на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить

реклама - advertisement



25

Когда они явились, была среда, восемь часов утра. Я еще не успела снять пальто. Мне звонили из охраны и пытались предупредить, но, едва я положила трубку, полиция уже входила на верхний этаж. Я не испугалась, а возмутилась. От такой наглости. Они прошли мимо моего кабинета к двери Мины – я насчитала пятерых.

– А вы?.. – спросил один, останавливаясь и прислоняясь к моей двери.

– Кристина Бутчер. Личный помощник Мины Эплтон.

– Это ваш кабинет?

– Да.

– Мне он понадобится. – Он протянул руку за моим телефоном, я отдала его и увидела, как он просматривает журнал звонков.

– Давно вы работаете на Мину Эплтон?

– Пятнадцать лет.

– Ничего себе у нее требования, – заметил он, прокручивая список моих звонков и приподнимая бровь.

Я сняла пальто и, развязывая шарф, свободной рукой открыла ящик своего стола и вынула флешку, на которую скидывала резервные копии с ноутбуков Мины. Незнакомец так увлекся, роясь в моем телефоне, что не заметил, как я сунула флешку за пояс колготок. Я не считала, что сделала нечто противозаконное – просто приняла меры предосторожности, но мне понравилось думать, что я утаиваю что-то важное, и, усаживаясь за стол, я ощущала флешку, вдавившуюся мне в кожу.

– Она часто звонит вам. У вас есть другой мобильник?

– Нет.

– Нам придется изъять этот. И компьютеры.

– Почему?

Он не ответил.

– Как же мне работать? Все ведь на компьютерах.

Пропустив мой вопрос мимо ушей, он отошел. Я последовала за ним в кабинет Мины, смотрела, как руками в перчатках он выдвигает ящики, перебирает бумаги, листает блокноты, затем бросает их в полиэтиленовые пакеты. Они сняли с дивана подушки, расстегнули молнии на наволочках, а сами подушки выпотрошили. Абсурд. Один копался в шкафу, где Мина держала туфли, и с глумливой ухмылкой швырял их через плечо – десять пар одной модели, но разных цветов. Хорошо, что Мина этого не видела. Другой с досады пнул корзину для бумаг – подозреваю, потому что она оказалась пустой. Уборщики в кабинете уже побывали, но от Сары я позднее узнала, что полиция перерыла все мешки с мусором во дворе офиса.

– Где ее ноутбук? – спросил у меня один из них.

– Она привезет его с собой, – ответила я. – Если вы объясните мне, что ищете, возможно, я смогу вам помочь.

Мои просьбы они по-прежнему игнорировали и отказывались от чая и кофе, которые я просила Сару для них сделать. Мы с ней беспомощно стояли и смотрели, как они грузили компьютеры и папки на тележки, позаимствованные в архиве, как ходили туда-сюда, пока не забрали все подчистую. Тем временем я принимала звонки от сотрудников, успокаивала их, как могла, и не получала никаких известий от Мины, хотя несколько раз пыталась дозвониться ей на мобильник со стационарного телефона. Наконец мне позвонил Дэйв.

– Я еду забрать вас. Буду через сорок минут. Вы нужны ей в «Минерве».

– Сюда приезжала полиция.

– Да. И в «Минерву» тоже. – Он отключился, прежде чем я успела продолжить расспросы.

Радуясь возможности покинуть здание, я спустилась с нашего этажа и стала ждать Дэйва на улице. Снующие мимо прохожие, звуки и запахи транспорта убеждали меня, что привычная жизнь продолжается. Я думала, Дэйв разъяснит мне, в чем дело, но он упорно молчал всю дорогу, сказав только, что полицейские нагрянули в пять утра и до сих пор находятся в «Минерве».

– Что им надо? – спросила я.

– Об этом не беспокойтесь. Ничего они не найдут. Мы просто выполняем свою работу, Кристина.

Все правильно. Мы просто выполняли свою работу.

– Как Мина? – спросила я.

Он пожал плечами.

– Когда я уезжал, подоспел Энди. Он теперь с ней. И этот малый, юрист. – Протянув руку, он включил радио. Передавали новости. Главный сюжет выпуска – полиция провела обыск в доме и офисе Мины Эплтон.


