на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить

реклама - advertisement



27. Первый скандал

Охрана территории – инстинкт животный, именно поэтому в пограничных спорах так тяжело договориться по-человечески.

Не стоит даже пробовать.

Разъезжайтесь, господа, разъезжайтесь!

Я не хотела. Поверьте, только крайняя необходимость заставила меня заорать. Дело в том, что мои границы были нарушены, и это спровоцировало мой первый нервный срыв.

Танечка, младшая сестра моего мужа, подросла, поступила в университет, и Роза Михална, как заботливая мать, отправила девочку к нам, в нашу комнату, которая имела площадь, как вы помните, шестнадцать квадратных метров.

Розу Михалну наша теснота не смущала. А что такого? Да раньше все так жили. После войны, она имела в виду, в коммуналках.

– Не возражаете, ребята? – Она, конечно же, спросила. – Танечка поживет у вас первое время. Мне так будет спокойнее.

Антон не возражал, я тоже улыбнулась и растянула рушничок. Добро пожаловать! И что получилось? Рассчитаем задачку. В комнате общей площадью шестнадцать квадратных метров стоит двуспальная кровать, наша с Антоном, на железных сетках. Рядом детская кроватка, мы сняли с нее боковую панель и придвинули вплотную к своей постели, чтобы ночью малыш спокойно переползал ко мне под бочок. Посредине комнаты между обеденным столом и шкафом помещается раскладушка с Танечкой. А есть еще письменный стол с компом, где мой муж уходит от реальности в военные походы. Вопрос: сколько времени я смогу продержаться, прежде чем у меня снесет крышу? И второй вопрос: какова должна быть площадь моего жилища, чтобы я смогла разместить там хотя бы одного из родственников на долгий срок?

Отвечаю – не важно, сколько метров у меня квадратных, в любом дворце я продержусь не больше месяца. И в маленькой комнате, и в большом коттедже мне одинаково трудно выносить любое изменение своего режима и привычек. Я охраняю свои границы с детства ото всех, даже от родной мамы. В двенадцать лет я повесила крючок на дверь своей комнаты, просто потому что мне не нравится, если дверь в мою комнату открывают после того, как я ее закрыла.

Блажь! Вы мне, может быть, скажете. Эгоизм и социофобия! Нет, я вам отвечу. Это молодость. Подобное происходит с любым молодым королевством в пору его самоопределения. Любое вторжение на территорию рассматривается как агрессия.

Однако в одном вы правы – ничего страшного не произошло. Мы с Танечкой поладили чудесно. До бытовых разборок не опускались, у нас и быта никакого не было. Обеды я готовила, мне все равно пришлось бы их готовить. Да, если честно, и обедом мою вареную фасольку назвать было сложно. Времени на кулинарные поединки с Розой Михалной у меня не было. Поэтому я варила не лобио, а тупую фасоль без претензий. Как-то раз Танечка посидела с племянником, пока я бегала в библиотеку, случалось со мной и такое. Да, после душа мне пришлось накидывать халат, я больше не разгуливала в полотенце… Но это мелочь, мелочь, я согласна.

И с сексом тоже не было никаких проблем, потому что и секса тоже не было, во всяком случае, я ничего такого не припоминаю. И кстати, что вообще такое секс? Кто-нибудь в этом мире скажет мне, наконец, что такое секс? Все, что мы делаем вдвоем с мужем, – это секс, мы говорим – и это уже секс, мы смотрим друг на друга – это секс, мы обнимаемся – конечно, это секс… Мы падаем в кровать, включаем телик, лопаем оладьи – еще какой секс!

Раньше, чтобы поваляться в кровати, мы с Антоном ждали, когда уснет наш сын. Теперь появился еще один маркер – Танечка. И вот мы ждали, когда она уйдет гулять, а сын в это время к тому же уснет. Все это оказалось слишком сложно устроить, поэтому вечера мы коротали дружно и тихо, как три старичка в богаделенке. Антон у компа, мы с Танечкой у телика.

