32
– Ему нельзя больше волноваться. Любое волнение может оказаться критическим.
– Да, доктор, я все понимаю. Вы даже не представляете, какие усилия я прилагаю.
– Поймите, это не шутки. Ему нужен серьезный отдых подальше от города и как можно скорее.
Эти слова проходили словно через вату, я слышал их будто издалека. Постепенно я понял, что нахожусь в больничной палате. Когда я наконец смог открыть глаза, вокруг была тишина. Рядом сидела Полина.
– Где доктор? – спросил я. – Что со мной случилось?
– Только что ушел. Феликс, – ее глаза были полны тревоги, – ты еле уцелел.
Я попытался шевельнуться, но ощутил резкую боль в шее.
– Жена тебя била… – Мрачно продолжила Полина. – Если бы она не остановилась, могла бы вообще убить. Вот гадина какая. Ведь видела, что тебе плохо. А нет, специально, добивала.
– Ах, сука… – С ненавистью сказал я, постепенно вспоминая происшедшее. На глаза наворачивались слезы… – Она еще ответит!
– Феликс, тебе нельзя нервничать. Ну как ты мог дойти до такого?
– Иначе было нельзя.
– Я понимаю, дорогой. – Полина положила мне руку на лоб, проверяя температуру. – Ты был в отключке два дня. Я звонила на мобильный, на работу, даже домой. Жена твоя, как услышала женский голос, взвизгнула и бросила трубку. Мне помог твой директор Вова. Он сказал мне, что тебя обнаружили охранники и отвезли в больницу. Как только я узнала, я сразу поехала сюда…
– И долго ты здесь уже сидишь? – спросил я.
– Несколько часов.
– Полина… – Я пытался взять в руку ее ладошку. – Полина, ты такой молодец.
– Брось ты… – Печально сказала она, а потом улыбнулась. – Я рада, что с тобой все хорошо. Смотри. – Она стала доставать из-за тумбочки пакет с продуктами. – Я привезла тебе кое-что вкусненькое.
– Полина, – я прямо расстрогался, увидев свой любимый бельгийский шоколад, – я все оплачу… как только выздоровлю.
– Даже не думай. – Она резко встала. – Ладно, извини, но мне надо на работу. Лежи здесь, отдыхай. Чуть позже зайдет доктор.
Она склонилась надо мной, поцеловала в губы и ушла, оставив в воздухе запах духов и ощущение нежности.
Я сделал усилие и повернулся. Вытянул затекшие от продолжительного лежания конечности. Кулаки сжимались в бессильном порыве. Опять! Нужно что-то делать.
Но что? Мысли вертелись в голове, как кролики на вертеле.
В первую очередь я поклялся себе обязательно довести до ума «Звездопад». Это мой последний шанс на победу. Иного выхода нет. А пока, надо сделать одно дело.
Дверь отворилась. Вошел седой врач с бородкой. Посмотрев на меня, он проверил пульс, поправил капельницу, и затем обратился ко мне:
– Феликс Абрамович. В вашем возрасте и при ваших сосудах нельзя совершать необдуманные поступки. Будьте в следующий раз осторожнее. Я надеюсь, ваша подруга Полина вам объяснила.
– Да, доктор.
– Я выпишу вам кое-какие лекарства. – Продолжал врач. – Там большой список всевозможных препаратов – «Глицин», «Кавинтон», еще кое-что. Конечно, после выписки некоторое время вам надо наблюдаться у невропатолога, хорошо было бы еще сделать УЗИ головного мозга и томограмму.
– Хорошо. – Сказал я. – Доктор, можно трубку?
– А? Да-да, конечно.
Когда врач принес мне больничный телефон, я поблагодарил его и стал вспоминать номер. Наконец, когда нужная комбинация высветилась в моей голове, я взял в руки трубку и стал нажимать кнопки.
– Алло? – После нескольких гудков послышался басистый прокуренный голос.
– Привет, Палыч. – Сказал я.
– О, Феликс… Это ты? Как у тебя там?
– Слушай, есть дело…
Объяснив Палычу ситуацию, я положил трубку на тумбочку, вытянул ноги и с блаженной улыбкой откинулся на подушку.