В коридоре меня ждала заплаканная Маргарет.

– Я слышала, он сказал, что ее могут посадить в тюрьму.

– Кто это сказал, Маргарет?

– Мистер Рокуэлл.

– А где Мина?

– С ним в кабинете.

– Ясно. Ладно, тогда мы с вами пойдем в гостиную. – И я первой направилась по коридору, ощущая перемену в доме: его как будто трясло после пережитого вторжения. Бросив пальто на подлокотник кресла, я села.

– Я уж думала, ее убили – когда приехала сегодня утром и столкнулась с полицией.

– Это наверняка было ужасно, Маргарет. Может, присядете пока? – спросила я, и она придвинула кресло поближе к моему. – Никто не умер, все скоро выяснится, в этом я уверена, а нам с вами надо браться за работу. Не волнуйтесь, мы справимся.

Она слушала вполуха.

– Сейчас они черт знает что творят в саду. Шастают повсюду. Дом перевернули вверх дном. Здесь я еще кое-как прибралась, а наверху даже не начинала. Свиньи прямо. Я видела, как один совал руку в унитаз.

– Позже я помогу вам. Наведем порядок вместе. А пока мне бы кофе и бутерброд, если можно. И еще, вы не могли бы известить Мину, что я здесь?

– Да, Кристина. – Она встрепенулась.

Из коридора послышался голос Дугласа Рокуэлла.

– Ради всего святого, поговорите с ней, Энди. Я по-прежнему считаю, что нам удастся избежать суда, если она согласится с ними встретиться.

– Попытаюсь, но вы же ее знаете.

Бедный Энди, у него нет ни единого шанса уговорить Мину.

– Да, Дуглас, вы же меня знаете. – Мина застала их за разговором о ней, и мне представилось, как они стоят перед ней, будто нашкодившие мальчишки.

– Хотя бы подумайте об этом, Мина. Меньше будет заморочек потом.

Дуглас был прав. Согласие действительно избавило бы ее от многих заморочек.

– Я уже подумала и приняла решение. А теперь – всего хорошего, Дуги. Будьте осторожны за рулем.

Помню, как я улыбнулась и соединила ладони, безмолвно изображая аплодисменты. В то время я восхищалась ее умением выступить против него и настоять на своем. А теперь понимаю, что это в ней взыграл гонор. И что никакой отваги в этом поступке не было и в помине. Имидж всегда был самым ценным достоянием Мины Эплтон. Святыней, защищая которую, она пошла бы на что угодно. Но расплачиваться пришлось нам, всем остальным. Я услышала, как закрылась за Дугласом Рокуэллом входная дверь, села и стала ждать.

– Кристина, – позвала она, открывая дверь.

Подняв голову, я увидела, что в дверях за ее спиной стоит Энди, и наши с ним взгляды на миг встретились. Не знаю точно, что я разглядела в его глазах – мольбу о помощи? Предостережение? Берегитесь, Кристина. Казалось, он хотел что-то сказать, но что, я понятия не имела. А потом она закрыла дверь, не впустив его.

Она была в халате и босиком. Распушившиеся, похожие на ореол вокруг головы волосы выглядели буйными по сравнению с их привычной укрощенной красотой, под глазами виднелись слабые синеватые тени. Она казалась уязвимой, и мое инстинктивное стремление помогать напомнило о себе. Мы обе Весы, Мина и я, и я вижу нас обеих как чаши весов. Разумеется, баланс всегда был несколько смещен в ее сторону, но, когда она слабела, ситуация менялась, сильнее становилась я. Вряд ли она вообще замечала, как я незаметно подстраиваюсь под нее, но любой хороший секретарь знает, как важно следить за балансом в таких взаимоотношениях. Секретарь и работодатель взаимозависимы: каждый отвечает потребностям другого. Однако секретарю необходимо быть нужным.

Вошла Маргарет с кофе и бутербродами на подносе и затеяла возню с тарелками и салфетками. Я хорошо понимала, зачем это ей – я сама делала то же самое в офисе, надеясь, что о моем присутствии в комнате все забудут.

– Это все, Маргарет, спасибо, – произнесла я. – Может, начнете убирать наверху? Уверена, вашими стараниями комнаты скоро будут выглядеть так, словно ноги тех болванов в них не было.

