7

Да-а, обычно скелеты прячут в шкафу, в нашем же случае труп в буквальном смысле с неба свалился. И авиационной бомбой угодил прямо в штаб. Спасайся кто может! Немного найдется желающих голосовать за убийцу. Тем более что в зонах избирательных участков нет.

– Что это за история? – потребовала подробностей Ритка.

– Как такое может быть? – поразилась я.

Насколько мне известно из листовки с биографией нашего кандидата, 12 лет назад он только окончил институт и косил от армии в какой-то деревенской школе. Неужели в свободное от уроков время он прокрался в лётный клуб и что-то такое нахимичил с одним из парашютов? Или все случилось уже в воздухе? Во время совместного прыжка он схватил девушку за руки в порыве чувств и не дал дернуть за кольцо?

– Афанасий Иванович с этой девушкой вместе учился в институте, – пояснил Шустров. – Вместе они увлекались и парашютным спортом. И тот прыжок они делали в одной группе. Официальная версия случившегося – несчастный случай. Даже у десантников есть процент потерь, что уж говорить о непрофессионалах. Короче, девушка разбилась. Ее парашют не раскрылся. Ничьей вины не установили, но слухи пошли. Дело в том, что не обошлось без романтической подоплеки. У Афанасия Ивановича с девушкой были некоторые отношения. При вскрытии выяснилось, что она была беременна. Шептались, что ее парень не хотел этого ребенка, не хотел жениться. И, мол, помог ей отправиться на тот свет, избавился, так сказать, от обузы.

– Минуточку! Тут что-то не сходится, – влезла я. И даже вскочила со стула, чтобы мои аргументы прозвучали весомее. – Как это не раскрылся парашют? Совсем необязательно дергать за кольцо, купол раскроется автоматически. А если вдруг не раскроется, есть еще запаска, как в машине.

Не знаю, как вы, но я с парашютом знакома лично. Экстрим – это по мне! Поэтому я отпраздновала свое совершеннолетие в буквальном смысле головокружительным прыжком. Инструктор был симпатичным, здоровье позволяло, страха высоты у меня нет. Скорее, я боюсь, что умру от скуки за глажкой постельного белья. А ощущение полета – это потрясающе!

– Довольно странно, – поддержала меня Маргарита. – Обычно несчастные случаи при прыжках связаны с тем, что спортсмен запутывается в стропах или приземляется не в нужном месте, а разбивается о забор, тонет в реке и все такое.

Ритка была в курсе практически всех происшествий в небе и на земле за последние лет пять, так как регулярно информировала о них читателей своей газеты.

– Верно рассуждаете, леди. Какие компетентные люди со мной работают, дайте я вам ручки поцелую! – раздался голос босса.

Увлеченные очередной интригой, мы не заметили, как к нам присоединился господин Табуреткин.

– Лучше деньгами, – засмеялась Ритка, но руку протянула.

– Лучше и то и другое, – подмигнул ей кандидат.

Видимо, тик – это заразно, и скоро он распространится на всех мужчин в этом офисе. То Шустров мне мигает, то Табуреткин – Ритке. Что бы это значило?

– Афанасий Иванович, а мы тут дезу про парашютистку обсуждаем, – засуетился Шустров. – Надо же, какая глупость – вас обвинять. Мы не верим, конечно, думаем, как бы поэффектней от этого безобразия отбиться.

– Самое грустное, Максимыч, что это вполне может быть правдой, – вздохнул Табуреткин. – Моя вина в этой давней истории есть.

Мы раскрыли рты. Это что, явка с повинной? Мы работаем на хладнокровного убийцу молодой беременной девушки? От любви до ненависти – один прыжок?

Наш кандидат, между тем, продолжил исповедь:

– Вы правы, дамы, парашют раскрывается автоматически. А если первый не открылся, есть еще запасной, но он ручной, сам не сработает. Но девушка Лида не раскрыла запасной парашют. Не знаю почему, наверное, не захотела. Она была особа экзальтированная, склонная к мелодраме. Мы с ней поссорились из-за того, что я не спешил в объятия Гименея. Она плакала, кричала, заявила, что или станет моей женой, или не будет жить вообще. Безобразную сцену устроила. Тогда я не придал ее словам особого значения: мол, впала в истерику, пугает. Но потом…

Табуреткин помрачнел. Ему было явно неприятно это вспоминать.

