Глава 20

Рейн сказал, что путь до колдуньи займет около двух недель. Он удлинялся еще из-за того, что сначала мы завернули на один остров. Он входил в Союз Островов, и на нем банков было больше, чем где-либо.

– Лакомый кусок для бандитов, – сообщила я, шагая рядом с Рейном. Волосы после нескольких экспериментов приобрели темно-вишневый оттенок. А в душе я тихо радовалась, что не облысела.

– Уверена? – Рейн как-то загадочно ухмылялся. И выглядел не матерым пиратом, а зажиточным торговцем. Даже непослушные волосы заплел в короткую косу с темно-синей лентой. В тон рубашке.

– А что не так?

– Здесь охранных заклинаний и оружия больше, чем во всей империи Асдор. Утрированно, но вот такое сравнение. Учти, в этих банках вклады делают существа, чьи имена гремят по всему Андорру. И в их интересах, чтобы банки были неприступны. О, смотри!

Я сглотнула: прямо над мостовой, на уровне метров трех, медленно вращалась грубая железная клетка, в которой находился скрюченный скелет. Непонятно кому принадлежавший.

– Ч-ч-что…

– Это последний бандит, который пытался ограбить один из банков. Висит в назидание. Остальных из его группировки размазало таким тонким слоем, что их даже не пытались собрать.

– Хорошая история, – одобрила я. – Самое то, чтобы рассказывать будущим бандитам на сон грядущий. Поэтому нас так легко пропустили?

Рейн хохотнул и за талию подгреб меня поближе. Наверное, со стороны мы казались богатой молодой парой. Правда, под платьем у меня были штаны. На всякий случай, если придется убегать. Вне корабля я чувствовала себя… постоянно настороже.

– Арлиса, пока мы подплывали к острову, десятки заклятий проверяли нас. Узнали постоянных клиентов, и лишь потому мы тут.

Рейн оглянулся на Крея и пару пиратов из команды. Все они выглядели крайне прилично и даже не отпускали обычные шуточки.

В банке Рейн коротко переговорил с управляющим – худощавым нагом, чей хвост переливался зелеными и синими оттенками. Я стояла рядом и пыталась не потерять нить разговора.

Переговоры проходили в небольшой комнате, обставленной строго, но роскошно. Прохладительные напитки, но без алкоголя, фрукты, сладости. Но мне в горло ничего не лезло. Почему-то обстановка давила и хотелось вернуться на корабль.

– Ты один из очень богатых клиентов? – спросила я, когда визит завершился.

– Да, я один из очень богатых клиентов, – кивнул Рейн. – Потому Шшшайнисар лично встречает меня и занимается моими счетами.

– А он знает…

– Возможно. Но здесь правят деньги, милая. Банкиры вместо сердца имеют золотой слиток. А вместо совести – счета. Пока мы на острове, мы в безопасности.

Вроде и утешил, но все равно я ощущала напряжение. Постоянно ожидала услышать позади: «Огонек?!» Но лучше верить в безопасность. Дэриэн силен, но он не всемогущ. Ну… надеюсь на это.

На палубу уже ставшего родным корабля я ступила с облегчением. И широко улыбнулась Рэму, который занимался тем, что учил Санни ловить рыбу. При этом юнга, судя по его бледному виду, уже сам мечтал стать рыбой и уплыть подальше от кока. А Рэм нависал всем своим двухметровым ростом и рокотал:

– … И не держи ты ее как сиськи! Ты их не видел еще даже. Возьми крепко, как…

Тут у меня заалели уши, а Рейн промычал что-то трудноразличимое. Рэм обернулся и раскинул лапищи в стороны, точно собирался обнять сразу меня и капитана.

– Кэп, рыбы полно! Мордами тычутся в корабль. Радужные орсы.

– Деликатес! – ахнула я.

Радужную орсу я пробовала во дворце, и всего пару раз. Вкус рыбы просто неописуем: мясо нежное, бледно-розового цвета, с ореховым привкусом. С маслом и зеленью получается блюдо, от которого язык проглотить можно.

– Рэм, скажи, что ты поймал! – простонала я. – Это же объедение!

– Ха! – грянул кок. – Пробовала?

– Во дворце, – ответила и прикусила язык во всех смыслах. Ну вот, расслабилась.

Но Рэм не обратил внимания на мою оговорку про дворец. Он лишь хохотнул и этак снисходительно сообщил:

– Ерунда это все. Я готовлю ее с эльфийскими травами и в белом вине. Малышка, да ты просто руку отъешь.

