58
Ужинали вчетвером – Башманов, Вертинский, Лариса и Логинов. Ольга Модильяни уехала в Москву, поскольку у нее что-то случилось с матерью. Игнат, наоборот, приехал в усадьбу уже под вечер, и они с Башмановым долго заседали наверху в кабинете. Лариса второй день трудилась возле бассейна над каким-то грандиозным, по определению Игната, документом.
Вообще Вертинский в последнее время был весел, как жаворонок, и сыпал афоризмами. В отсутствие Башманова он даже как-то процитировал начальные строки из «Евгения Онегина»: «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог...»
Имел в виду Игнат то, что нападение на Башманова сработало лучше всех маркетинговых технологий. Отношение к Павлу Андреевичу в политической тусовке резко изменилось: даже те, кто еще вчера называли его казнокрадом, вдруг признали в Башманове потомственного демократа и были готовы, по выражению Вертинского, поместить его благородный профиль в виде логотипа на свои обветшалые знамена.
Само собой, это не осталось незамеченным потенциальными спонсорами, то есть представителями большого бизнеса. Ведь народ они тертый и предпочитают перед любыми выборами перестраховаться – лучше переплатить и поставить и на наших и на ваших, чем потом кусать локти...
Словом, на Павла Андреевича, словно из рога изобилия, посыпался поток неофициальных, но очень заманчивых предложений. Игнат Вертинский сбился с ног, тайно встречаясь с представителями различных группировок. Сегодня у них с Башмановым, судя по всему, было нечто вроде промежуточного тендера. Едва поужинав, они с видом подпольщиков снова поднялись в кабинет.
Логинов посмотрел на Ларису:
– Надеюсь, вы на сегодня работу уже закончили? А то я собираюсь с полчасика поплавать...
Лариса с сарказмом произнесла:
– Я не сторонница культа мужского тела, Виктор Павлович, неужели вы этого еще не поняли?.. И ваши ужимки и прыжки меня совершенно не трогают.
– Ну и слава богу! – поднялся Виктор.