Глава 6

Вариант «Зодиак»

18

Территориальные воды Ирана, май 2003 года

Напрямую секретный агент Гамма мог связываться со своим куратором в иранском порту Энзели, начальником разведки Каспийской военной флотилии капитаном 1 ранга Олегом Бобровым (связь с ним ему дали несколько дней назад) и Петровым в Главном штабе ВМФ. До первого рукой подать, до второго дальше, но телефонограмма к нему придет ненамного быстрее, чем звонок куратору по сотовой линии. Сейчас обеспокоенный, не покусывающий по привычке чубук трубки, а нервно грызущий его, Гамма решал: воспользоваться сотовым телефоном или же, «через голову» куратора, – шифровальным аппаратом, подключенным к ноутбуку, стоящему на столе.

Собственно, все было просто: если первым о ЧП узнает Бобров, то отдаст соответствующее распоряжение куратору, который, в свою очередь, свяжется с Гаммой. И наоборот. Скорее всего, в ближайшие несколько часов от агента не потребуют ничего неординарного, лишь прикажут последнему постоянно находиться на связи.

Операция, которая готовилась штабом КВФ, могла полететь к черту. Ладно бы там прокол произошел на срединной стадии, но нет, ЧП было суждено случиться именно в тот момент, когда Гамма передал последнюю информацию.

«Почему последнюю?» – вдруг подумалось ему. Стоит нажать на телефоне несколько клавиш, и родится самая что ни на есть свежая. Наверняка разработчики секретной операции учли и этот момент, когда комфортабельный и безопасный паром «Мавритания» вышел за пределы внешнего рейда иранского порта Энзели почти на сутки раньше запланированного времени. Точнее, на восемнадцать часов.

Все так, но голову снимут с него.

«Черт!» – выругался Гамма. Ему необходимо срочно опередить агента, работающего на подстраховке. Что, если он в эту секунду уже докладывает о случившемся куратору?

Второй агент не состоял на службе у российской военной разведки. По его разумению, он, внедренный в штат администрации порта Энзели, работал на немецкую страховую компанию «Генрих Майер и сыновья». Ныне служащий иранского порта, использовавшийся «втемную», получал деньги за то, что собирал данные о движении судов, в которых якобы была заинтересована страховая компания. Заодно интересовался промерами глубин у причалов, что объяснялось просто – безопасность судов, встающих у причалов.

Дотошный, пронырливый араб мог обскакать коллегу и открытым текстом передать, что «некто», принадлежащий иранской судоходной компании и с иранским экипажем, ушел под иранским флагом.

Гамма набрал на сотовом номер и сказал несколько коротких фраз:

– Он ушел…

Ушел больше походивший на роскошный морской лайнер, нежели на грузопассажирский паром, при упоминании которого перед глазами предстает подобие плавучего дока со срезанными углами в районе скул.

– Двадцать минут назад…

Ушел девятипалубный лайнер длиной больше полутора сотен метров, шириной почти в двадцать пять и водоизмещением пятнадцать тысяч брутто-тонн^[11]. Его унесла мощная машина в 22 тысячи лошадиных сил со скоростью более 20 узлов. Им управлял экипаж в 186 человек, включая обслуживающий персонал.

– Вы поняли, о чем я говорю?

Гамма говорил о судне, имеющем пятьсот кают, из них восемь – класса «люкс», а остальные двух– и четырехместные, где могло разместиться до двух тысяч пассажиров. Говорил и представлял себе шесть ресторанов, вмещавших от 120 до 300 человек каждый, о четырех саунах, бассейне и торговом центре, о восьми конференц-залах в пассажирской части судна.

И облегченно выдохнул, когда услышал спокойный голос своего оператора:

– Да, я знаю.