо было взять доски нужного цвета. Они должны быть коричневыми… Я позвоню на склад… Хотя нет, слишком поздно. Они уже закрылись… Сдерите эти доски! Сдерите! Утром я позвоню на склад.

Так закончился первый день работы Игги. Квиллер подсчитал, сколько времени он работал: полчаса постучал молотком и пять часов разъезжал туда и обратно.

– Это хуже, чем я думал, – пожаловался Квиллер котам, которые сочувственно молчали, видя, что он расстроен. – Я заплатил ему за пять с половиной часов работы, но результатов работы нет ! Чёрт побери! Я начинаю разговаривать, как Игги.

Когда в среду утром плотник приехал на работу или, вернее, когда он приехал, чтобы начать свою работу с перекура, Квиллер велел ему вернуть все синие доски на склад и привезти коричневые, заказанные заранее. Игги выражал готовность сделать всё что угодно. Он сверкал своими зубами и поддакивал, а потом закуривал очередную сигарету.

До склада было пять минут езды даже на такой развалюхе, как фургон Игги, но он вернулся только через два часа.

– У вас есть молоток ? – спросил Игги.

– О Боже! Теперь молоток! А где ваш? – поинтересовался Квиллер. – Ведь вчера он был.

– Мне пришлось заложить его, чтобы позавтракать .

Квиллер нетерпеливо хмыкнул. В чулане лежал молоток, но довольно смешно одалживать молоток нанятому плотнику.

– Возьмите деньги, – сердито сказал Квиллер, – и выкупите свой молоток.

Игги вернулся опять-таки через два часа, улыбаясь и выпуская клубы дыма. Он всё тянул время, но наконец занялся досками. Тук-тук-тук . Пытаясь сосредоточиться на работе, Квиллер всё-таки слышал, что происходит на крыше. У плотника была эксцентричная привычка разговаривать с самим собой во время работы.

Он стучал молотком и бормотал:

– Эй, ты, а ну-ка на место!.. Чёрт! Не так. Не туда… Э-эх! Вот так… Теперь гвоздь… Где эта доска?

Довольно часто наступала тишина, когда Игги закуривал сигарету и вдыхал дым, любуясь прекрасным видом, открывающимся с крыши. Во время таких перерывов Коко стучал хвостом. Шлёп-шлёп-шлёп .

– Прекрати! – прикрикнул на него Квиллер. – Ты меня раздражаешь !

Спасаясь от утомительного шума, Квиллер поехал в Мусвилл пообедать. Купил выпуск «Всякой всячины» и прочитал в прогнозе погоды, что будет дождь. Как всегда, Квиллер зашёл на почту. Ему пришло две открытки. Одна – от Полли Дункан.

Квиллер улыбнулся. Он надеялся получить не коротенькую открытку, а письмо, где было бы поменьше Шекспира и побольше новостей и выражений привязанности к нему, но всё-таки это было лучше, чем совсем ничего.

Во второй открытке сообщалось следующее:

Квиллер дважды перечитал открытку. В столь неудачный день, как сегодня, лесть мисс Хасселрич заставила его почувствовать себя лучше.

Аббревиатура ОПП была понятна: Общество помощи престарелым. А вот что такое Главная Канарейка?

Вернувшись домой, Квиллер увидел, что крыша уже наполовину покрыта досками, но Игги наверху не было. Не оказалось его и в фургоне. Как выяснилось, он спал в кресле на крыльце, сняв туфли и накрыв лицо куском бумаги. Носки у него были дырявые. Игги тихо посапывал.

Квиллер дёрнул его за ногу:

– Ну-ка вставайте! Здесь вам не курорт. Я плачу вам не за это. Быстро доделывайте крышу, пока не пошёл дождь.

Игги сел, улыбнулся и полез за сигаретами.

К Квиллеру вернулось дурное настроение. Он сел за стол и начал писать Полли злое письмо. Как это она сказала? «Спокойно проводишь лето?» Он опишет ей прелести своего «спокойного лета». Тут взгляд Квиллера случайно упал на открытку Ирмы Хасселрич. Он перечитал её и набрал номер ОПП в Пикаксе. Трубку сняла мисс Хасселрич.

