Глава 64

Найти автомобиль, присланный Джудом за Либби, было нетрудно – это было единственное авто, припаркованное перед ее комплексом, с зажженными фарами, пустым салоном и распахнутой дверцей.

Прежде чем сесть, Либби напоследок еще раз основательно призадумалась. Заглянула внутрь; по крайней мере, Третий уровень. Приборная доска оборудована рулем, а под ним – педали газа и тормоза. Однако с ними достаточно слегка помудрить, сделав их бесполезными, торчащими лишь для мебели. «Но какой смысл?» – спросила она себя. Есть и куда более простые способы прикончить ее, если уж Джуду этого хочется.

В конце концов всепоглощающая потребность знать правду перевесила все остальные доводы, и Либби забралась внутрь. Дверь тихонько закрылась, не заперев замок.

Автомобиль переключился в режим вождения, и сердце Либби заколотилось в груди молотом. Изо всех сил вцепившись в руль, она попробовала тормоза. Сработали, как должны. Поездка через Бирмингем длилась всего десять минут, но казалось, прошло куда больше времени, прежде чем машина остановилась у бордюра. Либби моментально узнала место – Монро-стрит, где она стала очевидцем гибели трех поколений одной семьи под колесами беспилотного авто. И поспешно покинула автомобиль.

И тотчас же рассердилась на Джуда за выбор места встречи. Уж он-то должен был знать, как угнетающе подействовал на нее просмотр этого видеоматериала во время жюри. Дожидаясь дальнейших инструкций, Либби крепко прижимала планшет к груди, пока тот не завибрировал. «Номер 360», – гласило сообщение.

Вдоль дороги выстроились магазины – по большей части маленькие независимые бутики. По мере того как основные магазины на Хай-стрит один за другим закрывались, перебираясь в онлайн, городской центр мало-помалу пустел. Одновременно популярность маленьких независимых магазинчиков снова пошла в гору. Днем на Монро-стрит царит настоящая сутолока, но сейчас, когда стрелки часов подбираются к девяти, она оцепенела в почти полном запустении. Либби внимательно осматривала фасад каждого магазина, пока не нашла номер 360 – бывшее кафе с замазанными побелкой окнами, чтобы не глазел кто ни попадя. Включив фонарик телефона, попыталась заглянуть сквозь стеклянную филенку двери, но увидела лишь собственное отражение.

«Ты не обязана это делать», – сказала она себе. Но, как ни страшила ее мысль о встрече с Джудом лицом к лицу, уйдя сейчас, она будет терзаться до конца жизни. Осторожно нажала на ручку двери, и та открылась. Прилаженный сверху колокольчик звякнул не по размеру громко, напугав ее.

– Эгей! – дрожащим голосом произнесла Либби. Посветила телефоном по залу. Вокруг оказалось с дюжину столиков со стульями, покрытых толстым слоем пыли, а также пустые стойки и полки. На полу стремянка, в беспорядке валяются банки от краски и обрывки защитной пленки. Начатый когда-то косметический ремонт давным-давно заброшен.

– Закрой дверь, пожалуйста, – донесся голос из глубины помещения.

Сразу узнав его, Либби резко невольно порывисто передохнула. Сунув руку в карман, ощутила холод металлического клинка ножа для овощей, который прихватила в кухне, когда была вне поля зрения объектива планшета. Сжав рукоятку в ладони, тихонько прикрыла дверь.

– Нож тебе не понадобится, – заметил Джуд. – Но оставь его, если с ним тебе спокойнее.

Когда Либби повернулась в его направлении, он включил лампу, и Либби заморгала, приспосабливая глаза к свету. И теперь смогла увидеть его четко. Джуд сидел за столиком, положив на него ладони плашмя и оставив телефон рядом. Он был с головы до ног одет и укутан в темное, включая зимнее пальто и ботинки на толстой подошве с высокими зашнурованными берцами. Борода с дюйм длиной, коротко подстриженные волосы всклокочены, на носу очки. Вопреки себе Либби ощутила в душе жар какого-то чувства, облечь которое в слова не могла.

– Привет, Либби, – Джуд слегка улыбнулся ей. Тон его был дружелюбен, но напорист. Такой его версии Либби еще не встречала.

