34. ЛЮДИ КО-РО-БА
— Отец! — воскликнул я. — Отец!
Я бросился в объятия Мэтью Кабота, который со слезами обнял меня и, казалось, никогда не выпустит.
Снова я вижу это строгое сильное лицо, эту квадратную челюсть. густую буйную гриву волос, так похожую на мою, это сухощавое тело, эти серые глаза, сейчас полные слез.
Я почувствовал удар по спине, чуть не упал, повернулся и увидел огромного мускулистого Олдера Тарла, моего учителя в оружейном искусстве; он хлопал меня по плечу, и его ладони были подобны копытам тарна.
Кто-то потянул меня за рукав, я взглянул и чуть не попал углом свитка в глаз. Свиток держал маленький человечек в синем.
— Торм! — воскликнул я.
Маленький человек закрыл песочного цвета волосы и водянистые светлые глаза широким рукавом своей одежды и без стыда плакал, прижавшись ко мне.
— Ты испачкаешь свой свиток, — предупредил я его.
Не поднимая головы и не переставая плакать, он переложил свиток под другую руку.
Я схватил его, закружил, лицо его открылось, и Торм из касты писцов громко закричал от радости, его песочные волосы развевались на ветру, слезы бежали по лицу, но он так и не выпустил из рук свиток, хотя чуть не ударил им Олдера Тарла. Но вот он зачихал, и я осторожно опустил его.
— Где Талена? — спросил я у отца.
При этих словах Вика отступила.
Но радость моя тут же исчезла, потому что лицо отца приняло серьезное выражение.
— Где она? — спросил я.
— Мы не знаем, — ответил Олдер Тарл, потому что отец не мог найти слов.
Отец взял меня за плечи.
— Сын мой, — сказал он, — жители Ко-ро-ба рассеяны, и никто из них не мог встречаться, и от города не осталось камня на камне.
— Но вы здесь, — возразил я, — три человека из Ко-ро-ба.
— Мы встретились здесь, — сказал Олдер Тарл, — и так как казалось, что наступает конец мира, мы решили в последние мгновения держаться вместе
— несмотря на волю царей-жрецов.
Я посмотрел на маленького писца Торма, который перестал чихать и теперь вытирал нос рукавом своей голубой одежды.
— Даже ты, Торм?
— Конечно, — ответил он. — В конце концов царь-жрец — это всего лишь царь-жрец. — Он задумчиво потер нос. — Впрочем, — согласился он, — и этого достаточно много. — Он посмотрел на меня. — Да, вероятно, я храбр. — Посмотрел на Олдера Тарла. — Не говорите другим членам касты писцов, — предупредил он.
Я улыбнулся про себя. Торм явно хотел отделить друг от друга законы касты и добродетели.
— Я всем скажу, — добродушно ответил Олдер Тарл, — что ты самый храбрый из всех писцов касты.
— Ну, если так сформулировать, возможно, эта информация не принесет вреда, — согласился Торм.
Я взглянул на отца.
— Ты думаешь, Талена здесь?
— Сомневаюсь, — ответил он.
Я знал, как опасно женщине путешествовать по Гору без охраны.
— Прости меня, Вика, — сказал я и представил ее отцу, Олдеру Тарлу и писцу Торму. Как можно короче я рассказал им, что произошло с нами в Сардаре.
Закончив, я взглянул на них: поверили ли они мне?
— Я тебе верю, — сказал отец.
— И я, — подтвердил Олдер Тарл.
— Что ж, — задумчиво сказал Торм, потому что члену его касты не подобает торопиться с выражением мнения, — это не противоречит никаким знакомым мне текстам.
Я рассмеялся, схватил маленького писца и подбросил его.
— Веришь мне?
И еще раз покрутил его за капюшон.
— Да! — закричал он. — Да! Да!
Я отпустил его.
— Но ты уверен? — спросил он.
Я протянул руку, и он отскочил в сторону.
— Мне просто любопытно, — пояснил он. — В конце концов нигде в текстах об этом не написано.
На этот раз Олдер Тарл поднял его за воротник, и Торм повис в воздухе, пинаясь, в футе над землей.
— Я верю ему! — закричал он. — Верю!
Оказавшись в безопасности на земле, Торм подошел ко мне и дотянулся до моего плеча.
— Я тебе верю, — сказал он.
— Знаю, — ответил я и потрепал его за волосы. В конце концов он писец и должен соблюдать правила своей касты.
— Но мне кажется, было бы разумно поменьше об этом говорить, — заметил Мэтью Кабот.
И все согласились с этим.
Я взглянул на отца.
— Мне жаль, что Ко-ро-ба уничтожен.
Отец рассмеялся.
— Ко-ро-ба не уничтожен, — сказал он.
Я удивился. Ведь я сам видел долину Ко-ро-ба, видел уничтоженный город.
— Вот Ко-ро-ба, — сказал мой отец, порылся в кожаной сумке, которую носил через плечо и достал небольшой плоский домашний камень города, который горянская традиция считает сутью, реальностью самого города. — Ко-ро-ба не может быть уничтожен, — сказал мой отец, — потому что не погиб его домашний камень.