– Это Джим Квиллер, – представился он. – Я только что получил вашу открытку, и она буквально озарила мой сегодняшний безрадостный день. Но я хочу задать вам один вопрос: чем занимается Главная Канарейка?

Мисс Хасселрич засмеялась своим серебристым смехом и ответила:

– На дежурстве наши сестры ходят в жёлтых халатах, и их называют «канарейками». Несколько легкомысленно, не так ли? В этом году меня избрали президентом ОПП, и поэтому я имею право носить жёлтую куртку как Главная Канарейка.

Квиллеру нравились такие женские голоса: приятные, хорошо поставленные и мелодичные. Он вспомнил, что на семейной встрече мисс Хасселрич была в жёлтой куртке, которая удивительно шла к её блестящим чёрным волосам и выразительным глазам. К тому же мисс Хасселрич умело пользовалась макияжем и унаследовала от отца жизнерадостный характер. Что говорить – весьма привлекательна, и возраст подходящий: не слишком юная, но ещё достаточно молодая.

Квиллер несколько раз обедал с Хасселричем и сейчас подумал, что надо будет как-нибудь пригласить на обед его дочь.

– Передайте миссис Уимзи, что её рассказ о Панкин появится в газете на этой неделе, – пообещал Квиллер.

– Замечательно! Спасибо, что сказали.

Квиллер вернулся к работе в более приподнятом настроении и сохранял спокойствие до четырёх часов. В четыре часа Игги изъявил желание закончить свой трудовой день.

– Полезайте обратно на крышу, живо! – рявкнул Квиллер. – Вы не получите ни цента, пока не прибьёте все доски. Хоть фургон закладывайте, чтобы поужинать, меня это совершенно не волнует! Доделайте крышу, ведь сегодня ночью пойдёт дождь.

В восемь часов вечера Игги прибил последнюю доску и забрал свой заработок.

– Подождите, – велел Квиллер. – Я покажу вам эскизы.

Он объяснил, где будет дверной проём в стене дома, и прибавил, что по нескольким причинам его следует делать в последнюю очередь. Показал также, где делать окно и какие доски он выбрал для внутренней обшивки.

– На складе знают, какого размера доски нужны. Они будут готовы к завтрашнему утру. Сразу поезжайте за ними на склад. Заберите эти доски и гвозди и привезите всё сюда.

Игги невозмутимо выслушал его и уехал, помахав на прощанье.

Квиллер уже представлял, как будет хорошо в доме, когда Игги закончит пристройку. Он ходил меж деревянных стоек, пытаясь определить расположение комнат, заглядывал в проёмы, которые вскоре станут окнами, и любовался открывающимся видом. Одно было плохо: позади дома валялось множество окурков, и, если пойдет дождь, они превратятся в мокрое мерзкое месиво.

Квиллер нашёл мешок и ссыпал туда этот табачный мусор. Он и сам до недавнего времени курил трубку и не возражал, если курили его друзья, но Игги курил слишком много, и из-за этой его привычки происходили постоянные задержки в работе, а Квиллер платил ему за каждый час. Будучи журналистом, Квиллер привык за час успевать сделать работу, которая могла бы занять полтора, а то и два часа, и ему не нравилась расхлябанность Игги, пусть даже он платил ему клингеншоенскими деньгами.

Утром в четверг Квиллер дал плотнику пустую банку из-под кофе и предупредил:

– За каждый окурок, брошенный на землю, а не в эту банку, я буду вычитать десять центов из вашей зарплаты.

Квиллер понимал, что рискует и что Игги может уйти от него, но тот всегда был сговорчив. Вот и сейчас он оскалил свои необычайно большие зубы и закурил очередную сигарету.

Несмотря на прогноз погоды, дождь всё не шёл, и отделка продвигалась медленно, со скоростью три прибитые доски на одну сигарету и со множеством болтовни:

– Где это она?.. Иди сюда!.. Дайте мне молоток. Где молоток? Вот так!.. Размер подходит… Ещё гвоздь… Так и закрепим…

Прежде чем прибивать доску, Игги отступал назад, смотрел на стойку, выбирал доску нужной длины и начинал забивать гвозди. Доски поменьше он мерил своей ступней или ладонью.

