КАКОЕ ПРЕЛЕСТНОЕ МЕСТЕЧКО…

Фото: Антон Шандор ЛаВей (фото Бобби Нил Адамс)

Один житель Сан-Франциско предпринял попытку использовать восприимчивый и современный разум для поисков и исследования этих «неуловимых и неопределенных» ощущений и в тоже самое время выразить себя через слова и деяния — это Антон Шандор ЛаВей. Человек, улыбающийся с балкона на фотографии внутренней стороне обложки пластинки «Eagles» «Hotel California», человек исполнявший «свадебный обряд» в «Ребенке Розмари». Человек из субкультурных, понятных посвященным шуток и скрытого влияния. В моем сознании ЛаВей — один из самых обворожительных и неотразимых художников современной Америки, но вы не найдете его в списках «Искусство Америки» или «Арт-каталоге», просто потому что ЛаВей — один из тех художников, кто достаточно разумен для того, чтобы не называть себя художником. И он не называет себя художником, потому что Антон ЛаВей, возможно, и в самом деле стремится изменить мир. Он — Верховный жрец и Основатель свободной от налогов, зарегистрированной в Калифорнии в качестве благотворительной, организации: Церкви Сатаны.

Хотя напыщенные академические круги европейского оккультизма относятся к нему с насмешкой, ЛаВей имеет здесь большое влияние, по тем же самым причинам, по которым многие чернят его в Великобритании. А именно — в 60-х он пришел к заключению, которое разделяет большинство людей, изучающих оккультизм и относящихся к нему сравнительно здравомысляще: за небольшим исключением, «любой трактат и документ, любой секретный «гримуар» по вопросам магии — всего лишь религиозная подделка — бессвязная ерунда… эзотерическая (гиббериш) тарабарщина… [которая] затеняет подлинный смысл…».

Слова, которыми оперирует ЛаВей, заслуживают особого внимания. Мой старый друг, автор лучшей современной книги об Алхимии («Феномен Фулканелли») и ходячая энциклопедия полезной информации, однажды рассказал мне, что слово «гиббериш» пришло в английский язык изначально как жаргонное, от имени алхимика Джабира эль-Хайяна, более известного на Западе, как «Гебер». И даже не столько от его имени, сколько из-за этого, что язык его писаний непроизносим, а сами тексты непонятны для непосвященных, возникло слово «гиббериш». ЛаВеевское использование данного слова в качестве смехотворного описательного имени существительного наводит на мысль, что ЛаВей на деле отнюдь не au fait (понаслышке) знаком с эзотерическими знаниями, как может показаться, либо это означает, что он использует слово в ироническом смысле. Учитывая незаурядный интеллект этого человека и его эрудицию, последнее даже более вероятно.

В 60-е ЛаВей также провозгласил то, что в Британии перестало быть новостью еще в прошлом веке, — как и Бога, Дьявола не существует. По крайней мере, Дьявол — это не какой-то антропоморфный божок, противостоящий Богу, это скорее некий термин (почти как «гиббериш»), используемый для описания малопонятных сил природы, заставляющих человека развиваться, выражать себя, бунтовать, исследовать, прогрессировать, стремиться к запретным знаниям и опыту. И, как подразумевает слово «оккультный», засекречены. Как змей, обернувшийся вокруг Древа Познания в Райском Саду или человек расщепивший атом, или маленький мальчик, заглядывающий под юбку к девочке, желая знать, что ж там такое. Все поступки являются невинными, пока их не назовут злом.

Хотя ЛаВей, по-видимому, просто забыл, что подобные взгляды давно не новость в современном мире, и озвучивает эти взгляды, точно они открыты только для посвященных; хотя верно то, что время от времени их следует повторять, и он, по крайней мере, побрил голову, изменил свой мирской образ, подвергая себя риску. Я снова вспоминаю идею Серрано. Все зависит от аудитории… Я скорее соглашусь с тем, что говорит ЛаВей о религии и морали, чем с тем, что говорит большинство людей, и обычно в спорах становлюсь на сторону Церкви Сатаны, но для мистера ЛаВея я могу сыграть роль Адвоката Дьявола, особенно в силу того, что многие из читателей «Rapid Eye» уже знакомы с аспектами работы ЛаВея и не нуждаются в разъяснении основных принципов. Мы — не Джесси Хелмс, поэтому давайте лучше обратимся к деталям. Дьяволу это придется по вкусу.