Отец унес из города этот камень перед уничтожением. Многие годы он носил его с собой.
Я взял маленький камень в руки и поцеловал: ведь это домашний камень моего города, которому я посвятил свой меч, в котором впервые сел верхом на тарна, где после двадцати лет разлуки встретился с отцом, где приобрел друзей, куда отвез Талену, мою любовь, дочь Марлениуса, некогда убара Ара, где Талена стала моей вольной спутницей.
— И здесь тоже Ко-ро-ба, — сказал я, указывая на гордого гиганта Олдера Тарла и крошечного песочноволосого писца Торма.
— Да, — согласился отец, — здесь тоже Ко-ро-ба, не только в домашнем камне, но и в сердцах людей.
И мы, четверо жителей Ко-ро-ба, соединили руки.
— Как я понял из твоего рассказа, — сказал отец, — теперь камень снова может стоять на камне, люди Ко-ро-ба снова могут жить вместе.
— Да, это верно, — согласился я.
Отец, Олдер Тарл и Торм переглянулись.
— Хорошо, — сказал отец, — потому что нам нужно восстановить город.
— Как мы найдем других жителей Ко-ро-ба? — спросил я.
— Новость распространится, — ответил отец, — и они придут по двое и по трое со всех концов Гора, придут с песнями, принесут камни для стен и цилиндров своего города.
— Я рад, — сказал я.
Я почувствовал на своей руке руку Вики.
— Я знаю, что ты должен делать, Кабот, — сказала она. — И хочу, чтобы ты это сделал.
Я взглянул на девушку из Трева. Она знала, что я должен искать талену, провести, если понадобится, всю жизнь в поисках той, кого назвал своей вольной спутницей.
Я обнял ее, и она заплакала.
— Я все потеряю! — плакала она. — Все!
— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой? — спросил я.
Она вытерла слезы с глаз.
— Нет. Ищи ту, которую любишь.
— А ты что будешь делать?
— Мне нечего делать, — сказала Вика. — Нечего.
— Можешь уехать в Ко-ро-ба. Мой отец и Тарл — лучшие мечники Гора.
— Нет. В твоем городе я буду думать только о тебе, и если ты вернешься со своей любимой, что мне тогда делать? — Она задыхалась от чувств. — Ты думаешь, я такая сильная, дорогой Кабот?
— У меня есть в Аре друзья, — сказал я, — среди них Казрак, администратор города. Ты можешь жить там.
— Я вернусь в Трев, — ответила Вика. — Продолжу работу врача из Трева. Я знаю это искусство и узнаю еще больше.
— В Треве тебя могут приказать убить члены касты посвященных.
Она посмотрела на меня.
— Иди в Ар, — сказал я. — Там ты будешь в безопасности. — И добавил:
— Думаю, там тебе будет лучше, чем в Треве.
— Да, Кабот, — ответила она, — ты прав. В Треве мне было бы трудно жить.
Я был доволен, что она поедет в Трев. Хоть она и женщина, но там она сможет изучать медицину, Казрак ей в этом поможет, там она начнет новую жизнь вдали от воинственного разбойничьего Трева, сможет работать как достойная дочь искусного храброго отца. И, может, со временем забудет простого воина из Ко-ро-ба.
— Только потому что я тебя люблю, Кабот, — сказала она, — я не борюсь за тебя.
— Я знаю, — ответил я, прижимая к себе ее голову.
Она рассмеялась.
— Если бы любила хоть немного меньше, сама отыскала бы Талену из Ара и всадила ей кинжал в сердце.
Я поцеловал ее.
— Может, когда-нибудь, — сказала она, — я найду себе вольного спутника, подобного тебе.
— Немного найдется достойных Вики из Трева, — ответил я.
Она расплакалась и хотела вцепиться в меня, но я мягко передал ее в руки отца.
— Я присмотрю, чтобы она благополучно добралась до Ара, — сказал он.
— Кабот! — воскликнула Вика, вырвалась и с плачем бросилась ко мне в объятия.
Я нежно поцеловал ее и вытер ей слезы с глаз.
Она выпрямилась.
— Желаю тебе добра, Кабот.
— И я желаю тебе добра, Вика, моя девушка из Трева.
Она улыбнулась, отвернулась, отец обнял ее за плечи и увел.
Почему-то и у меня на глазах выступили слезы, хоть я и воин.
— Она прекрасна, — сказал Олдер Тарл.
— Да, — согласился я, — прекрасна. — И тыльной стороной ладони вытер слезы.
— Но ты воин.
— Да, я воин.
— И пока не найдешь Талену, — продолжал Тарл, — твои спутники опасность и сталь.
Это старая поговорка воинов.
Я достал меч и осмотрел его.
Олдер Тарл тоже смотрел на меч, во взгляде его было одобрение.
— Ты сражался им в Аре, — сказал он.
