на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить

реклама - advertisement



Глава 6

Мои страхи были вполне обоснованными, ибо с этого момента начались мучения во сне на протяжении многих ночей. Несмотря на сопротивление, я не могла бодрствовать. Хоть коли пальцы иглой, хоть кусай язык, хоть вставай и ходи туда-сюда – никакого толку. Ночь за ночью я оказывалась в этом странном мире, который ассоциировала с Лим Тиан Чином. Однажды я посетила грандиозный пир, где стала единственной гостьей за длинным столом, уставленным горами апельсинов, мисками риса, четвертинками вареных цыплят и пирамидами манго. Блюда, разложенные наподобие похоронных приношений, невзирая на красоту, были такими же безвкусными.

В другой раз я очутилась в конюшне, полной лошадей. Некоторые – в яблоках, другие – белоснежные, пегие или вороные. Несмотря на разную масть, все они были одной высоты, с похожими ушами и хвостами. Каждый конь находился в своем стойле, с послушно устремленными вперед ушами и глазами. Когда они двигались, единственным звуком был громкий хруст бумаги. Зайдя глубже в сумрачное помещение, я увидела кареты, фаэтоны и паланкины, сверкавшие, глянцевые и лоснящиеся. Но самым ужасным было зрелище рикши: человек неподвижно стоял между дышлами, и его ладони вмерзли в рукояти, а глаза слепо устремлялись вперед. Я провела рукой перед его лицом, но он даже не моргнул. Я отпрянула, охваченная внезапным страхом – вдруг он вцепится в мое запястье. Из-за напряженной позы я заподозрила, что рикша готов откликнуться на приказ. Возможно, то же предположение касалось и лошадей, если бы их выбрали для езды, только я не осмеливалась попробовать. Этот мрачный мирок наполнил душу тяжестью: кожа покрылась мурашками, отвратительные фантазии завихрились в голове, и настроение упало до такой степени, что я едва нашла в себе силы двигаться дальше.

Величайшей милостью стало то, что Лим Тиан Чин в этих снах не появлялся. В одиночестве я блуждала по просторным холлам, откликающимся эхом дворикам и ухоженным садам. Наткнулась на гигантскую кухню, полную горшков, сковородок и куч еды, разложенных на столах, и даже на кабинет ученого, со стопками бумаги и наборами кисточек для письма из волчьей шерсти. Однако, когда я обследовала книги и свитки, они оказались пустыми. Все расставили, точно для большого спектакля, и, хотя ничего не происходило, я постоянно ощущала, как внутренности затягиваются в тугой узел тревоги.

Случайно я столкнулась со слугами – того же типа, что и рикша. Иногда они бессознательно двигались с резким хрустящим звуком, который пугал меня. Дома и ландшафты были безжизненными, несмотря на грандиозность, и я сочла игрушечных слуг гротескными и страшными. Я испытывала благодарность за отсутствие Лим Тиан Чина, хоть и подозревала, что он где-то рядом. Временами я ощущала его присутствие в соседней комнате или за стволами деревьев. В таких случаях я спешила вперед, сердце билось чаще, и внутренний голос приказывал мне очнуться.

Я никому не рассказывала о снах, хотя много раз была на грани того, чтобы пойти в кабинет отца и сбросить это бремя. Все-таки я понимала: он вряд ли мне поверит. Папа успокоит «детские страхи» и попросит не волноваться из-за подобных вещей. В конце концов, если даже он, человек, так сильно тосковавший по маме, не был способен ее увидеть или уловить любой намек на ее дух, тогда потусторонняя жизнь точно не имела права на существование. Все это – собрание народных верований. Отец был преданным конфуцианцем, а Конфуций своеобразно отзывался о таких вещах. Я слишком хорошо знала папу, чтобы ожидать от него смены мировоззрения из-за нескольких снов. Вместо этого он будет обвинять себя за одно упоминание злосчастного брачного предложения.

Если же я поведаю о кошмарах няне, то столкнусь с противоположной проблемой. Она с великой готовностью уверует в сказанное. Позовет экзорциста, спалит перья цыпленка, даст мне указание – выпить крови собаки или расплескать ее по комнате для изобличения призраков. Вероятно, Ама даже потащит меня к медиуму. И уж точно она дойдет до исступления в приливе суеверного ужаса.