Как и многие люди, увлеченные микро-миром оккультизма, ЛаВей, кажется, одержим христианством, несмотря на то, что он пытается маскировать эту одержимость, говоря о «всех прочих церквях», но так, точно все прочие церкви — христианские. (Например, он говорит, что все прочие церкви основаны на почитании духа и отрицают плоть и интеллект, несмотря на то, что такое вряд ли можно сказать о мусульманах). Умудренный мистер ЛаВей высказывает немало здравых мыслей, но, как и Серрано, упорствует и, обращаясь к своей аудитории, использует терминологию, которая якобы делает эти вещи более провокационными, стимулирующими мысль и доступными, но которые на деле служат для укрепления все тех же старых общественных барьеров и верований. С одной стороны он намекает, или, по крайней мере, я так это понял, что просто заинтересован в создании группы единомышленников, мыслящих индивидуалов, способных объединить свои ресурсы и энергию в стремлении постичь освобождающую, гуманистическую философию, свободную от ущербной, догматической системы верований. И он немало сделал для развития этого утопического образа жизни.

С другой стороны, тем не менее, он оправдывает использование старой терминологии и иерархии, клише, облачаясь в черные мантии, рогатые шляпы, отращивая нелепые козлиные бородки и разукрашивая свою Церковь и даже канцелярские принадлежности гламурно-готическими кровавыми пятнами и изображениями паутины. Его оправдание всего этого старо, как мир, то же самое, что говорили соплеменники на пляже и команды тех кораблей, бросивших якорь в 17-м веке, придумывая свои морские песнопения — людям нужны образы, ритуалы, символы, фокусные точки, как проводники экзорцизма чувств, от которых на западе так непросто освободиться. Мы все знаем, что это правда — подтверждения тому повсюду — в нашей рекламе, в искусстве, культуре и спорте, но поневоле задумываешься, а достаточно ли этого. Как многие авангардные движения в искусстве (которые сами по себе в целом утопичны), сатанизм, кажется, предлагает безопасный канал, по которому могут быть гнев, творчество и отчаяние, переживаемые человеком. Но это направление используется только для распространения общественной позы против господствующих взглядов на мир, но не для созидания нового мира. Точно так же можно цинично сказать о Панке, что это уловка контроля, поддерживающая чувство отчуждения и кастрирующая более мощный революционный порыв. (Проинтервьюированный «Rapid Eye» Патрик Фицджеральд в 1978 году суммировал свои взгляды на диске «Safety Pin Stuck In My Heart» в простых потребительских терминах, заявив, что слово «панк» означает всего-навсего бондажные трусы, ныне продающиеся в «Вулворте»).

Хотя мне любопытно, если заместить старую, ограничивающую религию, новой, ограниченной, присваивая и выворачивая на изнанку старые символы, насколько увеличится понимание или знания? Если Сатана — это «Прогресс», как ему следует служить? Оккультисты, как и художники должны понять, что в наши дни одного только отрицания недостаточно.

Хотя, возможно, я хочу слишком многого. Похоже, что, как только ты открываешь рот, чтобы что-то сказать, большая часть сказанного тобой остается непонятой из-за того, как ты это сформулировал, и насколько это дошло до слушателя. Напечатанное мнение становится пропагандой. Чтобы избежать этой вечной проблемы, ЛаВею следовало бы стать абстракционистом, а не оратором, но это, как известно ЛаВею, привлекает только тех, кто боится или не желает отвечать на вызов, бросаемый языком, проблема, возложенная на личность Обществом. Общество формируется и управляется словами, управляется не, как упорно продолжает считать искусство, простыми образами, но тем, что эти образы означают буквально. Это большее, что вы можете сделать, и ЛаВей заслуживает уважения за то, что он делает. Хотя остается несколько очевидных вопросов к Церкви Сатаны.

Иллюстрация: Джон Ди

В некотором смысле, который отождествляется главным образом с «американским путем», акцентировка здесь делается, по-видимому, не на Понимании или даже Информации, а на высокомерной позиции силы. Хотя по большей части заинтересованность в «альтернативных» структурах может рассматриваться, как реакция личности на американский материализм, на деле, под внешней облицовкой, предложенная альтернатива оказывается не альтернативой, а альтернативным способом достижения больших материальных целей Американского общества. Ритуалы Церкви Сатаны, как и любые другие ритуалы, концентрируют сознание посредством символов и слов, и подразумевают измененное состояние, но сознание, взращенное на Голливуде, концентрируется не на духовных вещах, а на материальных. Самые популярные книги на книжных полках Америки — книги из серии «Как»: «Как получить больше денег», «Как приручить своего босса», «Как трахнуть побольше баб» (названия, как правило, не столь откровенны, но все мы понимаем, о чем они).

