на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



26


На рассвете 14 октября Картеру в Луанде пришлось принять важное решение. Он открыл глаза в темноте и некоторое время слушал гул кондиционера. Слух тотчас подсказал, что скоро надо будет почистить фильтры. К шуму холодного воздуха, продувавшего спальню, примешивался легкий посторонний звук. Картер встал, вытряхнул тапки (вдруг там спряталось какое-нибудь насекомое?), надел халат и спустился на кухню. За решетками окон он увидел одного из ночных охранников, вероятно Жозе: тот спал, грузно обмякнув на старом, рваном походном стуле. Но Роберту неподвижно стоял у калитки, смотрел в ночь, оцепенев в неведомых помыслах. Немного погодя он вооружится громадной метлой и начнет мести дорожки по фасаду дома. Этот шорох всегда внушал Картеру ощущение безопасности. От человека, который изо дня в день делает одно и то же, веет вечностью и постоянством. Роберту и его метла - символ жизни в лучшие ее мгновения. Без неожиданностей и соблазнов. Всего лишь повторяющиеся, ритмичные взмахи, отметающие прочь песок, камешки, обломанные веточки. Картер достал бутылку кипяченой воды, с вечера стоявшую в холодильнике. Не спеша выпил два больших стакана. Потом снова поднялся наверх, сел за компьютер, всегда включенный. На случай перебоев с электричеством он был подсоединен к мощной резервной батарее, а кроме того, снабжен стабилизатором, поскольку напряжение в сети вечно скакало.

Картер сразу обнаружил, что пришел мейл от Фу Чжэна, открыл сообщение, внимательно прочитал.

Потом выпрямился на стуле.

Паршиво. То, о чем писал Фу Чжэн, очень скверно. Он сделал все, что приказал ему Картер. Однако полицейский явно по-прежнему пытается влезть в фальковский компьютер. Картера ничуть не тревожило, что они вправду могут взломать программы. Да если и взломают, все равно не поймут, с чем имеют дело. А тем более не сумеют принять меры. Но в ночном мейле Фу Чжэн доложил о весьма тревожных фактах. Полиция обратилась за помощью к молодому компьютерщику.

Картер опасался очкастых молодых людей за компьютерами. Они с Фальком не раз говорили об этих гениях современности, ловко проникавших в секретные базы данных, умевших прочесть и понять сложнейшие электронные документы.

Фу Чжэн подозревал, что молодой человек по фамилии Мудин был как раз из таких гениев, и писал, что шведские хакеры неоднократно взламывали оборонные системы зарубежных стран.

Стало быть, вполне возможно, это опасный еретик, думал Картер. Еретик наших дней. Не желающий оставить в покое электронику и ее секреты. Раньше таких, как Мудин, сжигали на костре.

Картеру это не нравилось, как и многое другое случившееся за последнее время. Фальк умер слишком рано, оставил его один на один со всеми замыслами и решениями. Пришлось немедля устроить зачистку. Раздумывать было некогда. И хотя каждое свое решение он принимал только после консультации с логической программой, которую выкрал в Гарвардском университете и которая дала положительную оценку намеченным мерам, этих мер оказалось явно недостаточно. Похищение трупа Фалька было ошибкой. А возможно, и девчонку убивать было незачем? Но она могла заговорить. Кто знает. И полиция, похоже, сдаваться не намерена.

Картеру доводилось видеть такое. Как человек упрямо идет по следу. За раненым хищником, укрывшимся где-то в буше.

Еще несколько дней назад он установил, что всем руководит полицейский по фамилии Валландер. Фу Чжэн четко анализировал обстановку. Поэтому они и решили убрать полицейского. Но потерпели неудачу. И тот упорно продолжал свое расследование.

Картер встал, подошел к окну. Город еще спал. Африканская ночь дышала ароматами. Фу Чжэну можно доверять, думал он. Парень полон той фанатичной восточной преданности, которая, как некогда решили они с Фальком, весьма им пригодится. Вопрос лишь в том, достаточно ли этого.

