ПАРАДОКС ИСТЕРЛИНА
Человека, благодаря которому возникла целая научная дисциплина под названием «экономика счастья» (сейчас, правда, используется термин «субъективное благополучие»), звали Ричардом Истерлином.
Он начал с нехитрого исследования – сравнил уровень удовлетворённости жизнью у американцев в 1946 и 1970 годах. Как вы думаете, в какой момент американцы были более счастливы?
• Первый вариант: после десятилетия Великой депрессии, а потом непростых и для американцев тоже (хотя с нашими, конечно, не сравнить) лет Второй мировой войны.
• Второй вариант: когда благосостояние в Штатах выросло вдвое, практически каждый американец уже имел автомобиль, холодильник, стиральную машину и горячую воду, а поверх этого роскошества цвела сексуальная революция и движение хиппи – «дети цветов» счастливо наслаждались свободой и самоактуализацией.
Думаю, ответ очевиден: второй вариант, правильно? Нет. Истерлин показал, что достигнутый материальный прогресс никак не сказался на самоощущении американцев. Проще говоря, экономический рост и совершенно очевидный рост качества жизни людей не оказали существенное влияние на их уровень счастья.
Всё это выглядело, конечно, как полный абсурд. Феномен получил название «парадокс Истерлина». Сотни учёных принялись вникать в детали и разбираться, в чём же дело. Было, честно говоря, сломано немало копий, но в конце концов парадоксальность отношений между счастьем и благосостоянием, выявленная Истерлином, получила своё объяснение.
Во-первых, существует порог достатка, после которого сам этот достаток перестаёт влиять на наш субъективный уровень счастья. В 2010 году лауреат Нобелевской премии Даниел Канеман и обладатель множества экономических наград Ангус Дитон опубликовали исследование, в котором показали, что оптимальным уровнем заработка в США является сумма 75 тыс. долларов в год.
До достижения этой суммы уровень счастья американца стремительно растёт, а после её достижения увеличение дохода уже не приводит к значимому увеличению ощущения счастья. То есть, перешагнув порог этой условной «бедности», деньги перестают играть ключевую роль в самоощущении человека.
В других исследованиях, уже кросс-национальных, пороговая сумма выглядит чуть иначе и равняется 100 тыс. долларов в год, но уже на домохозяйство. Хотя, конечно, есть некоторая вариация по отдельным странам – просто потому, что в Цюрихе, например, жизнь сильно дороже, чем в какой-нибудь Праге.
Но это уже детали, главное – принцип. И мы видим очередную демонстрацию работы формулы «80/20», согласно которой 20 % усилий достаточно для достижения 80 % результата. Человек ещё не счастлив на все 100 %, но, чтобы преодолеть остаток пути – недостающие ему 20 % счастья, он должен приложить ещё 80 % усилий.
В результате, если кто-то на это и решается, то его жизнь становится только хуже. Прилагаемые нами усилия – это труд, лишения, нагрузка и затраченное время. Поэтому получается, что за 80 пунктов пережитых вами «страданий» вы получите только 20 пунктов в приросте «счастья», то есть, в каком-то смысле, 60 пунктов несчастья. Так себе сделка, надо признать.
Вот почему многие социологи-экономисты настойчиво предлагают от добра не искать и не говорить более-менее счастливым людям, что они могут быть еще более счастливыми. Судя по всему, они уже получили свой максимум. А вот перфекционизм в данном вопросе может обернуться самой настоящей катастрофой.
Во-вторых, для субъективного ощущения счастья важно не только то, сколько у вас денег, а то, сколько денег у вашего соседа. Череда исследований демонстрирует нашу поразительную иррациональность в этом вопросе.
Если их обобщить, то выглядеть это будет где-то так: если вам с коллегой полагается премия за успешно реализованный проект, то вас больше устроит, например, по 10 тысяч рублей на нос, чем ему – 20, а вам – 15.