— Да, тот самый.
— Опасность и сталь, — повторил он.
— Знаю, — ответил я. — Меня ждет дело воина.
И вложил меч в ножны.
Мне предстояла долгая дорога, и я хотел пуститься в нее как можно быстрее. Попросил Олдера Тарла и Торма передать привет отцу, потому что не доверял себе, боялся, что при новой встрече больше не смогу с ним расстаться.
И вот я попрощался со своими друзьями.
И хоть встретились мы ненадолго в тени Сардара, в мгновение наша дружба, наша любовь друг к другу восстановились.
— Куда ты пойдешь? — спросил Торм. — И что будешь делать?
— Не знаю, — сказал я, и сказал правду.
— Мне кажется, — заметил Торм, — что тебе нужно с нами возвратиться в Ко-ро-ба и там ждать. Может, Талена вернется туда.
Олдер Тарл улыбнулся.
— Но ведь это возможно, — сказал Торм.
Да, сказал я себе, возможно, но маловероятно. Не очень велика вероятность, что такая прекрасная женщина, как Талена, сумеет вернуться одна, по одиноким дорогам, по открытым полям, через города Гора.
Может быть, именно сейчас она в опасности, и некому защитить ее.
Может, ей угрожают страшные звери или еще более страшные люди.
Может, она, моя вольная спутница, лежит скованная в желто-голубом рабском фургоне, или подносит выпивку в таверне, или украшает сад удовольствий какого-нибудь воина. Может даже, стоит на помосте аукциона где-нибудь на улице Клейм в Аре.
— Я буду возвращаться в Ко-ро-ба время от времени, — сказал я, — чтобы узнавать, не вернулась ли она.
— Может, она попытается добраться до своего отца Марлениуса в Вольтайских горах, — предположил Олдер Тарл.
И это возможно, подумал я, так как Марлениус после своего свержения с трона жил как изгнанный убар в Вольтае. Было бы естественно, если бы она направилась туда.
— Верно, — сказал я, — и, услышав, что Ко-ро-ба восстановлен, Марлениус поможет ей туда добраться.
— Это правда, — сказал Олдер Тарл.
— А может, она в Аре, — предположил Торм.
— Если это так и Казрак об этом узнает, он вернет ее.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил Олдер Тарл.
Конечно, его меч мне бы пригодился, но я знал, что его первейший долг
— перед городом.
— Нет, — ответил я.
— Ну что ж, — сказал Торм, беря свиток на плечо, как копье, — значит остаемся мы вдвоем.
— Нет, — сказал я, — иди с Тарлом.
— Ты понятия не имеешь, каким полезным я могу быть, — заявил Торм.
Он прав, я об этом понятия не имею.
— Прости, — сказал я.
— В восстановленном городе нужно будет изучить множество свитков и составить их каталог, — заметил Олдер Тарл. — Конечно, — добавил он, — я сам могу этим заняться.
Торм задрожал от ужаса.
— Никогда! — закричал он.
Олдер Тарл захохотал и подхватил маленького писца на руки.
— Желаю тебе добра, — сказал он.
— И я желаю вам добра, — ответил я.
Он повернулся и, ни слова больше не говоря, ушел. Торм по-прежнему торчал у него из-под мышки. Он несколько раз попытался ударить Тарла свитком, но это ни к чему не привело. Исчезая, Торм прощально взмахнул свитком.
Я поднял руку.
— Желаю тебе добра, маленький Торм, — сказал я. Мне будет не хватать его и Олдера Тарла. И отца, отца. — Всем вам желаю добра, — негромко сказал я.
Я посмотрел на Сардар.
Вот я снова один.
И мало кто, почти никто на Горе не поверит мне.
И на моем старом мире, вероятно, тоже мало кто мне поверит.
Может, так оно и лучше.
Если бы я сам не пережил всего этого, смог ли бы я сам, Тарл Кабот, поверить в это? Нет, откровенно сказал я себе. Зачем же тогда я написал все это? Не знаю. Просто мне казалось, что стоит записать, независимо от того, поверят или нет.
Остается мало что сказать.
Несколько дней я провел вблизи Сардара в лагере людей из Тарны, с которыми был знаком раньше. К сожалению среди них не было моего друга, сурового величественного светловолосого Крона из Тарны, из касты работников по металлу.
Эти жители Тарны, в основном мелкие торговцы, пришли на осеннюю ярмарку Се-Вар. Она только начиналась, когда ослабла сила тяжести. Я оставался с ними, принимал их гостеприимство, встречался в делегациями многочисленных городов, прибывавших к Сардару на ярмарку.
Систематически и настойчиво я расспрашивал жителей разных городов о Талене из Ара, надеялся найти какую-то нить, которая приведет меня к ней. Может, всего пьяное воспоминание какого-нибудь пастуха о красавице, встреченной в таверне Коса или Порт-Кара. Но несмотря на все усилия, я ничего не узнал.
Итак, мой рассказ заканчивается.
Но я должен рассказать еще об одном происшествии.