– А почему первый парашют может не раскрыться? Только потому, что его сложили неправильно, – догадалась я. – А кто складывает?

– Сам спортсмен, – ответил шеф.

Ритка поняла меня и подвела итог:

– Выходит, это самоубийство! Девушка сначала неправильно сложила основной парашют, а потом не открыла запасной. Да, похоже, она сама распорядилась своей жизнью, вернее, смертью. Необычный способ покончить с собой, но это значит, что никто, кроме нее, не виноват. Вы не могли помочь ей в этом. Вы же не надевали на нее наручники, чтобы она не дотянулась до запасного кольца.

– Я мог помешать ей принять роковое решение, – вздохнул Афанасий Иванович. – В молодости как-то не задумываешься, что одно твое слово способно спасти или разрушить чью-то жизнь…

– Какое изощренное самоубийство! – поразилась я. – Все равно, что поссориться с женой и сменить профессию менеджера на службу пожарного, чтобы однажды торжественно войти в клубы дыма без противогаза.

– Вот именно, – кивнула Ритка. – Здесь явно проблемы с психикой. Она сама захотела уйти в мир иной. Что же вы могли? Разве можно жениться из-за ультиматума, шантажа, принуждения?

– К сожалению, не так и важно, что произошло 12 лет назад. Главное, как это подадут наши конкуренты, – начальник штаба напомнил о сути. – И потом, если даже с юридической точки зрения Афанасий Иванович не виноват в самоубийстве истеричной девицы, то остается еще моральный аспект. Избирательницам не понравится, что наш кандидат бросил девушку в интересном положении. Очень гнилая история. И наши конкуренты хотят вытащить ее на свет.

– Да, не вовремя это всплыло, – подтвердила Ритка. – Это может быть ядерный удар для вашего имиджа, Афанасий Иванович.

– Ну, никто не безупречен, – изрек Шустров. – А ищейки Деда Мороза хорошо копали. Вот и отыскали старого инструктора из местного аэроклуба. А он слил их штабу компромат. Они решили найти еще и родителей девушки, чтобы те перед всеми обвинили вас. Было бы эффектно, ничего не скажешь.

– Это у них не пройдет, – убежденно сказал Табуреткин. – Ее мать умерла вскоре после похорон дочери. Не выдержало сердце. А отец давно с женой развелся и уехал в Израиль. Судьбой прежней семьи он даже не интересовался.

– Мой источник так и сообщил, – кивнул Шустров. – Так что остается инструктор. Они заплатили ему, и он изложит свою версию событий на местном телеканале в передаче «Журналистское расследование с Василием Чумазовым». На завтра назначена запись.

– Так надо найти инструктора и заплатить ему больше, чем Костин, – замахал руками наш кандидат. – Молчание – золото. Дядя Витя – старый прохиндей. Он уже давно на пенсии. Плевать ему и на меня, и на Лиду, главное – деньжат срубить. О судьбе города он вообще не задумывается. До того, что дороги разбиты, трубы лопаются, дома строятся только для богачей, никому и дела нет. Об этом мы должны заявить во весь голос. И никакие грязные сплетни не должны мешать.

– Мы этим уже занимаемся, Афанасий Иванович.

Шустрову при нас позвонили и сообщили адрес инструктора. Он сам лично поехал убеждать не в меру болтливого старика. Шеф дал ему свою машину с шофером: двое выглядят солиднее, чем один, даже такой шустрый. Однако вечером дяди Вити дома не оказалось. Ждали больше часа, но он не появился. Решили приехать по этому же адресу с утра пораньше. Но не даром говорится – не откладывай на завтра…

Завтра была суббота, та самая. Около полудня в квартире моих родителей раздался звонок. Трубку сняла мама. Я была в ванной, когда вышла, услышала:

– Да, Юрочка, у нас все хорошо. Спасибо тебе за те витамины. И память улучшилась, и бессонница прошла. Дорогие только, наверное…

Это был мой идеальный жених. Для моей мамы он так и остался любимым учеником, который ее не забывает, дарит подарки и иногда присматривает за непутевой дочерью. Вдруг в этом все дело? – пронзила меня ужасная мысль. Что, если Юра общается со мной ради того, чтобы не расстраивать мою маму? А на самом деле он бы предпочел выходить в свет с дочкой заместителя министра, пусть и внебрачной, или обсуждать «преломление постмодернистских идей в современном литературном процессе» с Ираидой? У нас же с ним ничего общего.

