14

Гвен отчаянно отплевывалась, выбираясь из кустов и стараясь вытряхнуть застрявшие в волосах листики и ветки. Не прошло и двенадцати часов, а она опять на карачках перед этим проклятым крыльцом.

Вскинув голову, девушка заорала:

– Впустите меня!

Но дверь осталась закрытой. Гвен присела и загрохотала кулаком по двери. Впрочем, ссора внутри была такой громкой, что ее наверняка не услышали.

Девушка глубоко вздохнула и подумала о том, что только что натворила. Да, утренняя сигарета определенно помогла бы ей прочистить мозги, а чашка крепкого кофе вернула бы способность думать перед тем, как говорить.

«Ладно, – признала она, – я сделала глупость. Из всех возможных вариантов ответа я выбрала именно тот, который взбесил Друстана».

Но последние сутки были слишком уж насыщены событиями. А когда Друстан повернулся к ней спиной, Гвен почувствовала, как ее мир, до сих пор вращавшийся на орбите планеты Логики, уходит из-под ног. Планета Эмоций, огромная и неисследованная, перетянула к себе ее мир, и сопротивляться ее притяжению было невозможно. У Гвен было слишком мало практики. Господи, этот человек просто сводил ее с ума!

Впервые увидев Друстана, девушка замерла на несколько минут, вцепившись в перила лестницы. Она видела только его и чувствовала лишь, как дико колотится сердце. Кровь шумела в ушах, и Гвен почти не слышала, о чем беседуют внизу.

Друстан в любом веке был ошеломителен. Даже считая его сумасшедшим, она не могла отрицать, что привлекательность этого мужчины заставляет забыть о его недостатках. Теперь Гвен знала, что он действительно средневековый лэрд, и удивлялась тому, что не поверила ему раньше. Друстан буквально излучал надежность и властность. Он был настоящим мужчиной, сознавал свою мужественность и носил ее так же непринужденно, как килт с цветами своего клана.

Она так обрадовалась, что он жив, здоров и у нее есть шанс вовремя помочь ему, что не чуя ног помчалась вниз по лестнице. Именно тогда отец Друстана Сильван, которого она вчера перепутала с Эйнштейном, сказал, что она может быть беременна, и Гвен споткнулась. Упоминание о беременности подействовало на нее не хуже глотка крепчайшего кофе, и она застыла на месте.

«Недостаточно просто купить презервативы, Кэссиди, ими нужно еще и пользоваться!»

Друстан отбросил вороную гриву и посмотрел на Гвен. Его глаза вспыхнули: он определенно оценил ее привлекательность, но не узнал ее. Как она и ожидала. Умом она понимала, что он ее не узнает. А вот сердце все равно болезненно сжалось, когда знакомый серебряный взгляд скользнул по ней как по симпатичной, но все же – незнакомке.

В этом не было ни логики, ни резона, но Гвен стало больно от его слов о других женщинах, деливших с ним постель. Ее нервы были натянуты как струны, и, когда Друстан равнодушно повернулся к ней спиной, прозвучал последний аккорд.

Она не думала, ее реакция была слепой и инстинктивной. Гвен выпалила единственную фразу, которая могла заставить его обернуться и снова посмотреть на нее. Она глупо пожертвовала долгосрочными целями во имя мимолетной победы.

И сама ужаснулась тому, что сделала. Неудивительно, что мама постоянно предупреждала ее о вреде эмоций. Даже гений, поддавшись эмоциям, превращается в дурака.

Гвен нужно было, чтобы Друстан ее выслушал, а теперь он явно не станет этого делать. Она сказала ему, что они были любовниками, до того как он узнал всю историю. Сама спровоцировала его на грубость и недоверчивость.

– Впустите меня! – Девушка снова застучала по двери. – Мне нужно рассказать все до конца!

Но ссора внутри была такой, что ее крик прозвучал не громче шепота.

Стряхнув с платья прилипшие листья, Гвен поднялась на ноги и посмотрела на дверь. Раз уж обитателям замка пока не до нее, можно хотя бы осмотреть замок… Но он был таким огромным, а Гвен стояла так близко, что ей почти ничего не было видно. С тем же успехом блоха, усевшаяся на голову слона, могла пытаться рассмотреть гиганта целиком. Ладно, пока внутри ссорятся, можно немного погулять.

Убрав волосы с глаз, Гвен развернулась. И замерла, чувствуя, что сердце подскочило вверх и застыло в горле.