Разновидность оккультизма, практикуемая сатанистами, представляет собой последнее слово в жанре «умения превзойти других». Только в Церкви Сатаны, прихожанину или клиенту не предлагают распевать «я должен похудеть» или «нос у меня вовсе не большой», как в некоторых психотерапевтических группах в Калифорнии, они поют на Энохианском — языке, изобретенным для Джона Ди его ушлым юным секретарем Эдвардом Келли в Англии, в 16-м веке. Это использование елизаветинского «гиббериша» — которое кажется скорее серьезным, нежели ироническим, и само по себе выглядит неким противоречием, учитывая блестящую эрудицию книг Ди, таких как «De Heptarchia Mystica» — стало основным вкладом в туманную магическую мысль оккультных возрожденцев начала 20-го века, включая «Золотую Зарю» Макгрегора Мэтерса, которую сурово критиковал ЛаВей. Язык, данный Келли, точно он был христианином новой эры, говорящим на неведомых языках, священником, вещающим на латыни, или оперной дивой, поющей на итальянском, понятен лишь тем, кто купил книгу. Как говорил сам ЛаВей: «Если ты хочешь невероятного, будь готов заплатить невероятную цену». Философии, как и заклинания, стоят недешево. Должен сказать, я не считаю ЛаВея шарлатаном (возможно, он верит во все, что говорит) и, разумеется, он не псих. Будет точнее назвать его состоятельным художником-активистом, который может привлекать шарлатанов и психов. Здесь, в Калифорнии, среди клиентов ЛаВея не только обычная горстка безвольных неудачников, одиноких сердец и искателей острых ощущений, но также и богатые и знаменитые. Самые известные среди них — Сэмми Дэвис-младший, Джейн Мэнсфилд и «Eagles».

Менеджер «Eagles» Ларри Солтер заявил, что группа является членами Церкви Сатаны. Первой базой Церкви был старый отель на Калифорния-стрит в Сан-Франциско, отсюда название их самого продаваемого альбома — «Отель «Калифорния»». Христианские фундаменталисты, выступающие против рок-музыки, выдвинули обвинения, что в «Отеле «Калифорния»» есть записанное задом наперед послание, которое гласит «Да, Сатана помогает, он даже создал свою религию». Потрясающее заявление, а если и так, кого это волнует? Запись задом наперед никому еще не причинила вреда в отличие от популярной религии, подсознание не слушает музыку задом наперед, а если бы оно каким-то образом хотело и могло разгадать столь замаскированное послание, утверждение, что «Сатана поможет» вряд ли приведет к тому, что кто-то пойдет и убьет кого-нибудь. Практика обратной записи, когда слова записываются задом наперед и прячутся в музыку — просто выдумка Индустрии звукозаписи, стремящейся расширить рынок с помощью американского поп-чарта, все еще основывающегося на провоцировании поверхностного конфликта поколений. Американская поп- и рок-музыка всего лишь заинтересована в том, чтобы создать у детишек ощущение, что они до смерти пугают Мамочку и Папочку всеми этими безумными прическами, танцами, Позицией и тому подобным. Распространение слухов об обратных записях — просто еще одна уловка в игре. (Во всяком случае, как они говорят, если ты сидишь дома и слушаешь свои виниловые пластинки задом наперед, может статься, что ты — Дьявол).

«Eagles», как и Сэмми Дэвис-младший, заявили, что порвали с Церковью Сатаны и разошлись с ЛаВеем. Джейн Мэнсфилд этого не сделала. Мэнсфилд — печальный случай. Некогда ярый приверженец церкви и любовница ЛаВея, кинозвезда не обратила внимания на его предупреждения и не порвала со своим новым бойфрендом, адвокатом Сэмом Броуди, и ЛаВей наложил проклятие на своего соперника.

Вскоре после ее смерти ЛаВей заявил, что он вырезал заметку из газеты и обнаружил, что с обратной стороны он случайно разрезал фотографию мисс Мэнсфилд — отрезал ей голову. Остальное — ныне уже культовая история. Джейн Мэнсфилд была обезглавлена в автомобильной катастрофе. За рулем сидел Сэм Броуди. ЛаВей сказал, что он этого не хотел и был оглушен ее смертью. Он промахнулся.