То есть фактический прирост дохода на 50 % оценивается нами субъективно менее комфортным делом, чем обнаруженная нами «несправедливость». Деньги – это, конечно, хорошо, рассуждает наша подкорка, но если у него больше денег, то он может и позволить себе больше, чем я, а следовательно, я проиграл.
Правда состоит в том, что никогда человечество не жило так хорошо, как сейчас. Знаменитый учёный-психолог, входящий в топ самых влиятельных мыслителей современности, – Стивен Пинкер говорит об этом на каждом, кажется, углу, приводит цифры, данные, расчёты и т. д. Но ему не очень верится.
Всё дело в том, что в нашем в целом очень богатом обществе существует фундаментальное экономическое расслоение: богатство 6-8 самых состоятельных людей в мире равно состоянию беднейшей половины человечества, это 6-8 человек – против 4 миллиардов.
Кроме того, современная экономика так устроена, что любой кризис, да и не кризис тоже, заканчивается тем, что основная часть людей беднеет, а богатые, наоборот, богатеют. Так что не стоит удивляться тому, что выкладки Пинкера, основанные на объективных данных, не вызывают доверия у слушателей.
И наконец, в-третьих, что очень важно понимать в рамках нашего анализа: статистика – «одна большая ложь», когда речь идёт о конкретных людях.
В 1971 году Филип Брикман и Дональд Кэмпбелл написали статью «Гедонистический релятивизм и планирование успешного общества», которая положила начало концепции об индивидуальном уровне счастья каждого из нас.
Основываясь на выкладках психолога Гарри Хелсона, который доказывал, что острота восприятия любого стимула зависит от сравнения его с предыдущими, они показали, что наша гонка за счастьем обречена на провал: наши ожидания растут с каждой удовлетворенной потребностью, поэтому конца этому бегу нет.
В 90-х годах прошлого века выкладки Брикмана и Кэмбелла были преобразованы Майклом Айзенком в теорию «гедонистической беговой дорожки».
Суть которой в том, что бесконечная погоня за радостями жизни – это наша судьба: мы нуждаемся в постоянном увеличении количества удовольствий, доходов и т. д., в противном случае у нас возникнет ощущение, что мы несчастливы.
Остановиться на беговой дорожке удовольствия нельзя – вас просто снесёт с неё в тоску, тревогу и депрессию. Но и добежать куда-то, пыхтя на беговой дорожке, тоже невозможно – как бы вы ни старались, вы останетесь на месте, на том уровне субъективного счастья (плюс-минус), который вам на роду написан.
Именно этим обстоятельством объясняется тот факт, что люди, выигравшие огромные деньги в лотерею, через полгода субъективно ощущают себя примерно так же, как и до обвалившихся на них денег. А люди, прикованные к кровати параличом, через год ощущают себя психологически столь же удовлетворёнными жизнью, как и до болезни.
Но, как оказалось, всё не так просто. Есть статистика, а есть детали в этой статистике. Группа исследователей в лице Ричарда Лукаса, Эндрю Кларка, Яниса Джеорджелиса и Эда Динера изучали удовлетворённость жизнью граждан Германии за 17 лет.
Им удалось показать, что есть 24 % людей, чья удовлетворённость жизнью сильно отличалась, если сравнить первые и последние пять лет исследования.
Это противоречит концепции «гедонистической беговой дорожки», что, с одной стороны, вселяет надежду – кому-то удаётся существенно повысить субъективное качество своей жизни. С другой стороны, значительная часть из этой группы людей, к сожалению, слетела с этой дорожки, то есть стали ощущать себя сильно хуже.
Поэтому есть у вас шанс вырваться куда-то вперёд с вашей «гедонистической беговой дорожки» или нет – это доподлинно неизвестно. Но точно известно, что если вы вдруг решите остановиться, то ничего хорошего вас точно не ждёт. Так что надо бежать.