Глава шестая

Везунчик стоял погруженный в свои думы, Иштар, лежа на песке, растирала горло обеими руками, тяжело дышала и отплевывалась. Коэн упер ладони в воткнутую в песок палку и стоял, чему-то своему усмехаясь.

– Коэн, – позвал его киммериец, – придется тебе доделать работу Везунчика, если баба будет упрямиться.

– Понял, – произнес слепой стражник и шагнул туда, откуда слышалось хриплое дыхание низверженной «богини». Увидев приближающегося слепца, Иштар тигрицей вскочила и бросилась навстречу, изготовив ногти к вонзанию. Прелестные черты ее лица уничтожила гримаса ярости, граничащей с безумием.

Крик Конана «Осторожно!» опоздал. Коэн и без того услышал. Отпрыгнув в сторону, он присел и подсек древком ноги Иштар. Та упала лицом в песок, сверху на ней мгновенно оказался стражник, завел палку под подбородок и, прижимая дротик с одной стороны локтевыми сгибами, с другой стал давить ладонями на затылок Иштар.

Второй раз подряд Богиню душили в недавнем фанатично преданные «причащенные».

– Извини, приходится, – Конан приблизил свое лицо к багровеющему лицу женщины. – Тебя отпустят, когда скажешь, где потайной выход из Обители.

– Мразь, – выдавила Иштар.

– Да, – кивнул киммериец, – я не лучше вас, а вы еще хуже, чем я. Где потайной лаз?

Иштар молчала.

– Ослабь немножко, – сказал варвар Коэну, – дадим ей чуть отдышаться и пораскинуть умишком. Но это, Иштар, последний перерыв, учти. Нам некогда. Я не желаю тебе зла, хоть вы, «боги», заслуживаете худшего. Жаль убивать такую красавицу, но я должен спасти себя и моих друзей.

– Кто ты такой на самом деле? – прекрасные ее глаза злобой и любопытством вонзились в киммерийца.

– Конан из Киммерии. На самом деле. Где тайный лаз?

– Гаденыш.

– Коэн, убей ее!

Коэн стал выполнять приказ. Северянин отвернулся и отошел подальше. Смотреть он не мог, но и останавливать стражника-слепца не собирался. Сейчас проявить слабость нельзя, он вожак пусть небольшого, но отряда, и если… Впрочем, лишить жизни женщину, пускай и заслуживающую смерти – это… Ну, что, что ему делать?..

– Скажу, – услышал Конан и почувствовал огромное облегчение.