Глава 7
Направляясь в свои покои, Андрес называл себя самыми грязными словами. После того, что произошло, он не мог вернуться в бальный зал.
Он оставил Зару в нише за лестницей, униженную и опустошенную.
Вместо того чтобы все исправить, он, как обычно, все испортил. Именно поэтому он так быстро удалился. Ему не хотелось услышать обвинения в свой адрес.
Он ненавидел одиночество, но лишь уединившись, мог взять себя в руки после того, что натворил. Именно поэтому мать всегда запирала Андреса в его комнате после каждой из его выходок. Именно поэтому он оставался дома, когда его семья куда-то отправлялась.
Сейчас он собирался сам себя запереть. Ему нужно было это сделать, чтобы успокоить монстра, живущего внутри его.
Он вспомнил, как Зара рванула в стороны края его рубашки, и пуговицы запрыгали по мраморному полу. Ее лицо выражало решимость. Она не играла, не притворялась. В ее глазах горел неистовый огонь. Заглянув в них, он потерял над собой контроль и подчинился зову плоти.
Он думал, что за долгие годы научился себя контролировать, но, похоже, в очередной раз потерпел неудачу.
В детстве во время официальных приемов он ерзал на стуле, ронял столовый прибор на тарелку, залезал под стол, чтобы поднять упавший кусок хлеба. Когда ему надоедало сидеть, он начинал ерзать на стуле. Мог что-нибудь громко сказать в присутствии важных гостей. Все это получалось у него самопроизвольно.
Отец в таких случаях сердито на него смотрел, Кайрос делал вид, будто ничего не замечает. Мать плакала, словно он хулиганил специально для того, чтобы причинить ей боль. Она была слишком чувствительной. Разумеется, тогда он этого не понимал.
В конце концов родители запретили ему присутствовать на мероприятиях. Во время официальных обедов, церковных служб и даже концертов он сидел один в своей комнате.
Затем подошло время рождественского приема. Родители подумали, что их младший сын усвоил урок, и решили его не запирать. Как оказалось, зря. Сам того не желая, Андрес, как обычно, все испортил. Когда его мать в тот день вытирала слезы, Андрес почувствовал, что она делала это в последний раз. Чтобы никогда не плакать из-за него, она исчезла, и ее больше никто не видел.
Кайрос никогда его в этом не винил. Он был слишком благороден, чтобы подумать о том, что в уходе матери виноват его младший брат. Кайрос лишь винил Андреса в том, что тот соблазнил его невесту, и напоминал об этом, когда ему было что-то нужно от Андреса.
Отец постоянно напоминал Андресу о том, что мать ушла из-за него. Андрес даже не мог себя пожалеть, поскольку он действительно был виноват. Он был абсолютно в этом уверен как тогда, так и сейчас.
«Ты никогда ничего не достигнешь. От тебя одни лишь неприятности. Из тебя не выйдет ничего путного», – сказал ему отец после исчезновения матери. Тогда Андрес окончательно поверил в свою никчемность и стал делать то, что хотел. Ему было некому доказывать, что он способен стать лучше. Мать ушла, отец считал его неуправляемым. Один лишь Кайрос был снисходителен к Андресу, пока тот ему не досаждал.
Инцидент с Франческой все изменил. Андрес чувствовал себя виноватым перед братом и хотел хотя бы частично загладить свою вину. Именно поэтому он согласился жениться на Заре. Именно поэтому он вывел ее из зала, когда она начала плохо себя вести.
Зара бросила ему вызов, и он на него ответил. Позволил ей втянуть его в борьбу за контроль над ситуацией, когда она схватила его за мужское достоинство. Это было очень смело с ее стороны. Зара не из тех, кто, оказавшись в сложном положении, опускает руки. Суровые условия, в которых она росла, закалили ее. Она настоящий борец. Он с самого начала понял, что с ней будет непросто, но никак не ожидал, что потеряет самообладание, прижмет ее к стене и овладеет ею. Какой-нибудь гость, ищущий ванную комнату, мог их увидеть.
Принц не должен так обращаться со своей невестой. Кайрос никогда бы так не поступил с Табисой. Правда, его брак нельзя назвать счастливым. Это с каждым днем становится все очевиднее. И в этом тоже виноват Андрес. Именно он своим поступком вынудил Кайроса так поспешно жениться.
