Глава 5

Спотыкаясь от усталости и прижимая к груди кейс, Мередит перешагнула порог своего дома. Первым делом она сбросила с ног туфли. В пятницу вечером в поезде всегда много народу, но сегодня по причине «нехватки персонала» отменили предыдущую электричку. Поэтому возвращаться пришлось в плотной толпе недовольных пассажиров, живущих неподалеку от Лондона.

Она подобрала с коврика кипу писем, кое-как сбросила с плеч куртку, и тут зазвонил телефон. Зажав трубку плечом, она принялась просматривать почту и пробормотала:

— Алло! А, Алан! Привет!

Мередит сразу почувствовала, что он чем-то встревожен. Долго гадать не пришлось, Алан сразу поведал ей о причине своего волнения. Мередит недовольно проворчала:

— Хочешь сказать, что она будет жить рядом со мной, буквально через стенку, и постоянно следить за нами? Она будет знать, когда ты приходишь и уходишь?

— Я ничего не могу поделать! Сейчас я расследую убийство! Тернер мне нужна. И все-таки думаю, сегодня вечером нам с тобой удастся посидеть в пабе. Давай встретимся в «Грозди винограда» часов в восемь. Нет, подожди! Лучше пойдем в другое место… подальше от центра.

— Алан, не глупи!

— Как говорится, осторожность еще никому не мешала. И потом, это только до того, как я объясню Тернер…

— Перестань называть ее по фамилии, а то мне все время кажется, что ты имеешь в виду знаменитого художника-пейзажиста! У твоей помощницы есть имя?

— Не горячись, — сказал Маркби. — Давай договоримся, где мы встретимся. На месте все и обсудим. Знаешь паб «Серебряные колокольчики»? Он находится на окраине, рядом с новым жилым массивом. Хотя сам паб довольно старый.

— Я знаю, где находится паб «Серебряные колокольчики», но отказываюсь прятаться и от сержанта Тернер, и от кого бы то ни было! Может, нам еще держаться друг от друга подальше и притворяться, будто мы незнакомы?

— Мередит, пощади!

— С чего бы это? — воинственно осведомилась Мередит. — И вообще, я только что ввалилась домой, по дороге меня чуть не раздавили, и я не обязана никого щадить!

В самом деле, с чего вдруг она, едва приехав, снова должна выходить на улицу, на мороз и тащиться в паб на другом конце городка? Ей так хотелось принять горячую ванну и посидеть на диване перед телевизором!

— Так ты придешь в «Серебряные колокольчики» или нет? — нетерпеливо спросил Маркби.

Мередит посмотрела на часы. Возможно, через полчаса она отдохнет и передумает.

— Ладно! Только перенесем встречу на полдевятого. Я знаю, где «Серебряные колокольчики». Пока!

Она повесила трубку.

Почему им с Аланом вечно суждено встречаться в пабах? Потому что они живут в маленьком городке, вот почему. В маленьких городках принято проводить свободное время в питейных заведениях. В пабе можно встретиться с друзьями и знакомыми не особенно наряжаясь. Пабы — своего рода нейтральная территория. В Европе для таких целей существуют кафе, а в Англии — многочисленные пабы. В них на удивление спокойная, расслабляющая атмосфера. Подобно тому, как в старину на Диком Западе вооруженные бандиты, входя в салун поприличнее, сдавали оружие, входя в современный английский паб, посетитель сдает на входе все свои хлопоты, заботы и треволнения. Они вешают их на вешалку вместе с мокрыми дождевиками, а потом, на выходе, вновь забирают их вместе с одеждой.

Мередит поднялась на второй этаж, в ванную, и отвернула кран. Сидя в теплой воде, она слушала, как бежит вода по трубам в доме через стенку. В доме миссис Прайд. Наверное, вновь прибывшая сержант Тернер вылезает из ванны. Мередит с трудом подавила желание постучать в стенку.

Она так и не поняла, почему решила пойти в «Серебряные колокольчики» пешком. Наверное, в ней еще жило воспоминание о переполненном поезде, а кроме того, очень хотелось размять ноги и пройтись по воздуху. Алан приедет в паб на машине и потом отвезет ее домой. Сейчас всего десять минут девятого. У нее двадцать минут. Времени больше чем достаточно.