Со временем я к этому привыкла и перестала проявлять свои дикие чувства. Я больше не кусала мужа за ушко, не хлопала его по заднице, не шептала глупости средь бела дня. Мы с Антоном стали разговаривать как дикторы в прямом эфире. Официальным тоном с хорошо поставленной дикцией.

– Соньчик, завари, пожалуйста, чайку.

– Да, да, конечно, – улыбалась я, точно так же дипломатично, как Роза Михална. – Может быть, мороженого?

– Благодарю, с удовольствием.

– Чудесная погода! Сейчас бы прогуляться!

– Нет, нет, – отвечала Танечка. – Там, кажется, накрапывает…

Зато мы спали как младенцы. Малыш подрос и меньше плакал по ночам. Все было чудно, только иногда меня терзал любимый мой вопрос: зачем, зачем я замуж выходила?

В каждой семье время от времени происходят имущественные споры. Самые разные люди, и в очках, и в галстуках, и с золотыми цепями, и с крестами… – все ругаются из-за денег. «Мы же интеллигентные люди…» – так многие начинают, перед тем как перегрызть родственникам глотку. Дерутся все, и нет гарантий, что человек в очках будет милостив и разумен.

Потерпеть, умные люди советуют немного потерпеть и не портить отношения с родственниками. И вот я сижу на балконе, верхом на перевернутом ведре, ногой колясочку качаю, в руке тетрадочку держу, конспект читаю по французской революции, про Робеспьера я читаю, про Марата… И думаю, а сколько, скажите мне, умные люди, сколько я должна терпеть? Зимняя сессия близится, Танечка уедет на каникулы в зеленый домик, а потом? Потом и летние каникулы не за горами. И все же я решила потерпеть, раньше я всегда прислушивалась к тому, что говорят умные люди.

На выходные мой муж и его сестра вместе уезжали к родителям, она отдохнуть, он подработать. Денег, естественно, не хватало. И как-то раз в субботу я осталась одна с ребенком и с двумя творожными сырками. Ко мне зашла соседка Аллочка, сказала, что сейчас она очень сильно разнообразит мое меню. Аллочка порезала буханку, потерла чеснок и пожарила в масле сухарики. Она их запивала пивом, а я чайком. Какое после этого у меня могло быть настроение? Возможно, если бы я провела выходной в армянском ресторане, у меня бы хватило еще немного терпения. Но я просидела с конспектами и с чесночными сухарями на тесном холодном балконе, ребенок меня измотал, и поэтому в воскресенье вечером, когда вернулись муж и Танечка, я встретила их с недовольной рожей.

Любезный папочка привез своих детей, закинул заодно мешок картошки. Он долго и нежно прощался с дочкой в нашем тесном предбаннике. Танечка ему – чмок-чмок-чмок. А он ей – мур-мур-мур. И где-то здесь в моей душе заморгал красный датчик. Конечно… Со мной никогда так никто не сюсюкался.

– Надеюсь, на этой неделе кормить будут лучше, – кивнув на картошку, пошутила Танечка и запела. Тихонечко, только для папы. – Фасоль, фа-соль, фа-соль!

Как только я услышала этот безличный оборот – «кормить будут лучше», – во мне мгновенно закипела кровь родимой мамочки.

Скандал я устроила по всем правилам международной политики:

1. Бомбить начала неожиданно.

2. Использовала первый удобный повод.

3. Наехала на маленькое государство, чтобы отбиться от большого гегемона.

– Кормить не будут лучше! – я заорала. – Я вам тут не служанка! Не кухарка!

Дальше пошел сплошной экспрессионизм. Что именно я орала, значения не имеет, но могу ручаться – обошлось без оскорблений. И это очень важно, иначе вряд ли мы смогли бы сейчас так приятно беседовать с доброй терпеливой Танечкой.

Если вам нужно кого-то встряхнуть и вы рискнули заорать при свидетелях, постарайтесь не указывать ни на кого персонально, орите на общие темы. Кричите про несправедливость мира, про двойные стандарты, жалуйтесь на судьбу – этого достаточно, чтобы выразить негодование. «Меня вообще тут кто-нибудь спросил о чем-то!» – вот так я возмущалась. Невинная фразочка, но и она заставляет оппонентов задуматься.