– Как ты поживала? – продолжал Джуд, но Либби еще не была готова отвечать. Похоже, это его ничуть не смутило. – Я рад, что ты пришла. Ты уверена, что не хочешь сесть? – он указал на стул напротив себя. Либби тряхнула головой, озирая его с головы до ног, как будто встретилась с ним впервые. И во многих смыслах так оно и было. Это совсем не тот человек, к которому она когда-то прониклась чувством; это совершенно незнакомый чужак. – Должно быть, у тебя масса вопросов. Валяй, выкладывай.

Кивнув, Либби кашлянула, но, как ни тужилась, не могла заставить нервы отпустить натянутые голосовые связки.

– Из всех мест, куда можно было меня привезти, ты выбрал именно эту улицу? – наконец выдавила она.

– К этому мы скоро подойдем, обещаю.

– И давно ты меня преследуешь?

– Лично – где-то пару недель. А через телефонные данные, трекеры, покупательские схемы, использование интернета и твой публичный профиль – пожалуй, никогда от тебя и не отставал. Не только с вечера нашего знакомства в Манчестере, но и за месяцы до него.

– Значит, мы встретились не случайно?

– Ни в коей мере.

Что-то в груди Либби оборвалось. Она чуть ли не огорчилась, услышав от него то, что и так подозревала.

– Как ты узнал, что я буду в том пабе?

– У нас есть доступ ко всем твоим персональным данным, включая электронную почту и ежедневник.

– То есть вы их взломали?

– Да.

– И когда ты узнал, где я проведу выходные, то увязался за мной? – Джуд кивнул. – Откуда ты знал, что я с тобой заговорю?

– Я и не знал. Я следовал за тобой из бара в бар, дожидаясь, когда ты пропустишь пару бокалов, прежде чем пытаться привлечь твое внимание. По фоткам в «Фейсбуке» я знал, что ты обожаешь караоке, а твой плей-лист в «Спотифай» поведал мне, что твой любимый исполнитель – Майкл Джексон.

– А друзья, с которыми ты был, они тоже замешаны?

– Они мне не друзья.

– Я их видела. Ты стоял с группой мужиков.

– Нет, я стоял позади группы мужиков. Я знал о них ничуть не больше, чем они обо мне. Как и в случае с моим беспилотным авто, ты ни на миг не усомнилась в том, что видишь.

– А с чего бы мне? Я верю людям, пока мне не подадут повод для обратного. Первым делом я инстинктивно принимаю все, что вижу и слышу, за чистую монету. Ну, во всяком случае, принимала, пока ты не подвернулся… Как ты мог быть столь уверен, что я к тебе привяжусь?

– По профилям, которые ты заполняла при вступлении на сайты знакомств. Мы отслеживали, страницы какого типа мужчин ты посещала, сколько задерживалась на каждом снимке, анализировали их личные качества и, само собой, поглядели на твоего бывшего, Уильяма. Изучали, что тебя влечет и что отталкивает, чему ты предпочитаешь посвящать досуг, твои онлайн-беседы; какие качества нужны человеку, чтобы ты пожелала с ним встретиться. Свою внешность я подстроил соответственно. Подстриг и перекрасил волосы, надел контактные линзы и оделся в стиле, который предпочтителен для тебя. Я стал воплощением всего, что ты искала. Единственное, чего мы не могли перестроить, это химия. И ты не можешь отрицать, что мы своего добились. Когда ты ушла, я прихватил с собой твой бокал и провел на нем анализ «Найди свою ДНК-пару», чтобы посмотреть, созданы ли мы генетически друг для друга. Хочешь знать результат?

Глаза Либби полыхали гневом, но она напружинила пальцы, чтобы не сжать их в кулаки, выдав Джуду, насколько попранной себя чувствует.

– Нет, не хочу, – процедила, скрипнув зубами. Но в глубине души ужасалась мысли, что может оказаться парой с психопатом. – А наши разговоры в тот вечер тоже состряпаны специально?

– Некоторые – да.

– Типа чего?

– Типа моей любви к иностранному кино и выпечке и знания песен Майкла Джексона.