Причина, по которой Зара все усложняла, была ему неясна. Ей было некуда идти. Здесь, во дворце, она была обеспечена всем необходимым. Он хорошо с ней обращается.
В таком случае как оценить то, что он только что с ней сделал?
Стиснув зубы, Андрес вошел в свои покои и захлопнул дверь. Только тогда он обнаружил, что его руки дрожат. Как он мог сделать с ней такое? Как мог ей позволить лишить его самоконтроля?
Его ужасный поступок подтвердил, что он не изменился с тех пор, как был мальчишкой. Мальчишкой, который не мог спокойно сидеть дольше двух минут. Мальчишкой, который не мог контролировать свои импульсы.
Он захотел Зару и овладел ею.
Не предохранившись.
Выругавшись, Андрес снял с себя пиджак и швырнул его на пол. Прежде он никогда не забывал предохраняться. Для этого ему хватало здравого смысла.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Зара. Ее руки были сжаты в кулаки, темные глаза сверкали, блестящие черные волосы были растрепаны. И причиной всего этого была его невоздержанность.
– Как ты посмел от меня уйти? – бросила она с негодованием.
– А ты хотела, чтобы я остался и мы сделали это еще раз? Мы были в коридоре. Кто угодно мог пройти мимо и увидеть нас.
– До сих пор тебя это не беспокоило.
Не беспокоило. Потому что он потерял контроль над собой и способность соображать.
Его сердце бешено стучало. Он был зол на свое тело, которое его, как всегда, предало. На себя самого за слабость. На Зару за то, что сделала его уязвимым.
Прежде чем он успел понять, что делает, Андрес направился к ней. Ее глаза расширились, она попятилась назад и натолкнулась на стену.
– Ты думаешь, что стена тебя спасет? По-моему, мы уже доказали, что не спасет, – прорычал он, пытаясь ее напугать. Ему не хотелось, чтобы она смотрела на него с желанием.
– Ты не прикоснешься ко мне, пока не объяснишься.
– Что тут объяснять? Я захотел тебя и овладел тобой.
Он сделал ее своей, даже не спросив, хотела ли она этого. Он понял это по реакции ее тела, но даже представить себе не мог, что Зара невинна. Она действовала очень смело, и он понял это слишком поздно.
– А затем ушел.
– Я спрашиваю еще раз. Чего ты от меня хотела?
– Я думала, что мы вернемся в зал и поедим десерт, – произнесла она дрожащим голосом.
Ее наивность поразила его, но он заставил себя цинично рассмеяться.
– Ты думала, что я вернусь в зал без пуговиц на рубашке, которые оторвало маленькое лесное существо.
«Она никакое не существо, а ты чудовище», – прозвучал у него в голове голос совести.
Лицо Зары помрачнело.
– Я не существо. Я женщина, и я только что тебе это доказала, – надменно произнесла она, вскинув подбородок. Но в ее глазах была ранимость, и он ничего не мог с этим поделать, поскольку не знал, как обращаться с ранимыми женщинами.
– А я мужчина, – сухо ответил он, – поэтому в том, что нас друг к другу влечет, нет ничего удивительного.
– Даже несмотря на то, что мы боремся друг с другом?
– Особенно потому, что мы боремся друг с другом.
– Мне это непонятно.
– Наверное, твои прежние мужчины были плохими любовниками.
Теперь пришел ее черед смеяться.
– У меня не было других мужчин.
– Правда? – спросил он, хотя и так уже все понял.
– Разумеется, у меня никого не было. Я ни с кем даже не целовалась.
Ее признание потрясло Андреса. Он даже представить себе такое не мог. В эту минуту он ненавидел себя как никогда. Сегодня он совершил еще один ужасный поступок. Возможно, сегодняшнее происшествие было даже хуже инцидента с Франческой.
– Удивляюсь, как ты до сих пор жива, – пробурчал Андрес. – Ты слишком наивна. Тебя уже должны были сожрать волки в лесу.
Ее взгляд наполнился негодованием.
– Я чувствую себя так, словно меня только что сожрал волк.
– Значит, вот почему ты ворвалась сюда и испепеляешь меня взглядом.
– Если бы ты не убежал от меня, как испуганный мальчишка, я бы не испепеляла тебя взглядом.
На мгновение он увидел себя ребенком, который в очередной раз набедокурил и спрятался, чтобы избежать наказания.
Нет!
