26

Дел обмякла, разжимая пальцы, державшие меч. Я подхватил ее, не обратив внимания на упавшую яватму, небрежно запихнул в угол и быстро повернулся к Южанам.

В моих руках уже был Самиэль.

— Меня зовут Песчаный Тигр, — объявил я. — Если у кого-то есть желание потанцевать, я готов составить ему компанию.

Люди начали переглядываться, но никто не произнес ни звука.

— Никто не хочет? — я повернул клинок и двухцветная вспышка скользнула по кантине: серебро и чернота. — Никто? СОВСЕМ никто? — я посмотрел на желающего купить Дел. — Ну а ты?

Он плотно сжал губы, но тоже промолчал.

— Нет? Ты уверен? — я еще раз осмотрел кантину. — Последний раз предлагаю, — предупредил я. Не дождавшись ответа, я повернулся к парню, который согласился танцевать с Дел, и посмотрел ему в глаза. — А как же ТЫ? Тебе ведь очень хотелось танцевать. Со мной попробуешь?

Он нервно облизнул губы.

— Я не знал, что это ты… Я не знал, что она твоя.

— Она не моя, — отрезал я и снова осмотрел комнату. — Я готов вызвать каждого из вас на настоящий танец. В этом городе скучновато и мне давно пора найти себе достойное занятие.

— Песчаный Тигр, — с уважением произнес парень, — никто из нас не выстоит против тебя.

Я слабо улыбнулся.

— Я рад, что ты это понимаешь.

Позади меня зашевелилась Дел.

— Оставайся там, — бросил я, даже не позаботившись обернуться. Ногой я достал Бореал и отпихнул ее туда же, в угол. Я сомневался, что кто-то рискнет напасть на меня со спины, но лучше было не подставляться. За такую осторожность им же следовало бы меня поблагодарить.

— Ну что ж, кажется все выяснили, — сказал я. — Почему бы всем не заняться своими делами? — я повернулся к «покупателю» Дел и добавил, понижая голос. — Потому что если ТЫ не хочешь танцевать, нам разговаривать не о чем.

Бледные как акиви глаза сверкнули, кольца заблестели, когда тонкие пальцы нервно сжались, но он только покачал головой.

— Тогда отправляйся домой, — предложил я. — Уходи отсюда.

Он слегка склонил голову, потом повернулся и вышел.

— Представление окончено, — громко объявил я.

Все торопливо согласились.

Когда волнение в кантине улеглось, хотя люди и продолжали исподтишка кидать на меня взгляды и шепотом обсуждать случившееся, я убрал меч в ножны и повернулся к Дел. Она успела подобрать Бореал и сидела в углу, баюкая яватму.

— Ну ладно, — я протянул руку к Бореал. — Давай ее мне, пока ты себе ногу не отрезала.

Дел ловко ухватила рукоять двумя руками и клинок приподнялся. Я обнаружил, что острие меча целится в интимное место пониже живота, который сразу заныл от такого неприятного соседства. Клинок словно застыл в воздухе.

— Назад, — сказала она.

— Баска..

— Назад, Тигр.

Я повнимательнее посмотрел в ее глаза, потом снова на кончик меча. Следя за каждым моим движением, чтобы расстояние между нами не менялось, Дел подобрала с пола свой бурнус и, прижимаясь спиной к стене, поднялась. Обманчивый блеск в глазах и румянец исчезли и я понял, как ошибался: Дел не была пьяна. Дел ни на одну секунду не опьянела.

— Что, в аиды…

— В нашу комнату. Иди.

Я хотел с ней поспорить, но когда в человека упираются острием меча — и надо добавить отлично отточенным острием — предпочтительнее не возражать. И я подчинился.

Комнатой называлась крошечная ячейка с кривобоким окном, пробитым в потрескавшейся глиняной стене и пропускавшим приглушенный неровный свет. Стена, разделявшая комнаты, была сбита из потрескавшихся от жары планок, скрепленных глиной и проложенных изъеденной молью тканью. Раньше таких комнат я у Акбара не знал. Мне пришло в голову, что она очень напоминала стойло, выделенное жеребцу. А может была даже меньше.

