Нечего стесняться!

Таким образом, читатель, нам нечего бояться и стесняться: опыт говорит о том, что США, столкнувшись с угрозой краха своего общества, не побоялись прибегнуть к Новому курсу. Двинуться по совершенно новому пути, бестрепетно заимствуя удачные организационные и экономические находки как у сталинского СССР, так и у фашистской Италии и нацистской Германии. Не испугались – и спасли страну, добившись больших успехов. Причем без миллионов жертв, малой, так сказать, кровью. Сумели применить реальную диктатуру развития и истинно проектно-плановый подход к делу.

В этом свете сталинскую эпоху нужно рассматривать как тогдашний вариант Нового курса. (Или наоборот – Новый курс США как модификацию сталинизма). Сталину пришлось гораздо труднее. У Рузвельта уже была готовая промышленность, которую приходилось лишь загружать работой. У американцев имелись крупнейший в мире золотой запас, огромный корпус индустриальных работников, великолепный торговый флот и т. д. А в СССР ничего этого не имелось. Все это Сталину пришлось создавать во чистом поле, с нуля. Отсюда – и большие жертвы, и большая жестокость политики. Но нам сегодня необходимо приглядеться не только к примеру Рузвельта, но и по-новому осмыслить опыт Сталина. Ведь именно при нем Россия из конченой страны вопреки всему превратилась в мировую державу XX столетия.

– Более шестидесяти лет назад СССР победил гитлеровскую Германию. Более полувека назад умер Сталин, под руководством которого и был разгромлен нацизм и построен тот СССР, – говорит Юрий Крупнов. – Абсолютным историческим фактом является то, что при известии о смерти Сталина много простых людей плакало в дни траура. Они ясно переживали, что вместе со Сталиным уходит целая эпоха и наступает что-то новое, неизвестное, но ненадежное. Они плакали в том числе и о будущем – по развалу СССР в 1991 году.

Они плакали, потому что сердцем понимали: Сталин – это всемирно-историческая проблема, великая проблема – проблема нашей российской государственности.

Только пошлый обыватель в угоду своей идеологии возвеличивает и обожествляет Сталина или оплевывает и тщится его унизить. Как писал еще двадцать лет назад Вадим Валерьянович Кожинов (http:/ /kozhinov. voskres. ru/hist2 / tom2. htm), это означает, что «культ личности» по-прежнему действует на всех: как на тех, кто обеляет Сталина, так и на тех, кто его очерняет, рисуя вурдалаком и параноидальным злодеем.

Но Сталин и здесь оказывается недосягаемым: его славят или клянут, пытаясь окончательно разрешить его проблему и, что называется, закрыть вопрос, а он с каждым годом становится все интереснее и загадочнее. И разве случайно, что, по данным опроса ВЦИОМ (2004 г.), более 40 % россиян ждут сегодня «нового Сталина»?

– Что же это за проблема, Юрий Васильевич?

– Это проблема достоинства личности и народа, которые в чрезвычайных и, казалось бы, безысходных обстоятельствах в совместном творчестве создают вершинное явление своей тысячелетней истории.

Каким чудесным образом еще вчера неиндустриальная, отстало-аграрная страна оказалась в состоянии победить фактически всю Европу? Как люди поднимались в атаку и шли, и умирали – чтобы сначала выстоять, а потом и победить? Что это за магическая формула «За Родину! За Сталина!», которая вопреки всему объединяла страну? Как можно было, по известному определению Уинстона Черчилля, «принять страну с сохой», а оставить ее «с атомной бомбой»?

Мы никогда ничего не поймем в России и мире, пока не увидим, что сталинский период российской истории является вершинным и, возможно, уже никогда недосягаемым.

Это не апология Сталина. Это вообще не про то.

Это медицинский, что называется, факт. Этот факт озвучили и Черчилль, и де Голль, все крупные политики середины прошлого века.

Посмотрите, вот Жорес и Рой Медведевы – отнюдь не сталинисты, а, наоборот, известные борцы с «последствиями культа личности». Но они однозначно считают Сталина безусловным первым мировым лидером середины XX века: «Превращение СССР в супердержаву и появление двухполярного мира… было в первую очередь связано с деятельностью Сталина. Другие лидеры, от которых зависели судьбы людей в минувшем столетии, Гитлер, Мао Цзэдун, Рузвельт, Черчилль, Ганди, Тито, Хомейни, Мандела, стоят уже в следующем ряду, так как их влияние имело не всемирный, а региональный характер». (Ж.А. Медведев, Р.А. Медведев. Неизвестный Сталин. – М., «Права человека», 2001, с. 76).

Объективно в середине прошлого века, когда и решалась судьба всего этого века, Сталин был первым политиком мира. А вместе с ним первой была и страна, СССР-Россия.

