Д. Шагина

Просыпаюсь я утром в детской кроватке (разворотил ее всю ногами за ночь, стенки отвалились), под одеяльцем махоньким – в ватнике, ватные штаны наглухо на все пуговицы застегнуты полностью! Ну, в валенках, конечно. Рожа так опухла, что глаза не раскрыть, – но чувствую, стоит кто-то. Раскрыл глаз пальцами, гляжу – бабушка стоит.

– Что, бабуленька? – говорю. – Что ты стоишь?

– А скажи, – говорит, – как ты деткам-то своим в глаза глянешь? Ну, про жену я уж не говорю. Бог тебе судья, а детишкам-то? Детишкам-то как в глаза глянешь?

У меня дыхание перехватило:

– Да что? Что, бабуленька?

– Ведь их трое у тебя, детишек-то! Меньшенькой всего полтора годочка!

– Бабуленька, бабуленька! Что случилось?

– А это что такое?!! – И достает из-за спины комок какой-то белый и мне показывает.

– Бабуленька, что? Что это такое?

– А я вот сейчас жене твоей позвоню, и мы с ней обсудим, что это такое!!! – Распрямляет комок, а это женские белые трусы пустые! С кружевами!

– Бабушка, бабушка! Откуда это взялось?

– А я вот сейчас деткам твоим позвоню и спрошу: откуда у вашего папы трусы женские валяются!

– Бабушка, бабушка! Дык это, наверное, Танины трусы! Уезжали впопыхах, все разбросали…

– Нет! Не Танины это трусы!

– А чьи же это трусы?…

– А я вот сейчас деткам…

– Бабушка, бабушка! Не говори так… Где же ты их нашла?

– Захожу утром в комнату, ты спишь, в руках бутылка кагора недопитая, а рядом женские трусы пустые валяются!

– Бабушка, бабуленька!.. А где же бутылка?

– Да я ее уже маме отдала!

– Дык ты… попроси ее обратно? 

– Да она уже выпила всю! .