51

Была поздняя ночь. Огонь в камине угасал. Из-за неподвижности и холода мы стали замерзать. Я помассировал колени, чтобы избавиться от начинающейся ревматической боли.

Внезапно за нашими спинами раздалось легкое покашливание. Нотариус прервал чтение и поднял голову.

Огромный верзила, немного неуклюжий, стоял в дверном проеме, держа в руках полено внушительных размеров. Он не решался войти в кабинет из страха нарушить наше прилежное занятие.

Мэтр Олборн жестом пригласил его войти.

— Хорошо, старина, раздуйте-ка нам огонь. А то холодно стало.

Человек опустил глаза, слегка улыбнулся и положил полено в очаг. Огонь немедленно принялся за сухую кору.

Когда я встретился с ним взглядом, он поднялся и потянулся.

— Сильный огонь в камине ослабит Ваш ревматизм, доктор Ватсон. Я знаю, о чем говорю.

Такая забота тронула меня.

— Спасибо, друг мой.

Он вышел той неестественной походкой, какой ходят люди из народа, когда они смущены.

Огонь весело потрескивал в камине. Кабинет постепенно наполнился приятным теплом.

Лестрейд поднялся, налил себе чашку чая, выпил её одним залпом и поставил чашку на место. Химия снова подействовала.

— Итак, по мнению Шерлока Холмса, все эти преступления совершил таинственный некто? — начал Лестрейд.

— Вы по-прежнему сомневаетесь? — спросил я. — Добытые Шерлоком Холмсом доказательства не убедили Вас?

Неприятная гримаса исказила лицо полицейского. Казалось, он сердит на весь мир.

— Если то, что Вы говорите, правда, то нужно подвести итог. Я знаю только одного человека, способного совершить такого рода подвиг незамеченным.

— Завершите Вашу мысль, старина.

— Если следовать аргументам самого Шерлока Холмса, то убийца — не кто иной, как его брат, Майкрофт.

Последний вздрогнул и озадаченно посмотрел на полицейского.

— Могу я узнать, каким образом Вы пришли к этому блестящему выводу?

Лестрейд подпер бока кулаками и выпятил грудь.

— Я ведь не случайно являюсь первым полицейским Скотланд-Ярда. Я, конечно, не обладаю талантами Шерлока Холмса, но рассуждаю здраво, в этом Вы сейчас убедитесь. Все согласны, что у Вас блистательный ум, мистер Холмс, намного превосходящий ум Вашего брата, не так ли?

— Если Вам так угодно…

— Также Вы являетесь теневым персонажем, главой тайных служб.

— От Вас ничего не утаишь.

— Ваша фамилия, разумеется, известна широкой публике, но в сочетании с именем Шерлок. А ведь Вы презираете младшего брата и его эмпирические методы.

Майкрофт Холмс пожал плечами.

— Откуда Вы все это взяли?

Лестрейд повернулся ко мне.

— Доктор Ватсон, Шерлок Холмс разве не говорил Вам: «Майкрофт никогда не испытывал ни малейшего сочувствия к моей персоне и никогда мной не интересовался. И это было взаимно. Он мне менее близок, чем вы».

— Это точно. Это, впрочем, удивило и огорчило меня.

Сыщик с важным видом расхаживал по кабинету, сложив руки за спиной.

— Не нужно даже обращаться к учению Зигмунда Фрейда, чтобы понять, что экзистенциальные проблемы Вашего товарища уходят корнями в раннее детство.

Вдруг Лестрейд остановился и нахмурил брови в поисках подходящей фразы. Сэр Майкрофт Холмс наблюдал за ним со снисходительностью, граничащей с иронией. Уильям Олборн, напротив, казалось, серьезно отнесся к его высказыванию.

Полицейский продолжал:

— Шерлок всю свою жизнь провел в тени Майкрофта. Насмешки из детства оставили на нем свой отпечаток. Если Шерлок Холмс искал утешения в наркотиках, то лишь по вине сэра Майкрофта.

Последний поднялся и встал перед полицейским. Он был выше его на две головы.

— Вы зашли слишком далеко, инспектор Лестрейд.

Майкрофт Холмс метал молнии. Его нижняя губа задрожала на какое-то мгновение, будто он не мог найти слов, чтобы отразить язвительные обвинения. Инспектор Лестрейд продолжал:

— Но, судьба непредсказуема.

Шерлок взял блестящий реванш. И в то время как он сверкал на небосводе и познал все почести прессы и общественности, Вы просиживали в клубе «Диоген», окруженный всеобщим равнодушием. Мог ли такой мозг, как Ваш, смириться с подобной несправедливостью?

Лицо Майкрофта Холмса стало багровым.

— Вы выдаете придуманное за действительность, старина. Ваши объяснения так же туманны, как лондонский смог. И даже если Вы говорите правду, это не делает из меня преступника. Зачем мне было убивать всех этих несчастных?

— Вы один можете ответить на этот вопрос. Когда два монарха объявляют друг другу войну, сколько невинных расплачиваются своими жизнями за жажду убийства своих господ?