– Да, сынок, вот она подошла.

Мама впихнула мне в руку трубку и ушла на кухню.

– Привет! – независимо произнесла я.

– Здравствуй, я по тебе соскучился, – сказал Юра тоном одеяла. В смысле, очень тепло.

– Я тоже, милый, – ответила я, мгновенно превратившись в мороженое, которое растеклось по вазочке.

У нас с Юрой нет ничего общего, кроме любви…

– Я хочу тебя увидеть, Клубничка. Сегодня вечером Лана предлагает сходить в боулинг-клуб на Юго-Западе.

Он что, издевается? Сегодня вечером я и так иду туда, с Шустровым. У нас вроде как свидание. А Юре, видимо, такое же свидание назначила эта жеманная Лана. Забавно!

– Так ты хочешь увидеть меня или Лану? – Мороженое сунули в самую ледяную морозилку, в промышленный холодильник на Северном полюсе.

– Мы могли бы пойти туда одной компанией, так веселее. Но ночь я бы хотел провести только с тобой.

– Хорошо, дорогой, встретимся в боулинг-клубе. Ты прав, будет весело! – Мороженое превратилось в змею, ядовитую. Прямо вывеска на аптеке…

Около восьми вечера Виталий Максимович заехал за мной на своем «бумере».

– Чудесно выглядите, Виктория! – заявил он, как только я села к нему в машину.

Да, я хорошо подготовилась. Голубые джинсы со стразами не налезали на меня в примерочной дорогого магазина. Но как только я узнала, что скидка составляет 70 %, «молния» тут же застегнулась со свистом. Сегодня я надевала их лежа, а сейчас старалась пореже дышать, зато сидели они на мне потрясающе. Особенно вместе с жакетом нежно-сиреневого цвета на одной пуговице – что позволяло мелькать то краешку красивого черного кружевного бюста, то загорелому пупку. Замерзнуть я не боялась: меня же окружали обеспеченные мужчины на крутых машинах – с сиденьями с подогревом.

Однако я заметила, что мой спутник озабочен не только моей красотой. Видимо, штабные дела не давали расслабиться.

– Получилось перекупить инструктора? – поинтересовалась я по дороге.

– Я так его и не нашел, – покачал головой Шустров. – Хотя и дома был, и у соседей спрашивал, и к его сыну ездил. Пришлось заплатить журналисту. Но я понимаю, что штаб Костина найдет другого. Так что Чумазов взял деньги лишь за перенос записи. Он сказался больным и назначил встречу Деду Морозу – тот должен привезти инструктора в студию – на понедельник. Мы получили отсрочку.

– Ого, похоже, они прячут его, как тролли золото.

– Виктория, давайте не будем портить вечер разговорами о работе. У вас такие приятные духи!

– Спасибо, вы тоже хорошо пахнете, Виталий… М…Максимыч.

Я почему-то не смогла назвать его просто по имени. Да и он был со мной на «вы». Если честно, мне-то как раз приятнее обсуждать с ним дела: в этом он профи. А вот как мужчина он меня не слишком волновал. Но, может быть, это пока…

Когда мы вошли в зал боулинг-клуба, Юра и Лана были уже там. Сидели за столиком на втором этаже – с видом на первый, где, собственно говоря, и гоняли шары. Юра не без удивления воззрился на меня под руку с господином Шустровым. Лана тоже выглядела изумленной. Хотя могла бы и порадоваться, что я не претендую на ее спутника. У меня имеется свой.