– Уже готова, – улыбнулась я, а Рейн наклонился ко мне и шепнул:

– Дворец?

– Ни слова больше!

– А я?! – взвыл нам вслед Санни и получил мощный хлопок лапищей Рэма по плечу, отчего присел.

– А ты учись ловить рыбу, юнга! За работу!

Я начинала влюбляться в эту безбашенную команду. Чем дольше находилась на корабле, тем сильнее проникалась тем, как Рейн все обустроил. Он не пытался давить страхом или угрозами, его авторитет напоминал мне нечто ровное и мощное. Таким кажется океан в спокойное время, когда под гладью воды ощущаешь скрытую мощь. Так и с Рейном. Команда уважала его за справедливость и бесстрашие, за то, как он распределял добычу, и за то, что уважал каждого из своих пиратов.

И мы продолжали спать в одной каюте, на одной постели. Каждое утро, если Рейн не вставал раньше меня, я просыпалась, окутанная его объятиями. Получала утренний поцелуй, и… и все. Рейн держал слово и ждал моего первого шага. Хотя я ощущала ночами, как он возбужден, а иногда он ускользал куда-то, возвращался мокрый и пахнущий морем. Видимо, принимал холодный душ.

Море выглядело спокойным, ветер дул ровный и горячий. Так что к полудню приходилось поливать палубу, чтобы охладить ее.

Птиц почти все время торчал в своем гнезде, и однажды я не выдержала – тем даром, что у меня остался, позвала чайку. В этих широтах они огромные, толстые и наглые. В итоге чайка решила, что Птиц – ее птенчик. Ладно-ладно, я немного помогла ей так решить. И начала таскать ему рыбу, пока Птиц не скатился на палубу и не удрал, посылая всем «лучи добра».

Как-то утром меня разбудил шепот над ухом:

– Вставай, Арлиса, вставай!

Я вздрогнула, вскидывая голову. Рейн лежал рядом, опираясь на локоть, и улыбался. Таинственно так.

– Хочешь, покажу кое-что?

– Что? – проговорила, сдувая со щеки прядь.

Рейн вскочил, в бриджах, сильный, бодрый. Точно и не спал. Протянул мне руку:

– Идем!

На палубу я вышла, поеживаясь от утренней прохлады. Мигом ощутила на плечах тепло капитанской куртки. Сам Рейн точно и не ощущал ветерка.

– О… о… о Хейга! – ахнула я шепотом.

Рассвет только-только разгорался. И вся палуба оказалась залитой золотым и розовым светом. Как и море вокруг. Мы словно плыли по розово-золотому огню. Я на миг зажмурилась, а затем осторожно открыла глаза.

Розовое и золотое. Корабль плыл сквозь это великолепие. А я стояла и боялась издать хоть один звук. Чувствовала на плечах тяжесть ладоней Рейна, а сама не могла насмотреться.

– В такие моменты, – раздался голос капитана, – я понимаю, как сильно люблю свободу и море. Разве оно не прекрасно?

– Восхитительно. Я даже… я никогда не видела подобного!

Правда не видела. Мне случалось ходить под парусами, но обычно я вставала гораздо позже. Почему Дэриэн никогда не показывал мне такой красоты?

«Потому, – подсказал внутренний голос, – что не считал это нужным». Дэриэн не замечал подобных красот, они ему были неинтересны. Вот и все. И он не думал, что они могли бы понравиться мне.

А розовые и золотые оттенки вокруг продолжали переливаться, даже сам воздух точно светился от них.

– Спасибо!

– За что? – удивился Рейн.

– За то, что показал мне это, – проговорила тихо. – Такое не забывается.

Повернулась и, приподнявшись на цыпочки, осторожно прикоснулась губами к его твердым губам. Реакция последовала мгновенная: меня сжали в объятиях и ответили жарко, порывисто.

Поцелуй не вызвал желания оттолкнуть. Не испугал. Я не знаю, когда мое отношение к нему изменилось. Наверное, постепенно, день за днем. Ночь за ночью, когда он просто обнимал меня, ни на чем не настаивая. А ведь мог, я в полной его власти.

В любой другой ситуации я бы оттолкнула его, но сейчас, преисполненная благодарности за устроенный сюрприз, сама обняла за шею, отдаваясь поцелую.

Удивительно, раньше я думала, что знаю о них все. Дэриэн позволял себе не только целовать невесте кончики пальцев, но и более смелые ласки. Будучи влюбленной, я таяла от его поцелуев, но только сейчас поняла разницу. Дэриэн всегда держал ситуацию под контролем, не терял голову.