Раньше она никогда не ходила пешком одна по городку в это время года, темным вечером, когда почти все бамфордцы сидят по домам, в тепле. Если нужно, она садилась в машину и быстро добиралась до места назначения, отделенная от всего мира. Ей и в голову не приходило, что короткая быстрая прогулка по знакомым старым бамфордским улочкам может оказаться такой неприятной. Она думала, что хорошо знает тихий провинциальный городок, в котором поселилась!

Сейчас она вдруг поняла, что вовсе не знает Бамфорда — по крайней мере, не знает, каким он становится после наступления темноты. Бамфорд показался ей чужим, темным и страшным, и ей скорее захотелось попасть туда, где светло и тепло. Она часто бродила вечерами по центру Лондона: на ярко освещенных улицах, в толпе пешеходов невозможно было чего-то бояться. Ночной же Бамфорд оказался довольно безлюдным и зловещим местом. Окна во всех домах были плотно занавешены от посторонних глаз. Отворачиваясь от порывов ледяного ветра, она ссутулилась и ускорила шаг, спотыкаясь о трещины в асфальте.

Наконец Мередит вышла на главную улицу. Она надеялась найти здесь жизнь, встретить других людей. Но с наступлением темноты почти все местные магазины превратились в неприступные крепости; владельцы успели закрыть окна и двери тяжелыми металлическими ставнями и решетками. В некоторых торговых залах горели тусклые лампочки, но это создавало еще более тоскливое впечатление. В темных подъездах валялся мусор; ветер шелестел старыми газетами, заставляя Мередит то и дело вздрагивать от страха. Ей казалось, что из-за любого угла на нее вот-вот набросится грабитель. Даже машин почти не было, а если они и проезжали мимо, то в основном это были такси. Автобусы в Бамфорде прекращали ходить с раннего вечера.

Впрочем, ночная жизнь в Бамфорде все же была. Мередит оказалась не единственным пешеходом. Правда, встречные прохожие не снимали ощущение тревоги. В изменившемся до неузнаваемости мире клубилась молодежь — яркая, шумная. Парни и девушки бродили по центральным улицам стайками, пинали ногами пустые банки, перекрикивались через дорогу с другими такими же стайками. По возрасту они были на пару лет старше тех, что вчера слушали ее лекцию в молодежном клубе, однако эти казались гораздо более искушенными жизнью. Откуда они все взялись? Куда идут? Лица в свете уличных фонарей казались мертвенно-бледными, нездоровыми, но исполненными бурлящей животной силы. Когда Мередит проходила мимо, они пялились на нее с насмешливым любопытством: мол, а эта старуха что здесь делает? Понимая, что очутилась не в своей тарелке, Мередит разозлилась.

Она едва не налетела на двух подростков, которые неожиданно вывернули из переулка. От испуга она рявкнула — резче, чем собиралась:

— Смотрите, куда идете!

Она удивилась еще больше, когда к ней обратились по имени:

— Мередит! Вы нас не узнаете? Мы Кэти и Джош.

Мередит вгляделась в полумрак.

— Что вы здесь делаете?

— Идем послушать группу.

Голоса у них были веселые, оживленные. Видимо, они совсем не боялись темных, мрачных улиц и своих сверстников.

— Здесь, в Бамфорде? Что за группа?

— Рок-группа. Они выступают в муниципальном клубе. По вечерам в пятницу там бывает живая музыка. Группы, конечно, только местные, но играют они хорошо — во всяком случае, для Бамфорда! — Джош пальцем сдвинул очки на переносицу.

— А-а, ясно, — довольно уныло протянула Мередит.

Даже милые и с виду вполне нормальные Кэти и Джош являются частью чуждой молодежной культуры, которая так ее раздражает. В кислотно-желтом свете уличных фонарей на главной улице их лица отражали лишь невинную радость из-за того, что они вырвались из дому и наслаждаются свободой. Вспомнив, что Кэти живет за городом, Мередит спросила девочку:

— Как ты доберешься до дому?