Андрес ударил кулаком по стене рядом с ней:
– Будь я мальчиком, ты не чувствовала бы себя такой удовлетворенной.
– Ты не можешь это знать наверняка.
– Я могу делать то, что хочу, – сказал он, резко отстранившись. – Я здесь принц.
Она закатила глаза:
– А я принцесса.
– Принцесса лесных бродяг, – усмехнулся он, не сводя с нее глаз. – Не будь ты помолвлена со мной, ты была бы здесь, в моей стране, пустым местом. Ты всячески стараешься избежать этого брака, хотя знаешь, что это для тебя единственная возможность добиться благополучия. Хочешь знать, кем ты будешь, если выйдешь за меня замуж? Нищенкой. Ты будешь скитаться по улицам, страдая от голода и холода. Ты будешь совсем одна. Тебя будет некому защитить.
Зара резко побледнела, и Андрес снова почувствовал угрызения совести. Он опять себя ведет как последний негодяй.
– Тебе кажется, что вне дворцовых стен ты обретешь свободу, – продолжил он. – Уверяю тебя, это не так. Хочешь знать, что тебя ждет здесь со мной? У тебя будут деньги, привилегии, возможность получить образование и приносить пользу другим людям. Тебе не придется спать на улице и голодать. Думаю, это тоже большое преимущество.
Зара стояла неподвижно, словно окаменела.
– Неужели ты думала, что, если уйдешь от меня, у тебя будет нормальная жизнь? Что я буду тебя обеспечивать, если ты не будешь делить со мной постель?
Ее щеки вспыхнули от ярости.
– Нет, – бросила она. – У меня не было подобных мыслей. Я думала, что мне, возможно, удастся найти работу.
– Работу? У тебя нет опыта. Ты вообще не приспособлена к жизни. Тебе нужно понять, принцесса, что, живя в лесной глуши в окружении людей со старомодным укладом, ты не могла приобрести навыков, необходимых для жизни в городе.
– Я не наивна и не глупа. Тебе не следует обращаться со мной как с простодушным ребенком. Я перестала им быть в шестилетнем возрасте. – Она сделала глубокий вдох. – Я единственная представительница королевской семьи, которая выжила во время ужасного нападения. Горничная матери тайком вынесла меня из дворца, наполненного ужасными криками. Это были крики моих родителей и брата. Они до сих пор отзываются эхом у меня в голове. Я не знаю, как именно погибли мои родные. Мое воображение беспощадно. Оно рисует страшные картины, которые преследуют в ночных кошмарах. Так что перестань считать меня наивной дурочкой, Андрес.
При мысли о том, что ей пришлось пережить, его сердце словно сдавил железный обруч.
Люди, которые вырастили Зару, безусловно, заботились о ее основных потребностях, но вот был ли кто-то из них по-настоящему к ней привязан?
После ухода матери отец окончательно разочаровался в Андресе и потерял к нему интерес. Но у Андреса хотя бы были няни и гувернантки, которые жалели его и относились к нему с теплотой. Они укладывали его спать и читали ему на ночь сказки. Интересно, был ли рядом с Зарой в детстве кто-нибудь, кто читал ей на ночь, заплетал ее роскошные волосы в косу? Что-то подсказывало ему, что рядом с ней не было такого человека.
Ты был с ней груб. Ты лишил ее невинности. Ты оскорбляешь ее, смеешься над ней. Ты заставил ее почувствовать себя еще более одинокой. Ты беспокоился о том, что она тебя подведет, и не заметил, как сам ее подвел.
Так же, как подвел мать, отца и брата.
Он должен приложить усилия и попытаться загладить свою вину перед Зарой.
– Ступай в ванную, – сказал он ей, но она не сдвинулась с места. – Ты во всем собираешься мне перечить?
Сверкнув глазами, она отошла от стены и направилась в ванную.
Андрес последовал за ней. По дороге он снял рубашку и бросил на пол. Он всячески пытался противостоять желанию, которое растекалось огнем по его венам, но оно оказалось сильнее и заставило его избавиться от остатков одежды. К тому моменту, когда он вошел в ванную, он был уже полностью обнажен.
Когда Зара увидела его, ее глаза расширились.
– Что ты делаешь?
Он наклонился и открыл кран:
– Думаю, тебе сейчас не помешает принять ванну.
Зара скрестила руки на груди, словно защищаясь, и, отвернувшись, сказала:
– Да.
