Осознав, что влюбленность остыла, лидеры отношений начинают испытывать чувство вины, особенно когда партнер очень любящий или ранимый человек.

Лору обуревало чувство вины. Ей не приходило в голову, что стыд сам по себе играет большую роль в ее проблемах. Ей казалось, что это просто неприятный побочный эффект негативных чувств к Полу. Вина заставляла Лору сопротивляться мысли, что желание заполучить Пола обратно стало понятной и предсказуемой реакцией. Для нее более естественным было проклинать свое поведение как патологическую жажду власти. Чувство вины вызывало у Лоры желание наказывать себя самопатологизирующими рассуждениями.

Вина – это сложное явление, о котором в психологическом сообществе идут постоянные споры. Я категорически не согласен с психотерапевтами, которые считают ее бесполезной эмоцией: ранее мы уже касались этого (по моему мнению, каждое чувство возникает по какой-то важной причине). Умеренное чувство вины может служить своего рода моральным буйком, предупреждающим о возможно несправедливом обращении с близкими. Оно может играть роль наставника, помогающего нам учиться на собственных ошибках.

Однако лидеры склонны к неконтролируемому чувству особого рода, которое я называю «виной дезертира». Это чувство формирует у «сильного» психологию камикадзе, которая может привести к весьма деструктивному поведению. Такие «дезертиры» ощущают себя настолько плохими, что им просто нечего терять, поскольку их вине нет искупления. К неверности и жестокому поведению часто прибегают именно «сильные», поставившие на себе крест за то, что не любят партнера. Парадоксально, что «вина дезертира» подталкивает к поступкам, из-за которых они острее всего ее чувствуют, – тиранству своих партнеров. Часто из-за невыносимой душевной боли «сильный» прибегает к самой крайней мере: бежит от ее источника – взаимоотношений.