Он сел за компьютер, начал писать. Пусть логическая программа даст ему совет. Примерно через час он сформулировал все задачи, определил возможные альтернативы и запустил программу. Она была начисто лишена человеческих черт и от этого только выигрывала. Ни тебе сомнений, ни иных эмоций, которые способны замутить перспективу.

Ответ пришел через считаные секунды. Четкий и однозначный. Картер отметил в исходных данных слабость, обнаруженную у Валландера. И эта слабость всерьез давала им шанс добраться до полицейского.

У всех людей есть секреты, думал Картер. В том числе и у этого Валландера. Секреты и слабости.

Он опять принялся писать. Рассвело, на кухне уже давно громыхала Селина, когда он закончил. Трижды прочитал написанное, внося поправки, и в итоге остался доволен. Потом нажал на «Отправить», и письмо исчезло в киберпространстве.

Кто первым прибег к этому сравнению, Картер не помнил. Скорее всего, Фальк. Именно он сказал, что они вроде как астронавты нового типа. Парят в новых пространствах, которые мало-помалу возникают вокруг. «Друзья в пространстве, - говорил он, - это мы».

Картер спустился на кухню, позавтракал. Каждое утро он украдкой разглядывал Селину - не беременна ли сызнова? При первом же подозрении он ее уволит. После завтрака он вручил ей составленный с вечера список покупок. Пускай сходит на рынок. Для вящей надежности заставил ее вслух по складам прочесть список. Дал денег, потом вышел отпереть двери парадного входа. По его подсчетам, каждое утро приходилось отпирать в общей сложности шестнадцать замков.

Селина отправилась на рынок. Город проснулся. Но в доме, некогда построенном врачом-португальцем, были толстые стены. Картер вернулся на верхний этаж с ощущением, что его обступает тишина. Всегдашняя тишина посреди африканского гама. На мониторе мигал сигнал. Пришли весточки из киберпространства. Он сел за компьютер, стал читать.

Именно на такой ответ он и надеялся. В течение ближайших суток они воспользуются слабостью, которую обнаружили у полицейского, у Валландера.

Он долго сидел, глядя на монитор. Когда экран потемнел, встал и пошел одеваться.

Осталась ровно неделя до той минуты, когда электронный вал захлестнет весь мир.


Вечером в понедельник, в самом начале восьмого, Валландер с Мартинссоном оба разом выбились из сил. И вернулись со Снаппханегатан в управление. Нюберг со своими криминалистами еще работал в гараже. Как всегда, тщательно и с какой-то затаенной злостью, которая крайне редко выплескивалась наружу. Порой Валландер думал о Нюберге как об этаком ходячем взрыве, который почему-то откладывается.

Они пытались понять, что произошло. Может, Юнас Ландаль вернулся и сам стер все, что было у него в компьютере? Но зачем он тогда сохранил дискету, коль скоро по каким-то причинам хотел скрыть информацию из своего компьютера? Или он думал, что на дискете тоже все стерто? Если так, то почему не поленился снова спрятать ее под стеллажом? Вопросов было много, частью совсем простых, только вот по-настоящему четкие ответы отсутствовали. Мартинссон осторожно выдвинул версию, что непонятное сообщение - «норок надо выпустить на волю» - в общем-то подброшено нарочно. Чтобы они его прочитали и, паче чаяния, взяли неверный курс. Но что, собственно, значит «неверный курс»? - уныло думал комиссар. Где вообще что-то верное? Вдобавок они подробно обсудили, не стоит ли прямо нынче вечером объявить Ландаля в розыск. Валландер сомневался. По сути, для этого нет оснований. Во всяком случае, пока Нюберг не закончит с машиной. Мартинссон с ним не соглашался, и аккурат в разгар этого спора обоих разом одолела жуткая усталость. А может быть, отвращение? Валландера мучило, что ему никак не удается направить расследование по мало-мальски разумному пути. И он подозревал, что в глубине души Мартинссон считает так же. По дороге в управление они заехали на Руннерстрёмсторг, Валландер ждал в машине, а Мартинссон поднялся к Роберту Мудину, сказал ему, что на сегодня хватит. Они вместе вышли на улицу, а вскоре подъехал автомобиль, который доставит Мудина домой. Мартинссон сообщил, что Роберт уходить не хотел. Готов был всю ночь просидеть со своими электронными загадками. Пока что он с места не сдвинулся. Но по-прежнему твердит, что цифра двадцать очень важна.

