Глава 4

Клиффорд Нокс выключил радиосвязь и закрыл портативный компьютер. Пусковая установка сработала всего раз, и ракета не нашла президентского лимузина. Замкнутая телевизионная система – камеры были установлены в обоих устройствах – показывала дерганые изображения, перемещающиеся то вправо, то влево. Ноксу то и дело приходилось направлять винтовку вниз, эта штука не слушалась его команд. Он приказал модифицировать ракетное топливо и взрывчатку для гарантии, что три боеголовки уничтожат тяжело бронированную машину.

Утром все было в рабочем порядке.

Так что же случилось?

Яркое изображение на телеэкране в другом конце гостиничного номера объяснило эту неудачу.

Кадры и сцены, сделанные на улице сотовыми телефонами, уже были отправлены электронной почтой в телецентры. На них был виден человек, высовывающийся из разбитого окна в отеле «Гранд-Хайат» высоко над Восточной Сорок второй улицей. Он оседлал металлическое сооружение, дергал его то в одну сторону, то в другую, пока наконец не направил ружейный огонь на ракетную пусковую установку и уничтожил ее электронику, едва механизм сработал.

Нокс подал сигнал запуска. Должны были вылететь три ракеты, одна за другой. Но появилась только одна и улетела в южную сторону.

Зазвонил городской телефон.

Нокс ответил, и на другом конце провода раздался сиплый голос:

– Это катастрофа.

Он продолжал смотреть на телеэкран. Там появились кадры с двумя устройствами, выступающими наружу из темных прямоугольников в застекленном фасаде отеля. Бегущая строка в нижней части экрана сообщала зрителям, что пока нет никаких сведений о состоянии президента.

– Кто этот человек, который вмешался? – раздался в трубке новый голос.

Нокс вообразил себе сцену на другом конце линии. Трое мужчин пятидесяти с небольшим лет, небрежно одетые, теснятся в шикарной каюте у микрофона с громкоговорителем.

Содружество.

Без одного члена.

– Не представляю, – ответил он. – Само собой, я не ожидал никакого вмешательства.

В человеке на видео можно было разглядеть, что он белый, с рыжеватыми волосами, одет в темный пиджак и светлые брюки. Из-за низкой четкости изображения камер сотовых телефонов и постоянного движения линз увидеть его лицо было нельзя. Бегущая строка на экране сообщала зрителям, что этот человек появился, что в него стреляли, что он навел одно оружие на другое и скрылся внутри.

– Как мог кто-то узнать об этом? – прозвучал в трубке вопрос. – Тем более оказаться в состоянии помешать?

– У нас явно утечка сведений.

Молчание на другом конце провода подтверждало, что те люди согласны.

– Квартирмейстер, – сказал один из троих, назвав Нокса его официальным званием, – этой операцией руководил ты. Ее провал – твоя вина.

Он понимал это.

Как в давние времена капитан корабля, квартирмейстер избирался членами команды, и на него возлагалась обязанность охранять интересы компании. Капитан сохранял полную власть во время любого конфликта, но повседневной жизнью корабля руководил квартирмейстер. Он отпускал продовольствие, распределял добычу, рассматривал споры и карал за нарушения дисциплины. Капитан мало что мог предпринять без одобрения квартирмейстера. Эта система сохранялась и по сей день, притом что Содружеством руководили четыре капитана. Нокс подчинялся им, всем вместе и каждому в отдельности. Он также надзирал за командой, за теми, кто работал непосредственно на Содружество.

– Среди нас явно есть шпион, – повторил он.

– Понимаешь, что теперь произойдет? Последствия будут катастрофическими.

Нокс шумно втянул воздух.

– Хуже всего то, что капитан Хейл не принимал участия в вашем решении.

Это его замечание нарушением субординации не сочтут. Хороший квартирмейстер откровенно высказывался без опаски, так как власть получал от команды, не от капитана. Неделю назад он предупреждал их, что этот план опрометчивый. Не сдержался и сказал, что, по его мнению, он граничит с безрассудством. Но когда трое из четырех капитанов отдавали приказ, он был должен повиноваться.

– Твои возражения и советы были приняты к сведению, – сказал один из них. – Мы приняли это решение.

Однако этого может оказаться недостаточно, когда Квентин Хейл поймет, что сделали остальные. Содружество ранее шло этим курсом, но сравнительно недолго. Отец Нокса был последним квартирмейстером, который попытался противостоять капитанам и преуспел. Но то было другое время, с другими правилами.

– Может, сообщить капитану Хейлу, – посоветовал он.

– Будто он уже не знает, – сказал один из троих. – Скоро он с нами свяжется. А пока – что ты собираешься делать?

Нокс обдумывал этот ход. Никто не мог проследить механизмы, находившиеся в двух номерах отеля. Их изготовили втайне члены команды, каждую часть по отдельности. На тот случай, если механизмы обнаружат, были приняты предосторожности. Два номера в отеле «Гранд-Хайат» были зарегистрированы на вымышленных людей – членов команды, которые появились с измененной внешностью перед портье и расплатились кредитными карточками, оформленными на несуществующих лиц. В чемоданах лежали разрозненные детали, и он лично всю ночь собирал эти устройства. Табличка «НЕ БЕСПОКОИТЬ» на двери гарантировала уединение на весь день. Он контролировал обе установки отсюда – находясь в нескольких кварталах – по радио, и теперь сигнализация была отделена.

Все было тщательно выполнено.

В прошлые столетия квартирмейстерам иногда разрешалось брать штурвал, вести корабль по курсу. Содружество только что дало ему этот штурвал.

– Я разберусь.