«Невозможно!» – кричал ее разум.

А невозможность прекрасно себя чувствовала в ярком свете дня. Невозможность в виде невероятно сексуального Друстана. Который неторопливым шагом направлялся в ее сторону. На этом Друстане были кожаные штаны и свободная рубаха с распущенным воротом, открывавшим мускулистую грудь. Друстан улыбался, а утреннее солнце нимбом окутывало его фигуру.

И в это же время Друстан-в-замке продолжал орать. Гвен его слышала.

Согласно законам физики, двух идентичных личностей в одном времени ткань реальности не перенесла бы. И все же перед ней стоял второй Друстан. Что случится, если они встретятся? Один из них просто исчезнет?

Друстан-за-дверью не узнал ее, а Друстан-во-дворе смотрел на нее с такой радостной улыбкой, что просто не мог быть никем иным, кроме ее Друстана.

Ну и что ей делать теперь, когда их двое?

Подсознание намекнуло на нечто крайне неприличное… но очень интригующее. Ну правда, ведь оба они – один и тот же человек, так что она никого ни с кем не обманет. Покраснев, Гвен велела подсознанию заткнуться. Ее Друстан не стал хмуриться и не смотрел с недоверием. Он приподнял бровь, состроил до боли знакомую гримасу и улыбнулся, распахнув объятия.

Она не стала медлить. С воплем облегчения Гвен бросилась к нему. Он поймал ее в воздухе и забросил ее ноги себе на талию точно так же, как делал это в ее времени.

И рассмеялся, когда она осыпала его лицо поцелуями. Гвен понятия не имела, что ей делать с двумя горцами или как это вообще возможно, знала только, что за минувшие двенадцать часов соскучилась по нему больше, чем по всем остальным за всю свою жизнь.

– Поцелуй меня, – сказала она.

– Ох, англичанка, мой поцелуй будет смелее твоих.

Гвен растаяла в его руках. Этот мужчина определенно умел целоваться. Его поцелуй был требовательным, агрессивным, шелковым, жарким, голодным… и вот-вот ее захлестнет волна жара.

«Вот-вот!» – подумала она, жадно целуя его в ответ.

У его губ был вкус вина и корицы, он целовался просто удивительно, и все же… и все же никакого отклика этот поцелуй не вызывал.

– М-м-м-ф. – Она попыталась сказать: «Подожди, что-то не так», но Друстан, даже если и услышал, не обратил внимания на ее слова и продолжал целовать ее.

У Гвен закружилась голова. Что-то в этом Друстане было не так, и его поцелуй не оказывал своего обычного пьянящего действия. Где-то за спиной хлопнула дверь, и Гвен попыталась отстраниться, но он ей не позволил.

А потом она услышала знакомый рев, и второй Друстан оторвал ее от первого. Железная рука прижала ее к нему, и Гвен задохнулась.

Она смотрела то на одного, то на другого, моргала и надеялась, что через пару секунд видение исчезнет. Двойники смотрели друг другу в глаза. Подерутся? Если бы Гвен застала свою копию в такой ситуации, она бы наверняка пнула ее пару раз. Особенно сегодня. Особенно за глупость.

– Да что с тобой не так? – В глазах Друстана-в-кожаных-штанах светились страсть и недовольство.

– Что со мной не так? – зарычал Друстан-в-килте. – Со мной не так вот эта девица, которая целуется с тобой и утверждает, что я лишил ее девственности!

Друстан-в-килте опустил Гвен на землю.

– И я пытаюсь уберечь хотя бы тебя от ее лживых сетей!

– А мне нравятся ее лживые сети. В них тепло и сладко, как в сетях любой девушки, – хмыкнул Друстан-в-штанах.

Друстан-в-килте прорычал нечто странное с таким диким акцентом, что Гвен не разобрала ни слова. Друстан-в-штанах зарычал в ответ, и только тогда в дверях показался нос Сильвана, решившего проверить, что происходит во дворе.

«Я сошла с ума», – подумала Гвен, глядя на двойников широко раскрытыми глазами. Они стояли лицом к лицу, спорили, а она, подобрав платье, осторожно пятилась от них и напряженно вслушивалась в непонятные слова, надеясь уловить хоть что-то знакомое.

«Думай. Всему этому должно быть логическое объяснение».

– Друстан. Дуг. – Сильван строго посмотрел на спорщиков. – Немедленно прекратите.

