Относительно третьего следует рассмотреть следующее положение: считается, что истинное и сущее — необратимы. Ведь истинное, в собственном смысле, есть в интеллекте, как сказано (q. 16, a. 1), но сущее же — в вещах; следовательно, они необратимы.

2. Кроме того, то, что распространяется на сущее и на не-сущее, необратимо с сущим. Но истинное распространяется и на сущее и на не-сущее; поскольку истинно положение «то, что есть — есть»; и «то, что не есть — не есть». Следовательно, кажется, что «истинное» и «сущее» необратимы.

3. Кроме того, то, что соотносится как первичное и последующее, по-видимому, необратимо. Но истинное, как кажется, первичнее сущего, ведь сущее постигается только на основании истинного. Следовательно, кажется, что они необратимы.

Но этому противоречит то, что говорит Философ в первой книге «Метафизики» (993b 30): «То же самое расположение вещей в бытии и в истине».

Отвечаю: следует сказать, что, подобно тому как благое имеет смысл желаемого, так же и истинное имеет отношение к познанию. Но насколько что-либо имеет от бытия, настолько оно познаваемо. Поэтому говорится в третьей книге «О душе» (431b 21), что благодаря чувству и интеллекту «душа, некоторым образом, есть всё». И поэтому как благое обратимо с сущим, так и истинное. Но как благое добавляет к сущему смысл «желаемого», так и истинное добавляет соотношение с интеллектом.

1. Относительно первого следует сказать, что истинное есть и в вещах, и в интеллекте, как сказано (q. 16, a. 1). Но истинное, которое есть в вещах, обратимо с сущим в отношении субстанции, в то время как истинное, которое есть в интеллекте, обратимо с сущим, как проявляющееся с явленным — это относится к смыслу истинного, как уже сказано. Хотя можно сказать, что сущее также есть в вещах и в интеллекте, как и истинное; но надлежит истинному быть изначально в интеллекте, сущему же — изначально в вещах; и это происходит так, потому что истинное и сущее отличаются по смыслу.

2. Относительно второго следует сказать, что не-сущее не имеет в себе того, благодаря чему оно познавалось бы; все же оно познается настолько, насколько интеллект делает его познаваемым. Поэтому истинное утверждается о не-сущем, поскольку не-сущее есть некое сущее в разуме, — то есть постигнутое разумом.

3. Относительно третьего следует сказать: когда говорится, что сущее может быть постигнуто только рассматриваемое как истинное, то это может быть понято двояко. Во-первых, может пониматься так, что сущее постигается, только если из постижения сущего возникает его смысл как истинного; и в этом случае сказанное истинно. Во-вторых, может пониматься так, что сущее может постигаться, только если постигнут его смысл как истинного; и это ложно. Но истинное может постигаться, только если оно постигается в смысле сущего; поскольку сущее подпадает под смысл истинного. И, подобно этому, когда мы сравниваем умопостигаемое с сущим; ведь сущее не может пониматься, не будучи умопостигаемым. Но все же сущее может пониматься так, что не понимается его умопостигаемость. И, сходным образом, познанное сущее — истинно, но не всегда при постижении сущего может быть постигнуто истинное.