Два шага в ячейку и я повернулся к Дел.

— Ладно, что ты себе..

— Это была проверка, — мягко сказала она, задвигая потертый полог, чтобы обеспечить хотя бы видимость уединения.

— Проверка? Что за проверка? Ты о чем?

— Сядь, Тигр.

Меня уже просто тошнило от ее просьб сесть. Я показал зубы и продемонстрировал ей все преимущества взгляда зеленых глаз песчаного тигра.

— Заставь меня.

Она прищурилась.

— Заставить?

— Попробуй.

Она подумала, потом отвела в сторону клинок меча, повернулась на одной ноге, а другой метко ударила меня высоко в правое бедро.

Такого я не ожидал. Еще вчера я бы наверняка упал, но теперь нога легко согнулась и я ушел от удара.

Дел перестала улыбаться.

Я поманил ее пальцами.

— Еще одна попытка будет?

Глаза Дел стали холодными и внимательными.

— Твое колено…

Я пожал плечами.

— В норме, как всегда.

— Я думала, что оно подогнется… я для этого так и била.

— Грязный номер, баска.

— Не грязнее чем твой, который ты устроил этим утром надолго исчезнув, — клинок яватмы сверкнул и острие снова пощекотало мне живот. — Как ты думаешь, зачем я все это делала?

— Я даже представить себе не могу, зачем ты «все это» делала. Может из-за своего идиотизма?

Она тоже показала зубы, но это была не улыбка.

— Ты стал другим! Совсем другим, Тигр! Сначала ты скрываешь предсказания Бросающего песок, словно они меня не касаются, а потом исчезаешь, забрав только меч. Теперь догадаешься, зачем я это сделала?

— Из твоих слов я понял, что ты меня проверяла. Только на что? Я не понимаю. Чего ты от меня ожидала?

Дел смотрела на меня взволнованно и мрачно.

— Я пыталась убедить себя, что ты находишься в постоянном напряжении, что тебе приходится думать о Чоса Деи… и что ты стал таким потому что ты постоянно сражаешься с ним. Иногда мне кажется, что ты выигрываешь… а иногда я не знаю.

— И ты решила изобразить пьяную, чтобы посмотреть, что я буду делать?

— Я не «изображала пьяную» — я просто позволила тебе поверить в то, во что ты хотел верить: женщина, выпившая много акиви, должна опьянеть. Тогда тебе не пришлось бы передо мной притворяться. Это была проверка, Тигр. Если бы ты подчинялся Чоса Деи, ты без колебаний взял бы мой меч… или меня. Мы обе нужны ему.

Я вспомнил, как раздумывал, а не затащить ли мне Дел в постель и даже испугался, не мог ли действительно Чоса Деи внушить мне это желание, но потом решил, что мои мысли ничем не отличались от мыслей любого мужчины, увидевшего расслабившуюся и разомлевшую Дел. Ничего сверхъестественного в этом не было.

И это, кисло подумал я, не основание колоть меня мечом.

Я понял, что пора перейти к важному вопросу.

— Ну а поскольку я не пытался забрать твой меч — или тебя — я остаюсь самим собой. Так?

— Так я надеялась получить ответ, — неуверенно признала Дел.

Я показал пальцем на яватму.

— Тогда может ты ее уберешь?

Дел посмотрела на меч, нахмурилась, лицо ее скривилось и я вдруг понял, что она растеряна и испугана.

— Нет. Потому что… я боюсь.

Мне стало больно.

— Меня?

— Того, кем ты можешь оказаться.

— Но я думал, что с этим мы разобрались!

Ее глаза искали мои и наши взгляды встретились.

— Неужели ты не понимаешь? Ты уехал этим утром не сказав ни слова. Я не прошу тебя рассказывать мне обо всем, что ты делаешь, я понимаю что у каждого человека должно быть что-то личное, даже песня… но что я должна была подумать? Прошлой ночью тебе предсказали твое будущее и ты сказал, что я была в нем.

Я выдавил слабую улыбку, думая что Дел становится немного собственницей.

— Ты не хочешь быть в моем будущем?

— Нет, если это будущее Чоса Деи, — она протянула руку к моему колену. — А теперь… это. Твое колено вдруг исцелилось. Что я должна думать?