– Разве вы никогда не делаете измерений? – спросил Квиллер.

– Нет нужды, – ответил плотник со своей зубастой улыбкой. – Я делаю на глаз !

Со смешанным чувством изумления и неодобрения Квиллер вернулся в дом, чтобы приготовить себе чашку кофе, но когда он вставил штепсель кофеварки в розетку, посыпались искры! Радио смолкло, и перестал гудеть холодильник. Не колеблясь, Квиллер набрал номер Глинко и попросил прислать электрика.

– Ладненько, – сказала миссис Глинко. – Я отправлю к вам Дурачка Мака. Сейчас он на восточном берегу, устанавливает выключатель ещё какому-то богатому неумёхе вроде вас. Ха-ха-ха!

– Этот богатый неумёха также хотел бы прочистить трубу, – вежливо заметил Квиллер. – И привести в порядок камин.

– Ладненько. Я пришлю Маленького Гарри, если он не занят.

Жители Мусвилла любили прозвища, которыми со всеобщего согласия награждались некоторые сограждане: Старый Сэм, Большой Джо, Бешеный Марвин, Большой Лу, Толстый Уильям и т. д.

Маленький Гарри оказался невысоким молодым человеком в цилиндре, который являлся неотъемлемым атрибутом людей его профессии. На фоне замусоленной майки и джинсов цилиндр смотрелся немного странно. Маленький Гарри быстро выяснил, почему тяга плохая: в трубе устроил своё логово енот.

– Нужно закрывать трубу сверху, – поучал Маленький Гарри. – Похоже, она была закрыта, но крышка почему-то свалилась. Кроме того, я не вижу здесь огнетушителя. Вы же не хотите, чтобы этот прекрасный старый дом сгорел? – покровительственно спросил он. – А какими дровами вы топите?

– Я вообще не топлю, – ответил Квиллер. – Я не мог открыть заслонку. Именно поэтому вы здесь.

– Моя работа – не только чистить трубы, – высокомерно произнес молодой человек, – но и обучать азам пожарной безопасности. Если вы топите дровами из лиственных деревьев, то они выделяют креозот, и огонь может даже вырваться из трубы. Ещё пожары часто происходят из-за того, что на пол попадают горячие угли. Чем вы их выгребаете и куда выбрасываете?

– Я не выгребаю углей, потому что не жгу дрова, я не жгу дрова, потому что не могу убрать заслонку! – Квиллер повысил голос. – Вели вы вернетёсь на следующей неделе, когда я буду не так занят, я с удовольствием прослушаю курс пожарной безопасности. А сейчас извините…

Когда приехал электрик, Квиллер был уже в отвратительном настроении. Дурачок Мак – огромный субъект с выпирающими мышцами и почти без шеи – обнаружил, что в розетке отошёл контакт, и сказал, что вся электропроводка износилась.

– Вам надо проверить провода во всём доме. Бурундук или мышь могут перегрызть провод, и начнётся пожар. Эти старые бревна сухие, как трут, и мгновенно загорятся. Дом может сгореть так быстро, что вы и глазом моргнуть не успеете.

Дурачок Мак двигался по дому точно бульдозер, проверяя, нет ли где оголённых проводов, и выстукивал мебель. При этом он напугал котов.

– У вас живут коты, – заметил Дурачок Мак, когда Коко и Юм-Юм полезли на стропила. – С такой проводкой их может ударить током.

Квиллер молчал, стиснув зубы.

Перед уходом электрик спросил:

– А кто у вас плотничает? Один из этих шалопаев? И почему это отдыхающие нанимают бомжей? Я проводил электричество в один гараж недалеко отсюда, так вот один такой плотник стащил у меня инструменты и смылся! Я не переношу плотников. Водопроводчики нормально, но плотники! Если б я был президентом, всех бы их расстрелял на месте!

Вскоре пошёл дождь – хороший предлог для Игги, чтобы прекратить работу.

Когда Квиллер расплачивался, все зубы Игги излучали благодарность, после чего он направился к своему фургону, напоминающему ветхую цыганскую кибитку.

– Подождите! – крикнул Квиллер. – Вы не прикрыли доски!