— Я позвоню, и за мной заедет папа, как тогда, в церкви, после вашей лекции. Он в курсе. А если папа не сможет, вызову такси. Их у нас много!

Такая житейская искушенность совсем не вязалась с ее свежим юным личиком.

— А вы куда? — спросили они в свою очередь.

— Я? — Мередит смутилась. — Встречаюсь с другом.

— А, здорово! Приятно повеселиться! — Они помахали ей рукой и радостно затрусили к источнику своей «живой музыки».

Остаток пути до «Серебряных колокольчиков» Мередит почти пробежала. Ярко освещенную пивную она увидела издали. Владелец заведения украсил фасад красными и желтыми лампочками. Здание было старое, непропорциональное и длинное. Видимо, в одном из крыльев раньше размещалась конюшня, а позже в нем устроили еще один зал для посетителей. В окнах верхнего этажа под нависающими карнизами света не было. Освещенная разноцветными лампочками вывеска поскрипывала на ветру. На ней художник изобразил не один и даже не несколько колокольчиков, а целую почтовую лошадку с бубенцами на сбруе. Судя по внешнему виду, пивную совсем недавно ремонтировали. На стоянке у паба разместилось совсем немного машин — особого наплыва посетителей, как видно, нет. Заметив машину Алана, Мередит вздохнула с облегчением.

Она толкнула дверь, и на нее повеяло теплым пивным духом. Алан сидел в дальнем углу, у камина, в котором потрескивали поленья. Увидев ее, он встал.

— Я шла пешком, — объяснила Мередит. — Надеюсь, не опоздала.

— Чего ради тебе вздумалось гулять пешком? Я ведь мог заехать за тобой!

— Знаю. Просто решила прогуляться. Конечно, я поступила легкомысленно.

Чуть позже, поставив перед ней кружку с сидром, он сказал:

— Извини, что заставил тебя тащиться так далеко. Лучше было бы посидеть в «Грозди винограда», как обычно. Просто не хотелось встречаться со знакомыми… я не только из-за Тернер. Кстати, ее зовут Хелен.

— Вот и хорошо. Извини, что сорвалась на тебя по телефону. Иногда даже полезно сменить обстановку. Наверное, и женщина-сержант тоже внесет приятную перемену в твою жизнь.

Маркби рассеянно повертел в руках кружку с пивом.

— Придется рассказать ей о нас с тобой. Как не повезло, что ей сняли комнату в соседнем с тобой доме! Я тут совершенно ни при чем. Не то что я боюсь какого-нибудь скандала в викторианском духе, просто… понимаешь, мне кажется, что я тоже имею право на личную жизнь. Да и сама Тернер ни в чем не виновата. Ну, не повезло, и все.

— Какая она?

Последние слова вылетели нечаянно, и Мередит тут же упрекнула себя. Ни к чему так откровенно демонстрировать свое любопытство! Хелен Тернер заранее нравилась ей. Она служит в полиции, где не особенно приветствуют сотрудниц женского пола…

Прежде чем ответить, Маркби отпил пива и помолчал — как ей показалось, раздраженно.

— Она примерно твоих лет. Одевается модно. А подробно расспросить ее о чем-то я еще не успел.

— Ну ладно. Значит, придется мне днем и ночью караулить ее у окна, за занавеской! Не сомневаюсь, ей понравится у миссис Прайд. Я заходила к ней по-соседски; у нее очень уютно. Миссис Прайд обожает кого-нибудь опекать. По правде говоря, живется ей довольно одиноко. Она состоит во всех благотворительных кружках нашего прихода…

— Кстати, как прошла твоя лекция для молодых прихожан? Кажется, ты читала ее вчера?

— Все уверяли меня, что лекция им очень понравилась. Но помяни мое слово, больше я на такую авантюру ни за что не соглашусь! Эти дети — что-то неописуемое! Они меня пугают. Ну, не все, положим; есть и несколько нормальных, хороших ребят. — Она вспомнила о Кэти и Джоше и нахмурилась. — Алан, как по-твоему, по ночам в Бамфорде не становится… опасно?