Вернувшись в управление, Мартинссон немедля включил компьютер и начал искать информацию о Юнасе Ландале. Запросил сведения о разных группировках, которые числились в базе данных. В частности, о таких, что стремились воспрепятствовать торговле мехами и нередко выпускали на волю фермерских норок. Но компьютер ответил «доступа нет». Тогда он вырубил машину, вышел из кабинета и в коридоре встретил Валландера, который стоял там как неприкаянный, держа в руке пластиковый стаканчик с холодным кофе.

Они решили, что на сегодня хватит, пора по домам. Валландер еще немного посидел в кафетерии, от усталости не в силах ни думать, ни идти домой. Напоследок он еще попытался выяснить, чем занят Ханссон. И в конце концов кто-то припомнил, что Ханссон, кажется, уехал в Векшё. Потом комиссар позвонил Нюбергу, однако тот ничего нового пока сообщить не мог. Криминалисты до сих пор работали с машиной.

По дороге домой Валландер заехал в магазин купить продуктов. Но у кассы обнаружил, что забыл бумажник на письменном столе. К счастью, продавец знал его и отпустил в кредит. Добравшись до квартиры, комиссар первым делом большими буквами написал на листке, что завтра непременно надо расплатиться, и положил записку на коврик у входной двери. Потом сварил спагетти и поужинал, сидя у телевизора. В порядке исключения ужин удался, получилось вкусно. Он пробежался по каналам и в конце концов остановился на каком-то фильме. Но смотреть начал с середины и так и не сумел толком вникнуть в сюжет. Заодно вспомнил, что надо бы поглядеть совсем другой фильм. С Аль Пачино. В одиннадцать он лег в постель, выдернув телефон из розетки. Фонарь за окном висел неподвижно. Вскоре комиссар уснул.


Утром во вторник он проснулся около шести, свежий и бодрый. Ночью ему снился отец. И Стен Виден. Среди странного каменистого ландшафта. Во сне он все время боялся потерять их из виду. Я даже вполне могу истолковать этот сон, подумал он. Я по-прежнему, как маленький ребенок, боюсь остаться в одиночестве.

Зазвонил мобильник. Нюберг. И по обыкновению, сразу перешел к делу. Когда бы ни звонил, он всегда исходил из того, что нужный собеседник уже на ногах. Хотя сам вечно жаловался, что некоторые постоянно будят его в несусветную рань и пристают с дурацкими вопросами.

- Я только что вернулся в гараж на Снаппханегатан, - начал он. - И нашел кое-что застрявшее в заднем сиденье и вчера не замеченное.

- Что же именно?

- Жевательную резинку «Сперминт». Со вкусом лимона.

- Она застряла в сиденье?

- Ее даже из обертки не вынули. Будь это прилипший комок, еще вчера бы нашли.

Валландер встал с постели, стоял босиком на холодном полу.

- Отлично, - сказал он. - Созвонимся попозже.

За полчаса он успел принять душ и одеться. Кофе можно выпить и в управлении. На улице было безветренно, и он решил нынче утром прогуляться пешком. Но тотчас передумал и сел в машину. Плевать он хотел на укоры совести. Войдя в управление, первым делом поискал взглядом Ирену. Пока не пришла. Эбба уже была бы на месте, подумал комиссар. Впрочем, раньше семи Эбба тоже не появлялась. Хотя наверняка бы интуитивно почувствовала, что мне надо с ней поговорить. И тотчас осадил себя: он несправедлив к Ирене. С Эббой никто не сравнится. Сходил в кафетерий, налил себе кофе. На сегодня дорожная служба назначила большую проверку. Валландер перекинулся словечком-другим с одним из дорожных полицейских, тот жаловался, что очень уж многие автомобилисты ездят с превышением скорости, да еще и в подпитии. И даже не имея водительских прав. Валландер рассеянно слушал, думая о том, что полицейские всегда горазды ныть да жаловаться; потом вернулся в холл. Ирена только-только пришла, снимала пальто.

