29.
Когда в третий раз настала его очередь грести, Рив принялся ругаться. Не считая представшего перед ними странного явления, ничто не указывало на существование здесь хотя бы какой-то земли. Билли, дремавший на носу байдарки, поднял голову.
– Что с тобой, дружище?
– Я голоден, и я устал. Мне до смерти осточертело это треклятое озеро, и мне надоело плыть и плыть, никуда не приплывая!
Билли зевнул.
– Да, это скверно.
– Что ты хочешь сказать своим «скверно»? – вспыхнул Рив. – Если в ближайшее время нам что-нибудь не подвернется, мы здесь подохнем!
– И что ты мне предлагаешь? Кричать «ах, что же нам делать»? И прежде чем ты начнешь впаривать мне насчет того, что это я втянул тебя в эту историю, вспомни, что это я хотел остаться в Паданце.
– В Паданце ты бы умер!
– А так я умру здесь, если верить тебе. Мне сдается, что умереть в Паданце пришлось бы мне больше по вкусу!
Рив сдвинул брови:
– Так вот как ты на это смотришь?
– Именно.
– Ах так?
Последовало напряженное молчание, но потом оба осознали, насколько абсурдно было бы пытаться затеять драку в хлипкой лодочке, и расслабились.
– Нет смысла доставать друг друга. Мы вместе застряли в этой дыре, и мы ничего не можем с этим поделать.
Некоторое время Рив сосредоточенно греб, а затем Билли сменил его. Сменная работа была единственным, что давало им хотя бы какое-то представление о течении времени. Больше не менялось ничего. Их окружала лишь водная гладь и неизменно серое небо. Голод глодал их внутренности, а утомительно однообразное окружение ничем не могло отвлечь их внимание. У Билли было такое ощущение, что весь его мир состоял из гребли, сна и ожидания того момента, когда истощение мало-помалу возьмет над ними верх.
Рив сидел на носу, глядя в пространство, а Билли механически работал веслом, когда Рив внезапно выпрямился:
– Там что-то есть.
Билли поднял голову.
– Ты уверен, что тебе не кажется?
– Посмотри сам, – показал Рив.
Билли сдвинул на лоб темные очки и затенил глаза ладонью. Все, что он мог разглядеть – это темное расплывчатое пятно на горизонте.
– Кажется, ты прав!
Билли яростно заработал веслом, и темное пятно стало ближе.
– Похоже на какой-то остров.
– Для острова он несколько маловат.
Они подгребли ближе. Темное пятно оказалось плавучим островком тростника – скоплением переплетенных стеблей, неподвижно лежащим на поверхности воды. Билли потыкал его веслом, и между губчатыми стеблями проступила маслянистая вода. Рив мрачно посмотрел на островок.
– Не похоже, что это сможет нам чем-нибудь помочь.
– Может быть. Но это может оказаться знаком, что мы приближаемся к земле. Ты не заметил в воздухе ничего особенного?
Рив озадаченно посмотрел на него.
– Да не сказал бы.
– Запах! Пахнет рыбой и еще чем-то, не знаю – может быть, растениями или палой листвой.
Рив понюхал воздух.
– Может, ты и прав. Давай погребем дальше. По крайней мере, это уже хоть какое-то изменение.
Он пробрался к Билли.
– Дай-ка мне весло. Если там действительно земля, надо до нее добраться!
Рив погреб с возобновленной энергией. Они миновали еще несколько плавучих островков растительности. Их становилось все больше и больше, здесь и там они объединялись, образуя большие области. Вскоре Билли и Рив уже гребли по протокам, разделяющим обширные пространства сплетенного тростника. Воздух был наполнен болотным запахом гниющей растительности, а вода стала темной и застоявшейся. Над ее поверхностью танцевали москиты и яркие стрекозы, и блеклые цветы изо всех сил пытались пробиться между темно-зелеными стеблями ползучих растений.
Островки тростника понемногу утолщались, и Билли с Ривом то и дело приходилось проталкивать лодку через постоянно сужающиеся протоки, или даже веслом прорубать себе путь в тех местах, где островки были более тонкими.
Билли вгляделся в темную воду. Озеро, по всей видимости, постепенно мелело. Несколько раз лодка задевала дном за что-то твердое, и Билли показалось, что он смог разглядеть под водой очертания каких-то предметов. Они были похожи на останки чего-то, сделанного человеческими руками.