– Тогда снимай платье.
Она обхватила себя руками:
– Я не думаю, что готова перед тобой обнажиться.
– Не поздновато ли для подобных раздумий?
Зара встретилась с ним взглядом, и на ее щеках проступил румянец.
– Нет, еще не слишком поздно. Мы с тобой не раздевались полностью.
– Это так, но я был внутри тебя.
Она еще сильнее покраснела.
– Не знаю, готова ли я к тому, чтобы это повторилось.
Она так ранима, а он, подлец, причинил ей боль. Его попытка все исправить была жалкой и запоздалой, и он прекрасно это знал.
– Я ушел так быстро, потому что не хотел усугублять ситуацию. И потому, что только так я мог восстановить контроль над собой.
– Что?
– Я был груб с тобой и ушел, чтобы наказать себя. Я так всегда делаю, когда кого-то подвожу.
Зара нахмурилась:
– Ты наказываешь себя?
– Да, когда в этом есть необходимость.
– О.
Андрес резко выдохнул.
– Даю слово, что больше к тебе не прикоснусь, пока ты сама меня не попросишь. – В ее темных глазах промелькнуло недоверие. – Я просто хочу о тебе позаботиться.
– Отвернись.
Он подчинился и услышал шорох ткани у себя за спиной. В паху у него тут же все напряглось, и он разозлился на свое тело.
На этот раз он устоит перед искушением, сможет себя контролировать вопреки всем своим прошлым неудачам.
Услышав плеск воды, Андрес закрыл глаза и запретил себе представлять обнаженные прелести Зары. В первый день он проявил сдержанность, когда достал ее из ванны и отнес на кровать, не позволив себе даже взглянуть на нее. Возможно, у него все получится и сейчас. Он не станет ею овладевать без ее разрешения, но смотреть на нее будет.
Немного помедлив, он, не предупредив ее, повернулся. Зара тут же погрузилась в воду по подбородок. Андрес подошел к ванне и забрался в нее, так что они с Зарой оказались друг напротив друга. Уровень воды поднялся, и на лице Зары появился испуг.
– Уже поздно строить из себя стыдливую девственницу. Тебе следовало так реагировать раньше.
– Я фактически девственница.
Андрес невесело рассмеялся.
– Потерять невинность частично невозможно, дорогая.
Подавшись вперед, он схватил ее за талию, развернул и притянул к себе, так что она оказалась у него между ног. Она завизжала, но сопротивляться не стала.
– Но опыта у меня по-прежнему немного.
Похоже, она собирается спорить с ним по любому поводу. К своему удивлению, Андрес обнаружил, что это доставляет ему удовольствие.
– Ты сама сказала, что не готова к большему.
Она заерзала, и ее ягодицы коснулись его восставшей плоти.
– Так было раньше.
– Ты самое сложное создание на свете.
Зара бросила на него взгляд через плечо.
– То же самое я могу сказать о тебе. Ты готов добиваться своего любой ценой.
Андрес схватил ее за подбородок.
– Сейчас я делаю это не ради себя, а ради своего брата и своей страны. Ты была со мной нечестна.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты сказала мне, что согласна быть со мной.
– Я никогда этого не говорила.
– Подвинься вперед и запрокинь голову.
– Зачем?
– Почему ты споришь со мной по любому поводу?
Вместо ответа, она сделала, как он велел. Тогда он налил немного шампуня себе на ладонь и погрузил пальцы в ее мокрые волосы.
– Что ты делаешь?
– Мою тебе голову.
Ее плечи напряглись.
– Зачем?
– Ты задаешь слишком много вопросов.
– А ты странно себя ведешь.
– О тебе кто-нибудь когда-нибудь заботился, Зара?
– Я никогда не испытывала недостатка в еде. У меня всегда была крыша над головой. Обо мне нормально заботились.
– Я имел в виду совсем не это. Рядом с тобой был кто-то, кто заботился не только о том, чтобы ты не умерла от голода и холода?
– Что еще может быть нужно?
Андрес продолжил втирать шампунь ей в волосы:
– Это.
– Чистые волосы не помогут остаться в живых.
– Разве достаточно одного лишь чувства безопасности?
– Мне этого вполне хватало.
– Но ты хочешь большего. Именно поэтому ты всячески противишься помолвке.
– Или, может, мне просто не нравишься ты. Возможно, дело не в браке, а в тебе.
