Глава седьмая

Путь из школы домой был долгим и жарким – слишком жарким для ранней осени. Дорожное покрытие, раскалившись под палящим солнцем, мягко пружинило под ногами. Джордж, как всегда, брёл по тротуару, а мимо неслись большие блестящие машины, обдавая его удушливым дымом. В этих сверкающих монстрах, развалясь на задних сиденьях за спиной у родителей, ехали ребята из его школы. Кто-то корчил рожи в заднее стекло, насмехаясь над незадачливым пешеходом; кто-то наоборот, радостно махал рукой, словно Джорджу приятно видеть, как они пролетают мимо, оставляя за собой облако выхлопных газов. Ни разу ещё никто не притормозил и не предложил его подвезти.

Но сегодня Джордж ничуть этому не огорчался. Ему было о чём подумать по пути домой, и одиночество тут было кстати. Он думал о космических облаках, о гигантских взрывах, о миллионах лет, необходимых для рождения звезды. Он был сейчас далеко-далеко во Вселенной – настолько далеко, что у него напрочь вылетела из головы одна очень важная вещь, связанная с его жизнью на планете Земля…

– Эй! – донеслось сзади.

Джордж вздрогнул – окрик вернул его к реальности. Он очень надеялся, что это «эй!» не имеет к нему никакого отношения, но на всякий случай зашагал быстрее, крепко прижимая портфель к груди.

– Эй! – услышал он снова, на сей раз ближе. Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не обернуться, он ещё больше ускорил шаг. С одной стороны от него тянулась дорога, по которой неслись машины, с другой был городской парк. О том, чтобы укрыться в парке, не могло быть и речи – деревьев там слишком мало, и стволы у них слишком тонкие, а приближаться к кустам – нет уж, спасибо! Тем, кто его преследует, только того и надо… Джордж, не оглядываясь, набирал скорость, а сердце его колотилось, словно барабан…

– Джорджик-Коржик! – услышал он и похолодел.

Случилось то, чего он больше всего боялся. Обычно, едва раздавался звонок с последнего урока, Джордж пулей вылетал за ворота и, пока большие мальчишки лениво задирали друг друга в гардеробе, успевал пробежать добрую половину пути до дома. Уж он-то наслушался леденящих кровь историй про то, что делали Ринго и его банда с теми несчастными, кому не удавалось от них улизнуть. Сбривали брови, подвешивали вверх ногами, вываливали в грязи, оставляли на верхушке дерева в одних трусах, раскрашивали несмываемой краской, заставляли брать на себя вину за разбитые окна… Обо всём этом рассказывали только шёпотом – Ринго держал в страхе всю школу.

Так что в этот знойный осенний день разморённый Джордж совершил ужасную ошибку – плёлся домой слишком медленно. И это как раз после того, как у Ринго и его дружков завёлся на него зуб! Они жаждали мести, потому что из-за Джорджа им пришлось сто раз переписывать дурацкое предложение.

Джордж огляделся по сторонам. К переходу, где стояла «тётенька с леденцом» – школьная регулировщица с большим жёлтым предупредительным знаком на палочке, – направлялась стайка мам с младенцами. Джордж прибавил шагу, поравнялся с ними, стараясь, чтобы его со всех сторон окружали детские коляски, и спокойно пошёл через дорогу, словно был не сам по себе, а с какой-нибудь из мам. Но он прекрасно знал, что его манёвр никого не обманет. Когда он проходил мимо «тётеньки с леденцом», она подмигнула ему и еле слышно прошептала: «Не бойся, малыш, я их задержу. Но ты давай, дуй домой со всех ног. Не дай этим негодникам себя догнать!»

Перейдя дорогу, Джордж с удивлением увидел, что «тётенька с леденцом» отошла к обочине и прислонила знак к дереву, выразительно глядя на Ринго с компанией. Снова раздался рёв машин, и Джордж, набирая скорость, успел услышать очередной грозный окрик:

– Эй! Ну-ка пустите нас! Нам домой надо… это… уроки делать, вот! Дайте дорогу перейти! Если не пустите, я маме скажу, она вам такое устроит! Будут вам леденцы на палочке!

– Полегче на поворотах, Ричард Брайт! – проворчала регулировщица, неторопливо поднимая свой жёлтый знак и выходя на середину дороги.

Джордж свернул на одну из боковых аллей, и тут сзади донёсся громкий топот, означавший, что ему так и не удалось оторваться от преследователей. Вдоль аллеи тянулись заборы, за которыми скрывались сады больших особняков. Как назло, на всей улице не было ни единого взрослого, который мог бы его спасти…

Джордж дергал калитки одну за другой, но все они были крепко-накрепко заперты. Он затравленно огляделся – и вдруг его осенило. Он ухватился за низко свисающую яблоневую ветвь, подтянулся, влез на забор и спрыгнул в сад.