Дуг! Понимание было, как луч света в мешанине спутанных чувств.

Гвен нахмурилась и часто задышала. Вот еще одно, о чем Друстан не удосужился ей сказать, – о том, что они с Дугом близнецы. И это не последний сюрприз, который ждет ее, по той простой причине, что Друстан явно не стремился облегчить ей задачу. Но именно эта недомолвка чуть не довела Гвен до инфаркта.

Она пнула настоящего Друстана по ноге.

– Ты не сказал мне, что вы с братом близнецы!

Но он продолжал спорить с Дугом, словно не почувствовал удара. Впрочем, это неудивительно, ведь на ней такие мягкие туфли. Гвен внезапно заскучала по своим туристическим ботинкам на тяжелой подошве.

«И теперь у меня две проблемы», – подумала она. Дуг все еще жив, а это значит, что она должна спасти и его. Сама возможность ее радовала, но задача определенно усложнялась. Для начала нужно в конце концов выяснить, какое сегодня число, потом узнать ближайшие планы Дуга и определить, какая поездка может представлять для него опасность. Его нельзя подпускать к поместью Эллиотов.

Гвен смотрела на братьев и старалась подметить и запомнить разницу между ними, чтобы не ошибиться снова. Они были близнецами: общей ДНК было не менее семидесяти пяти процентов. Если бы солнце не светило Дугу в спину, Гвен бы не ошиблась. Он был очень высок, но все же на несколько сантиметров ниже Друстана. Его волосы – которые она не успела рассмотреть, когда он шел к ней, – были завязаны в длинный хвост. Иссиня-черные, они были длиннее, чем у Друстана. Гвен подошла поближе, чтобы рассмотреть детали, и с трудом увернулась – братья слишком бурно жестикулировали. Ох, ничего себе! Глаза Друстана были невозможного серебряного цвета, а глаза Дуга оказались густо-золотыми.

Ух ты! Двое идеальных, самых красивых мужчин из всех, кого она видела, стояли перед ней пока что живые и здоровые.

Друстан перестал ругаться и уставился на нее.

– Кто ты такая?

– Я пыталась тебе рассказать. Но давай, если что-то будет неясно или просто тебе не понравится, ты будешь сначала уточнять, а потом уже швыряться рассказчиками. – Гвен уперла руки в бока и уставилась на него в ответ. – Нет уж. Ты ведешь себя как варвар. А я считала, что ты умнее.

Она тоже вела себя не очень умно, но лучшая защита – это нападение, верно? Друстан открыл рот… и снова закрыл. Ха, ехидно подумала Гвен, трюк сработал. Дуг удивленно поднял брови и расхохотался.

– Должен сказать, что такая мелкая…

– Я не ньяффка! – вспыхнула Гвен.

– …что для такой миниатюрной девушки в тебе на удивление много огня.

– Не тяни к этому огню свои лапы, – отрезал Друстан и явно удивился своей реакции, потому что быстро добавил: – Я не хочу, чтобы ты попался на ее уловки. Совершенно ясно, что она хочет найти себе мужа.

– Я не хочу найти себе мужа, – спокойно поправила его Гвен. – Я хочу найти хоть кого-нибудь с зачатками интеллекта.

– Кхм. Тогда тебе нужен я, милая, – мягко сказал Сильван, помахав ей рукой в пятнышках чернил.

Друстан нахмурился.

– Но ведь это действительно так. – Сильван скрестил руки на груди и прислонился спиной к косяку. – Потому что я не ору уже полчаса как бешеный, вместо того чтобы задать нужные вопросы и получить ответы.

– Вот именно, – сказала Гвен, беря его под руку.

С Друстаном сейчас говорить бесполезно, пусть он немного остынет. Она шагнула в замок, волоча Сильвана за собой, и пинком захлопнула дверь.

– Я не могу вам сказать, – в третий раз повторила Гвен, начиная жалеть о том, что согласилась поговорить с Сильваном.

Как только за ними закрылась дверь, он приступил к допросу, а Гвен не решалась рассказывать ему всю правду, пока не поговорит с Друстаном. Этим утром она уже допустила ошибку и не собиралась совершать вторую. Она будет говорить с Друстаном, и только с Друстаном. А уж он пусть сам решает, кому доверить информацию.

– Но ведь есть что-то, что ты можешь мне рассказать? Хоть что-нибудь?