С Рейном же… Я чувствовала, как он сходит с ума. От меня. И ощущение этой женской власти над сильным мужчиной пьянило так же, как его поцелуи. Наша магия откликалась на близость. Мой огонь с его водой не конфликтовали, не вступали в противоборство. Две мощные стихии переплетались, наливались силой, при этом между собой находясь в полном согласии. И от их гармонии внутри все вибрировало, наполняя легкостью. Казалось, не сжимай меня крепко Рейн, я бы взлетела.

Меня переполняли эмоции. Страстные поцелуи сменялись нежными, бережными, а потом вновь обжигали страстью, огня которой я больше не боялась. Казалось, вся кровь внутри превратилась в жидкий огонь.

– Это ты восхитительная! – горячо шептал Рейн. – Беги в каюту, иначе я за себя не ручаюсь.

Вопреки словам он продолжал меня обнимать, да и я не могла заставить себя отпустить его и отступить.

– Арлиса, беги! Я не железный, – уже умолял капитан.

Отстранилась чуть-чуть, чтобы заглянуть в бирюзовые глаза, в которых бушевали эмоции.

Бежать? Будь я благовоспитанной леди, то обязательно бы последовала этому благоразумному совету, пока меня отпускали. Только я в душе всегда была бунтаркой и придерживалась привитых манер лишь для того, чтобы соответствовать высокому положению Дэриэна.

Не бегать, громко не смеяться, не дерзить. В моей жизни была тысяча «не», загоняющая в рамки. И я старалась, ломая раз за разом себя, чтобы стать достойной его, не позорить своим поведением. Была счастлива, когда удавалось заслужить одобрительный взгляд.

Рейн же принимал меня такой, какая я есть. Не старался переделать. С ним я чувствовала себя желанной, видела восхищение в глазах, не делая для этого ничего.

– Бежать? – повторила я, прислушавшись на мгновение к себе и смело взглянув ему в лицо. – Нет. Если только с тобой.

Он не поверил своим ушам. Пытливо смотрел на меня, а потом его глаза заискрились:

– Тогда побежали.

Он сжал мою руку, и мы рванули с места. Так быстро, что был слышен шум ветра в ушах. И мне хотелось смеяться. Что я тут же и сделала. Не сдерживаясь, от души.

Мы с шумом ввалились в каюту и с разбегу упали на кровать. Распахнутая пинком дверь с громким хлопком закрылась. Вместе с этим звуком оборвался и мой смех. Навалилось осознание ситуации, что я сейчас с ним в каюте, наедине, в постели. И пусть все минувшие ночи эти три фактора присутствовали, но я знала, что он меня не тронет. А сейчас все изменилось.

Приподняв лицо от постели, повернула голову, обнаружив, что Рейн уже смотрит на меня. Он все еще крепко держал меня за руку, но больше ничего не предпринимал. Пользуясь случаем, я принялась уже в открытую его разглядывать.

Надо же, раньше мне казалось, что красивее Дэриэна нет мужчины на свете, а вот встретила полную ему противоположность и должна признать, что Рейн ему ни в чем не уступает. Мне нравились его густые черные волосы, обветренная загорелая кожа, даже мелкие морщинки в уголках глаз цвета моря. Несмотря на то что один правитель, а второй пират, в обоих мужчинах чувствовались сила, властность. И пусть один правил целым народом, а второй лишь кораблем, они были похожи.

Вот только Дэриэн в силу своей магии сам как будто скован льдом: чувства под контролем, он всегда сдержан. Я была счастлива, когда мне удавалось вызвать у него живые эмоции, растопить этот лед и получить теплую улыбку, ласковый взгляд. Редкие и потому ценные моменты, которые я бережно хранила в сердце.

Рейн же, куда более живой, щедро делился своими эмоциями. В открытую ласкал меня взглядом, показывал, что я нравлюсь ему, желанна. И я согревалась рядом с ним, расцветала, словно цветок после зимы. Только сейчас поняла, как же было холодно рядом с Дэриэном и при его дворе, где все подражали своему правителю. Вечная сдержанность, фальшивые улыбки и затаенная ненависть при взгляде на выскочку, которую непонятно за какие заслуги пригрел рядом с собой повелитель. Там царило лицемерие. Даже любовь Дэриэна, не вызывающая у меня сомнений, оказалась иллюзией, а предложение быть его невестой имело двойное дно.