Фото: Джейн Мэнсфилд

Я не сомневаюсь в том, что на каком-то уровне заклятия и магия работают. Так что это зависит от того, насколько вы циничны, это также означает, что ЛаВей способен творить заклинания или наоборот — ни хрена у него не получается. Возможно, древнее правило кармы, выраженное в оккультизме, и, как правило, плохой магии, возвращающей в дом, здесь, в некотором смысле, применимо.

Но реклама и жульничество здесь не слишком важны. Главное — идеи Церкви Сатаны. Базисная философия — типично практическая — все, что приносит удовлетворение — хорошо, а мораль, насаждаемая Христианской церковью, основывающаяся на вине и самоотречении — дребедень. ЛаВей поощряет своих приверженцев испробовать все, избегать догмы, наслаждаться сексом, жить в настоящем, расширять личную свободу… и я говорю «ура!» всему этому, пока все хорошо. Тем не менее, чем дальше ты углубляешься в эту философию, тем сильнее это впечатляет. ЛаВей, который является не только основателем, но и самопровозглашенным лидером Церкви, начинает устанавливать Закон. Разве это не всегда так происходит? В Законах Церкви Сатаны вас поощряют не подставлять другую щеку своим врагам и говорят, что «любовь» — признак слабости, если выказывать ее посторонним или тому угодно, кто не выбран вами особо для любви. Труды ЛаВея так же пересыпаны примерами того, как должен вести себя сатанист, это, наверно, может произвести впечатление на людей, которые все еще хотят привести в ужас свою престарелую тетушку из пригорода. Например, вам довольно здраво объясняют такие очевидные вещи — если вы садист и повстречались с мазохистом, то вы должны пытать его ради взаимного удовлетворения.

Но, несмотря на стремление избежать морали, далее вам объясняют, что не следует причинять ущерб тем, кто этого не желает, нельзя убивать животных и тому подобное. Но если кто-то находит удовольствие в деяниях, которые кажутся другим неприемлемыми, почему он не должен причинять вред окружающим, или почему он не может принести в жертву одну из последних уцелевших гигантских панд, непонятно. И далее в таком духе, противоречия нарастают, от одного «Закона» к другому. Все рациональное, гуманистическое и логичное оказывается погребенным под кучей псевдоаморальных поз. Как правило, вы понимаете, что некто устанавливает правила и один закон может быть запросто заменен другим. Только в этом сценарии все основано на личной морали мистера ЛаВея и одержимости христианством его последователей, в сопровождении театральных богохульств, и точнее всего это можно описать словом «шалости». Как в книге правил, темные места никогда не объясняются или тупо пропускаются. Что, например, случится Здесь и Сейчас, с Планетой, если мы не будем прощать наших врагов? Ядерная война? Как служить «ему» (то есть человеческому прогрессу)? С одной стороны идеи эти кажутся нацеленными на восстановление естественной справедливости, подавленной гнетом Христианской церкви и ее лицемерной культурой, но с другой стороны, этот идеал справедливости просто игнорируется. Младенцев выплескивают с водой повсюду. Единственно ценные составляющие христианства — сострадание, милосердие, любовь затеряны в тираде против подлинного зла, распространявшегося именем Христа высокомерными мужчинами и женщинами, именовавшими себя священниками и учителями, на протяжении веков. Люди, сжигавшие Салемских ведьм, убившие Кеннеди и допустившие, чтобы Брайан Джонс утонул в своем новом бассейне — одни и те же. В этом свете ЛаВеевский мир мало чем от них отличается. Он по-прежнему скорее слабоумный, нежели кроткий, как те, кто наследует Землю.

