на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 8

– Это похоже на раскладную кровать, – заметил Элиот, входя в комнату и показывая на раскладную кровать.

– И для этого есть причина, – ответил я, сидя за столом – ноги на столешнице.

Элиот снял пальто и сел на стул задом наперед, лицом ко мне. Его лицо было лишено эмоций. Он улыбался только холодными серыми глазами.

– Ты не сказал, что и живешь тут. Я пожал плечами.

– Что я – дурак, распространяться об этом. Он кивнул на полированное, четырехполочное бюро-картотеку, стоящее в углу позади меня:

– Думаю, что твои трусы лежат под буквой "Т". Потянувшись, я выдвинул самый нижний ящик и вынул пару трусов.

– Наряды для своих скорлупок я храню под буквой "Я", – сказал я.

Элиот взорвался и хохотал до слез. Впрочем, так же, как и я. Наверное, со стороны это было забавное зрелище: взрослые здоровые мужики нашли смешную тему – тяжелый случай. Я овладел собой первым, но, заметив на столе свои трусы, не удержался и добавил:

– Кстати, раньше здесь размещался адвокат. Полагаю, он использовал картотеку не менее рационально.

– Пощади, – взмолился Элиот, вытирая глаза платком. – Ты еще кого-нибудь удивил, Нейт?

– Сильно поразил, – согласился я, убирая трусы. – Все в городе пытаются меня нанять или подкупить; заткнуть мне рот или заставить говорить. Я стал популярен.

– Серьезно?

– Ага. Вчера, например, я встречался с генералом Дэйвсом.

– Ну да?!

– Он хочет, чтобы на суде по делу Нитти я сказал правду.

– Он хочет, чтобы ты продал Сермэка?

– Да.

Элиот снял шляпу и бросил на стол.

– Да, Сермэк определенно дает в газетах не те заголовки.

Я кивнул:

– Понимаешь, им не хочется пугать потенциальных посетителей Выставки.

– Помни, Выставка – это дитя Дэйвса. Его и его братца Руфуса. Хочешь сказать, что он прямо явился и попросил тебя...

– Не совсем. Дяде Льюису пришлось мне все объяснить. Дэйвс говорил весьма туманно. Понадобился переводчик.

Элиот улыбнулся.

– Пару раз я с ним встречался. Большого впечатления он на меня не произвел.

– Тебе известно, что он был тем парнем, который взял Капоне?

– Что?! А я что же, сбоку припеку?

– Мой мальчик, ты был инструментом Дэйвса.

– Ну, уж ты скажешь, – сказал он с деланной улыбкой, за которой проглядывала горечь.

Я решил эту тему дальше не развивать: зачем бередить рану?

Я пригласил Элиота в свою комнату, так как здесь можно было говорить, не боясь прослушивания. Мне хотелось разузнать о слушании дела Найдика, на котором он выступал в это утро свидетелем.

– Это был просто цирк, – с отвращением сказал Элиот. – Второй суд на этой неделе, когда коронер судит действия сотрудников полиции, официально являющихся помощниками коронера. Иногда я думаю, что причина того, что богиня правосудия слепа, в том, что она все видит по-другому. Они начали в морге и переехали в отель «Парк-Роу», где воспроизвели картину преступления: теоретически ради установления истины, а на самом деле – для фото в газеты. Адвокат миссис Найдик настаивал, что убийство было неоправданным и в ящике ночного столика до прихода команды по борьбе с бандитизмом, пришедшей арестовать ее ныне покойного мужа, не было никакого револьвера. Миллеру пришлось отбиваться от вопросов адвоката по поводу возможной враждебности к Найдику, но коронер очень скоро положил всему конец, сказав, что если адвокат собирается выйти на тропу войны, он вообще не позволит делать перекрестный допрос свидетелей. Миллер был реабилитирован.

– И как ты на это смотришь?

Элиот равнодушно пожал плечами.

– Думаю, что жена сдала мужа своему дружку Миллеру, но Миллер по собственной инициативе решил воспользоваться благоприятной возможностью и вышибить его из седла. И еще я думаю, что жена не приняла это с легким сердцем и натравила на Миллера адвоката.

– А может, она просто хочет остаться незапятнанной, – вставил я. – Все это придает этой истории более правдоподобный вид...

Он кивнул.

– Может, ты прав. А может, она вообще ему не подружка. Это всего лишь предположение. В любом случае, Миллер «выращивает» револьверы и подбрасывает их обвиняемым.

– Если все оружие, что посадили Лэнг с Миллером, даст урожай, то с деревьев можно будет пули как яблоки снимать, – заметил я.

– Это не совсем так. Другим детективам, по-видимому, было на допросе не по себе. Думаю, они, как и ты тогда, чувствовали, что их подставили.

– А ты не думаешь, что они были сообщниками?

– Ну нет. Думаю, что Миллер «подсадил» в ящик тридцать второй калибр, стоя к ним спиной. Но это, так или иначе, мое предположение.

– Подходит, как и всякое другое, – вставил я. Элиот огляделся.

– Приятный офис. И побольше моего.

– Конечно, но ты-то в своем не живешь.

– Что верно, то верно. А чем тебе не понравилось у Эйдемса?

– Там не заметишь, как состаришься – слишком роскошно, – сказал я, пояснив, какое у нас с Барни деловое соглашение о ночном дежурстве.

– Выгодное дельце для вас обоих, – кивнул Элиот и полез во внутренний карман. – Я уже поговорил с тем парнем, он может иногда кое-что тебе подбрасывать. – И он подал мне карточку через стол.

– "Торгово-кредитная компания", – прочел я вслух. Тут были имя, номер телефона и адрес в районе Джексон-парка.

– Славная работа, – заметил он. – Не знаю ни одного человека, не желающего получить ее. Проверять рейтинг кредитов, изучать страховые иски... Знаешь, и плата неплохая.

– Очень тебе признателен, Элиот. Он пожал плечами.

– Как насчет воскресенья?

– А что это?

– Рождество, Нейт. Как насчет того, чтобы съесть со мной и Бетти рождественский обед?

– Ах, ужасно мило с вашей стороны, но я не отмечаю Рождество. Я из породы евреев, забыл?

– Ты сам-то не помнишь, а почему я должен? Приезжай. У нас индейка достаточно большая, и никого, кроме родни. И просторная комната для благородного частного детектива.

– Для меня?

– Да, для тебя. И почему бы тебе не захватить Джейни?

– Давай я позвоню тебе позже? Боюсь, Джейни уже что-нибудь запланировала...

– Понял. – Поднявшись, он ткнул в меня пальцем: – Но, если не запланировала, вам обоим будет у нас неплохо.

– О'кей. Уже помчался?

– У меня после обеда пресс-конференция. Мы гарантируем обществу спокойствие в канун Нового года.

– Как думаешь, в следующем году спиртное легализуют?

– Думаю, да. И это правильно. Но пока закон никто не отменял, и я собираюсь побороться с его нарушителями.

Он энергично надел шляпу и пальто.

Дай мне знать, если передумаешь насчет Рождества.

– Обязательно.

– Хорошо. У меня тебе в подарок прекрасная лампа на угле, перевязанная большой красной лентой.

В моей конторе было немного холодновато: радиатор за столом, по-видимому, был больше для украшения.

– Думаю, что она может пригодиться.

– Я буду рад, – засмеялся он, помахал рукой и ушел.

Я позвонил в «Ритэйл Кредит» на Джексон-парк и договорился с мистером Андерсоном, управляющим, о встрече в следующий понедельник после обеда. Он держался по-дружески: рад был слышать мой голос, ждал моего звонка... Элиоту удалось заложить фундамент моего дальнейшего существования, и это был славный рождественский подарок. Даже получше, чем та угольная лампа, которую он обещал.

Потом я позвонил в телефонную компанию, чтобы они посмотрели, значится ли мое бюро в книге с телефоном «33», и мне тут же подтвердили по телеграфу: «детективное агентство А-1, Натан Геллер, президент». «А-1» должно было сделать меня первым в перечне на «Желтых страницах»[14], и уже одно это могло привести ко мне каких-нибудь клиентов.