Гвен вздохнула. Ей нравился Сильван МакКелтар – на непонятном, инстинктивном уровне она чувствовала его как «своего» – с того самого момента, как она увидела его в Грейтхолле. Сильван спорил с сыном, но в его глазах светились такие забота и любовь, что в сердце Гвен шевельнулось нечто вроде зависти. Ее родители никогда так на нее не смотрели. Сильван напоминал Эйнштейна не только гривой растрепанных седых волос, лучистыми глазами и морщинками на оливковой коже. Он обладал таким же пытливым умом.

Гвен мерила шагами Грейтхолл, то и дело поглядывая на дверь. Хоть Друстан и злился на нее, она хотела его увидеть. Увидеть и поговорить начистоту.

– Я могу назвать свое имя, – предложила Гвен.

– Ерунда. Оно не скажет мне ничего нового, я и так вижу, что ты англичанка с ирландскими корнями и чертовски странным акцентом. Откуда ты знаешь Друстана?

Гвен ответила мрачным взглядом.

– Как же я смогу помочь тебе, милая, если ты ничего мне не говоришь? Если мой сын лишил тебя девичьей чести, я заставлю его жениться на тебе. Но я не смогу сделать этого, если ты не расскажешь о том, что случилось.

– Мистер МакКелтар…

– Сильван.

– Сильван, – повторила она. – Я не хочу, чтобы вы заставили Друстана жениться на мне.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Больше всего и прямо сейчас?

– Айе.

– Я хочу узнать, какое сегодня число. – Гвен ненавидела этот вопрос, но ей нужно было все выяснить.

От того, что Дуг все еще жив, у нее стало легче на душе – это значило, что они не опоздали. Но она не успокоится, пока не узнает, сколько времени у нее осталось на спасение клана МакКелтаров.

Сильван замер, склонил голову набок и посмотрел на нее, нахмурившись. У Гвен возникло странное чувство: казалось, он смотрит на нее не только глазами и слышит то, что она не готова произнести вслух.

И Гвен поняла, что не ошибается, когда он тихо пробормотал:

– Милая, а ведь ты прибыла к нам издалека, верно? Нэй, можешь не отвечать. Я не понимаю, что чувствую, но знаю, что ты чужая на этой земле.

– Вы читаете мои мысли?

Неужели они и на это способны? Его сын умеет управлять временем, так чего же ей ждать от отца?

– Нэй. Я просто прислушиваюсь к тебе способом, который давно забыт. Мои сыновья не унаследовали этого умения, хоть я и пытался их обучить. Итак, тебе нужно узнать сегодняшнюю дату, – медленно повторил Сильван. – Предлагаю тебе обмен информацией, Гвен Кэссиди.

– По-другому я ответа не получу?

Он покачал головой и слабо улыбнулся.

– Я отвечу на ваши вопросы, и отвечу честно, – пообещала она. – Но есть темы, которые я пока не могу с вами обсуждать.

– Достаточно искренне. И пока ты не начнешь врать мне, милая, у нас все будет хорошо. Насколько я понял, ты не можешь сказать, что произошло вчера вечером. Попробуй объяснить, почему не можешь.

Вопрос был достаточно безопасным.

– Потому что сначала я должна поговорить с Друстаном. После нашего с ним разговора он сам решит, с кем ему делиться информацией.

Сильван пристально смотрел ей в глаза, оценивая искренность ответа.

– Сегодня девятнадцатый день июля, – сказал он после паузы.

Около месяца, с облегчением поняла Гвен. Когда Друстан увидел, что попал в будущее, он воскликнул: «Господи! Я спал не месяц. Я спал столетия». Что в переводе означало: он думал, что провел в пещере около месяца, а значит, его заколдовали приблизительно в середине августа. А еще Друстан сказал, что Дуг погиб «недавно». Гвен не знала, насколько «недавно», и решила, что он имел в виду несколько месяцев или даже год. Но получилось так, что его «недавно» означало ближайшие несколько недель. Нужно выяснить, когда именно Дуг собирается отправляться к Эллиотам, и приложить все силы, чтобы отговорить его от этой поездки.

– Тысяча пятьсот восемнадцатый год? – Этого вопроса Гвен тоже предпочла бы не задавать.

Но раз уж Друстан промахнулся мимо нужного месяца и дня, он мог перепутать и годы.

Глаза Сильвана засияли восхищением и любопытством. Он даже подался вперед, оперся ладонями на колени и пристально уставился на нее.

– Откуда ты?

