на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 46

Бейрут, Ливан


Харли вышел на крышу с бутылкой «Джека Дэниэлса» в руке, и его мысли отправились в путешествие назад во времени. Отель находился в районе под названием Бурдж Хаммуд, который контролировали армяне, что и явилось причиной того, что Харли решил провести здесь ночь. Армянам единственным удалось сохранить нейтралитет в гражданской войне. Пару раз между ними и их соседями маронитами случались перестрелки, но дальше дело не пошло.

День получился странным – встреча с Кеннеди, инструктаж Рэппа перед тем, как отправить его на задание, анализ перехваченных разговоров. Ничто так не приводит человека в ярость, как кража денег, особенно больших. И вот вдруг возникли голоса, которые они не слышали уже много лет. Так что Бейрут должен был стать чрезвычайно опасным местом, и очень скоро.

Однако прежде чем лететь туда, им требовалось позаботиться о том, чтобы выглядеть соответствующим образом. Поэтому Харли привел Ричардса в одну из лавок в Цюрихе, где торговали подержанной одеждой, и они купили отвратительно сидевшие костюмы, классические рубашки, сильно поношенные ботинки и потрепанные чемоданы. Оба не стали бриться и добавили седины в волосы. Потом они сели в самолет, летевший в Париж, а оттуда в Бейрут, – двое непримечательных мужчин в море других путешественников.

Они прибыли на место, когда солнце уже садилось в дальнем конце Средиземного моря, охваченные нетерпением, гневом и немного страхом. Бейрут всегда так действовал на Харли. Он провел здесь некоторое время до гражданской войны – тогда город представлял собой процветающую Мекку, где христиане и мусульмане жили бок о бок, общались, растили детей, радовались жизни и по большей части не конфликтовали. Затем ООП[31] начала радикализировать трущобы и требовать права слова в управлении страной. Марониты не собирались делиться властью с этими цыганами, и тогда появились линии фронта. Никто, даже Харли, не считал их разногласия настолько серьезными, чтобы привести к войне, которая продлилась целых пятнадцать лет. Более миллиона жителей бежаномика. Того, что такой великий город подвергся столь варварским разрушениям, хватило, чтобы лишить веры даже самых стойких оптимистов.

В аэропорту они заметили кое-какие признаки, указывавшие на то, что дела начинают налаживаться. Часть терминала, сильно разрушенного во время бомбежки израильтянами в 1982 году, была снесена, и велись работы по ее восстановлению. Харли и Ричардс медленно спускались по металлической лестнице, смешавшись с остальными пассажирами. Усталые, скучающие ливанские ополченцы окружили их и направили в сторону иммиграционного контроля и таможни. Когда Харли был здесь в прошлый раз, эту службу представлял один-единственный толстый чиновник, сидевший за металлическим столом прямо около взлетной полосы. Его работа по большей части заключалась не в том, чтобы следить за безопасностью, – он собирал взятки за разрешение въехать в страну. Теперь же американцы шли по аэропорту, где повсюду висели плакаты, сообщавшие об амбициозных планах восстановления города.

Они встали в очередь на таможенную проверку, стараясь выглядеть уставшими и скучающими. Ричардс прошел быстро, едва удостоившись взгляда таможенника, вручил ему определенную сумму наличными, которую они назвали платой за въезд, но которая больше походила на взятку, поскольку не вызывало сомнений, что ей не суждено попасть в Министерство финансов. Харли пришлось ответить на несколько вопросов, самых обычных и не слишком опасных. Ему показалось, что он заметил, как один из начальников смены, стоявший за спинами трех таможенников, смотрел на него немного чересчур пристально, но ведь в этом и состояла его работа. В конце концов, все прошло спокойно, никто не вмешался и не последовал за ними на выдачу багажа.

Они забрали свои вещи и снова встали в очередь. На сей раз обоих обыскали. Затем, уже снаружи, на стоянке такси, Харли вложил в руку служителя двадцатку и сказал, что хочет сам выбрать машину. Исключительно повинуясь закону случайности, он остановился около четвертой в очереди, и они поехали в отель «Интерконтиненталь», где велась реконструкция, вошли внутрь и заказали выпивку. Там Харли уговорил бармена продать ему бутылку «Джека Дэниэлса». Выйдя на улицу, они поймали другое такси, объехали на нем деловой центр города и попросили высадить их в трех кварталах от гостиницы «Мар Юсуф».