Порой я гадала, не стало ли это погружение в мир мертвых началом лунатизма. Я проверяла память и зрачки глаз – вдруг там угнездилось безумие, вот только не хотела слишком долго глядеть в зеркало. Чересчур много там было теней. Единственным утешением стали часы Тиан Бая. Я постоянно держала их при себе, поглаживая медный корпус в кармане. Всякий раз, выдергивая себя из снов, я с облегчением слушала их мягкое тиканье. На самом деле именно с Тиан Баем я желала поговорить, однако не имела возможности с ним связаться. Я отправила Ян Хон ответ с благодарностью за ткань, строя предположения о том, знала ли она о часах. Что-то сомнительно. И все же, если я отошлю ей письмо, он может его увидеть.

В конце я сделала простую приписку: «Благодарю за прекрасный дар. Он оказался совершенно неожиданным, но я, несомненно, сохраню его, как сокровище, и обдумаю, как лучше использовать, чтобы скоротать время». Немного неуклюже, но это был лучший из моих вариантов. Или же кто-то случайно обронил часы в сверток с тканью… Может, ребенок. Зажатая меж ночными кошмарами и дневными заботами, я теряла вес и проводила время в сонной отстраненности. Конечно, Ама это заметила.

– Что с тобой? – спросила она. – Заболела?

Как только я призналась в плохом самочувствии, она ринулась готовить отвары. Суп из редьки со свиными костями, чтобы вывести яды. Золотистая фасоль и желтый сахар – очистить желудок. Куриный суп и кордицепс[18] – повысить тонус. Ее супы в прошлом помогли мне исцелиться от многих детских болезней. Однако на сей раз они подействовали слабо. Однажды днем, лежа на ротанговой кушетке в гостиной, я пошутила, будто чувствую себя, как Линь Дайюй, трагическая героиня классического романа «Сон в красном тереме». Она болела чахоткой и проводила кучу времени, выкашливая кровь и напуская на себя бледный и интересный вид.

– Не смей говорить о таких вещах! – Резкий ответ няни изумил меня.

– Я просто шутила, Ама.

– Болезнью не шутят.

Когда она беспокоилась, то становилась особенно агрессивной. Да, сны меня мучили, но я еще надеялась, что смогу побороть их, приложив силу воли. Разве я не доказала это, ночь за ночью пробуждая себя сама? Вскоре я поняла, насколько заблуждалась.

Со дня празднования Циси в особняке Лим я не часто видела отца. Он проводил на удивление много времени вне дома, а по возвращении запирался в кабинете с книгами. Появляясь в столовой, папа выглядел изможденным, его зрачки были расширены. В обычное время я бы проявила больше озабоченности из-за его состояния, но меня слишком поглотили мысли о Тиан Бае и отвратительных ночных снах. Поэтому я удивилась, когда однажды папа позвал меня в кабинет.

– В чем дело, отец? – спросила я. Царила жара. Бамбуковые жалюзи опустили и сбрызнули водой ради прохлады, но в его кабинете воздух оставался спертым.

Он провел рукой по лицу.

– Ли Лан, я сознаю, что не исполнил долга по отношению к тебе.

– Почему ты так говоришь?

– Тебе почти восемнадцать. Большинство девушек твоего возраста уже замужем или, по крайней мере, просватаны.

Я молчала. Когда я была младше, то иногда дразнила отца, интересуясь своим замужеством. Он отвечал, что не стоит об этом волноваться и он уверен в моем счастье. Каким-то образом я пришла к выводу: отец позволит мне выбирать. В конце концов, брак моих родителей по всем меркам оказался счастливым. Может, даже слишком, если рассматривать его в ретроспективе.

– Как тебе известно, наше финансовое состояние не очень устойчиво, – продолжал отец. – Но я думал, найдется достаточно денег, чтобы ты вела скромный образ жизни, даже если что-то со мной случится. Однако, боюсь, сейчас мы в куда более худшем положении. Вдобавок брачный союз, на который я рассчитывал, когда ты была ребенком, сорвался.

– Какой союз? Почему ты не говорил мне об этом раньше?