– Уже иду, – ответила она.

Мина сидела с остекленевшим взглядом, будто не видела ничего и не слышала наш разговор. Я дождалась, когда за Маргарет закроется дверь, и заговорила:

– Я вам очень сочувствую, Мина. Ужасно, когда в твой дом вот так вторгаются.

– Знаете, они ведь до сих пор здесь. Там, в саду. Не знаю, что они рассчитывают там найти. Даже в компостную кучу сунулись. Дуглас говорит, она вся перерыта. Будто партию наркотиков ищут или что-нибудь в этом роде. – Она поднялась, медленно направилась к окну, встала спиной ко мне, и на меня снова накатило непреодолимое желание защитить ее. – Я слышала, они и в офисе побывали. Забрали что-нибудь?

Ее голос звучал слабо, по сравнению с ним мой был сильным.

– Компьютеры, мобильники. Все разворотили, но мы уже навели порядок. Я подумала, что это может вам понадобиться, и сумела тайком вынести из офиса.

Она обернулась и озадаченно уставилась на флешку, которую я протянула ей на ладони, как на экзотическое насекомое.

– Что это?

– Флешка. – Я невольно улыбнулась.

– Да, но что на ней?

– Я всегда создаю резервные копии для ваших ноутбуков и мобильников. На случай, если вы их потеряете – сами знаете, насколько вы рассеянны.

Она взяла у меня флешку, снова посмотрела на нее и сунула в карман халата.

– О копиях я вообще не знала. А других нет?

– Нет. Только вашего стационарного компьютера, их забрала полиция, но там все то же самое, что и на жестком диске.

Наконец она улыбнулась мне и, кажется, немного отошла, а я почувствовала, как качнулись чаши весов, возвращаясь в привычное положение.

– Вы прямо сокровище, Кристина.

– Что они ищут?

Она отвернулась к окну.

– Кажется, это называется «сбор компромата». – Она подняла плечи и со вздохом опустила. – Пожалуй, мне будет лучше одеться. Пойдемте со мной. – Она направилась к двери.

Двери в коридоре остались открытыми, Мина отводила от них взгляд, а я заглядывала в каждую комнату, и мое недавнее негодование вылилось в ярость. Картины лежали на полу. Полотенца, ватные палочки, пачки салфеток – все было высыпано из упаковок и разбросано повсюду. И все незначительные, но продуманные мелочи, благодаря которым гости чувствовали себя как дома – мыло ручной работы, соли для ванны, масла, увлажняющие и ночные кремы – были вылиты, рассыпаны и втоптаны в ковры. Книги, сброшенные с полок, остались валяться распластанными на полу корешками вверх.

К тому времени когда мы вошли в спальню Мины, моя ярость сменилась острым ощущением несправедливости. Мы застали Маргарет на четвереньках собирающей шпильки.

– Я сама закончу здесь, Маргарет, – сказала я и закрыла за ней дверь.

Пока Мина принимала душ, я, ползая по полу, собрала оставшиеся шпильки и заколки, сложила их в серебряное блюдце на туалетном столике, затем оглядела комнату. Непосвященному могло показаться, что порядок в ней восстановлен, но я заметила детали, которые упустила Маргарет. Заново сложив ночную рубашку Мины, я спрятала ее под подушку. Потом повернула подушку на кресле у окна так, чтобы цветочный узор смотрелся как следует, поправила одну из картин. И села, только когда была полностью довольна видом комнаты.

По зеркалу туалетного столика распространялось запотевшее пятно, скрывая из виду отражение двери ванной. Я отвернулась и засмотрелась на ветки магнолии, растущей под окном спальни Мины. Ту же разновидность магнолии я видела в крошечном садике за ее прежним домом в Ноттинг-Хилл, когда пришла на собеседование по поводу работы в 1995 году. Давным-давно, думала я, а дождь стучал в окно, дерево дрожало на ветру.

Шум воды умолк, я услышала, как Мина чистит зубы, а когда она покинула ванную, обернулась. Розовая после душа, она куталась в полотенце, направляясь в свою гардеробную, и я с удовольствием увидела, что она немного пришла в себя. Одеваясь, она заговорила со мной прежним голосом – ободряющим и мягким.