Гвен вздохнула и отвела взгляд, опасаясь, что глаза ее выдадут. И удивленно моргнула, впервые как следует рассмотрев Грейтхолл. Спускаясь по лестнице, она не замечала ничего, кроме Друстана. Главный зал замка оказался таким же изысканным и роскошным, как и спальня, в которой она проснулась. Пол был выложен бледно-серыми гранитными плитами, стены украшены тонкими гобеленами. Под огромным инкрустированным столом мирно сопели две гончие. Высокие застекленные окна с бархатными портьерами, лестница из розового мрамора, сияющая в утреннем свете… Только сейчас Гвен заметила витраж над массивной дверью и коллекцию оружия на стенах.

– Из страны, о которой вы не слышали, – пробормотала девушка, решив не говорить о Соединенных Штатах Америки.

Стоит только начать объяснения, и весь разговор превратится в бесконечный урок истории.

– Если ты не ответишь мне, я не стану отвечать на твой вопрос. Сказать мне, откуда ты родом, – это ведь не означает открыть мне страшную тайну?

Она раздраженно выдохнула.

– Америка. Это далеко за океаном.

И снова Сильван окинул ее долгим испытующим взглядом.

– Тысяча пятьсот восемнадцатый год, – подтвердил он. – А об Америке я слышал. Мы не говорим об этом, но шотландцы открыли Америку много веков назад.

– Ничего подобного, – фыркнула Гвен. – Христофор Колумб…

– Всего лишь повторил путь Синклера,^[5] воспользовавшись старыми картами тамплиеров.

– О-ох. Вы, шотландцы, такие спесивые…

– Неужели твоя тайна в том, что…

– Вы всегда перебиваете?

Сильван коротко хохотнул.

– Да и ты от меня не отстаешь. – Он с улыбкой погладил ее по руке. – Ты мне определенно нравишься, девушка. Когда ты собираешься поговорить с Друстаном, чтобы и я смог услышать твою историю?

– Как только он сюда войдет. Спасибо за легкий вопрос.

– Так нечестно, это не было вопросом…

– Было-было. Поздно отказываться. Вы задали вопрос, а я ответила, теперь моя очередь.

– Но это не было настоящим вопросом, и ты это знаешь, – проворчал Сильван. И восхищенно покрутил носом. – Оказывается, ты у нас умница и хитрюга. Так какой твой следующий вопрос?

– Дуг собирается куда-то уезжать в ближайшее время?

– Какой странный вопрос. – Сильван задумчиво потер подбородок. – Должен сказать, теперь ты заинтриговала меня еще больше. Айе, он скоро поедет к Эллиотам. Это Друстан лишил тебя девственности?

Гвен медленно выдохнула и решила уклониться от прямого ответа.

– Это очень запутанная история. Мне нужно как можно скорее поговорить с Друстаном. Ваш сын в опасности. Думаю, он полностью вам доверяет, и все же он может не пожелать делиться с вами подробностями этой истории. Я не знаю, что именно могу рассказать вам, поэтому сначала должна поговорить с ним. Пожалуйста, отнеситесь к этому с уважением.

Сильван приподнял бровь, но кивнул. А потом взял ее руку в ладони и погладил. Гвен прислушалась к себе с непонятным щемящим чувством. Ее родители никогда так не поступали. Сильван некоторое время смотрел ей в глаза, словно стараясь прочитать, что у нее на душе. Возможно, он и вправду читал чужие мысли, подумала Гвен.

– Ладно, девушка. Ты выиграла. Больше никаких вопросов до тех пор, пока ты не поговоришь с Друстаном. Однако, насколько я знаю своего сына, он не настроен сотрудничать.

– Но ему придется, Сильван, – решительно ответила Гвен. – У нас осталось не так уж много времени.

– Ему действительно грозит опасность?

Гвен прикрыла глаза и вздохнула.

– Не только ему. Вам всем.

– Тогда мы заставим его выслушать тебя.

Она нахмурилась.

– Ну и как вы собираетесь его заставлять? Загоните в одну комнату со мной и запрете дверь?

Сильван улыбнулся, от края губ разбежались лукавые морщинки. В этом немолодом уже мужчине было столько обаяния, что Гвен в который раз задалась вопросом: почему он не женился после смерти супруги? Уж точно не потому, что не нравился женщинам.

– Неплохая идея, милая. Сделаешь, как я скажу?

Гвен поразмыслила пару секунд и кивнула. Сильван наклонился к ее уху и зашептал.