– Не хотел, чтобы ты волновалась. А еще думал, наверное, слишком наивно, что вы с юношей отлично подойдете друг другу и естественно сблизитесь даже без бремени ожиданий. Ведь именно так в итоге и случилось с твоей мамой и мной. – Он вздохнул. – Если кого-то и нужно винить, так это меня. Я слишком оторвался от действительности в этом вопросе. Я ожидал…

– Какой союз? – переспросила я.

– Он никогда не был официально заключен, просто договоренность со старым другом. Конечно, это нельзя назвать равноправным альянсом, поскольку экономическая разница между нашими семьями слишком велика. – Он горько хохотнул. – Словом, у друга был племянник – талантливый юноша без собственной семьи. Много лет назад, когда ты была юной, он сделал предложение нашей семье, так как мы еще пользовались уважением и имели небольшой доход. Я встретился с потенциальным женихом и понял, что он мог бы стать хорошей парой тебе. Даже лучшей парой, чем наследник этого рода, поскольку на тебя оказывали бы меньшее давление.

Меня трясло от любопытства и волнения. Все это звучало страшно знакомо.

– Что же произошло?

– Сын моего друга умер, и его племянник стал наследником. Какое-то время я считал, что наша договоренность в силе. Фактически еще недавно… – Его голос затих.

– Что за семья? – Мне хотелось встряхнуть отца.

– Лим.

Кровь шумела в ушах. Я ощутила головокружение и задохнулась. Папа продолжал:

– Еще недавно я считал, что все осталось как прежде. Ведь они пригласили тебя в дом и выказали свое расположение. Но мадам Лим высказала эту странную просьбу.

– Брак с призраком. – Мое сердце упало.

– Она заговорила со мной об этом однажды. Я не был уверен, серьезно ли она рассуждает или каким-то образом перепутала помолвку своего племянника и сына.

Все вставало на свои места, даже упоминание во сне Лим Тиан Чином договоренности с его матерью о сватовстве через моего отца.

– Так что же случилось теперь?

– Лим Тек Кьон, мой так называемый друг, поговорил со мной неделю назад. Он сообщил, что, с учетом нового статуса наследника, его племянник не может жениться на нищей девчонке. Однако Лим вновь поднял тему свадьбы своего умершего сына с тобой.

– И что ты ответил?

– Я ответил, что обдумаю предложение и поговорю с дочерью. – Отец остановил меня. – Погоди! Понимаю, это неприятно, но ты должна по крайней мере знать: в их доме ты будешь всем обеспечена, а это больше, чем я могу сказать сейчас о нас. Мы лишились огромной части капитала, и, к несчастью, именно Лим держит в руках мои долги. Он предложил выкупить их, и я посчитал это одолжением с его стороны.

– Никогда! Я никогда не выйду за его мертвого сына!

– Тише, – попросил отец. – Не терзайся так. Как бы я ни подвел в остальном, принуждать тебя к этому призрачному браку не стану. Я-то думал, наилучшим выходом станет твоя помолвка с кем-то другим. Тогда все стороны сохранят лицо. Я тайком расспрашивал людей, но без толку. Это моя вина. Я не поддерживал новые или полезные связи с тех пор, как умерла твоя мама. Старые же друзья явно из-за семейства Лим остались под впечатлением, что ты всегда была просватана за его сына. Но мы что-нибудь придумаем.

Слезы наполнили мои глаза. Если я начну рыдать, то не смогу остановиться. Отец уставился на свой стол с выражением вины и стыда на лице. Затем безотчетно кинул взгляд на опиумную трубку. Я почувствовала, как ядовитые слова подкатываются к губам. Неудивительно, что Ама так часто ворчала на него. Я всегда его защищала, поскольку отец, столь приятно нелюдимый, был сосредоточен на мне. Но теперь я начала понимать истинную цену его неудачным решениям. Я закусила губу так, что выступила кровь. Часы, дни и годы, истраченные им в опиумном дурмане, потребовали платы – моего будущего. В своей апатии отец промотал мой шанс на счастье. Буря слез накрыла меня с головой, и я выбежала из комнаты.


Глава 5 | Невеста призрака | Глава 7