Он не спешил с ответом. Мередит посмотрела на него и увидела, как он нахмурился и посерьезнел. Как всегда, когда он пребывал в задумчивости, он рассеянно откинул волосы со лба. Прядка волос встала на голове хохолком.

— Если бы ты задала мне этот вопрос вчера или даже сегодня утром, я бы ответил: «Нет». Мне всегда казалось, что бамфордцы вполне законопослушны. Конечно, есть среди них и хулиганы, и воры, вечером с субботы на воскресенье случаются драки, кое-кто занимается темными делишками… Но опасным местом я бы Бамфорд не назвал. Сейчас же я так сказать уже не могу. Я расследую убийство, жертвой которого стала совсем юная девушка. Не представляю, какому злодею понадобилось ее убивать! Она не могла ни для кого представлять угрозы. Но, когда я увидел ее тело в углу игровой площадки, на куче мусора… когда увидел страшную рану — ее убили ударом в висок, — я понял, что Бамфорд сильно изменился.

Алан все больше мрачнел.

— И когда наш городок успел превратиться в такое опасное место? Может быть, тихая жизнь нас избаловала и мы, полицейские, стали слишком самодовольными? Вполне возможно… Нравы изменились, и жить в Бамфорде теперь гораздо опаснее, чем раньше.

— Извини. Я не знала об убийстве. Правда, я совсем недавно вернулась из Лондона и еще ни с кем не успела поговорить…

— Завтра весь городок будет гудеть, как растревоженный улей! Норрис требует немедленных результатов и с пеной у рта рассуждает о безопасности наших граждан… А личность жертвы еще не установлена!

Неожиданно старшего инспектора осенило. Он поставил кружку на стол и принялся рыться в бумажнике.

— Погоди-ка… вчера вечером ты выступала перед молодежью. Вот, взгляни на всякий случай… — Он достал из бумажника фотографию и протянул Мередит. — Ты ее не узнаешь? Ее не было среди твоих слушателей?

Мередит взяла фото и с трудом подавила дрожь. Жуткое, неживое выражение лица… Полузакрытые, невидящие глаза… Левая сторона головы прикрыта платком… Жертва была совсем юной. Она показалась Мередит чем-то похожей на Кэти. Наверное, при жизни девушка была хорошенькой…

Алан понимал, что, скорее всего, напрасно показывает ей снимок. Он только расстроит ее.

Мередит вернула ему снимок и покачала головой:

— Нет, я этой девочки не помню. Но ведь у нее наверняка есть родители?

— Да, скорее всего. Если повезет, они вот-вот объявятся. Должно быть, они сейчас страшно волнуются, обзванивают всех ее друзей и подруг. Я взял снимок в паб специально. Хочу показать владельцам и завсегдатаям. Конечно, по закону ей не имеют права наливать спиртное, ведь она несовершеннолетняя! И все-таки, может статься, она побывала в этом или другом пабе. Во всяком случае, так одеваются и красятся не для спевки церковного хора.

Маркби оглянулся и посмотрел на владельца «Серебряных колокольчиков». Тот стоял за стойкой, не спеша протирая столешницу, и ждал заказов.

— Извини, подойду-ка я к хозяину и покажу ему фото. Вдруг он ее узнает!

— Он, скорее всего, не обрадуется!

Мередит посмотрела Алану вслед и подумала: такой снимок — как привидение на веселой пирушке.

Прогоревшее полено упало на решетку, испустив фонтанчик алых искр в язычках оранжевого пламени. В зале было тепло, но Мередит пробила дрожь.

Терри Ривз настороженно следил за подходящим Маркби.

— Слушаю вас, шеф!

— Если не ошибаюсь, вы мистер Ривз? Старший инспектор Маркби. — Маркби положил локти на полированную столешницу, предусмотрительно держась подальше от стеклянного колпака с монетами — сбор на благотворительные цели.

— Я знаю. Что-то случилось? — Коренастый, стриженный ежиком Ривз чем-то неуловимо напоминал бульдога — особенно когда выставлял вперед квадратную челюсть и поджимал тонкие губы.