Харли предпочел бы остановиться в приготовленной заранее конспиративной квартире, но сейчас это было невозможно, поскольку требовало участия человека, которому он полностью доверял бы. Кроме того, Стэн не особо мог контролировать ситуацию. Создание новой операционной базы – всегда дело непростое, а в городе, где линия фронта постоянно меняется, – тем более.

Харли посмотрел на линию горизонта. Он не стал бы утверждать наверняка, но у него возникло впечатление, что огней в городе стало немного больше, чем несколько лет назад. Возможно, здесь все-таки происходят перемены к лучшему. Несколько служащих отеля, сидевших на пластиковых стульях вокруг складного столика, помахали Харли, он улыбнулся им и отошел к дальнему краю крыши. Бейрут ничем не отличался от других густонаселенных городов, и его жители нередко забирались на крыши, спасаясь от клаустрофобии, давившей на них и рождавшей ощущение, будто они заперты в очень ограниченном пространстве. В углу, где он стоял, имелся еще один пластиковый стул, но Харли не хотелось садиться. Он посмотрел над крышами домов на север, в сторону океана, – и на горизонте, к северо-западу различил сияние огней на Кипре. На юге сверкал иллюминацией аэропорт, где садились последние самолеты.

Его мысли начали заполнять воспоминания, которым он совсем не обрадовался. Харли покрепче сжал бутылку в руке, поднес ее к губам и сделал большой глоток в надежде, что сможет их утопить. Через минуту внутри у него разлилось приятное тепло, и он попытался вспомнить последний раз, когда был в этом городе. Стэн не принимал во внимание поездку два года назад, потому что она заняла всего один день и он никак не мог успеть связаться со своими прежними контактами.

Город навевал так много воспоминаний, чуть-чуть хороших и огромное количество плохих… Харли сделал еще глоток, но на сей раз виски не помог. Его взгляд, будто по собственной воле, обратился на запад, где прежде находилось посольство. Он был здесь в тот день; здесь – это район Бурдж Хаммуд. Утром Стэн встретился за чашкой кофе с одним из своих контактов, которого звали Левон Петросян, армянским мафиозо, обеспечивавшим порядок в районе во время гражданской войны. В дополнение к тому, что он следил, чтобы здесь было электричество, вода и продукты, Петросян управлял всем игорным бизнесом, проституцией и получал немалые деньги за охранные услуги. После встречи Харли решил воспользоваться предложением безумного армянина испробовать его товар и как раз лежал в постели с двумя армянками из горного района восточной Турции, где жили армяне, когда комнату сотряс взрыв.

Его самые жуткие страхи претворились в жизнь, когда он оказался на крыше, натягивая по дороге штаны. Бомбардировки в 1983 году стали почти обычным делом, но эта оказалась значительно серьезнее, чем обычный обстрел из РПГ[32]. Посольство окружали клубы дыма и обломки, и Харли уже не сомневался, что мишенью являлось именно оно. Оставался только один вопрос – насколько значителен причиненный урон. Стэн помчался назад, в спальню, чтобы забрать остальные вещи, затем сбежал вниз на улицу, где его водитель спал за рулем джипа, принадлежавшего компании, вытолкал его с водительского сиденья, завел мотор и сорвался с места.

Когда он подъехал к посольству и глянул на семиэтажное здание, у него сжалось сердце. Главный вход исчез, и с седьмого по первый этаж зияла громадная дыра, разделявшая основную часть посольства и одно из крыльев. Как ни странно, крыша по большей части не пострадала, и Харли вспомнил, что ее специально укрепили, чтобы она выдержала установленное там коммуникационное оборудование. Когда пыль осела, первые из тех, кто выжил после взрыва, начали выбираться из здания. В ту минуту у Стэна еще была надежда.

Прошло полных два дня, прежде чем они сумели оценить степень причиненного урона. К этому времени надежда, наполнившая Харли, когда он увидел первого человека, выбравшегося из здания, окончательно умерла вместе с одним из его ближайших друзей, отцом Айрин Кеннеди, и еще шестьюдесятью двумя служащими посольства. Как это нередко случалось во время гражданской войны в Ливане, местное население приняло на себя главный удар, но если говорить об американцах, самые тяжелые потери понесло ЦРУ. Погибли восемь агентов, и Ближневосточный отдел практически прекратил свое существование.

Стэнсфилд тогда являлся заместителем руководителя контрразведывательных операций и примчался в Бейрут, чтобы оценить ущерб. Чувство вины, которое испытывал Харли, было всепоглощающим; он попытался подать в отставку, но Стэнсфилд слышать об этом не желал. Он даже проигнорировал то, что Стэн пропустил совещание в посольстве, назначенное на час дня.