Придвинувшись к ней, он легонько укусил ее за плечо.
– Я тебе нравлюсь как сексуальный партнер. Для брака это самое главное.
Андрес почувствовал, как ее тело задрожало в его руках.
– Секс это еще не все.
– И это я слышу от почти девственницы. Секс объединяет в себе несколько вещей. Это способ снять напряжение, почувствовать близость с кем-то, когда рядом с тобой нет никого, кто был бы тебе по-настоящему близок. Еще это чудесный способ разрушить отношения и семейные связи, – добавил он с горечью.
– Ты говоришь, основываясь на собственном опыте?
– По большей части.
Высвободившись, Зара повернулась и прислонилась спиной к противоположному краю ванны.
– Мне интересно, Андрес, почему ты это сделал. Почему ты переспал с невестой Кайроса, когда мог выбрать себе любую другую женщину? – Она наклонила голову набок: – Ты ее любил?
– Нет, – ответил он. – Я ее не любил. Я ее даже толком не знал и не испытывал к ней особой симпатии.
– Тогда почему ты это сделал?
У Андреса сдавило горло. За последние пять лет он задавал себе этот вопрос много раз, но не мог найти на него ответ. Сейчас, когда его задала ему Зара, ответ почему-то нашелся сразу.
– Потому что был очень пьян. Наутро я даже не помнил, что произошло.
– Это не все.
Она права.
Андрес сглотнул и сделал глубокий вдох.
– Кайрос был единственным родственником, с которым я на тот момент еще не испортил отношения. После каждой своей проделки я ждал, когда он от меня отречется, но он этого не делал. Это ожидание было невыносимым. Над моей головой словно висел дамоклов меч, и я знал, что однажды он упадет, только не знал, когда именно. В конце концов я сам перерезал волосок, на котором он висел.
– Но… это тоже не сработало. Он не отрекся от тебя.
Горло Андреса сдавило еще сильнее. Кайрос доказал ему, что он сильнее своего младшего брата. Дал ему понять, что он, Андрес, слаб и ничтожен.
– Нет, не отрекся. Именно поэтому я должен сейчас ему подчиниться, сделать так, как он хочет. Доказать ему, что я способен на что-то хорошее.
Неожиданно Зара полностью ушла под воду. Затем она медленно вынырнула, подняла руки, стряхнула с лица капли воды и откинула назад волосы. Андрес увидел ее высокую упругую грудь с темными сосками. Не успел он ею налюбоваться, как Зара придвинулась к нему, погладила его по щеке, а затем прижалась губами к его губам.
– Близость с ней избавила тебя от чувства одиночества?
Ее темные глаза смотрели на него так, словно читали его сокровенные мысли.
– Нет, – ответил он. – После близости с Франческой я ничего не чувствовал.
– Ты говорил, что все дело было в контроле, но, может, была и другая причина? Может, в действительности ты оставил меня одну в коридоре, потому что ничего не чувствовал?
Как он мог ей сказать, что оставил ее, потому что, напротив, испытал сильные чувства? Потому что у него было ощущение, будто она разбередила застарелую рану в его душе.
– Нет, не поэтому.
– Я задаю тебе множество вопросов, потому что ты меня вынуждаешь. – Подняв бровь, она провела кончиками пальцев по его щеке и шее, затем прижала ладонь к его груди. – Если бы ты был со мной откровенным, все было бы гораздо проще. Там, где я выросла, все просто.
– Ты собирала ягоды, жила в норе и болтала с белками?
– Не говори глупости. – Наклонившись, она укусила его за плечо.
Он схватил ее пальцами за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.
– Когда я с тобой, я испытываю сильные чувства. Я ушел, потому что потерял над собой контроль. Этого не должно было произойти. Ты была девственницей и не могла знать, как далеко я способен зайти. Это было ошибкой с моей стороны.
– Я знаю. Я не столь наивна, как тебе кажется. Когда живешь в тесной общине, ты поневоле становишься свидетелем того, что происходит в жизни других людей, и принимаешь это.
– Быть свидетелем чувств других людей и самому испытывать эти чувства – две разные вещи.
– Перестань обращаться со мной как с ребенком. Я женщина. И хотя до сих пор у меня не было возможности принимать решения относительно моей жизни, у меня есть своя точка зрения на вещи.
– Я это знаю.
