на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



17

Гвен была на седьмом небе от счастья. Он поцеловал ее! Поцеловал так же, как не раз целовал в ее времени, и на мгновение в его глазах мелькнул ее Друстан. И этот ювелир подумал, что они влюблены.

Всегда есть надежда. В ее веке Друстан уверял, что никогда не поцеловал бы женщину, с которой не помолвлен и на которой не женат. Что ж, удовлетворенно подумала Гвен, это правило он только что нарушил. И если копнуть глубже, если напомнить ему, чем они занимались в двадцать первом веке, он может вспомнить и все остальное. Нужно только время. Она спасет Друстана, он разорвет помолвку и женится на ней, мечтала Гвен.

Подавив желание и дальше предаваться мечтам, Гвен осмотрелась в хижине Томаса. Друстан все еще был снаружи, делал вид, что возится с лошадью, но девушка прекрасно знала, что это не единственная причина, по которой он не готов сюда войти. Он реагировал на ее тело точно так же, как в двадцать первом веке, и Гвен понимала, что Друстан не из тех мужчин, которые могут остановиться на полпути. Что ж, поделом. Пусть ему будет неуютно в чудесных кожаных штанах, раз он пожадничал купить такие же для нее.

Возможно, всему причиной ее приподнятое настроение, но крошечный коттедж шестнадцатого века показался Гвен прекрасным.

Внутри было уютно и тепло, пахло какими-то цветами. Скорее всего, этот аромат доносился от связок сушеных трав, висевших у окна. На столах и многочисленных полках стояли золотые и серебряные тарелки и кубки, окантованные золотом молитвенники и иконы. На длинном узком столе лежал ярко освещенный том – на безопасном расстоянии от него были расставлены восковые свечи. Да и вся хижина освещалась свечами, Гвен не заметила ни одного масляного светильника и поинтересовалась у Томаса, почему это так. Ювелир объяснил, что сгорающее масло коптит и для работы с книгами и украшениями он пользуется только свечами из чистейшего воска. И камин он топил исключительно дровами специальных пород, которые практически не коптили. Его работа была настолько кропотливой, что лэрд Сильван МакКелтар распорядился вставить в его окна дорогое тонкое стекло, чтобы Томас мог мастерить днем, при ясном солнечном свете.

– Это для Сильвана, – объяснил ювелир, указывая на переплетенный том и дрожа от нетерпения похвастаться своей работой.

– Чудесно! – воскликнула Гвен, взяв в руки книгу с золотым тиснением с той благоговейной осторожностью, которая свойственна только истинным «книжным червям».

Пожелтевшие от древности страницы были покрыты вязью непонятных символов. Края листов были окантованы тонкими золотыми пластинками с замысловатыми кельтскими узорами.

Гвен оглянулась на Томаса.

– А о чем эта книга?

Ювелир пожал плечами.

– По правде говоря, не имею ни малейшего понятия. Сильван часто пишет книги на непонятных языках.

Теплый воздух с запахом трав колыхнулся, когда в хижину ворвался Друстан и грохнул за собой дверью.

– Ты закончил работу? – выпалил он.

Хватит здесь прохлаждаться, ему нужно поскорее выяснить, не узнают ли Гвен в деревне. Томас покачал головой.

– Нэй. Мне нужно еще несколько дней. Но есть другая книга, которую хотел получить Сильван. И я могу сказать, что ждал бы и год, лишь бы заполучить ее копию.

Когда он протянул Друстану небольшой тонкий томик, Гвен мимовольно выхватила книгу из рук ювелира.

– О Господи! – восхищенно вздохнула она, глядя на название.

В ее руках была работа Клавдия Птолемея, в которой он излагал свой взгляд на строение Вселенной. По его мнению, Солнце и планеты вращались вокруг неподвижной Земли. Такая модель была оспорена только в 1543 году, когда Коперник опубликовал свой революционный трактат о гелиоцентрическом расположении небесных сфер. Глаза Гвен расширились, рот открылся. Она с трудом удержалась, чтобы не погладить восхищенно обложку чудесной книги.

– Я заберу. – Друстан выхватил книгу у нее из рук.