Юра поднялся и пододвинул мне стул.

– Рад тебя видеть, Ланочка! – завел привычную песню Виталий Максимович. – Как тебе Москва? Скучаешь по Питеру?

Но выяснилось, что не скучает. Нашла себе занятие по интересам. И, конечно, это не подготовка диплома.

– Я тут прошвырнулась по магазинам. У Бредли Байо интересная новая коллекция, вы не видели?

Это она ко мне обратилась. Но я не видела и почти не слышала, я думала о том, не изучал ли Юра вместе с ней коллекцию этих Бредней.

– На тебе сейчас, наверное, как раз один из дизайнерских шедевров, – умилился Шустров.

Ланочка была одета в короткие брюки стального цвета, серебряные туфли на шпильке и черный топ-корсет, где грудь наружу. Интересно, нравится ли Юре последний шедевр?

Мы заказали пиво и морепродукты на гриле. И тут меня ждало еще одно потрясающее открытие: к нашему столику подошли Афанасий Иванович и Маргарита.

Наш кандидат и моя Ритка! Та самая, которая терпеть не может боулингов и ночных клубов. Она лучше сказку детям почитает или «Евроньюс» посмотрит. Но она пришла в субботу вечером в увеселительное заведение с кандидатом, на которого работает. И даже свою любимую рубашку нацепила: голубую, обтягивающую, подчеркивающую хорошую фигуру и делающую ее глаза совершенно незабудковыми.

Что бы это значило? Кажется, Табуреткин не женат, во всяком случае, в его листовках супруга и дети не записаны. И кольца на пальце у него нет. Неужели он решил приударить за симпатичной журналисткой? К тому же вчера она так активно доказывала его невиновность. Странно, что Ритка не обсудила этого со мной. Хотя я тоже не посвящала ее в подробности наших совместных планов с Шустровым.

Я так и не поняла, мы здесь случайно все встретились или как? Скорее всего, Табуреткин и начальник его штаба договорились «посидеть вечерком», пригласили знакомых девчонок, то есть нас и Лану. А та уже привела Юру.

Да, компания у нас подобралась теплая. Полуголая дочь замминистра. Мой жених – дипломат во всех смыслах. Кандидат в мэры с пятнами крови в биографии. Мать-одиночка, она же отличный журналист и специалист по пиару. Молодой да ранний начальник штаба. И я, простая учительница…

Только мы выпили за редкие минуты отдыха в пылу предвыборной борьбы, как запиликал Риткин мобильник. Видимо, она специально повесила его себе на шею. Оставила детей с бабушкой и волновалась, поужинают ли без нее, лягут ли спать вовремя.

– Молодец тот мужик, который изобрел телефон! – воскликнул Табуреткин.

– А может быть, это была женщина, ведь они часами по нему болтают, – бросил реплику Шустров.

– Вот ради этих нескольких часов отдыха он и изобрел телефон, – эффектно закончил кандидат.

Похоже, этот номер у них отрепетирован, – подумалось мне. Специально для дружеских застолий с людьми, которые не расстаются с мобильниками. Я, например, больше люблю естественность и импровизации. Но, впрочем, забавно.

Однако скоро нам стало не до смеха. Ритке звонили не из дома.

– Да, Стас, я слушаю, – произнесла Марго. – Что случилось? Похожий почерк? Кто на этот раз? Нет, вроде никогда не слышала. А кто он такой, чем занимался? Инструктор по парашютной подготовке?!

Она побледнела.

– Да, я знаю его. Да, это опять связано с выборами. Позвони в штаб Костина, там тебе лучше объяснят. Хорошо, в понедельник с утра в твоем кабинете, но без протокола.

– Что там с инструктором? – нервно спросил Шустров.

– Виктор Сергеевич Коняшин – пенсионер, бывший инструктор по парашютному спорту, найден задушенным у себя в квартире, – доложила Ритка.

– Дядю Витю убили? – воскликнул Табуреткин.

– Задушен? Черным шарфом? – уточнила я осипшим голосом.

– Да.

Маньяк и не думал останавливаться. Болтливый инструктор – очередная жертва «чистых выборов»…