Долгое время я жила в таком окружении и отогрелась душой лишь на пиратском корабле. Где нет места манерам, громко смеются и цветисто ругаются, но при этом готовы в любой момент прикрыть друг другу спины. Да, грубые пираты стали мне милее избранного общества придворных. Потому что они настоящие, живые, не притворяются, а за внешней грубостью обнаруживаешь благородство, преданность, заботу.

– Если не хочешь, ничего не будет, – произнес Рейн, обеспокоенный моим долгим молчанием.

– Хочу.

Рейн отпустил мою ладонь, но я его удержала, сама переплетая наши пальцы:

– Хочу, чтобы все было.

Сказала легко, но сразу сжалась. Ничего не смогла поделать с охватившим напряжением. Просто не знала, чего ожидать, и стало немного страшно. У нас это самое уже было, но я-то тогда почти не соображала и запомнила смутно, урывками. Мне было хорошо. Но как разобрать – от его близости или от магии, которая дарила прохладу, спасая от жара? Так что да, я немного нервничала.

Не думала, что после моих слов Рейн так и продолжит лежать. Время шло, а он только улыбался, повернувшись на бок, лицом ко мне и подперев голову рукой. Второй он поглаживал пальцем мою ладонь. Приятно. Но как-то мало. Я ожидала чего-то большего и более активных действий после моего заявления.

С каждым мгновением улыбка на губах капитана становилась все шире и все довольнее.

– Я знал, что ты передо мной не устоишь! – самодовольно заявил он.

– Что-о-о?! – Я ушам своим не поверила.

– Ты меня хочешь!

– Я? – усомнилась в данном утверждении, куда только девалось смущение.

Я, значит, к нему всей душой, а он… Да как он мог! Мне кажется, я буквально пятнами пошла от вспыхнувшей ярости.

– Хочу, – воинственно заявила ему, вырывая свою ладонь. – Придушить тебя хочу!

Схватив подушку, я навалилась на него, душа гада. Из-под нее доносилось какое-то бульканье. Опасаясь, что Рейн действительно сейчас задохнется, чуть ослабила хватку. Нет, не из жалости! Просто после таких издевательств хотела убивать его долго и мучительно.

Но подушку вырвали из рук, и она улетела на пол, а хохочущий Рейн перекатился на меня.

– Отпусти! – Я заколотила его кулаками, брыкаясь и извиваясь. Он поймал мои руки и завел их над головой.

– Вот такой ты нравишься мне больше. Пусть лучше твои глаза мечут молнии, чем испуганно смотрят на меня.

Я замерла, прекратив вырываться.

– Арлиса, я не насильник. И не охотник за невинными девами. Я хочу, чтобы рядом со мной ты не боялась и не зажималась. Хочу, чтобы в твоей крови горел тот же огонь, который ты зажигаешь во мне.

Он отпустил меня и лег на спину, вытянувшись рядом.

– Иди сюда.

Я чуть помедлила, осознавая, что меня просто дразнили. И сейчас дают выбор. Он не станет удерживать, надумай я сбежать.

Ну убегу я, а дальше?

Молча перевернулась к нему. Рейн обнял, притягивая к себе.

– Думаю, начнем с поцелуев. Ты мне уже тысячи задолжала.

– Это же когда я успела задолжать? – тут возмутилась я. Ненадолго хватило смирения.

– Как это когда? Когда я лежал бессонными ночами и мечтал о тебе.

Он обо мне мечтал?.. Стало приятно. Подхватила его игру, ответив насмешливо:

– Не припомню. Ты слишком громко храпел для бессонного.

Вместо того чтобы возмутиться и отрицать, Рейн заявил:

– А что еще прикажешь делать? Приходилось притворяться, чтобы ты не догадалась о моих мыслях. Бегай потом за тобой, лови. Еще за борт упадешь.

Не выдержав, я прыснула. Рядом с ним было так легко. И лежать, прижавшись к нему, оказалось неожиданно приятно.

– Ну так что? – спросил он.

– Что?

– Целовать будешь? Долги – они такие, если не отдавать, набегут проценты.

– Ну если только проценты… – притворно вздохнула я и приподнялась, рассматривая его лицо. – Подозреваю, что проценты у тебя драконьи.

– Хуже. Намного хуже. И с каждым мгновением твоего промедления…

– Ты невыносим! – засмеялась я и потянулась к нему, целуя улыбающиеся губы.

– Мало! – придирчиво заявил капитан, стоило мне отстраниться.

Наклонилась и подарила более долгий поцелуй.

– Все равно мало, – капризничал он. – Эх, всему тебя учи.

Не меняя положения, он зарылся рукой мне в волосы, притягивая к себе и даря глубокий поцелуй.