Девушка только моргнула. Она была не в состоянии даже возражать. В ее руках только что побывала работа Птолемея, дожившая до шестнадцатого века.

– Послезавтра я приеду за второй книгой, – сказал Друстан Томасу. И бросил в сторону Гвен: – Пойдем.

Помахав Томасу на прощание, девушка задумалась. Друстан МакКелтар изучает космологию? «Да что же это такое?! – раздраженно подумала она. – Стоило полжизни стараться оградить себя от физиков, чтобы вспомнившее о любви сердце прикипело к математику, изучающему движение планет».

Друстану придется научиться ей доверять. Им о многом следует поговорить, не только о ее истории.

Они вернулись в замок, и Гвен вздохнула. Весь день она была полна оптимизма, но их поездка не дала результата. Ситуация с Друстаном застыла на той же мертвой точке, что и вчера вечером: он вежливо выслушал Гвен, признал случившееся странным и ничего более. Три раза он произнес «расстройство ума». Гвен с грустью подумала о том, что теперь он считает ее сумасшедшей. И чем больше она будет говорить о будущем, тем тверже будет его уверенность в ее ненормальности.

Друстан без устали таскал ее от хижины к хижине, не пропуская ни одного деревенского жителя, который мог бы ее узнать. К концу дня Гвен затошнило от средневековой экзотики. И Друстан ни разу больше к ней не прикоснулся, даже не смотрел в ее сторону.

Это была прекрасная прогулка по прошлому, новая информация и ощущения переполняли Гвен, звуков, запахов, красот было так много, что она только ахала. Но ей ни разу не удалось завести разговор о самом важном: о том, что Друстан скоро подвергнется нападению, а весь его клан будет уничтожен, если в течение месяца они ничего не предпримут. Каждый раз, стоило ей вспомнить об этом, Друстан подтягивал ее к очередной торговой палатке и знакомил с кем-то из Баланоха.

По дороге назад, в замок, горец был так напряжен и молчалив, что Гвен оставила попытки заговорить с ним, отодвинулась, насколько это было возможно, и вцепилась в черную гриву коня. Девушка любовалась закатом, окрасившим поля во все оттенки лилового. На вересковую полянку выскочила красная куница, пробежала немного и встала столбиком, провожая всадников любопытным взглядом. Огромная белая сова спланировала мимо них и затерялась в ближайшем леске. Слышался хор лягушек и цикад. Вечер был волшебным.

К замку Друстан и Гвен подъехали уже ночью.

– Вы что, вообще не запираете ворота? – нахмурившись, спросила Гвен.

Башня с навесной решеткой ворот выглядела так, словно решетку не опускали уже лет сто. Сами ворота из толстых бревен, обшитых листами стали, были широко распахнуты. Ни в башне, ни у ворот не было ни одного стражника.

Друстан рассмеялся типично мужским самодовольным смехом.

– В этих горах никто не осмелится напасть на МакКелтаров, потому что только у короля гарнизон лучше нашего. Много лет здесь царит мир.

– А стоило бы запирать ворота, – обеспокоенно сказала Гвен. – Кто угодно может пробраться внутрь.

– Кто угодно и пробрался, – многозначительно покосился на нее Друстан. – Единственный неприятель на многие мили окрест сейчас мешает мне сидеть на лошади.

– Но я тебе не угрожаю. – Гвен решила направить разговор в нужное русло. – Почему бы тебе просто не поразмыслить о том, что я тебе сказала? Ты сам убедился, что в Баланохе меня не знают. Ради Бога, если тварь выглядит, как скунс, и пахнет, как скунс, то она и есть скунс!

Друстан снял меч, поставил его у двери и повернулся к девушке с недоуменным выражением лица.

– Скунс?

– Млекопитающее из семейства куньих, очень вонючее… ладно, признаю, это была неудачная метафора. – Гвен пожала плечами. – Я хотела сказать, что нужно мыслить логически. Если ты просто послушаешь и задашь нужные вопросы, ты сам убедишься, что моя история правдива.

Горец не ответил, и она опять подавила тяжелый вздох.

– Сдаюсь. Мне все равно, веришь ты мне или нет, но пообещай мне две вещи.

– Я уже дал клятву и не стану отменять свадьбу.

Гвен прикрыла глаза и вздохнула.

– Не отпускай Дуга к Эллиотам.

– Поздно. Он уехал сегодня утром, вскоре после нас.

Гвен вскрикнула и уставилась на него.

– Ты должен поехать за ним!

– Не волнуйся, я отправил с ним отряд стражи…

– А что, если этого окажется недостаточно? Я ведь не знаю, какой была та битва.

– С ним отправились две сотни лучших воинов Альбиона. Ни в одной стычке между кланами не наберется столько воинов с обеих сторон. Обычно клановые распри ограничиваются дракой пары-тройки обиженных братьев и подоспевших к ним родственников.

Гвен не сводила с горца глаз.

– Ты уверен, что они не встретят серьезного сопротивления?

Он знал свое столетие. Сама Гвен представляла средневековые битвы только по фильму «Храброе сердце». И считала их такими же масштабными, как в кино.

– Кемпбеллы и Монтгомери враждуют уже давно и ни разу не выставляли друг против друга многочисленных армий. А даже если бы и выставили, две сотни моих воинов на стороне Монтгомери обеспечат им победу. Мои люди прекрасные воины.

Гвен нервно прикусила губу. Возможно, этого будет достаточно, чтобы спасти Дуга. Ход вещей и так уже изменился, потому что, по словам Друстана из ее времени, в прошлый раз с Дугом отправился всего десяток человек.

– К тому же я предупредил капитана, что ни при каких обстоятельствах он не должен позволять Дугу лично вмешиваться в битву. Роберт привяжет его к лошади и вывезет с поля боя прежде, чем брат нарушит мой приказ. – Друстан вздохнул и добавил: – Перед отъездом я поговорил с Дугом о том, что ты рассказала. Он будет настороже.

Гвен с надеждой заглянула ему в глаза, но он разочаровал ее.

– Нэй, я сделал это не потому, что поверил тебе, а потому, что не стану рисковать жизнью брата, какой бы мизерной ни была вероятность угрозы. Посмотрим, случится ли на самом деле битва, о которой ты говорила.

– Почему я об этом не подумала? А после битвы ты мне поверишь? Если она случится?

Его лицо тут же стало угрюмым.

– Иди в свою комнату, девушка. Я скажу Нелл, чтобы она приготовила тебе ванну и ужин.

– Друстан, ну перестань. Ты ведь не считаешь, что я могу спровоцировать войну двух кланов только для того, чтобы доказать свою правоту? Это смешно.

Он оглядел ее с головы до ног.

– Глядя на тебя, я не знаю, чему верить в данный момент, и я чертовски устал на тебя смотреть.

– Это должно означать, что поцелуя на ночь я не дождусь, да? – хмыкнула Гвен, стараясь не показать, насколько ее это задело.

Горец застыл, глядя на ее губы. Потом встряхнулся и нахмурился.

– Я помолвлен, девушка.

– Когда ты поцелуешь меня так же, как сегодня, напомни мне, чтобы я повторила тебе эти слова, – язвительно протянула Гвен. – Нельзя целовать меня, а потом бежать и прятаться за юбку невесты. Как ты и сказал, ты еще не женат.

– Насколько я помню, тебе это утверждение не понравилось.

– Я передумала.

– И я поцеловал тебя только потому, что ты сама на меня прыгнула…

– Ничего подобного. Ты поцеловал меня потому, что сам этого хотел. – Голос Гвен стал ледяным. – Может, я не слишком хорошо разбираюсь в эмоциях, может, я новенькая в делах секса, но я точно знаю, что ты сам хотел поцеловать меня.

Она развернулась, взбежала по лестнице и направилась в свои покои.

Друстан почувствовал, что у него пересыхает во рту от одного ее вида. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Она права: он хотел ее поцеловать. И хотел бы делать это снова и снова, пока она не растает в его объятиях и не начнет умолять овладеть ею. Новенькая в делах секса? Он с радостью научит ее всему.

Мало того, он не представлял себе, что когда-нибудь устанет смотреть на Гвен Кэссиди.


предыдущая глава | Поцелуй горца | cледующая глава