Наконец байдарка села на мель и больше не могла двигаться. Билли снял с себя пояс, скользнул через борт и по пояс ушел в болото, прежде чем сумел найти под ногами опору. Упершись плечом в корму лодки, он попытался подтолкнуть ее. Вначале его усилия ничего не давали, а затем раздался скрежет и треск, и Рив закричал:
– Черт подери, в лодке дыра! Ее заливает!
Байдарка начала угрожающе крениться, и Рив плюхнулся в черную воду рядом с Билли.
– Вот и нет у нас байдарки.
– Постой, мой ПСГ и кобура с пистолетом все еще там!
Рив перегнулся через борт осевшей байдарки и выудил их оттуда. Билли повесил их на плечо.
– Думаю, нам стоит пойти поискать более твердую землю.
– Больше ничего не остается.
Они обнаружили, что каждый раз, когда они переставляли ногу, со дна поднимались ленивые пузыри какого-то газа, которые, достигая поверхности, лопались, распространяя дурной запах. Вокруг них вились мелкие черные насекомые, а москиты просто-таки насмехались над ними. Они постоянно спотыкались и падали. Как и предположил Билли, под слоем жидкого ила скрывались кучи какого-то хлама, натыкаясь на которые, они отбивали себе ноги и подворачивали лодыжки. Идти было почти невозможно, и несмотря на то, что снизу они промокли до пояса, пот катился градом по их лицам. Билли остановился по колено в болотной воде.
– Послушай, мне пришла идея! Если мы включим ПСГ, может быть, повышенная плавучесть немного облегчит нам задачу?
– Если только они еще работают после того, как мы столько раз роняли их в грязь.
Билли взял свою переноску, потряс ее и нажал кнопку включения. По поверхности воды прошла рябь – поле появилось. Идти действительно стало гораздо легче. Они прошли еще триста ярдов, и Билли обнаружил, что над болотом здесь и там возвышаются участки сухой земли, покрытые жесткой колючей травой. Билли и Рив подбрели к одному их сухих пригорков и хлопнулись на землю.
– Господи, как я устал!
– По крайней мере, мы, кажется, наконец-то куда-то дошли. Дальше, вроде бы, твердой земли становится больше.
Земля, находившаяся впереди, была более твердой. Здесь встречались обширные участки колючей травы. В отдалении боролись за жизнь несколько приземистых, скрюченных деревьев. А на некотором расстоянии они заметили гряду невысоких холмов.
Немного отдохнув, Билли и Рив двинулись дальше. Хотя идти по твердому было гораздо легче, неприятности поджидали их и здесь. Им приходилось брести вброд через большие озерца стоячей воды, а в одном месте Билли по пояс ушел во впадину, наполненную густым, вязким илом. Рив десять минут бился, прежде чем ему удалось вытащить его оттуда. Насекомых становилось все больше, их наглость возрастала пропорционально количеству, а грязь, подсыхающая на их одежде, раздражала кожу не меньше, чем укусы москитов.
Грязные и вымотанные, они наконец достигли первых склонов холмистой местности. Холмы были покрыты мягким упругим дерном. Билли с Ривом упали на траву и некоторое время лежали в молчании, тяжело дыша. Затем Рив заметил кое-что в кустике травы, который был немного выше остальных, и подполз поближе. Он рассмеялся и позвал Билли.
– Эй, посмотри-ка, что я нашел!
Билли поднял голову.
– Что там?
– Иди сюда, погляди.
Билли подполз к Риву, и тот раздвинул траву руками. В траве пряталось гнездо с восемью голубоватыми яйцами. Они были немного больше тех голубиных яиц, которые Билли мальчишкой крал в Уютной Щели. Он широко улыбнулся Риву:
– Завтрак!
– Или обед.
– А может быть, и ужин; в этом долбаном местечке ничего нельзя сказать наверняка!
– В любом случае, это еда. Как считаешь, что мы с ними сделаем?
Билли осмотрелся вокруг.
– Не знаю. Думаю, нам придется есть их сырыми.
– Мы могли бы развести костер и попробовать их приготовить.
Билли засмеялся:
– На чем, парень? У нас нет ни сковородок, ни чего-либо подобного!
– Мы могли бы развести костер и поджарить их на раскаленном камне.
– У нас нет никакого масла!
Рив пожал плечами:
– Бывают времена, когда приходится импровизировать.