Джордж приземлился в большой колючий куст, оцарапался сам и порвал школьную форму. Закусив губу, чтобы не стонать, он с замиранием сердца слушал, как Ринго и его дружки, проходя мимо забора, обсуждают, что они с ним сделают, когда схватят.

Джордж шевельнулся, только когда уверился, что они ушли. Он выпутался из школьного джемпера, безнадёжно застрявшего в колючих ветвях, и кое-как выбрался из кустов. Всё, что было у него в карманах, высыпалось на землю. Ползая на четвереньках, он собрал своё имущество и, всё так же ползком, выбрался на длинную зелёную лужайку, где в кресле-качалке загорала женщина. Она приподняла солнечные очки и изумлённо посмотрела на Джорджа.

– Bonjour! – приветливо сказала женщина и махнула рукой в направлении дома. – Идите шерез глявный вход – там не заперто.

– Merci, – вспомнил Джордж одно-единственное французское слово, которое знал. – И… извините!

Он побежал тропинке вдоль особняка, выскочил за ворота и припустил домой, слегка прихрамывая, потому что подвернул левую ногу. Улицы были пустынны, но тишина продлилась недолго.

– А вот и он! – раздался вопль. – Попался, Джорджик-Коржик! Теперь не уйдёшь!

Джордж собрал последние силы, но шагать быстрее не получалось – ноги словно увязали в зыбучем песке. Дом был совсем близко, он уже видел начало родной улицы, – но Ринго и его шайка неумолимо нагоняли. Джордж заставил себя не оглядываться. Вперёд, вперёд! Только бы не упасть.

– Всё, ты покойник! – крикнул Ринго.

Джордж добрался до перекрёстка и теперь шёл по своей улице, хромая и шатаясь. Воздух со свистом вырывался из лёгких, все царапины, синяки и шишки болели, в горле пересохло. Силы окончательно покинули его. Он не мог бы сделать больше ни шагу, но, к счастью, этого и не требовалось – он дома! Он добрался до родной зелёной двери, он не дал Ринго и его банде сделать из себя котлету или ещё что похуже. Теперь всё будет хорошо. Осталось только достать из кармана ключ и открыть входную дверь.

Но ключа в кармане не было.

Джордж вывернул карманы. Все сокровища были на месте – каштан, иностранная монетка, ленточка, комок пластилина, красная спортивная машинка. Всё, кроме ключа. Должно быть, он обронил его в кустах, когда прыгал через забор. Джордж позвонил в звонок – вдруг мама сегодня пришла пораньше? Динь-дон, динь-дон. Ещё и ещё. Никакого толку.

Увидев, как Джордж топчется перед дверью, Ринго понял, что победил. Ухмыляясь, он неспешно, вразвалочку направился к Джорджу. За ним маячили трое дружков с противными носатыми физиономиями и сжатыми кулаками.

Это был конец. Джордж закрыл глаза и прислонился спиной к входной двери, готовясь встретить свою судьбу. В животе у него противно урчало. Он пытался придумать, чем бы их отпугнуть, но ничего умного в голову не приходило. Сказать Ринго, что он нарывается на неприятности? Да когда это его останавливало?

Шаги вдруг умолкли, и Джордж приоткрыл глаза – посмотреть, что происходит. Оказалось, Ринго и его приятели остановились посовещаться, что они сделают с Джорджем.

– Да нет! – воскликнул Ринго. – Ерунда! Лучше размажем его по стенке, и пусть молит о пощаде!

Но не успел он договорить, как произошло нечто удивительное. Настолько удивительное, что Ринго и его приятели глазам своим не поверили – не сон ли это, не перегрелись ли они на солнце?

Дверь соседнего дома распахнулась, и оттуда выскочил… космонавт. Самый настоящий космонавт, только очень маленький. Крошечная фигурка в белом скафандре и круглом стеклянном шлеме с антенной выпрыгнула на середину дороги и встала в стойку каратиста. Ринго с компанией в ужасе попятились.

– А ну пошли отсюда, – донёсся из-под скафандра странный металлический голос, – а то я наложу на вас Большое Инопланетное Проклятие. И тогда вы позеленеете, а мозги у вас закипят, забулькают и вытекут через нос и уши. Кости у вас станут как резина, на теле вскочат сто тысяч бородавок. Вы ничего не сможете есть, кроме шпината и перловки, а если попробуете смотреть телевизор, то у вас глаза повыпадают! Вот так!

Космонавт несколько раз повернулся вокруг своей оси и совершил несколько стремительных выпадов ногами. Эти движения показались Джорджу смутно знакомыми.

Ринго и его шайка, бледные как смерть, попятились назад.

– Заходи, – приказал космонавт Джорджу.

Джордж с готовностью юркнул в соседний дом. Он совсем не испугался маленького человечка в скафандре, потому что разглядел за стеклянным шлемом золотистый локон. Анни – вот кто оказался его спасителем.