Кабинет Ленина

Секретарь очень волновалась. Ленин никогда ее такой не видел.

— Не хотела вам говорить, Владимир Ильич. Но звонил Сталин и обрушился на Надежду Константиновну с грубой бранью. Требовал, чтобы она не смела втягивать вас в политику, ничего вам не рассказывала о текущих делах. Надежду Константиновну этот разговор взволновал чрезвычайно: она была совершенно не похожа сама на себя. Конечно, она, вас жалеючи, ни словечком не пожаловалась. Но теперь как-то всем стало известно о происшедшем. И я решила, что вы должны знать.

Сидевший в кресле Ленин выслушал ее молча. Он не мог ни встать, ни стукнуть кулаком по столу. Тело его не слушалось. Только высокий лоб покрылся обильным потом. Он тихо сказал:

— Садитесь. Я вам сейчас продиктую письмо. Личное и строго секретное.

Видно было, что эмоции его переполняют. Но слова он произносил ясно и отчетливо:

«Уважаемый т. Сталин!

Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву. Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня.

Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения».