Глава 19

Едва внедорожник тронулся с места, я рванула на кухню и, позвонив Иде Белль и Герти, передала им новости. Они сказали, мол, проверят все по «своей сети» и придут ко мне, как только что-нибудь выяснят. Видимо, их сеть работала быстрее, чем беспроводной интернет, ибо уже через десять минут старушки стояли на моем пороге.

– Вы молниеносны, – заметила я, пропуская их в дом.

– Тетя Джоани состоит в ОГД, и последние несколько часов она провела у Джоани дома с ее матерью. Джоани в истерике.

– Еще бы. Ее муж только что признался в убийстве.

– В том-то и дело, – влезла Герти. – Джоани настаивает, что Марк не мог никого убить. Говорит, они оставили дочку на ночь у бабушки, чтобы утрясти семейные проблемы, возникшие из-за Пэнси, а через пару часов ругани Марк выдул шесть банок пива и вырубился перед теликом.

– Ему хватало времени, чтобы протрезветь к полуночи.

Ида Белль кивнула:

– Да, но Джоани не может спать, когда злится. Поэтому она включила сигнализацию и пошла на кухню что-нибудь испечь. Оттуда она прекрасно видела обе входных двери, а панель сигнализации есть только возле парадной. Марк не выходил.

– Значит, он врет? – спросила я. – Но зачем?

– Единственная разумная причина – чтобы защитить кого-то другого.

В голову пришел очевидный ответ.

– Жену.

Герти кивнула:

– Мы тоже так подумали.

– По вашему, Джоани могла?…

– Любой человек способен на убийство, – пожала она плечами.

Ида Белль вздохнула:

– Фортуна имела в виду, могла ли она физически совершить это конкретное убийство. И я не уверена…

– Пэнси была килограммов на пятнадцать тяжелее Джоани, – напомнила Герти.

– Как минимум, – согласилась Ида Белль. – Но порой тощие и длинноногие оказываются сильнее.

– Верно. – Я как раз одна из таких. – А ярость добавила бы ей сил.

– Нужно что-то делать, – пробормотала расстроенная Герти.

– Вообще-то, думаю, все само наладится. По крайней мере, в ситуации Марка.

– И как же?

– А так. Чтобы принять заявление, первым делом Картер попросит его рассказать, как он убил Пэнси.

– И Марк не в курсе, что ее задушили, потому что это не оглашалось, – закончила Ида Белль.

В тот же миг зазвонил ее мобильник. Она ответила и обеспокоенно нахмурилась.

– Срочно едем к Мари. Что-то происходит в доме Селии.

Мы прыгнули в машину, я практически распласталась по заднему сиденью, и Герти со скоростью драг-рейсера домчала нас до места. Она припарковалась за углом, и мы поспешили вниз по улице в тени живых изгородей и тусклом свете фонарей. На лужайке перед домом Селии я сумела разглядеть слабые очертания лошади шерифа.

Когда мы пробрались во двор Мари, та уже ждала у задней двери.

– Что стряслось? – спросила Ида Белль. – Я видела шерифскую конягу возле крыльца.

– Не знаю. Я смотрела телевизор в гостиной, потом услышала крики по соседству и позвонила в полицию.

– А как кричали-то? – уточнила я. – В стиле «грабят-убивают» или просто злобно?

Глаза Мари расширились.

– Мне показалось, что кто-то в ярости. В смысле… много матов, и звук разбившегося стекла. О боже! Что, если я ошиблась?

Герти потрепала ее по руке:

– Не переживай, милая. Даже у Селии не такие стальные нервы, чтобы материть кого-то, пока ее убивают. Уверена, дело в другом.

Ида Белль кивнула:

– Иди и все разузнай.

– Я? – Мари потрясла головой. – У меня такое плохо получается.

– Тогда пора тренироваться, если все еще хочешь попасть в ОГД. Мы как раз только на таком и специализируемся.

Мари вздохнула:

– И что я должна сделать? Постучать в дверь и спросить, что стряслось?

– Именно, – подтвердила Ида Белль. – Скажи Селии, дескать, это ты вызвала полицию и теперь хочешь удостовериться, что все в порядке, и узнать, не нужна ли помощь. Селия любит, когда ей пытаются услужить.

Уверенности Мари даже близко не набралась, но позволила вытолкнуть себя за дверь и потопала через лужайку, нервно оглядываясь на каждом шагу.

– Думаете, она справится и не упадет в обморок? – спросила я.

– Чертов муженек убедил Мари, что она никчемна, – проворчала Ида Белль. – Я хочу это изменить. Она умная женщина и способна на большее, чем торчать дома, вязать и готовить.

Я спорить не стала, тем более что уже наслушалась историй о покойном супруге Мари, и ничего хорошего в них не было.

В передней части дома Селии вспыхнул свет – кто-то открыл входную дверь. Я скрестила пальцы, надеясь, что Мари сумеет что-нибудь вытянуть из угрюмой Селии. Минуту спустя свет погас, а еще через несколько секунд наша лазутчица уже бежала обратно.

Она ворвалась через парадную дверь – щеки красные, дыхание прерывистое.

– Кто-то вломился в дом Селии.

– Ее ограбили?

Мари покачала головой:

– Только перерыли комнату Пэнси – буквально всю комнату. Повытаскивали ящики из комода, вытряхнули все из шкафа, разрезали матрац.

– На кой черт? – поразилась Герти.

– Кто-то что-то искал, – сказала я.

Ида Белль сдвинула брови:

– Возможно, о привычке Пэнси все записывать знала не только Элли.

Я посмотрела на Мари:

– Селия упомянула, в какое время это произошло?

– Она весь день была дома, только на последний час отлучилась.

Герти облегченно выдохнула:

– Значит, Марк и Джоани вне подозрений. Он уже сидел в офисе шерифа, пытаясь убедить Миртл связаться с Картером, чтобы во всем признаться. А Джоани была дома с мамой и тетей.

– Но Фортуна как раз под ударом, – не разделила ее радости Ида Белль.

– На кой Фортуне красть эту записную книжку? – не поняла Герти. – Она же с Пэнси не спала.

– А Джоани уже в курсе, что Марк спал. Наш же вор, вероятно, тот, чья жена еще ничего не знает, и кто не хочет, чтобы она узнала.

– Но одно ли лицо убийца и вор? – спросила я. – Или это просто какой-то бедняга, не желающий, чтобы во время расследования всплыло и его грязное белье?

– Отличный вопрос. – Ида Белль вздохнула. – И как бы логично мы тут ни рассуждали, народ все равно обвинит во взломе Фортуну.

– Все хорошо, – успокоила я. – Последний час я провела за ужином с Картером.

На меня уставились три пары одинаково круглых глаз, затем Ида Белль подняла брови:

– Интересненько.

– Ничего интересного, – прервала я, пока они там не навыдумывали, чего нет. – Я заметила, что он устроился в машине через дорогу, явно собираясь следить за мной, и подошла поговорить. Он выглядел усталым и расстроенным, а из еды прихватил только кофе и жалкий батончик. У меня были куриная запеканка и пирог, я пожалела Картера и пригласила его поесть.

– Только поесть? – разулыбалась Герти.

– Разумеется! Слушайте, он же из-за меня там сидел, и это наименьшее, что я могла сделать.

– Далеко не наименьшее, – возразила Ида Белль. – Но сомневаюсь, что тебя это спасет.

– Почему? Если помощник шерифа – не железное алиби, то кто тогда?

Герти нервозно покосилась на подружку, та шумно выдохнула.

– Мы не хотели тебе говорить, но обвинения, брошенные в кафе кузиной Селии, не прошли даром…

Я нахмурилась, вспоминая все, что в тот день изрыгнула на меня упомянутая кузина. И тут же ахнула:

– Все думают, что я сплю с Картером?

– Некоторые, – поправила Герти. – Не те, у кого есть мозги.

– К сожалению, – добавила Ида Белль, – большинство местных как раз безмозглые.

Сердце ушло в пятки.

– Пригласив его, я окончательно все запортачила, да?

Герти прикусила нижнюю губу.

– Возможно, – пробормотала Ида Белль.

Герти выпучила глаза.

– Ладно-ладно, скорее всего, – признала Ида Белль. – Напротив тебя живет Фостер – самая любопытная зараза в Греховодье. Уверена, он не отлипал от окна с тех пор, как началась вся эта заварушка с Пэнси.

– Но ведь еще остается доктор Райан, – напомнила Герти. – Как только Картер его закроет, все наезды на Фортуну прекратятся.

Я покачала головой:

– Сомневаюсь. Картер сказал, что доктора арестовали в Новом Орлеане и продержат под стражей, пока он завтра не приедет на допрос.

– Но если Райан в тюрьме, кто вломился к Селии?

Ида Белль нахмурилась:

– Чертовски хороший вопрос.