– Полиция затеяла что-то вроде археологических раскопок. Из кожи вон лезет, чтобы разнюхать хоть что-нибудь, что можно предъявить мне.

Я изучала листья магнолии, от мясистой глянцевой поверхности которых отскакивали капли дождя.

– Обывателям такое нравится. Как же, прижали к ногтю богатых и привилегированных. Всех нас ставят на одну доску. Весь бизнес. И неважно, кто ты – банкир или хозяин магазина: если ты богат и преуспеваешь, значит, ты враг.

Она вышла из гардеробной, присела к туалетному столику, открыла баночку с кремом и окунула в нее пальцы.

– Боюсь, впереди у нас тернистый путь, Кристина, но вместе мы его одолеем. – Она крутанулась на табурете, положила ступню на колено и стала надевать носок. – У вас усталый вид, Кристина. Записать вас на консультацию к Стелле? К Стелле Паркер. Не знаю, знакомы вы с ней или нет. Во время судебного процесса она сотворила со мной чудо. Мне будет приятно знать, что моя «правая рука» на пике формы. – Она улыбнулась.

– Я в порядке, Мина, честное слово. – Мне нисколько не хотелось иметь дело с черной магией Стеллы Паркер.

– Да ладно вам, Кристина, позвольте в кои-то веки мне позаботиться о вас. – Мина подошла и села на подлокотник моего кресла. – Мне будет спокойнее, если я буду знать, что вы не остались без внимания. О, дождь идет, – продолжила она таким тоном, словно это худшее, что случилось за день.

Ветер усилился, магнолия размахивала ветками, как танцующий на свадьбе пьяный гость руками.

– Полицейские ушли, – добавила она. – Я обернулась и успела увидеть, как за окном плетутся прочь последние из них. – Те коробки, Кристина, из архива…

– Я увезла их домой. И сожгла…

Она вскинула руку.

– Знать подробности мне ни к чему. – Она улыбнулась и встала, вернувшись к туалетному столику, открыла ящик и вынула из него шкатулку с украшениями.

Пока она перебирала содержимое шкатулки, я думала, что она хочет чем-нибудь дополнить свою одежду, перебирает серьги и браслеты в поисках побрякушки, которая поднимет ей настроение, но она повернулась и протянула мне руку.

– Мне бы хотелось отдать вам вот это. Ее подарили мне на двадцать первый день рождения. Я всегда ею дорожила. – Она приблизилась ко мне, просунула пальцы под вырез моей блузки и приколола к ней брошь. Золотую, с темно-красным камнем в окружении мелкого жемчуга. – Знаю, вы не поклонница броских украшений, но, надеюсь, это вам понравится. Мне хочется, чтобы у вас появилось что-нибудь лично от меня.

– Она прелестна. Правда прелестна. Спасибо.

Позднее я узнала, что это рубин в оправе из розового золота, и хотя давно уже не ношу эту брошь, она до сих пор лежит в моей коробке с памятными вещицами.

– Вам спасибо, Кристина. Не знаю, что бы я делала без вас, честное слово, не знаю. Идем вниз? – Она дождалась, когда я встану, взяла меня под руку, и мы вдвоем прошли по коридору и вниз по лестнице.

Мы устроились в кабинете – она за письменным столом, я на своем привычном месте у окна. Шум воды в водосточных трубах и ветер, от которого дребезжали раздвижные рамы, придавал комнате ощущение особого уюта. Я наизусть перечислила встречи Мины на остаток недели:

– В четверг в десять – совещание с представителями министерства сельского хозяйства, вы едете туда. Затем обед с Сэмом из продюсерской компании, я уже зарезервировала столик в «Плюще». Вечером – коктейль с редактором «Новостей мира», затем – неофициальный ужин на Даунинг-стрит, десять. Думаю, там будет новый ведущий из телеконкурса талантов. В пятницу – пресс-конференция по запуску весенней вещательной сетки Би-би-си. Вам надо быть там к одиннадцати. В пресс-службе говорят, что передаче «Мина у себя дома» отведено центральное место, но все равно в час надо оттуда уйти, потому что предстоит заседание совета директоров по вопросу…

Я подняла голову и увидела, что она улыбается.

– Вы как будто вошли в некий транс, Кристина. И общаетесь с потусторонним миром. У вас действительно феноменальная память.