Майкрофт постепенно снова стал самим собой — воспитанным и отрешенным.

— С такими ложными аргументами мы все можем быть потенциальными убийцами. И Ваши доводы потому ещё меньше вызывают доверия, что теперь я знаю, кто убийца.

Предпринял ли Майкрофт отвлекающие действия или действительно раскрыл тайну? Ответ не заставил себя ждать.

Внезапно он направил указательный палец в сторону Уильяма Олборна.

— Я обвиняю Вас в совершении описанных выше преступлений!

Нотариус вцепился в подлокотники кресла, его лицо стало бледным, как воск.

— Что?.. Меня?

— Да, Вас! Разве Вы не были близки с моим братом?

Обвиняемый утвердительно кивнул, но ни один звук не сорвался с его губ.

— Разве Вы не говорили доктору Ватсону, что Вы страстный поклонник его рассказов?

Нотариус не отвечал. Его взгляд был похож на взгляд загнанного зверя.

Глава тайных служб пустил в ход весь свой дар убеждения. Человек, который мгновение до того был обвиняемым, превратился в уверенного обвинителя.

— Вы сами признались, что Ваша работа не слишком Вам нравится. Вот что Вы сказали: «Я родом из старинной династии нотариусов. Будучи старшим, я перенял дело своего отца, как он в свое время продолжил дело его отца. Это одно из преимуществ, но и недостатков старшинства. Мой отец, видите ли, не позволил мне выбрать другую карьеру! А мне хотелось стать художником или писателем. И вот я провожу дни напролет в полной бездеятельности. К счастью, Ваши книги позволяют мне время от времени развеять скуку».

Мэтр Олборн, который явно не привык находиться на скамье подсудимых, оказался беззащитным перед атакой Майкрофта Холмса.

Сцена стала слишком бурной, и я решил защитить адвоката.

— Тысячи людей залпом читают рассказы о похождениях Шерлока Холмса, но при этом не являются убийцами.

— Конечно, но кто интересуется этими детективными сочинениями? Кроме того, мы знаем, что мэтр Олборн был одним из первых клиентов моего брата. И у него была возможность изучить его методы.

Я запротестовал:

— Вашим объяснениям не хватает основного элемента, мистер Холмс.

— Ах да? Какого же?

— Мотива убийств.

— Ну, доктор Ватсон, это ведь очевидно. Мэтр Олборн убивал всех этих людей, чтобы скоротать время. Разве есть лучшее средство развеять скуку?

— Вы это серьезно?

— Нет.

Лицо мэтра Олборна выражало ужас и оцепенение.

— Тогда зачем же Вы накинулись на нашего несчастного друга?

— Я уже сказал. При помощи ложных аргументов и толики недоверия всегда можно обвинить кого угодно. Не так ли, инспектор Лестрейд?

Полицейский сделал жест рукой, который мог означать: «Признаю, Вы победили».

Послужив подопытным кроликом для этого необычного эксперимента, нотариус начал приходить в себя.

— Так Вы не рассматривали меня в качестве возможного убийцы? — спросил он, все ещё находясь под действием шока.

— Ну, конечно, нет. Вы — последний, кого можно подозревать.

Майкрофт Холмс потянулся, не спуская глаз с нотариуса.

— В обмен на это мне интересно узнать Ваше мнение об этом деле.

— Хорошо, в отличие от того, что Вы говорили в своей… обвинительной речи, я не слишком умею разгадывать подобные тайны. Я — прилежный читатель приключений Шерлока Холмса, но я позволяю заинтриговать себя и не пытаюсь проверить свои силы. Иногда во мне рождается смутное предчувствие, но не более того.

— А что говорит Ваше смутное предчувствие в нашем случае?

— Это сложный вопрос. Я не хотел бы начинать с беспочвенных рассуждений. Я стремлюсь сохранять нейтралитет, — сказал Олборн.

— Одно другому не мешает.

Нотариус поразмыслил мгновение, будто взвешивая каждое слово.

— Наверняка моя мысль покажется Вам странной. В ней проявится неизвестная Вам сторона моей личности. Но, я считаю, что все эти преступления имеют сверхъестественную основу.

— Вы не единственный, кто придерживается такого мнения. Но, что заставляет Вас так полагать?

— _Собранные воедино детали. Начать хотя бы с личности беглеца из Миллбэнк. Разве мог такой трусливый человек совершить эти преступления без внешнего стимула?

— По Вашему мнению, этот «стимул» исходил от дьявола?

— Возможно. Многие свидетели сообщили, что видели его в тех местах, куда нельзя было ни войти, ни выйти. Запертый склеп, в котором нашли распятую малышку, комната леди Сен-Джеймс, запертая комната младенца судьи Ричмонда…

— Вы верите в дьявола?

— Не совсем, но признайте, что все это несколько смущает.

Мэтр Олборн надел пенсне, чем положил конец этому отступлению.

— Послушаем продолжение рассказа Шерлока Холмса.