– Ничего с ними не случится , – беспечно отозвался Игги.

– Тем не менее они же для внутренней обшивки! Игги докурил сигарету, бросил окурок на землю и занёс доски в пристройку.

– Коко, здесь осталось только два разумных существа: ты и я, – устало произнес Квиллер, едва фургон плотника, поминутно взрываясь, скрылся из виду. -Правда, я скоро дойду до ручки.

Коко крадучись ходил по дому. Так он поступал перед ненастьем, когда все его инстинкты обострялись.

Вскоре над озером пронёсся сильный ветер. Деревья пригнулись к земле, и даже сосны тревожно закачались. По крыше и по стеклу забарабанили первые дождевые капли, а через мгновение хлынул июльский ливень. Потоки воды залили пристройку, так как лишь одна её половина была обшита досками. Над берегом повисла чёрная туча, извергая громы и каскады молний.

Дом задрожал, и вдруг… перестал работать насос, подававший воду.

Значит, опять за телефон.

– Миссис Глинко, это Квиллер.

– Только не говорите, что у вас что-то взорвалось!

– Возможно, и взорвалось, но главное – у нас пропала вода.

– Пейте пиво. Ха-ха-ха!

– Пожалуйста, без шуток.

– Ладненько. Не волнуйтесь, я кого-нибудь пришлю.

Квиллер метался по дому с полотенцами, вытирая воду, которая просачивалась через щели в окнах и дверях, когда из Пикакса позвонил Арчи Райкер и как ни в чём не бывало спросил:

– У тебя там идёт дождь?

– Дождь? Не дождь, а настоящий потоп! – воскликнул Квиллер. – Озеро вышло из берегов, деревья ломаются, словно спички. И к тому же не работает насос. Сюда едет водопроводчик. Сегодня у меня уже побывали электрик и трубочист… Я не знаю, Арчи. Я по горло сыт прелестями жизни на природе. Мне остается только одно – повеситься на полотенце.

– А как продвигается твоё строительство?

– Медленно. Это долгая история. Я могу без всякого сожаления прибить парня, который сейчас работает на стройке.

– Хочешь услышать хорошие новости? – спросил редактор, – Все считают твою статью для воскресного выпуска чертовски удачной, особенно хороша история про старую леди и её кота. Это лучше всяких романов. Почему бы тебе не записать ещё чьи-нибудь мемуары?

– Кажется, меня скоро хватит удар, – кисло сказал Квиллер.

– Ты сам это выбрал, – напомнил ему Райкер. – Ты мог бы работать криминальным репортером в Болотных Краях, но ты выбрал Пикакс и деньги Клингеншоенов.

– Почему бы тебе не обратиться в Историческое общество? Пусть они сочиняют всякие старинные легенды.

– Потому что ты делаешь это лучше.

– Ладно, Арчи, я не могу сейчас говорить. Водопроводчик приехал.

Топая сапогами, в дом вошла Джоанна:

– Что-то с насосом?

– Не знаю. Ты водопроводчик, а не я. Я знаю только, что нет воды.

– Наверное, мотор сгорел. – Джоанна открыла люк так легко, словно упаковку с какой-нибудь едой, и скрылась в подполе. Через пару минут она выбралась наверх вся и паутине.

– Сейчас я вернусь, только возьму кое-что, – произнесла вся из себя таинственная Джоанна и вышла. Вскоре она появилась, держа в руках это «кое-что», снова забралась в подпол и крикнула: – Включите кран!

Из крана полилась вода, и Квиллер почувствовал облегчение. В отличие от Игги, Джоанна делала свою работу без всяких лошадиных ухмылок, не допускала ошибок, не придумывала никаких отговорок, не бормотала себе под нос и не оставляла после себя окурков.

Джоанна удивила Квиллера, сказав:

– Я что-то давно не видела Клема Коттла. Он, кажется, начал делать водопровод в пристройке. Может, вы хотите, чтобы я закончила его работу?

– Это хорошая мысль, но теперь у меня есть другой строитель. Завтра я напомню ему про водопровод, – ответил Квиллер.

Но Игги не пришёл ни завтра, ни послезавтра, ни через два дня…