- Помнишь, на днях я занимал у тебя жевательную резинку?

- Резинку занимают редко. Ты ее получил. Или та девчонка.

- Какой это был сорт?

- Обычный. «Сперминт».

Валландер кивнул.

- Это все? - удивилась Ирена.

- А что, мало?

С чашкой кофе в руках Валландер вернулся в кабинет. Спешил додумать до конца возникшую мысль. Набрал домашний номер Анн-Бритт. Когда она ответила, в трубке были слышны детские вопли.

- Окажи мне услугу, - сказал он. - Поговори с Эвой Перссон, поинтересуйся, что за жвачку она предпочитает, с каким вкусом. А заодно выясни, угощала ли она Соню.

- Почему это так важно?

- Объясню, когда приедешь сюда.

Через десять минут Анн-Бритт перезвонила. Дети вопили по-прежнему.

- Я поговорила с ее матерью. Она утверждает, что Эва жует резинку разного вкуса, и мне кажется, тут она не врет.

- Стало быть, она точно знала, какую жвачку любит Эва?

- Матери много чего знают о своих дочерях.

- Или не знают ничего?

- Совершенно верно.

- А как насчет Сони?

- Думаю, Эва Перссон наверняка ее угощала.

Валландер причмокнул губами.

- Господи, далась тебе эта жвачка! Чем она так важна?

- Приедешь - расскажу.

- У меня тут полная неразбериха. Бог весть почему утром во вторник всегда черт-те что творится.

Валландер положил трубку. Черт-те что творится каждое утро, подумал он. Без исключений. По крайней мере, в тех случаях, когда просыпаешься в пять и больше глаз сомкнуть не можешь. Он встал, пошел к Мартинссону. В кабинете пусто. Должно быть, он уже на Руннерстрёмсторг с Робертом Мудином. Ханссон опять же пока не вернулся из своей, скорее всего, бесполезной поездки в Векшё.

У себя в кабинете Валландер попробовал в одиночку подвести итоги. Практически не оставалось сомнений, что синий автомобиль из гаража на Снаппханегатан тот самый, на котором Соня Хёкберг совершила последнюю в своей жизни поездку. Юнас Ландаль отвез ее на силовую подстанцию, где она была убита, после чего сам уплыл на пароме в Польшу.

Конечно, есть пробелы и пустоты. За рулем машины не обязательно сидел Юнас Ландаль. И убил Соню Хёкберг не обязательно он. Но он под большим подозрением. Необходимо прежде всего задержать парня и хорошенько допросить.

Компьютер представлял собой куда более сложную проблему. Если информацию удалил не сам Юнас Ландаль, значит, это сделал кто-то другой. Вдобавок дискета, спрятанная под наклонившимся стеллажом.

Валландер пытался выстроить логическую цепочку. И через несколько минут сообразил, что есть и другая возможность. Информацию из компьютера мог удалить сам Юнас Ландаль. А позднее в доме побывал другой человек, проконтролировал, вправду ли все сделано.

Комиссар открыл блокнот, поискал ручку. И записал целый ряд имен, расположив их в том порядке, в каком они появились в расследовании.


Лундберг, Соня и Эва.

Тиннес Фальк.

Юнас Ландаль.


Между всеми этими людьми есть связь. Однако по-прежнему непонятен мотив преступлений. Пока что мы не нащупали подоплеку, думал Валландер. Надо искать дальше.

В дверях появился Мартинссон и вывел его из задумчивости.

- Роберт Мудин уже при деле, - сказал он. - Велел заехать за ним в шесть утра. Нынче даже еду с собой захватил. Какие-то чудные чаи. И еще более чудные сухарики. Всё с биодинамической фермы, с Борнхольма. И плеер притащил. Дескать, под музыку ему лучше работается. Я глянул на его кассеты, список составил. - Мартинссон достал из кармана листок. - «Мессия» Генделя и «Реквием» Верди. Тебе это о чем-нибудь говорит?

- Да. У Роберта Мудина прекрасный музыкальный вкус.