— Нет-нет. Если у вас и вашей супруги найдется минутка, прошу вас взглянуть на один снимок.

Ривз с тоской огляделся но сторонам, но новых клиентов не увидел. Не найдя достойного предлога отказаться, он вздохнул, отложил тряпку и крикнул:

— Даф! Выйди-ка сюда на минутку!

— Вы не местный, — с улыбкой заметил Маркби.

— Кто, я-то? — Владелец паба как будто даже испугался. — Да вы что! Я сам лондонец, и все мои предки были лондонцы. Вот жена, та бамфордская.

— Потому вы и купили здесь паб?

— Ну да. Я служил в армии. Вышел в отставку и стал искать себе занятие на гражданке. В наши дни устроиться непросто. Даф предложила купить паб, потому что у нее дядя владел пабом. Я подумал: почему бы и нет? Мы нашли объявление; «Колокольчики» продавали в собственность. Пивоваренные заводы им не заинтересовались, уж больно много в нем пришлось бы переделывать, а постоянных клиентов почти нет. Мы решили, что сумеем наладить дело. Здесь построили много новых домов, и местным вряд ли захочется тащиться в центр, чтобы выпить пива. — Ривз огляделся по сторонам. — Конечно, пришлось поднапрячься. Крупные пивоварни нас не поддержали, поэтому пришлось брать кредит в банке. Начали мы с кухни: полностью переоборудовали ее, как положено по санитарным нормам. Зато скоро сможем предложить клиентам не только холодные закуски к пиву, но и горячую еду! В наши дни в пабах нужно клиентов не только поить, но и кормить. Видели бы вы, сколько старого хлама мы вынесли из старой кухни! Ей-богу, убирали и все время ждали, что из какого-нибудь буфета вывалится Оливер Твист!

К мужу подошла миссис Ривз, миловидная, опрятная блондинка. Маркби достал из бумажника тот же самый снимок, который только что показывал Мередит. Фотограф постарался укрупнить лицо настолько, чтобы его можно было опознать и в то же время затушевать некоторые слишком очевидные признаки смерти. И все же даже Мередит догадалась… Маркби положил снимок на стойку и подтолкнул к Ривзам.

Увидев фотографию, Терри тут же побледнел — и явно не просто от отвращения. Маркби понял: он с первого удара попал в яблочко.

— Она была здесь вчера! — воскликнула Дафна Ривз. — Она…

Муж развернулся к ней всем телом.

— Заткнись, Даф! — рявкнул он, а потом воинственно уставился на Маркби своими маленькими карими глазками. — В чем дело? Если хотите сказать, что ей еще нет восемнадцати, я вам вот что отвечу: мне показалось, что ей все восемнадцать!

Дафна открыла было рот, но тут же закрыла его.

— Не могу же я проверять их всех! — горячился владелец паба, оскорбленный в лучших чувствах. — Являются сюда намазанные да расфуфыренные, ну и что прикажете делать? И потом, вчера у нас яблоку негде было упасть, мы с ног сбивались, верно, Даф?

— Верно, — покорно отозвалась миссис Ривз.

Супруги стояли бок о бок и смотрели на него, приготовившись к обороне; за их спинами тускло поблескивали бокалы. Маркби выждал секунду. Его молчание привело Ривзов в замешательство. Дафна явно перепугалась.

— Знать не знаем, кто она такая! — буркнул, наконец, Терри Ривз.

— Видели ее здесь раньше, до вчерашнего вечера?

— Может, да, а может, и нет. Присягнуть не могу. В этом городишке полным-полно сопливых малолеток. И все на одно лицо. Черные кожаные куртки, джинсы, мини-юбки, красные волосы.

— Как была одета эта девушка?

За мужа ответила Дафна Ривз.

— По современной моде… я бы даже сказала — вызывающе. На ней была такая короткая юбка, а сверху маечка в обтяжку. Застежка на пуговицах… С большим вырезом. — Дафна Ривз набралась храбрости и продолжала: — Да, я уже видела ее у нас один или два раза. Но, как и сказал Терри, мы не успеваем проверить возраст у всех, кого подозреваем… Если время позволяет, тогда, конечно…

— В котором часу она ушла?