ЛаВей — милый, интеллигентный человек, решивший сыграть Козла (отпущения). Несмотря на то, что многие думают о нем, он сделал гораздо больше для распространения практических, либеральных принципов, которых виновато придерживаются многие на Западе, стремясь избавить их от чувства вины. В этом нет ничего плохого. Но, как большинство американских художников и либералов, (а он, во многом, является и тем и другим, хотя я сильно сомневаюсь, что ему понравилось бы это определение), он использует язык или форму магии, которая уже утратила свою силу. Кого, помимо христиан, волнует то, что ты повесил распятие вверх ногами? И если это важно для них из-за повторения образа Христа и перевранных слов на протяжении истории нашей культуры, разве поминание образа Христа не усиливает христианское господство над Восприятием? Люди могут сказать на это, что вы не можете просто игнорировать такие сильные образы в надежде, что они исчезнут. Но вы можете. Если вы не сделаете свой контролируемый выбор, вы поймете, что в таком выборе нет необходимости. Использование возбуждающего образа Сатаны для представления Эволюции, возможно, интересная идея, в том смысле, что она хорошо иллюстрирует проблему, связанную с тем, как активно христианство выступает против Знаний и Эволюции, но она так же подразумевает, что поиски Знаний — еретичны и, следовательно, некоторым образом, неправильны. Разумеется, это естественно — бороться за прогресс, но божества Ветхого Завета или иудейские пророки имеют к этому примерно такое же отношение, как и кельтские баньши или вавилонский бог Эа.

Церковь Сатаны — чисто американский феномен. Калифорнийцам нравится думать, что это связано с тем, что Америка — либеральная, конституционная правильная страна — единственное место в мире, где допустим такой еретизм. На деле же, правда в том, что если кто-то объявит о создании Церкви Сатаны в Англии (Англию я привожу просто в качестве примера, поскольку знаю о ней больше, чем о других странах), общественный резонанс будет весьма незначителен, поскольку большинство жителей Соединенного Королевства не являются ярыми приверженцами христианства.

В отличие от Америки, индивидуумам, встречающимся в Британии в целом, и в Англии, в частности, глубоко свойственна — хотя и поверхностная — толерантность к эксцентричности, которая делает куда менее необходимыми столь эмоциональные публичные жесты. Чтобы понять это, стоит только посмотреть на политическую арену. В Британии Нейл Киннок может встать на заседании лейбористской партии и объявить себя атеистом, Тони Бенн может сказать, что ему нравится высказывание Маркса, а Майкл Фут признаться, что поддерживает Плимута Аргайла. С моей точки зрения, все трое сделали обоснованный выбор (Майк Бикл был богом), но здесь, в Америке, даже в Калифорнии подобные публичные признания политиков просто немыслимы. Калифорнии нужна Церковь Сатаны; Нью-Йорку нужен «Описанный Христос», Британии нужна конституция. (Прежде, чем мы станем слишком самодовольными и ограниченными, следует понять, что Британия, старое государство, куда лучше понимает, как реагировать на то, что Государство рассматривает как угрозу, чем Америка. Например, Социальные службы и СМИ в Британии выдрессированы так, что слово «Сатанизм» автоматически уравнивается с сексуальным насилием над детьми. Таким образом, всякий, кто изучает эзотерические труды таких людей, как Алистер Кроули, например, считается «странным» и извращенным человеком. В целом субкультура, которая включает в себя все аспекты эзотерики, авангардного искусства, альтернативную философию и тому подобное, считается подозрительной. Насилие над детьми, которое куда чаще имеет место за занавесями в якобы славных, здоровых английских пригородах, где оно игнорируется, транспонируется из «нормального» общества, откуда оно пришло на всякого, кто хочет вести «альтернативный» образ жизни).

Как многие самопровозглашенные лидеры, мистер ЛаВей (или «Доктор» — для друзей) очень чувствителен к критике. Когда я намекнул о таких вопросах в беседе с ним и его Личным секретарем, любовницей и биографом Бланш Бэртон, он перестал хвалить «Rapid Eye». Когда я решил углубиться в детали, мне сказали, что я «придираюсь», и ни ЛаВей, ни Бэртон так и не перезвонили мне в отель, как было оговорено заранее. Но люди скурпулезно выискивают недостатки в христианской Библиии на протяжении веков, так они ведут себя и по отношению к новым религиям, таким, как религия мистера ЛаВея. Церковь Сатаны — прекрасная идея, общественно-полезное произведение искусства, но, как и другие церкви, оно, кажется, забывает о сути. А суть проста — что ты получаешь, когда избавляешься от религиозных мифов или дешифруешь их, отвергая и риторическое христианское мумбо-юмбо и сатанинскую неразбериху, так это союз Сатаны и Бога. Прогресса и Любви, Знания и Терпимости.

Такой союз называется Человеком.

(Внешний стоп-кадр мостов, сотрясаемых толчками Земли. Крупный план Внутреннего. Он поднимает простыню и видит окровавленную застывшую голову дельфина. Последнего. Delphinus nesarnak, beelzebub, diabolos, nomen oblitum, obliterated).