Валландер рассказал про телефонные разговоры с Нюбергом и с Анн-Бритт. Итак, можно быть вполне уверенными, что Соня Хёкберг ехала в этой машине.

- Так ведь не обязательно в тот последний раз, - заметил Мартинссон.

- Пока будем считать, что именно в тот. Тем более что после Ландаль прямо-таки сломя голову бежал.

- Значит, объявляем в розыск?

- Да. Поговори с прокурором.

Мартинссон поморщился:

- Может, Ханссон поговорит?

- Он еще не приехал.

- Где его носит, черт побери?

- Говорят, в Векшё уехал.

- Зачем?

- В тех краях коротает житьишко папаша Эвы Перссон, алкаш.

- Неужто впрямь так важно опросить его?

Валландер пожал плечами:

- Нет у меня времени выбирать приоритеты.

Мартинссон встал:

- Ладно, я поговорю с Викторссоном. И погляжу, нет ли у нас чего на Ландаля. Только бы серверы заработали.

Валландер остановил его:

- Погоди. Что нам известно об этих группировках? В частности, о так называемых веганистах? И всех прочих.

- По словам Ханссона, это что-то вроде рокерских шаек, только поблагороднее. Они громят лаборатории, где проводят опыты на животных.

- Не очень-то справедливо.

- А кто вообще может обвинить Ханссона в справедливости?

- Все-таки я думал, это совершенно бескровные группировки. Гражданское неповиновение без насилия.

- Зачастую так и есть.

- А как же Фальк?

- Нет никаких доказательств, что его убили. Не забывай.

- Но Соня Хёкберг убита. И Лундберг тоже.

- По сути, это свидетельствует лишь об одном: мы понятия не имеем, что за всем этим стоит.

- Роберт Мудин справится?

- Трудно сказать. Но я, понятно, надеюсь.

- Он по-прежнему твердит, что цифра двадцать очень важна?

- Да. Тут он уверен. Я только наполовину понимаю его объяснения. Но он очень убедителен.

Валландер глянул на свой календарь:

- Сегодня у нас четырнадцатое. Без малого через неделю будет двадцатое.

- Если цифра двадцать обозначает именно эту дату. Мы же не знаем.

Валландер вдруг кое-что вспомнил:

- От «Сюдкрафта» мы ничего больше не слыхали? Они должны были провести внутреннее расследование. Как преступник проник на подстанцию? Почему калитку взломали, а дверь отперли?

- Этим занимается Ханссон. Но «Сюдкрафт» явно относится к этому очень серьезно. Ханссон подозревает, что полетит не одна голова.

- Вопрос в том, достаточно ли серьезно мы сами отнеслись к этому, - задумчиво протянул Валландер. - Как Фальк сумел добыть чертеж? И зачем?

- Сплошной туман, - посетовал Мартинссон. - Разумеется, возможность саботажа исключать никак нельзя. От выпущенных на свободу норок до обесточивания целых регионов шаг-то, пожалуй, невелик. По крайней мере, при известном фанатизме.

Валландер ощутил новый прилив беспокойства:

- Кой-чего я опасаюсь, а именно цифры двадцать. Вдруг она все-таки указывает на двадцатое октября? Что должно случиться в этот день?

- Разделяю твои опасения, - отозвался Мартинссон. - Но, как и ты, теряюсь в догадках.

- Может, стоит потолковать с «Сюдкрафтом»? Пускай хотя бы проверят свою готовность к чрезвычайным ситуациям.

Мартинссон с сомнением кивнул:

- Вообще-то возможен и совсем другой подход. Сперва норки. Потом трансформатор. Что дальше?

Ответа нет.

Мартинссон ушел. А Валландер ближайшие несколько часов разбирал горы документов, скопившиеся на столе. И заодно мысленно искал, не упустил ли чего. Увы, упущений он не нашел, только убедился, что они по-прежнему блуждают в пустоте.