Кажется, она даже засмеялась, и я, возможно, засмеялась вместе с ней.

Тот день мне запомнился как счастливый. Мы вдвоем в умиротворенной обстановке кабинета работаем бок о бок: она обзванивает членов совета директоров, успокаивает их, берет дела под свой контроль, а я решаю практические задачи по замене ее ноутбуков и телефонов. Мы действуем синхронно. Наши естественные ритмы совпадают.

Когда Энди, старавшийся как можно дольше не попадаться Мине на глаза, в шесть наконец просунул голову в дверь, я поморщилась, услышав, как она обращается к нему, и не стала отводить глаз от ноутбука, сделав вид, что погружена в работу.

– Подожди в холле, хорошо? Я подойду через минуту. Мы с Кристиной уже заканчиваем. – Мина подошла поближе и села на подоконник, превращенный в банкетку. – Обожаю этот уголок, – продолжала она.

Небо было ясным, выглянули звезды, садовые фонари мерцали в кустах.

– Мы с Энди поужинаем пораньше в пабе. Там наверняка будет полно журналистов, но рано или поздно мне все равно придется иметь с ними дело. Пусть Маргарет покормит вас ужином, а Дэйв потом отвезет домой. – Она взяла меня за руку. – Еще раз спасибо вам, Кристина.

Газеты и телевизионные новости в выходные пестрели кадрами, на которых Мина и Энди рука об руку шагали по деревне под чистым вечерним небом. Одно издание проехалось насчет полной луны и волков, но в целом репортажи были позитивными. А пара держалась свободно и непринужденно, входя в чисто выбеленный и крытый соломой, какой-то сказочный с виду местный паб, где их приветствовал сам хозяин.

Вот они вдвоем с улыбкой опираются на стойку бара и смотрят на меня со страницы моего альбома для вырезок. Они так самодовольны, им даже в голову не приходит, что именно я наклеила на соседнюю страницу.

«Ист-Харнинг газетт», 23 июля 2009 года

Две женщины, выгуливавшие своих собак утром в прошлый четверг в лесу Суэйнстон, обнаружили труп семидесятипятилетнего мужчины. Рядом было найдено ружье. Полиция считает, что он покончил с собой.

Пиар-отделу Мины в тот раз удалось замять эту историю и добиться, чтобы она не попала в центральную прессу, но я надеялась, что хоть кто-нибудь где-нибудь сочтет смерть этого старика достаточно важной и значительной. Мне понадобилось время, чтобы найти ее в Сети, но в конце концов я все же наткнулась на заметку в несколько строк, опубликованную в местной газете. Никаких упоминаний о Мине, да никто бы и не осмелился: это случилось вскоре после успешно выигранного ею процесса по делу о клевете, и журналисты старались не рисковать.

Провели дознание, вынесли вердикт «самоубийство», старика похоронили, родня оплакала его. Значительные, роковые события прошли незамеченными для тех, кто нес за них ответственность, и я причисляю к ним себя. Известие местного, а не национального значения. И все же оно теперь здесь, на принадлежащем ему по праву месте в моем альбоме – как прослойка в бутерброде между победой Мины в суде и ее воскресной прогулкой с мужем в паб. Я нахожу удовольствие отчасти и в том, что восстанавливаю порядок повествования. Дополняю его недостающими деталями.

Кстати, вспомнила: я ведь получила сообщение от мистера Эда Брукса, главы отдела журналистских расследований «Бизнес таймс». Узнав, что он работает над книгой, я послала ему эсэмэску: «Желаю удачи». И он сразу же ответил: «Я был бы очень признателен Вам за согласие побеседовать. Неофициально». Приятно знать, что меня не забыли. Теперь у него есть мой номер. Мой домашний адрес у него был и раньше, и он уже наверняка выяснил, что там меня нет. Возможно, он думает, что я скрываюсь в каком-то тайном убежище. «Мне кажется, пока это небезопасно», – написала я в ответ, подкрепляя его вероятные предположения. И отключила телефон. Если он узнает, что я в «Лаврах», может отнестись ко мне предвзято. Не могу допустить, чтобы он усомнился в том, что я нахожусь в здравом уме.


предыдущая глава | Секретарь | cледующая глава