Почему-то вопрос очень взволновал Ривзов. Они воровато переглянулись.

— Не знаю. — Терри снова начал механически протирать барную стойку. Он водил рукой ритмично и медленно, отвернувшись в сторону, чтобы не смотреть на снимок, по-прежнему лежащий перед ним.

— Перед тем, как мы объявили, что паб закрывается, — пискнула Дафна.

Терри снова выразительно покосился на нее.

— Она ушла одна?

— Даф… — предостерегающе проворчал Терри Ривз.

— Я… я точно не знаю.

Шея и щеки у Дафны порозовели.

Маркби недоумевал: почему они так встревожились из-за простого, невинного вопроса? Очевидно, им что-то известно, но они пока не готовы об этом сказать.

Терри Ривз облокотился о стойку.

— Вы лучше спросите старого Барни Крауча. Может, он что и заметил.

— Вот как… Где я могу найти мистера Крауча?

— Если еще немножко посидите здесь, обязательно его увидите. Он приходит каждый вечер, еще ни одного не пропустил. Один из немногих наших завсегдатаев. Достался нам в наследство вместе с пабом! Ну а если вы еще и поставите ему стаканчик, он охотно расскажет все, что вы хотите узнать.

Судя по такой характеристике, вряд ли мистер Крауч способен стать надежным свидетелем! Видимо, сомнение отразилось у Маркби на лице, потому что Ривз добавил:

— Ему можно верить. Он, конечно, старый пьяница, но мозги еще не до конца пропил. И потом, старина Барни — человек образованный!

В зал вошла группка посетителей.

— Извините! — решительно заявил владелец паба и проворно отошел прочь обслужить вновь пришедших.

— Вижу, вы сейчас очень заняты, миссис Ривз. Извините, что отнял у вас столько времени. — Маркби улыбнулся.

Оттаяв, блондинка улыбнулась в ответ:

— Ничего-ничего. Вы уж не обижайтесь на Терри. Ему самому не нравится, когда в паб заходят юнцы. Понимаете, иногда трудно бывает на глазок определить, кому сколько лет, но мы стараемся, правда стараемся! Ведь мы вложили в этот паб все, что у нас было!

— Понимаю. Тогда, пожалуй, зайду-ка я к вам завтра с утра. Еще до открытия. А вы пока постарайтесь вспомнить все что можно о той девушке. Может, она что-нибудь говорила вчера вечером?

Миссис Ривз склонила голову набок:

— Вы ведь не из того отдела, что надзирает за продажей спиртного несовершеннолетним? Наверное, у девочки неприятности другого рода…

— Да, это уж точно.

— Нам с Терри неприятности ни к чему, мистер Маркби.

— Действительно, зачем вам неприятности? Значит, до завтра. Спасибо!

Мередит издали наблюдала, как Маркби разговаривает с владельцем паба и его женой. Вот Алан протянул им снимок, и Ривз сразу побледнел. Челюсть у него отвисла; на туповатом лице проступило смятение. Мередит вздохнула и отпила глоток сидра. Видно, не суждено им с Аланом даже спокойно выпить. Очевидно, владельцы узнали девочку в лицо.

Алан вернулся довольно быстро.

— Она приходила сюда вчера вечером! Вот это успех! — Он присел рядом с ней, недоверчиво качая головой. — Оба нисколько не сомневаются, что она была здесь. Ривз, владелец «Серебряных колокольчиков», почему-то страшно разволновался! Все повторяет: он был уверен, что ей уже есть восемнадцать. Но меня сейчас не интересует незаконная продажа спиртных напитков несовершеннолетним!

— Что же ты намерен делать?

— Посидеть здесь еще и побеседовать с завсегдатаями. Возможно, кто-то из них ее узнает. Есть здесь один старикан по имени Барни Крауч. Кажется, он приходит сюда каждый вечер. Может появиться в любую минуту. Ривз считает, что Крауч мог заметить девочку, хотя, насколько я понимаю, мозги у Крауча настолько проспиртованы, что он вряд ли ее запомнил. Завтра утром я снова загляну сюда и еще раз побеседую с Ривзом и его супругой… Они явно что-то скрывают! — Он поднял на Мередит глаза и виновато вздохнул. — Извини!