— И мои руки, — я поднял руки, пошевелил пальцами. — И новые ногти.

— Тигр…

— Баска, подожди… Дел… — я тяжело вздохнул и жестом попросил ее помолчать. — Я все понимаю. Думаю, я даже представляю, как ты себя чувствуешь. Поверь мне, я так же запутался…

Дел оборвала меня. Она не могла больше ждать и перешла к сути дела.

— В тебя вошел Чоса Деи?

Я даже не раздумывал.

— Часть его — да, — я пожал плечами. — Я бы не стал врать, Дел… ты видела, что он сделал с мечом. Он покинул меч — часть его… и эта часть вошла в меня. Но он не овладел мной, клянусь в этом, баска.

— Но часть его в тебе, — повторила она.

— Часть его во мне.

Глаза Дел заблестели так, что мне показалось будто они наполнились слезами. Но я убедил себя, что ошибаюсь.

— И кто кого из вас исцелил? Кто кого ПЕРЕДЕЛАЛ?

Я очень глубоко вздохнул.

— Я заставил его подчиниться. Я использовал его.

— ИСПОЛЬЗОВАЛ его! Его?

— Я специально уехал от вас подальше, вызвал его и использовал. Я воспользовался магией Чоса Деи.

Кончик меча дрогнул.

— КАК ты мог это сделать?

— Болезненно, — я скривился. — Как-то раз — совсем недавно — ты сама сказала, что я человек колоссальной силы воли, — Дел молчала, мне оставалось только смущено пожать плечами. — Ну… я подумал, что стоит это проверить. Я же должен был выяснить, права ли ты.

— А если бы ты оказался не прав… — прошептала она.

— Я это предусмотрел. Я заключил себя в связывающий круг.

— Во что?

— В связывающий круг. Чтобы Чоса не мог выйти из него и остался в ловушке, — я пошевелился, стараясь не наткнуться на острие. Я ненавидел магию и необходимость использовать ее самому раздражала меня. Мне приходилось заниматься противным делом, и от этого я сам себе был противен. — С появлением Чоса Сам… моя яватма не умерла и не опустела. Она еще дает мне силу, если я правильно ее призываю; если мне удается пробиться к ней сквозь Чоса Деи. И я еще могу использовать ее. Когда получается, — я дернул плечом. — Это не очень приятно. Ощущения довольно болезненные.

— Тебе всегда становится плохо если рядом магия, — мрачно напомнила Дел. — Значит ты сам себя вылечил. Ты себя переделал, используя силу Чоса.

— Часть его силы. Я заставил его подчиниться моему приказу, — я вздохнул. — А потом долго корчился от боли.

— А почему ты не попробовал раньше? Ты мог бы уберечь себя от многих неприятностей? — голубые глаза блеснули. — Не пришлось бы мучиться от боли в колене?

— Мог бы, но раньше мне это в голову не приходило. Когда я это придумал… — я вздохнул и сморщился. — Я не привык использовать магию или зависеть от нее. Это такая же опора как религия.

— И что заставило тебя передумать? — поинтересовалась Дел.

Я вздохнул.

— Тройственное будущее.

— Что?

— Что может случиться, вряд ли случится, уже не случится, — я уныло покачал головой. — Я этого не хотел… НИЧЕГО из этой чепухи. Но в Стаал-Уста мне дали кусок железа и заставили Создать яватму, а потом напоить ее кровью и призвать…

— Но тебе не нужно было поить ее вторично в Чоса Деи! Никто тебя не заставлял делать это!

Я печально улыбнулся.

— Ты заставила, баска. Потому что иначе я проигрывал, а Чоса Деи получал тебя.

Она понимала это не хуже меня. Гончие аид поймали Дел в Горе Дракона и у нее не было шансов спастись. После смерти Дел Чоса Деи забрал бы ее меч и, многократно увеличив свою силу, уничтожил бы охрану, поставленную Шака Обре.

Кончик клинка немного опустился. Прогресс налицо.

— А что случится дальше? Что за тройственное будущее?