Рив поднялся на ноги и поспешил вниз по склону. Через несколько минут он вернулся с охапкой сучьев и круглым плоским камнем. После нескольких неудачных попыток ему все же удалось развести костер, и он положил камень поверх горящих углей. Он поплевал, удостоверяясь, что камень достаточно нагрелся, и, удовлетворенный, разбил яйца и вылил их сверху. Яичница получилась со скорлупой и песком и скрипела на зубах. Билли и Рив обжигали пальцы, подбирая кусочки пищи с горячего камня. Однако, когда с едой было покончено, Билли лег спиной на траву, испустив вздох удовлетворения.
– Я мог бы съесть еще три раза по столько же.
– Да, я бы тоже не отказался!
Они немного поспали, а когда проснулись, их тела затекли и ныли, однако сами они чувствовали себя гораздо бодрее, чем раньше. Они принялись взбираться на холм. Примерно на полпути к вершине они наткнулись на наезженную грунтовую дорогу, которая шла, по всей видимости переваливая через линию холмов.
Они шли по дороге около получаса, хотя по-прежнему не имели возможности следить за ходом времени, когда до них донесся какой-то звук. Он начался с высокой ноющей ноты, но по мере приближения становился все мощнее, затем превратился в оглушительный рев, и через гребень холмов перевалил мотоцикл, направляясь по дороге прямо к ним. Вначале мотоциклист промчался мимо, но вдруг притормозил и начал возвращаться. На спине мотоциклиста что-то блеснуло – это была гитара. Билли с Ривом переглянулись.
– Не может быть.
– Это невозможно!
Малыш Менестрель слез со своей огромной замысловатой машины с длинными вилками и высоким рулем, поставил ее на подножку и пошел к ним, на ходу стаскивая с себя кожаный летный шлем и стряхивая пыль с длинной замшевой куртки.
– Привет, парни! Классно, что вы здесь оказались!
– Мы и думать не думали, что еще встретимся с тобой!
– Правда?
– Как ты выбрался из этого разрыва в реке?
Малыш Менестрель нахмурился:
– В реке? С тех пор прошло уже довольно-таки много времени!
Теперь пришла очередь нахмуриться Билли и Риву.
– Как? Это же было каких-то два дня назад!
– Как знаете, – пожал плечами Малыш Менестрель. – Вам виднее. Куда путь держите?
Билли развел руками.
– Понятия не имеем. Мы только что выкарабкались из болота, и решили залезть на этот холм, чтобы посмотреть, что находится с другой стороны. Тут есть поблизости какие-нибудь города?
Малыш Менестрель устало кивнул.
– Конечно. По ту сторону этого холма находится город, вот не знаю только, понравится ли он вам.
– Ты хочешь сказать, что с ним что-то не так?
– С большинством городов что-то не так, не мне вам об этом говорить.
– Но как насчет этого? Туда можно зайти?
Малыш Менестрель поскреб ухо:
– Я же менестрель, а не путеводитель. Если вы хотите знать, не нарветесь ли вы там на неприятности, так на неприятности можно нарваться где угодно. Пожелай вы избежать неприятностей, вы остались бы в том занюханном городишке, из которого вышли. Если же вы спрашиваете о том, найдете ли вы в этом городе то, что ищете, то здесь я вам не смогу помочь. Как я могу сказать вам о том, о чем вы и сами толком не знаете?
После этой неожиданной вспышки повисло неловкое молчание. Наконец Билли нерешительно спросил, глядя в землю:
– Куда ты ехал?
– В другое место.
– Что, если бы мы поехали с тобой?
Малыш Менестрель указал на мотоцикл:
– Он свезет только одного.
– Жалко.
– Почему же? Я направляюсь по своим делам, вы – в тот город за холмом. Мы просто повстречались на пути. Это совершенно не значит, что кто-то из нас должен менять свои планы. Вы пойдете своим путем, а я своим.
– Конечно. Хотелось бы знать, встретимся ли мы еще?
Малыш Менестрель кивнул:
– Вполне возможно. Ну, бывайте!
Он подошел к своему мотоциклу и уже натягивал шлем, когда Билли позвал его.
– Слушай, у тебя не найдется чего-нибудь поесть? Я имею в виду – чего-нибудь, чем ты мог бы поделиться.
– У вас кончилась еда?
– Ну да.
Малыш Менестрель пошарил в огромном накладном кармане своей куртки и вытащил маленький пакетик.
– Возьми крекер.
– Э-гм…
– Возьми два. Да, если уж на то пошло, раз вы так голодны, забирайте всю пачку.
Он кинул Риву пакет с крекерами, повернулся и завел мотоцикл. Билли и Рив смотрели, как он садится, трогается с места, разворачивается; они следили за ним взглядом, пока он не скрылся из виду. Потом они повернулись и зашагали вверх по холму.