— Не извиняйся. Так или иначе, в выходные я собиралась красить кухню. А еще хочу съездить в один антикварный магазин — вдруг у них есть валлийский буфет! Оказывается, найти старинные кухонные шкафы гораздо труднее, чем я представляла.

— Так купи новый!

— Алан! Новый мне не нужен. Я хочу старинный буфет. Прямо так и вижу его перед глазами. Он такого… медового цвета… дерево, отполированное от прикосновения многих рук… милый налет старины!

Маркби с сомнением покачал головой и хлебнул еще пива.

В тот вечер Барни Крауч в «Серебряных колокольчиках» так и не появился. Больше никто из посетителей не узнал девочку по фотографии. Маркби отвез Мередит домой и у ее двери воровато покосился на крыльцо соседнего дома — дома миссис Прайд.

— Твоей помощнице наверняка отвели комнату окнами в сад, — сказала Мередит. — Сама миссис Прайд спит в комнате, которая выходит на улицу. Я знаю, потому что она каждое утро открывает нараспашку все окна. Так что успокойся, сейчас за нами никто не следит!

— Завтра мне рано на работу, — мрачно сказал он. — Нам обязательно нужно установить личность девочки.

— Значит, приглашать тебя на чашечку кофе нет смысла. — Мередит открыла дверцу машины и опустила ноги на землю. — У нас обоих был трудный день. Что ж, пока… заходи в воскресенье, если у тебя будет время.

— Отлично, зайду.

Они быстро, украдкой поцеловались.

— Да не следит она за нами! — прошипела Мередит.

— А мне все время чудится, что следит!

— Алан, у тебя разовьется мания преследования.

— Терри, ты должен был ему сказать, — обратилась Дафна Ривз к мужу после того, как паб закрылся. — Он все-таки полицейский. Мы ведь видели, как девочка выходила отсюда с тем типом в твидовом пиджаке.

— Даф, мы ведь не знаем наверняка, правда? Мы видели только, как они болтали. — Ривз положил руки на плечи жене. — Послушай, малышка, в пабах парни постоянно снимают девчонок! И так каждый день, каждый вечер. Что здесь страшного? А легавому не обязательно выкладывать все, что нам известно. С ними надо так: отвечать на вопросы прямо, да или нет. Нечего распинаться перед ними!

— Это почему же?

— Да потому, что легавые цепляются к любой мелочи. Сама не заметишь, как втянешь нас в неприятности! Мы вложили в этот паб все, что у нас было. Не желаю, чтобы тут сидели фараоны, вынюхивали да подслушивали!

— Значит, вот почему ты науськал его на бедного старого Барни Крауча?

— Конечно, хотел поскорее избавиться от него! Барни наверняка скажет, что ничего не помнит, но от нас легавый отцепится, понимаешь? Если мы ему ничего не скажем, он попробует найти кого-нибудь еще, поразговорчивее.

Уверенность мужа не подействовала на Дафну Ривз. Она продолжала стоять против него, хмурясь и наматывая на палец прядь светлых волос.

— А почему тогда Маркби не желает отстать от нас? Кстати, кое-что мне очень не понравилось… Только не смейся, пожалуйста!

— Что такое? — выдохнул Ривз, явно теряя терпение.

— Фото, что он показывал, какое-то странное. Почему у нее на голове какая-то тряпка или носовой платок?

— Ага, понимаю, я и сам подумал о том же, — признался он.

— В самом деле странно. У меня аж засосало под ложечкой. И лицо у нее было странное, особенно глаза. Без выражения. Как мертвая! — Дафна ахнула. — Терри! Как по-твоему… то есть Маркби ведь не говорил нам, что она… что ее…

— Нет, не сказал, милая, потому что из легавых лишнего слова не вытянешь! Вот и мы так же с ним, поняла, Даф?