— Я видел разные образы. Жизнь и смерть, начала и концы. Обрывки. Части. Фрагменты. Несбывшиеся мечты и разбитые яватмы.

— Мы умрем?

— В одном будущем. Во втором мы оба выживем. Еще в одном погибаешь ты, в другом я.

— Но это уже четыре, — удивилась она. — Четыре будущих, Тигр, а ты говорил, что оно тройственное.

— Будущих бесконечное множество, — объяснил я. — Но для каждого из них существуют три возможности: может случиться, вряд ли случится, уже не случится, — я растерянно развел руками, понимая что связного рассказа не получается. — Каждый вариант, каждое будущее постоянно изменяется, оно может стать совсем другим, когда смотришь на него… даже когда думаешь о нем. Можно увидеть только смутную тень, возможность… — аиды, чем проще я пытался это объяснить, тем больше запутывался сам. — Ну в общем все это я увидел прошлой ночью, когда хустафа бросал песок, — я пригладил взъерошенные волосы на затылке, снимая напряжение. — Я видел каждый вариант. Они постоянно двигались, извивалось как клубок червей, — я пытался подобрать слова, чтобы она тоже смогла увидеть, а потом помочь мне понять. — Я видел все, что может случиться, вряд ли случится, уже не случится. И в середине этого клубка были мы с тобой…

Дел совсем побледнела. Выглядела она такой же потрясенной, как и я.

— Мне это не нравится! — вздохнул я. — Мне это совсем не нравится… я бы с большим удовольствием забыл обо всей этой истории… но что мне остается делать? Я присосался к этому мечу, а к нему присосался Чоса Деи. Я просто ничего не могу изменить, правильно? Я могу только мучиться от своей беспомощности, — я покачал головой и откинул мокрые от пота волосы со лба. — Я не просил хустафу бросать песок…

— Из-за того, что ты мог там увидеть? — хрипло спросила Дел.

— Я просто… не хотел, — я пожал плечами. — Я никогда не задумывался о будущем, меня отучили от этого когда я был чулой у Салсет. Рабы не должны думать ни о чем, главное для них — выжить сейчас, — я непроизвольно дернулся вспоминая прошлое. — Я предпочел бы узнать свое будущее только когда окажусь в нем.

Дел вяло кивнула, потом улыбнулась своим мыслям, потому что они были просты и понятны и помогали не думать о беспомощности.

— Значит… мы останемся вместе. И что бы я ни сделала и ни сказала, случится то, что предопределено.

— Может случиться, вряд ли случится, уже не случится, — я развел руками и умудрился выдавить улыбку. — Понимаешь, Делила? Нельзя узнать свое будущее потому что оно все время меняется. То, что сейчас возможно, завтра станет маловероятным, а потом уже никогда не сможет произойти.

Дел стерла бусинки пота с верхней губы.

— Я не понимаю тебя. Ты не тот человек, которого я когда-то встретила в кантине.

Я усмехнулся.

— А ты этим не гордишься? По-моему каждая женщина мечтает изменить мужчину.

Она выплюнула Северное проклятье.

— Я не знаю, что тебе сказать. Ты во мне все перевернул.

— Это во мне все перевернули, — сказал я с чувством и быстро, чтобы Дел не успела остановить меня, сцепил пальцы на клинке Бореал. — Я не Чоса Деи. Часть его во мне, но я остаюсь самим собой, — я помолчал. — Мог бы Чоса сделать это не поглотив ее? Не поглотив тебя?

Она смотрела на мои руки. На кожу нормального цвета и темные волоски на ней, на нормальные ногти.

— Я знаю ее имя, — сказал я. — Она была бы моей, если бы я захотел ее. Если бы я был Чоса Деи.

— И я? — спросила Дел. — Я тоже была бы твоей, если бы ты захотел меня?

Я медленно покачал головой.

— Я никогда не делал этот выбор за тебя. Ты научила меня уважать чужое мнение.

Она долго молчала, потом тихо попросила:

— Отпусти, Тигр.

Я разжал пальцы и Дел убрала меч в ножны.

Я опустился на кровать, радуясь, что наконец-то могу расслабиться, и думая, что для головы, которая и без того шла кругом от запутанных и неожиданных истин, я выпил слишком много акиви.