По данному поводу были высказаны кое-какие сомнения. Повезло ли «Исламскому джихаду» и они удачно выбрали момент для взрыва, – или же получили инсайдерскую информацию о том, что высокопоставленные чины из Лэнгли в этот день и час соберутся на встречу в посольстве. И если так, громко говорили одни, получилось весьма удачно, что Харли пропустил совещание. Стэна поместили под микроскоп, но Стэнсфилд его прикрыл.

Его оперативник встречался с армянином по имени Петросян, и их разговор занял больше времени, чем предполагалось. То, что Харли находился в постели с двумя проститутками, когда в ворота посольства ворвался фургон, не имело ни малейшего значения. Они и так потеряли достаточное количество хороших агентов, и не было никакого смысла расставаться еще с одним из-за его пороков, о которых Стэнсфилд прекрасно знал.

Харли понимал, что шеф прав, но все равно не мог просто игнорировать произошедшее. В течение следующих нескольких месяцев пользы от него как от оперативника не было ни малейшей. Вскоре Стэнсфилду стали сообщать, что в относительно спокойных и мирных районах города стали появляться трупы мужчин-мусульман; их убивали без всякой системы, в самое разное время суток. Одного застрелили, когда он читал газету, сидя на своей маленькой террасе; другого – когда он выходил из ночного клуба; третьего задушили в собственной ванной комнате. Все трое были связаны с «Исламским джихадом». Стэнсфилд вызвал Харли в Вашингтон, чтобы спросить, что он знает про убийства, и, к его несказанному удивлению, тот признался в их совершении.

Стэнсфилд не мог допустить, чтобы один из его старейших друзей и лучших оперативников носился по городу и убивал кого вздумается, даже если объекты до некоторой степени заслуживали смерти. Харли заявил, что, поскольку «Исламский джихад» объявил Соединенным Штатам войну, он лишь оказал услугу, приняв в ней участие. В его рассуждениях имелась толика логики, но в тот момент Лэнгли не мог допустить скандалов в прессе и с политиками. Решение оказалось совсем простым. На афгано-пакистанской границе становилось жарковато, а Харли знал русских лучше всех. Поэтому Стэнсфилд отправил его в Пешавар тренировать и снаряжать моджахедов.

Теперь, почти десять лет спустя, его жизнь сделала полный круг, и он снова оказался в самой гуще религиозных фанатиков, считавших, что только они, и больше никто, знают, чего хочет Бог. Харли в течение многих лет пытался предупредить Лэнгли, что исламские психи станут их следующей серьезной проблемой. Он видел оба фронта с очень близкого расстояния. Бейрут и Афганистан – и по сравнению с афганцами эти ребята выглядели робкими овечками. Культура, которая укутывает своих женщин с головы до пят и запрещает употреблять даже каплю спиртного, но при этом торгует опиумом по всему миру, явно не в себе. Кроме того, Харли категорически не доверял тем, кто не пил спиртного. Афганистан представлял собой общество, где этого не делал никто, что до смерти его пугало…

Он сделал еще глоток виски из бутылки, вытряхнул из пачки новую сигарету, закурил, выдохнул дым в сторону океанского бриза и задумался о завтрашнем дне. К этому времени явочная квартира должна быть обустроена и снаряжена необходимым оборудованием, днем будет готов запасной вариант. Еще нужно проверить информацию, имеющуюся у человека из агентства, – и, если ее окажется достаточно, нанести визит Петросяну. Харли слышал, что армянину принадлежит более двух тысяч квартир в районе. Следовательно, с деньгами у него всё в порядке, но Петросян из тех, кому всегда мало, а денег на сей раз у Харли было очень много.

Зато было мало времени. Если они хотят спасти Шнобеля, нужно действовать очень быстро. Иногда срочность можно использовать на пользу себе, но нельзя спешить все время, а в предстоящую неделю им придется развить максимальную скорость. Шариф, Дорфман – и теперь еще Исмаил… Они вполне могли бы отложить атаку на пару дней.

Харли посмотрел на бутылку виски из Теннесси и вдруг подумал: а что, если он приехал в Бейрут, чтобы умереть? За прошедшие годы Стэн много раз обманывал смерть, лишил жизни стольких людей, стольких богов разозлил… Если кому и пришло время умереть, так это ему. Подняв голову к небу, Харли сказал: «Не сердите богов». Потом допил остатки виски и улыбнулся. Если его время на самом деле пришло, что ж, так тому и быть.


Глава 45 | Зарубежный детектив. Компиляция. Романы 1-11 | Глава 47