Она наклонила голову набок:
– Ты чувствуешь себя виноватым?
– Я только что тебе это сказал.
– Я имею в виду не ситуацию с Франческой, а нашу помолвку.
– Выбора нет, так что чувствовать себя виноватым не имеет смысла.
Не отводя взгляда, она опустила ладонь чуть ниже.
– У меня такое чувство, что внутри тебя не осталось места для чувства вины еще по одной причине.
Почему ему все время кажется, что эта женщина видит его насквозь?
– Сколько ты с меня возьмешь за этот сеанс?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты прямо как психотерапевт. Они выслушивают человека и берут за это почасовую плату.
– По-моему, это пустая трата денег. Можно просто пойти в лес и покричать, пока не станет лучше.
– Ты до сих пор так делала?
– Да.
Андрес взял в ладони ее лицо:
– Что заставляет тебя кричать, Зара?
– В первый раз я это делала после смерти моих родных. – Она опустила взгляд. – Я забежала глубоко в лес, где меня никто не мог услышать. Когда я жила во дворце, я должна была вести себя так, как подобало принцессе. В лесу мне не нужно было быть принцессой. Там я могла покричать в одиночестве. Меня никто не слышал, а может, кто-то и слышал, но не пришел меня утешить.
– Ты почувствовала себя лучше?
– По крайней мере, мне стало легче дышать. – Она провела кончиком пальца по его мокрой груди. – Поэтому всякий раз, когда мне было трудно дышать, я шла в лес и кричала. Я много времени проводила одна и привыкла к этому. У одиночества есть свои плюсы.
Андрес вспомнил о том, как избавлялся от грусти и одиночества с помощью пьяных вечеринок и беспорядочных связей с женщинами. Во дворце, полном людей, кричать было нельзя, и он придумал для себя более приемлемые способы снятия напряжения.
– Может, однажды ты отведешь меня в свой лес и покажешь, как это делается? – спросил он.
– Тебе сейчас одиноко? – спросила она.
– Нет, – ответил он и понял, что это правда.
– Мне сейчас тоже не одиноко. – Она легонько коснулась губами его губ: – Можешь взять меня сейчас. Я готова.
Он не заслужил такого легкого прощения, но будь он проклят, если не примет ее предложения. Ему нужно снова ею овладеть. Нужно снова испытать щемящую боль, которая пришла на смену многолетнему чувству душевной пустоты.
Обхватив руками, он резко отклонил ее назад, так что ее волосы оказались в воде, и с них смылся шампунь. Затем он приподнял ее, и она крепко обвила руками его шею. Ее глаза призывно блестели.
Андрес знал, что не заслуживает ее, но накрыл ее губы своими. Он целовал столько женщин, что сбился со счета, но сейчас ощущения были другими. Совсем новыми. Зара была естественной и прямолинейной.
Крепко прижав Зару к себе, он поднялся вместе с ней, подхватил ее на руки, выбрался из ванны и направился в спальню. Они оба были мокрыми, но ему было все равно. Как и в первый день, он опустил ее на середину кровати, но на этот раз, вместо того чтобы сразу отвернуться, окинул взглядом ее фигуру. При виде ее полной груди и треугольника из темных волосков между бедрами его плоть вмиг затвердела.
Ощущения, которые пробуждала эта женщина, были такими необычными, такими сильными, что весь его богатый опыт забылся.
Зара смотрела него словно зачарованная.
– Я никогда прежде не видела обнаженного мужчину.
– Неужели? – удивился он.
– Я неправильно выразилась. Конечно, мне доводилось видеть переодевающихся мужчин и мужчин, купающихся нагишом в реке, но они… но они не были возбуждены, как ты сейчас.
– И как тебе нравится то, что ты видишь?
Ее щеки покраснели.
– Очень нравится.
– Рад это слышать, – рассмеялся Андрес, опустился рядом с ней, погладил ее по ноге и коснулся губами изгиба ее колена. Она задрожала, и он воспринял это как одобрение. Он плохо с ней поступил и должен загладить свою вину. Он был ее единственным любовником, и возможно, останется таковым, если покажет ей, на что способен.
Дело не только в желании угодить ей. Ему нужно удовлетворить голод, который мучит его с того момента, как он впервые ее увидел. Но он понял, как сильно ее хочет, только после того, что произошло сегодня в коридоре. После того, как он полностью потерял над собой контроль.