— Объясни мне только одно: как ты умудрилась не опьянеть?

Дел улыбнулась.

— Я научилась этому в Стаал-Уста.

— Научилась? Вас учили пить?

Она забралась на кровать, скрестила ноги и прислонилась к стене.

— Считается, что выпивка делает танцора меча беззаботным. Я тебе это говорила.

— Да. Неоднократно. Продолжай.

— Поэтому прежде чем покинуть Стаал-Уста, каждый ученик должен получить один урок.

— И какой же?

— Мы должны пить всю ночь и весь следующий день.

— Всю ночь и весь день?

— Да.

— Аиды, тебе же потом было плохо!

— В этом все дело.

— Довести человека до полуживого состояния?

— Довести человека до полуживого состояния, чтобы больше никогда ему не захотелось напиться.

— Но ты пила. Сегодня.

— Пьянство лишает человека равновесия.

— Это одно из его многочисленных последствий.

— Поэтому нас в Стаал-Уста заставляли пить, а потом танцевать. Чтобы мы привыкли и научились в любом состоянии контролировать себя. Чтобы даже напившись, мы не проиграли танец.

Я задумался. Система обучения казалась мне довольно странной, но результаты были налицо.

— Я пью уже много лет… почему я не смог привыкнуть?

— Меня заставляла дисциплина. Самоконтроль. Ты, напившись, не стараешься справиться с опьянением и, кроме того, у тебя самоконтроль несколько ослаблен.

— Северная напыщенность, — пробормотал я и снова задумался. — Значит все эти разговоры, что ты можешь выпить больше меня… — я не закончил.

— Я могу, — спокойно согласилась Дел.

Я натянуто улыбнулся.

— А я могу отлить дальше.

На секунду она застыла, потом расслабилась.

— В этом я готова признать твою победу.

— Ну и отлично, — я поднялся. — Теперь ложись спать, а я проверю как там лошади.

— Я могу пойти с тобой.

Я улыбнулся.

— Я знаю, что ты не пьяна, баска. Но я бил от души и готов поспорить, что голова у тебя болит.

Она потрогала подбородок.

— Болит. Такого я от тебя не ожидала, — Дел помолчала и мрачно добавила. — Стоило бы тебе за это отплатить.

— Отплатишь, — усмехнулся я. — Если не кулаком, то языком, — я улыбнулся, чтобы она не обиделась. — Отдохни, баска, — я повернулся к двери, но так не вышел. — Да, баска, еще одно…

Дел вопросительно приподняла брови.

— Что, в аиды, заставило тебя бросить вызов этому клещу Пенджи?

— Которому?

— Богатому. Тому, который хотел купить тебя.

— А-а, ему, — она нахмурилась. — Он меня разозлил.

Я посмотрел на нее с подозрением.

— Ты наслаждалась собой.

Дел усмехнулась.

— Да.

— Ну спи, — я снова повернулся к двери.

— Тигр?

Я застыл, потом обернулся.

— Что?

Дел смотрела на меня внимательно и серьезно.

— Если ты нарисовал связывающий круг, который мог запереть Чоса Деи, почему ты не оставил в нем меч?

— Меч? — растерянно переспросил я, а потом понял. — Я, конечно, мог.

— И Чоса Деи был бы в ловушке.

Я кивнул.

Дел нахмурилась.

— Разве мы не этого добиваемся? Загнать его в ловушку из которой он уже не смог бы выбраться?

Я снова кивнул.

— Да. И я нашел такую ловушку. Моя яватма — ключ к ней.

Голубые глаза сверкнули. Вопрос был слишком важен и Дел осторожно подбирала слова.

— Тогда почему бы не оставить его в круге и не покончить со всей этой историей?

— Потому что, — просто ответил я.

— Потому что? Потом что что?

Я печально улыбнулся.

— Потому что мне бы тоже пришлось остаться в круге.

— Тебе?..

— Он во мне, баска. Теперь нужно освободить не только меч… нужно освободить и меня.

Дел побледнела.

— Аиды… — пробормотала она.

— Я был уверен, что ты меня поймешь, — я повернулся и вышел из комнаты.