– Но у тебя слова прямо от зубов отскакивали!

– Моя команда пересылала тексты на мои смарт-линзы, а я их читал. А потом быстро снял их, когда ты подошла поговорить со мной. Но не все было подстроено.

– Что же было неподдельным?

– Мой интерес к тому, что ты говорила.

– И ты рассчитываешь, что я в это поверю? – Либби засмеялась.

– Я не рассчитываю, что ты поверишь хотя бы единому моему слову. Но раз ты настолько убеждена, что я буду тебе врать, с какой стати явилась сюда сегодня?

Либби открыла было рот, но осеклась. Ответа у нее не было.

– Как мне тебя называть? – вместо этого поинтересовалась она. – Как я полагаю, Джуд Харрисон – не твое настоящее имя?

Он покачал головой.

– Продолжай называть меня Джудом, если так будет проще.

– Нет, я хочу знать твое настоящее имя.

– Это к делу не относится. Я закопался во Всемирной паутине уже настолько глубоко, что к моменту, когда ты уйдешь отсюда – и если надумаешь известить полицию о нашей встрече, – мое настоящее имя не будет иметь ни малейшего значения. Они не приблизятся ко мне ни на йоту.

– Мне плевать. Ты должен мне сказать.

– Ноа Харрис.

Фамилия показалась Либби смутно знакомой, но от избытка информации голова у нее шла кругом, и сообразить, откуда именно, она не могла.

– Почему ты назвался Джудом?

– «Хей, Джуд» была любимой песней твоего покойного брата. Ее проигрывали на его похоронах. А когда дошло до рефрена, твоя семья встала на ноги, взялась за руки над головой и подпевала «на-на-на». Вскоре встали и остальные, чтобы присоединиться.

– Да как ты смеешь?! Откуда ты мог узнать?

– В наши дни люди всё записывают для потомков. Найти это в Сети было нетрудно.

Глубина его изысканий и познаний заставила Либби содрогнуться.

– Почему из всех людей на свете тебе вздумалось выбрать именно меня?

– Нам требовался человек, наделенный нравственностью и моральными ценностями, искренне заботящийся о благополучии незнакомых ему людей. Для трансляции требовалась женщина, вызывающая симпатию и мужчин, и женщин всех возрастов. А чтобы они эмоционально сопереживали ей, требовалось, чтобы сердце у нее было разбито.

– По-твоему, мир считает меня сломленной?

– А разве я не прав?

– Ну и жопа же ты…

– Мы должны были дать нашему знаковому персонажу Пассажира, за которого она вступится. Кто же лучше годится на эту роль, как не человек с душещипательной историей, к которому ее тянет? А уж факт нашей обоюдной ненависти к автономным автомобилям, разумеется, был грандиозным плюсом и одной из причин, по которой мы ввели тебя в состав присяжных этого жюри.

– Вы меня ввели? Я не была выбрана случайно?

– Я полагал, ты уже это сообразила. Нам нужна была личность, способная поставить под вопрос решения других членов жюри. Должен признаться, после первого дня, когда тебя то и дело осаживали, а ты сложила руки и уже не пыталась дать отпор, мы уже думали, что дали маху. Но на второй день незадолго до первого увоза ты и сама расправила крылья. Вот тут-то мы и поняли, что лучшего и желать было грешно.

В глубине души Либби до сих пор бурлил гнев. Она уже давно смирилась с тем, что была марионеткой, но даже не догадывалась, насколько далеко зашла ложь. И чувствовала себя теперь круглой дурой.

– Но почему конкретно я? Вокруг миллионы женщин, разделяющих мои взгляды.

– Но они не разделяют того, что роднит тебя и меня.

– То есть? – подняла брови Либби.

– Придя сюда, ты спросила, почему я выбрал именно это место. Судя по тому, что я выяснил, собирая твои данные, тебя сформировали три события. Сначала ты нашла тело брата, потом твой хахаль обрюхатил другую женщину, а потом ты стала очевидцем гибели трех человек на этой дороге. Одно из этих событий нас роднит.

– Не поняла.

– Три поколения женщин, умерших у тебя на глазах прямо за этой дверью, были моей женой, моей дочерью и моей матерью.