Взяв ее за бедра, он их приподнял, слегка раздвинул и приник губами к влажной складке между ними.
– Не нужно так делать, – простонала Зара, выгибаясь дугой.
– Еще как нужно, – ответил он. – И я собираюсь делать это до тех пор, пока ты не будешь кричать в моих объятиях. На этот раз не от одиночества, а от наслаждения.
Андрес ласкал ее губами и языком, пробовал ее на вкус, пока она не задрожала в его руках. Тогда он отстранился, но только для того, чтобы лечь поверх нее.
– Ты готова? – спросил он, надеясь, что ответ будет положительным, потому что он уже не мог сдерживаться.
– Я больше не могу, – пробормотала она.
– Можешь. Ты должна понять, что интимная близость – это одна из прекрасных составляющих жизни женщины.
Она покачала головой и зажмурилась:
– Я боюсь взорваться от напряжения.
– Со мной тебе ничто не угрожает. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось.
Ее ресницы затрепетали, и глаза медленно открылись.
– Правда?
– Да, – ответил Андрес, мысленно поклявшись себе, что будет ее защищать и подарит ей такую жизнь, о какой она мечтает.
– Я верю тебе, – ответила Зара. Она смотрела на него глазами полными доверия, и в этот момент его охватило чувство, похожее на панику. Сколько времени прошло с тех пор, как ему в последний раз доверяли? Кайрос любит его, но определенно не доверяет ему. Потому что Андрес этого не заслужил.
А вот Зара ему, похоже, доверяет. Он этого также не заслуживает, но ему не хочется об этом думать. По крайней мере, не сейчас, когда он безумно желает слиться с ней воедино.
Тогда он вошел в нее стремительным рывком, и все его страхи и сомнения утонули в волнах удовольствия. Зарывшись лицом в шею Зары, он чувствовал ее каждой клеточкой своего тела. Чувствовал, как она принимает его, как дрожит в его объятиях. Он никогда ни с кем не испытывал подобной близости. Это было настоящим блаженством.
Когда все закончилось, Зара первая нарушила молчание.
– Ого, – произнесла она.
– Ты разочарована?
– Нет. Я просто… Я не знала… Я не знала, что это может быть так.
– Я тоже, – ответил Андрес.
Это была чистая правда. До сих пор секс был для него одним из способов отвлечься, снять напряжение. Близость с Зарой походила на великое таинство.
– Я распоряжусь, чтобы твои вещи вернули в мою спальню, – добавил он, понимая, что теперь больше нет причин для того, чтобы она спала в другой комнате. Они не предохранялись и, возможно, зачали ребенка.
Вместо того чтобы прийти в ужас, Андрес почувствовал удовлетворение. Если Зара забеременеет, она не сможет передумать насчет брака с ним.
– Ты хочешь, чтобы мы спали в одной комнате? – удивилась она.
– Ты все правильно поняла.
– Но ты же безжалостно вышвырнул меня из своей спальни!
– Теперь все изменилось. Я возвращаю тебя туда.
– Под изменениями ты имеешь в виду секс?
– Между мужчиной и женщиной помимо секса существует не так уж и много других вещей.
Зара нахмурилась:
– Это правда?
– Я исхожу из собственного опыта. Впрочем, секс у нас с тобой был отличный. Мне есть с чем сравнивать. Ничего подобного у меня раньше не было.
– Думаю, ты мне льстишь, но все равно спасибо, – ответила она, залезая под одеяло.
– Что ты делаешь? Прячешься от меня?
– Нет, я замерзла.
– А я все-таки думаю, что ты прячешься.
Отогнув края одеяла, Андрес забрался под него и устроился рядом с ней.
– Для меня все это в новинку, – сказала она.
– Я знаю. Но совсем скоро ты привыкнешь. Это будет повторяться многократно. Ты станешь моей женой и будешь спать в одной постели со мной.
– Если я стану твоей женой и буду делить с тобой постель, это будет означать, что ты не будешь делить постель с другими женщинами.
Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Тон Зары был серьезным и решительным. Она бросала ему вызов, и он был готов его принять. Готов доказать всему миру и самому себе, что он способен себя контролировать.
– Да, – ответил он. – Клянусь.
Зара посмотрела на него. Выражение ее глаз было непроницаемым.
– В таком случае я согласна стать твоей женой. Мы можем начинать готовиться к свадьбе.