Вы, может быть, скажете, что все это ересь? Вполне вероятно. Наверное, нужно слушать умных людей, которые советуют потерпеть. Но у меня не получилось. И я еще не видела такой семьи, где обошлись бы без конфликтов. Все истории с затянувшимся визитом родственников заканчиваются кровью. Мы сами все доводим до абсурда, потому что никто не может вовремя сказать своей маме, бабушке, свекрови, сестре или брату – «До свидания! Встретимся в аду!» В итоге напряжение растет, всех прорывает, но не все умеют так нежно ругаться, как я.

Танечка уверяет меня, что давно забыла про эти ангельские стоны. И со свекровью по поводу инцидента мы не обмолвились ни словом. Только через несколько лет, когда Танечка еще немного подросла и вышла замуж, Роза Михална сама подняла эту тему – суверенитет молодой семьи.

Жених нашелся быстро, как только Танечка переехала от нас в общежитие своего факультета. Татарский мальчик был из Ферганы, и после свадьбы вместе с ним в наш маленький город приехали все его родственники. Татары оккупировали и зеленый домик, и квартирку, в которой я не протирала пыль. Мать жениха, то есть Танечкина свекровь, имела стойкое убеждение, что она должна и будет жить вечно вместе с сыном. Как хороший педагог Роза Михална начала просветительскую работу.

– Они и сами-то еще друг к другу не привыкли, – такой фразой началась целая серия лекций. – Им нужно пространство, им нужна свобода – чтобы поругаться, помириться, притереться друг к другу… Им же детей нужно делать, в конце концов! Молодая семья – это же очень хрупкий организм. В этот мир никто не должен вмешиваться. Вот ты попробуй, подойти к собаке, когда она щенков кормит. Полезешь – укусит! Даже меня кусали…

Роза Михална объясняла новой родственнице свой же собственный принцип про то, что молодая семья должна жить отдельно. «Отдельно, – она всегда говорила, – дети должны жить отдельно». Но никогда не уточняла, от кого отдельно, оставила лазейку в законе. И вот, когда татары прискакали, ей пришлось срочно внести поправку – «молодая семья должна жить отдельно от родителей, от прочих родственников и ото всех вообще».

Моя свекровь помогла своей дочери избежать скандалов. Она сняла квартиру татарской маме и сохранила имидж мудрейшей. Аплодисменты женщине! А у меня не было денег, терпения тоже не было, а нервами я с детства не могла гордиться, поэтому и опустилась до скандала.

– Я устала! У меня маленький ребенок! У меня сессия!

Мой муж еще ни разу не слышал мои вопли. Это был дебют. Антон покраснел, сестрица заплакала… Детишки были в шоке, в семье у легендарной Розы никто никогда не орал. Бедная Танечка, которая не успела даже раздеться, вся в слезах убежала от меня за дверь. Антон пошел догонять, а я смотрела из окна седьмого этажа, как эти два беззащитных маленьких создания уходят на ночь глядя в чужой холодный город.

Далеко не уйдут, это я знала. В соседнем районе была квартира брата Левушки. Его жена, та самая Вторая экс, сделала интересное предположение на мой счет. Она сказала, что у меня слишком большая персональная дистанция. Если у нормального человека она составляет в среднем полтора метра, то у меня превышает все три, что характерно для неврастеников и даже для маньяков. Поэтому, конечно, на шестнадцати метрах со мной находиться опасно.

Танечку оставили ночевать у старшего брата, а муж мой рискнул и вернулся домой.

Мы помирились, бурно, весело и страстно. Я обещала организовать для Танечки комнату в общежитии и сразу же на следующее утро с ребенком на руках поскакала в наш студенческий профсоюз. Отстояла там очередь, наехала на каких-то теток, которые выпихнули меня из этой очереди, очаровала председателя, положила ему на стол своего младенца и вернулась домой с ордером в зубах.


26.  Бизнес-план | Дневник невестки | 28.  Денег нет