Под вечер Валландер собрал группу на совещание. Мартинссон поговорил с Викторссоном. И Юнаса Ландаля уже искали - не только в Швеции, но и за ее пределами. Вдобавок польская полиция откликнулась очень быстро, прислала телекс. Ландаль действительно прибыл в Польшу в тот день, когда сосед последний раз видел его на Снаппханегатан. Отметки о выезде из страны польская полиция не обнаружила. Однако Валландер все же сомневался, что Ландаль находится в Польше. Интуиция подсказывала, что это не так. Анн-Бритт перед совещанием успела поговорить с Эвой Перссон насчет жевательной резинки. Эва подтвердила, что Соня иногда жевала лимонную резинку. Хотя не могла припомнить, когда это было последний раз. Нюберг скрупулезно обследовал всю машину и отослал на экспертизу огромное количество пластиковых пакетиков с волокнами и волосками. Только экспертиза может подтвердить, что Соня Хёкберг в самом деле ездила в автомобиле Ландаля. И как раз по этому поводу между Мартинссоном и Анн-Бритт периодически разгорался бурный спор. Если Соня Хёкберг и Юнас Ландаль действительно встречались, то вполне естественно, она могла ездить в его машине. И если даже удастся установить сей факт, все равно доказать, что именно эта машина доставила ее на трансформаторную подстанцию, невозможно.

Валландер в спор не встревал. Оба неправы. И оба устали. В конце концов спор иссяк сам собой. Ханссон прокатился в Векшё действительно совершенно попусту. Вдобавок заехал не туда и заметил это слишком поздно. Папаша Эвы Перссон обитал в невообразимой халупе неподалеку от Висланды. Когда Ханссон все ж таки разыскал его, он уже здорово нагрузился и ничего мало-мальски полезного сообщить не мог. В довершение всего, упоминая имя дочери и будущее, которое ее ждет, каждый раз ударялся в слезы. Ханссон поспешил поскорей уехать.

Поиски «мерседеса»-фургона пока ни к чему не привели. Кроме того, через гонконгское отделение «Америкэн экспресс» Валландер получил факс от начальника тамошней полиции, некоего Вана, где сообщалось, что по указанному адресу человек по имени Фу Чжэн не проживает. Пока они совещались, Роберт Мудин продолжал поединок с фальковским компьютером. После долгой и, по мнению Валландера, совершенно излишней дискуссии было решено еще день-другой повременить, а уж потом связаться со стокгольмскими компьютерщиками.

В шесть все окончательно выдохлись. Валландер посмотрел вокруг - сплошь бледные, усталые лица. Ничего не поделаешь, надо закругляться. Условились встретиться завтра в восемь. Валландер решил еще поработать. Но в половине девятого тоже поехал домой. Доел спагетти, потом взял книгу и лег на кровать. Книга была убийственно скучная, про наполеоновские войны. И он вскоре уснул, уронив ее на лицо.


Жужжал мобильник. Валландер не сразу сообразил, где находится и который час, но ответил. Звонили из управления.

- Пришел тревожный вызов с парома, который идет в Истад, - сообщил дежурный.

- Что случилось?

- Ну, они заметили, что вал одного из гребных винтов вращается рывками, с натугой. Стали выяснять, в чем дело, и обнаружили причину.

- Какую же?

- Труп. В машинном отделении.

Валландер глубоко вздохнул:

- Где сейчас паром?

- В нескольких морских милях от гавани.

- Я выезжаю.

- Вызвать еще кого-нибудь?

Валландер немного подумал:

- Мартинссона и Ханссона. И Нюберга. Встречаемся у терминала.

- Других распоряжений не будет?

- Надо информировать Лизу Хольгерссон.

- Она на конференции в Копенгагене.

- Ну и что? Свяжись по мобильнику.

- Что ей сообщить?

- Что подозреваемый в убийстве плывет на родину из Польши. Но к сожалению, он мертв.

Разговор закончился. Что ж, теперь незачем ломать голову над тем, куда же подевался Юнас Ландаль. Валландер был уверен, что на пароме найден именно он.

Двадцать минут спустя они собрались у терминала и стали ждать, когда паром пришвартуется возле набережной.



предыдущая глава | Цикл: "Курт Валландер"+ романы вне цикла. Компиляция. Романы 1-13 | cледующая глава