– М-м-м… – Я с трудом отстранилась. – А твои уроки дороги?

– Баснословно, – решил не скромничать Рейн.

– Мне придется залезть в долги?

– Ничего, мы что-нибудь придумаем. Допустим, за один мой поцелуй десять твоих.

– Что-о-о? – возмутилась я, упираясь в его грудь и привставая. – Это почему же мои поцелуи такие дешевые?

– Они дороги. Они очень дороги для меня, – примиряюще произнес Рейн, притягивая обратно к себе. – Один твой стоит сотни моих. И со своими долгами я готов хоть сейчас рассчитаться, – уже другим тоном и с укором закончил он, а потом перевернулся вместе со мной, заставив ойкнуть от неожиданности, и принялся осыпать меня поцелуями.

– Рейн! Пф-ф… Рейн!

Это же ураган какой-то! Я и смеялась, и задыхалась от такого напора.

– Я что-то не поняла твоей логики. То один твой стоит десяти моих, а то один мой сотни твоих, – улучив момент, заметила я.

– Все просто. Тебе же нужно приобретать опыт и тренироваться? Поэтому один мой и десять твоих. Но каждый твой поцелуй для меня бесценен, и за каждый я готов ответить сотней.

– Цены тебе не было бы на ниве дипломатии! – выдохнула я в восхищении от того, как он мастерски завернул речь и выкрутился.

– Я рад, что ты наконец оценила мои таланты, – довольно промурлыкал капитан. – Но не будем отвлекаться.

И вновь уложил меня на себя. Как бы невзначай его руки нырнули мне под рубашку, поглаживая спину.

Как не отвлекаться, когда от горячих, немного мозолистых ладоней у меня мурашки побежали по коже.

– Ах! – вырвался судорожный вздох, когда большими пальцами Рейн задел грудь.

– Расстегни рубашку, – попросил он. – Хочу тебя увидеть.

Я смущенно замерла. Сделать это самой – чересчур, но капитан смотрел на меня выжидающе. Я понимала, чего он добивается – подтверждения моим словам, что желаю близости. Не просто покорности, а участия в происходящем.

Медленно отодвинулась и села на нем. Трудно было расстегнуть первую пуговицу. Но он так смотрел… С таким ожиданием, восхищением, желанием, что, не отводя от него глаз, я расстегнула вторую, потом еще одну и еще.

Пуговицы закончились как-то быстро, а меня потряхивало. Не зная, что делать дальше, опустила руки.

– Ты совершенна!

Он притянул меня, нежно поцеловал.

Прильнула, закрыв глаза. Кажется, на сегодня мой лимит смелости исчерпан. Конечно же, раньше я фантазировала о своей брачной ночи. Мысли эти будоражили. Хотелось видеть восхищение в глаза любимого, быть дерзкой, распаляя его желание. Вот только не подозревала, сколько смелости и сил нужно для такого поведения.

Но своими поцелуями и ласковыми словами Рейн прогонял мое смущение. Не ожидала от ехидного капитана такой мягкости и терпения. Он не спешил. Казалось, его руки были повсюду, разнося по телу искорки удовольствия. Плечи, руки, спина, ключицы… Осторожные прикосновения к груди и животу, а внутри все отзывается на них, и я уже прерывисто дышу. Но больше всего голову кружат слова вперемешку с поцелуями:

– Ты сводишь меня с ума! Вкус твоей кожи, запах волос… Ты идеальная… Создана для меня…

И казалось, именно так и есть. В его руках я таяла как воск. Горела как в огне, и уже не из-за разбушевавшейся магии. Рейн зацеловал меня с головы до ног, заставив потерять остатки смущения. Тело вибрировало как натянутая струна. Меня втянуло в водоворот страсти, и из него не хотелось выбираться, лишь нырять глубже, до самого дна. Ведь я была не одна – сердце к сердцу, дыхание к дыханию. А когда с тобой рядом Морской Демон, ничего не страшно.

Не знаю, падала я или взлетала. В момент пика тело стало легким, невесомым. У меня потемнело в глазах, и я стала проваливаться в темноту.

– Не смей спать! – не дали ускользнуть требовательные слова. – Помнишь? Обнять. Поговорить. Сказать, что я был великолепен.

– Рейн… – Губы поневоле расползлись в улыбке, но сил оторвать голову от его груди у меня не было.

– Как ты, Огонек?

Тронула забота в голосе, и я ответила совершенно искренне, не таясь:

– Хорошо!

Все действительно было хорошо. Такое чувство, как будто я долго куда-то шла и вернулась домой.