Еще я позвонил в некоторые агентства и сообщил, что тоже в бизнесе и могу работать с их избыточными клиентами с разумной оплатой: десять долларов в день и издержки. Это были агентства средней категории, где работало три или четыре детектива, и нагрузка иногда была для них не по силам. Мой гонорар должен был равняться двенадцати долларам в сутки плюс издержки, но, подумав, я решил, что лучше увеличивать число клиентов, ну а издержек, по возможности, избегать. Хотя... ну чего ты, скажем, добьешься в нашем, да и любом другом деле, не сунув в нужный момент «в лапу».

Все это у меня заняло лучшую часть послеобеденного времени, а в четыре я взял маленький чемодан с туалетными принадлежностями, смену белья, чистую рубашку, а также относительно чистый полосатый костюм цвета морской волны и отправился в отель «Моррисон», в комнату для путешествующих, где помылся и побрился, оставив чемодан и грязное белье в запирающемся ящике, перед тем как отправиться в Сити-Холл на встречу с Джейни.

К тому времени было уже пять часов, стемнело; неоновый свет придавал сумеркам причудливый блеск, он множился из-за тумана, который в этот пасмурный день заменял дождь и снег. Что ж, похоже на то, что Рождество будет печальным и мокрым, а не веселым и белым. Пока я шагал по каменным каньонам к Сити-Холлу, на улицах было обычное для этого часа сильное движение. Потом я долго стоял в высоком мраморном холле, разглядывая муниципальных служащих и ожидая Джейни. Все спешили убраться отсюда как можно скорее – все, кроме Джейни, конечно.

Джейни работала в конторе казначея графства простым клерком, хотя ей приходилось выполнять большую часть секретарской работы для руководителя этой конторы, Дика Дейли. Казначеем графства был тучный, вечно пьяный игрок по имени Мак Донах, а его секретарем и фактически казначеем графства был Дейли. Основная масса служащих в офисе казначея графства не умела ни читать, ни писать. Но отец Джейни, владелец аптеки и капитан округа, дал ей образование в средней школе, что было большой редкостью, да и сама она умудрилась набраться необходимых для секретаря знаний, что и позволило ей делать массу секретарской работы в конторе, в том числе для Дейли, которым она откровенно восхищалась.

Нас познакомил почти три года назад общий друг из Сити-Холла, и примерно столько же времени Джейни там и работала. Для любого было бы проблемой ездить в Чикаго из пригорода, но я-то очень хорошо понимал, почему ей хотелось послать к черту место, где она родилась и выросла. Пригород Бриджпорт, невзирая на относительное богатство и влияние ее отца, был жалким сборищем арендуемых двухквартирных домов. Обитатели этого местечка в основном занимались разведением скота – давали нации мясо, а южной части города работу. Многие люди нашли бы этот район пригодным для проживания. Но не Джейни... В двадцать один год она вышла замуж за человека по фамилии Дуггерти, который был старше ее на десять лет, жившего на Северной стороне и бывшего помощником члена Городского совета Пэдди Баулера. Он крутил дела в салуне, который потом сделался подпольным кабаком, и в один очень веселый вечерок попал под автобус и, будучи мертвецки пьяным, окончательно превратился в мертвеца.

Когда мы встретились, Джейни вдовела уже около года. Она редко говорила о своем муже, и то, что я рассказал выше, – максимум того, что я о нем знал.

После смерти мужа Джейни не вернулась в пригород, а сняла квартиру в районе домов с комнатами вблизи Норт-Сайд. Район утомительно одинаковый, каменные дома сложены из запачканного сажей камня, грязные переулки, окна с выставленными черно-белыми карточками «Сдаются комнаты». Неподалеку располагались причудливые дома «Дороги озерного берега», а за ними затененные деревьями улицы «Золотого побережья». Для всякого вроде Джейни, у кого есть вкус к более изысканным вещам, это должно было воодушевлять и раздражать – в зависимости от его настроения. А оно у нее менялось часто.

Охранники уже начали тихо переговариваться, поглядывая на меня с очевидным подозрением, когда, наконец, Джейни вынырнула из лифта. Она выглядела ошеломляюще: в первую очередь поражали глаза с огромными изумительными ресницами, губы были красными, жалящими. Она плыла, как манекенщица, руки в вязаных перчатках кремового цвета спрятаны в карманах коричневого мехового пальто с большим двойным воротником, шею закутывал светло-коричневый шарф. На голове – меховая шляпка с полями, чуть сдвинутая набок. Через плечо перекинута маленькая сумочка кремового цвета.

Я прислонился к колонне. Она подошла ко мне и взглянула с задорной, прелестной улыбкой.

– Я задержалась... Мне нужно было выполнить ряд заданий мистера Дейли.

– Трахнутого Дика Дейли, – вставил я. Я сказал это негромко, но голос усилило эхо в коридоре, и охранники повернулись и взглянули на меня изумленно.

Но Джейни шокировать было не так-то легко.

– Может быть, я когда-нибудь и пересплю с ним, если только он не помолвлен, – сказала моя невеста и улыбнулась еще обворожительнее.

Она повернулась и пошла к двери, я – за ней.

Уже на улице я взял ее под руку и сказал:

– Ты меня заставила дожидаться из-за того, что я подставил тебя пару раз за эти дни?

Теперь в улыбке обнажились прелестные зубы. – Угадал. Но к тому же мне нужно было сделать кое-какую работу. И нужно было освежиться. Ведь не каждый день мы ходим в ресторан при «Бисмарке».

– Нет, конечно. Собственно, я там никогда и не был.

– А я там сто раз бывала на ланче с мистером Дейли.

– Ну и врунья ты, Джейни.

– Согласна.

На пересечении Ла-Саль и Рэндолф отель «Бисмарк», перестроенный в 1927 году на месте прежней гостиницы, господствовал над Немецким кварталом, где клубы, магазины и пароходные конторы смыкались с западной частью района Риалто-Театр. Швейцар в униформе отеля ввел нас внутрь, и мы прошли по широкой, покрытой красным ковром лестнице через просторный холл в главный обеденный зал. Мы сдали пальто в гардеробную, и Джейни без шубки оказалась еще красивее. На ней были надеты мягкая шерстяная кофта рыжего цвета с небольшим вырезом углом и белой отделкой и шелковая юбка с поясом. Она оставила на себе шарф и шляпку. Мы вошли в зал.

– Собираешься обольстить еще кого-нибудь? – прошептал я ей, идя за метрдотелем к нашему столику.

– Конечно, – ответила она громко. Потом добавила шепотом: – Но шарф и шляпка только для тебя, дорогой.

– Ты так добра ко мне.

– Знаю.

Мы сели за столик на двоих у стены и стали разглядывать помещение, пока парень в белом пиджаке наливал в стаканы воду со льдом. Стены были из орехового дерева с ручной резьбой, по обе стороны от камина висели гобелены; с потолка свисали бронзовые люстры. Но ожидал я не этого: все было слишком современным, в стиле арт-деко[15]. А в «Бергоффе», где мы с Джейни иногда обедали, было слишком суетно; он был знаменит своими свиными ножками и тушеной капустой, но не атмосферой.

Здесь я надеялся застать атмосферу старых добрых времен, а вместо этого получил немецкий модернизм. Изменилась сама идея Германии, и это отразил обеденный зал отеля «Бисмарк».

Ну что ж, я сегодня уже был в одном неординарном старосветском ресторане, и так как не каждый день ем в двух лучших заведениях, то решил себя побаловать.

Немного поболтав во время еды (мы оба заказали венский шницель с картофельными оладьями), Джейни, наконец, расслабилась и перестала скрывать свое любопытство. Видно было, что о моей новой работе она хотела услышать все и с трудом сдерживала свое нетерпение.

Но только когда она уже ела сырный торт с клубникой, я, допивая кофе, наконец заметил:

– Не думаю, что тебе понравится моя новая работа. Она ухватила кусочек торта с вилки, слегка повела плечами и улыбнулась:

– Не можешь же ты ожидать, что дядя Льюис вознесет тебя прямо на вершину. Такое делается не сразу.

– Джейни, я ведь ничего не говорил о том, что мой дядюшка даст мне работу.

Положив вилку на тарелку, она, распахнув огромные карие глаза, взглянула на меня так, что еще мгновение – и я утонул бы в них.

