6

Вернувшись в пустую квартиру Конора, Майкл выглянул из окна на Уотер-стрит. Не то чтобы он ожидал увидеть Виктора Спитални, глядящего на его окна. Майкл прекрасно понимал, что тому ничего не стоит сделаться невидимым, смешавшись с толпой туристов, заполняющих Уотер-стрит во время уик-эндов. Тем не менее Майкл внимательно оглядел толпу. Он предполагал, что Спитални знает об этой квартире и о том, что Майкл здесь остановился.

Этот день принес Пулу много потрясающих событий. Появление Виктора Спитални заставило его на время прервать размышления о том, что же явилось ему у могилы сына. Конечно, это была галлюцинация. Стресс, волнение, чувство вины – все это заставило его докинуть на время мир реальности. Чудесный запах, который, как показалось Майклу, сопровождал явление высших сил, исходил на самом деле от диких лесных цветов. И все-таки это было чудом. Посреди охватившего его горя и боли он вдруг увидел все кругом как будто бы в первый раз. Каждая частичка всего сущего вдруг напомнила ему о себе, поразив своей весомостью и значимостью, своей силой. Ему очень хотелось бы быть в состоянии описать свои переживания кому-нибудь, кто смог бы понять их и разделить.

Майкл хотел поговорить об этом с Тимом Андерхиллом.

Пул в последний раз взглянул на полную машин и людей Уотер-стрит и вернулся в пустую комнату. На крючке в прихожей он не обнаружил пиджака Конора. Майкл подошел к обеденному столу и увидел наконец то, что должен был заметить, как только вошел. Это был белый листочек, вырванный, видимо, из блокнота, лежащего в кухне рядом с телефоном, на котором печатными буквами было нацарапано: “МИКИ”.

Пул улыбнулся и перевернул листочек, чтобы прочесть послание Конора: “Уехал к Эллен провести вместе пару дней. Надеюсь, ты понимаешь. Успехов в Милуоки. С приветом. Конор. PS. Ты ей понравился. PPS. Если решишь позвонить, вот номер телефона”. Дальше следовал номер, начинавшийся на двести три.

Майкл вынул из кармана игральную карту и положил ее рядом с запиской. “У меня нет дома”. Коко видел объявления Биверса. “Я – Эстергаз”. Это доказывает, что Спитални читал книгу Тима Андерхилла, а также перекликалось с фразой из объявления: “Мы, которые знают твое настоящее имя”. И, возможно, это заявление о том, что Спитални решил совершить самоубийство, как сделал это Эстергаз. Если Спитални чувствует себя Эстергазом, значит, он мучается: как и Эстергаз, он убивал слишком часто и теперь начал осознавать, что он натворил. Пулу хотелось верить, что появление Коко на кладбище было как бы жестом прощания, последний взгляд на человека, которого он знал когда-то в прошлой жизни, прежде чем он перережет себе вены или пустит пулю в лоб и обретет таким образом “жизнь вечную”.

“С начала до конца и обратно” по-прежнему выглядело запертой дверью с кодовым замком, ключ к которому знает только сумасшедший.

На еще одном листочке, вырванном из блокнота у телефона Конора, Майкл скопировал три строчки записки, оставленной ему Коко. Затем он достал из ящика стола крошечный пакетик, который точно подходил по размерам, и засунул туда карту, а сверху кинул булавочку.

На другом листочке он написал записку лейтенанту Мэрфи: “Я хотел, чтобы вы получили это как можно скорее. Это было приколото к дереву в лесу за кладбищем “Мемориал Парк” в Уэстерхолме. Коко, должно быть, проследил за мной, когда я отправлялся туда на похороны пациентки. Завтра я уезжаю из города и позвоню, когда вернусь. Я держал эту карту только за уголки. Доктор Майкл Пул”.

Перед тем, как поехать в аэропорт, он купит конверт и пошлет все это в адрес участка Мэрфи.

Затем Майкл набрал телефонный номер “Сайгона”, чтобы поговорить с Тимом Андерхиллом.