– Не понимаю. Ты ушел из департамента. Что еще?..

– Ты же знаешь, о чем я мечтал...

– А я знаю?

– Ну, во всяком случае, я думал, что – да, черт возьми. Будучи моей невестой, предполагается, что ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой.

Она задумалась, играя кольцом с бриллиантом.

– Я знаю, что ты всегда мечтал открыть свое дело. Но это так непрактично...

– Но это как раз то, что я собираюсь делать.

– Хочешь сказать, что собираешься быть «тайным оком»? Как Рикардо Кортес в той пьесе, что мы с тобой видели?

– Собираюсь, но вряд ли у меня будет смокинг и целый штат секретарш, как у Кортеса.

– Думаю, ни того, ни другого.

– И я не собираюсь становиться тем, чем стал уже давно. Я, какой ни на есть, сыщик. Она крошила ложечкой пирожное. – Я знал, что тебе все это не понравится, – сказал я. – Разве я сказала, что расстроена?

– Нет, но я же вижу...

– А ты не думал попросить о работе дядю Льюиса?

– Нет.

– Ну хорошо, а почему ты все-таки ушел из департамента?

– А как ты думаешь?

– Из-за того, что ты впутался в это дело с Нитти?

Я еще толком не рассказал ей всей истории... Может, стоит ей рассказать, что случилось на самом деле. Если совсем скоро она станет моей женой, я обязан ей доверять. Ей надо было рассказать обо всем этом уже несколько дней назад.

И я рассказал.

Как только я замолчал, она сердито затрясла головой.

– Они схватили тебя и даже не объяснили, что затевают! Негодяи! – Она снова тряхнула головой. – Но почему из-за этого надо уходить?

– Ты не понимаешь? Не понимаешь, почему они выхватили именно меня? Она пожала плечами.

– Думаю, из-за дела Лингла.

– Совершенно верно.

– И они ждали от тебя свидетельства в свою пользу на суде.

– Я и свидетельствовал в их пользу.

– Если бы ты давал показания, оставаясь в полиции, ты смог бы из этого что-нибудь вытянуть. Зачем же уходить и, помогая им все покрыть, ничего с этого не поиметь?

– Потому что я получил взамен лицензию на практику частного сыщика.

– Ох!

Я рассказал ей о встрече с Сермэком: это произвело на нее впечатление. Эта часть рассказа пришлась ей по душе. Тогда я рассказал о Нитти, это тоже произвело на нее впечатление, но несколько другое – она, казалось, немного испугалась. А когда я рассказал о Дэйвсе, это ей понравилось по-настоящему.

– Что с тобой происходит, Нейт? Почему ты не воспользовался преимуществами предложения Дэйвса?

– Три тысчонки за то, что я буду пасти на Выставке каких-то карманников, будут легкими деньгами. Это может сделать первый же год моего бизнеса очень успешным, даже если ни единый клиент не переступит через порог агентства.

– А ты не можешь отхватить от Дэйвса с дядей что-нибудь получше, какую-нибудь настоящую работу, в банке, или в бизнесе, или еще что-нибудь?

– Нет, и думать нечего, Джейни. Я уже в бизнесе. Я – президент детективного агентства А-1. Ты не хочешь меня поздравить?

Она без всякого выражения уставилась в центр стола, где горела свеча в серебряном светильнике в стиле деко.

– А что будет с нашим домом? Где мое место во всем этом?

– Те деньги, что я отложил, пока в банке. Я еще на них не посягал. Но думаю, годок придется подождать и поглядеть, как у меня пойдет дело. Если с заработком будет полный порядок и мне не придется нырять в заначку, мы сможем начать подыскивать дом. Ты согласна?

Она подняла на меня глаза и улыбнулась.

– Конечно. Мне хочется одного – чтобы тебе было хорошо, Нейт.

– Тогда доверься мне.

– Я верю.

– Хочешь посмотреть мой офис?

– Конечно.

– Пойдем, тут недалеко. Это около «Стандарт Клаба», за углом, но, если хочешь, я возьму такси.

– Не надо. Давай пройдемся.


Глава 7 | Синдикат | * * *