Масштаб личности Сталина прекрасно понимал и такой, здесь чрезвычайно ценный, эксперт, как Адольф Гитлер. Гитлер, вспоминает в своих мемуарах Вальтер Шелленберг со слов начальника Главного управления имперской безопасности Германии Р. Гейдриха, на совещании 16 июля 1941 года, на котором была выработана оккупационная политика по отношению к России, «настаивал на скорейшем создании хорошо спланированной системы информации – такой системы, которой могло бы позавидовать даже НКВД: надежной, беспощадной и работающей круглосуточно, так, чтобы никто – никакой лидер, подобный Сталину, – не мог бы возвыситься, прикрываясь флагом подпольного движения, ни в какой части России. Такую личность, если она когда-либо появится, надлежит своевременно распознать и уничтожить. Он считает, что в своей массе русский народ не представляет никакой опасности. Он опасен только потому, что заключает в себе силу, позволяющую создать и развивать возможности, заложенные в характере таких личностей» (В. Шелленберг. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика. – М., 1991, с. 227). О чем это?

Что это за личности, которые создает русский народ? Что это за сила русского народа? Кто вообще такие эти русские? ( ^{http://www.pereplet.ru/text /krupnov09aug02.html})

Надо честно признаться, что мы, нынешние, этого уже или еще не знаем. Можем много рассуждать на эту тему – но не знаем. Это проблема – и прежде всего проблема Сталина. Ведь именно подобие ему являлось для Гитлера тем критерием, по которому и «надлежало своевременно распознать и уничтожить».

А впрочем, может, и Гитлер – жертва «культа личности»? Был ли такой великий Сталин? На это один раз и навсегда ответил создатель гениального «Тихого Дона» М.А. Шолохов, когда сразу после XX съезда в ответ на разглагольствования одного из функционеров заметил: «Был культ, но была и личность».

Личность, о которой, между прочим, писал в тюрьме в марте 1933 года ныне всем известный священник Павел Александрович Флоренский: «Будущий строй нашей страны ждет того, кто, обладая интуицией и волей, не побоялся бы открыто порвать с путами представительства, партийности, избирательных прав и прочего и отдался бы влекущей его цели. Все права на власть […], избирательные (по назначению) – старая ветошь, которой место в крематории. На созидание нового строя, долженствующего открыть новый период истории и соответствующую ему новую культуру, есть одно право – сила гения, сила творить этот строй. Право это, одно только не человеческого происхождения, и потому заслуживает название божественного. И как бы ни назывался подобный творец культуры – диктатором, правителем, императором или как-нибудь иначе, мы будем считать его истинным самодержцем и подчиняться ему не из страха, а в силу трепетного сознания, что пред нами чудо и живое явление творческой мощи человечества…» (Предполагаемое государственное устройство в будущем. – «Россия – 2010», № 3, 1994, с. 192).

Без такого «трепетного сознания» не увидеть и не осознать проблему Сталина.

А без этого мы вновь и вновь будем возвращаться в гражданскую войну, которую Сталин во многом «закрыл» Конституцией 1936 года.

Пошлость XX съезда аукнулась нам развалом СССР. Пошлость катастройки с ее подонками, оплевывающими первого политика в мире двадцатого столетия (Сталина) и создающими тем самым фон для разграбления великой страны, вот-вот обернется развалом Российской Федерации.

«Схватить» и правильно поставить сегодня проблему Сталина означает получить шанс на спасение страны…

– Почему?

– Например, попытаться осознать, каким образом лидер страны может нащупывать и выбирать спасительный курс.

Приснопамятные «правый» и «левый» уклоны далеких, казалось бы, 20—30-х годов в чистом виде отражают и нынешние две самые модные доктрины – «Крепости России» (М. Юрьев ( ^{http://2004.novavagazeta.ru/nomer/2004/17n/nl7n-s44.shtml}). М. Леонтьев, А. Крутов и др.), набирающая ныне силу, и исходная доктрина «интеграции в мировую развитую цивилизацию» (М. Горбачев, Б. Ельцин, Е. Гайдар, А. Чубайс…).

В каждом уклоне есть рациональное зерно, но в целом – гибельная опасность для страны. «Закрытие» страны необходимо, но без создания нового строя и цивилизационного прорыва, подобное закрытие закончится крахом. То же самое касается и «открытия» страны: без собственной доктрины Россия каждый раз будет, по Л. Троцкому, «вязанкой дров» в растопке пожара очередной мировой революции.

Как тогда, так и сейчас гибельность подобных уклонов состоит в одном: в момент, когда необходимо осуществлять мобилизацию и развитие страны на принципиально новых основаниях (иначе – смерть), эти уклоны продвигают внешне противоположные доктрины, которые, однако, схожи в главном: ничего не менять и продолжать жить по инерции.

Борьба с уклонами тогда не дала стране погибнуть и явилась формой доработки и принятия за основу победной доктрины – «построения социализма в одной стране».

Еще в 1925 году Сталин формулировал: «Мы не можем и не должны играть под дудку наших противников. Мы должны идти своей дорогой, отстаивая дело мира, демонстрируя свою волю к миру, разоблачая грабительские намерения наших врагов и выставляя их как зачинщиков войны».

Идти своей дорогой сегодня очень трудно, почти невозможно. Но иначе – смерть.

В ноябре 1928 года на пленуме ЦК ВКП(б) Сталин пояснял: «Для того чтобы добиться окончательной победы социализма в нашей стране, нужно еще догнать и перегнать эти страны… в технико-экономическом отношении. Либо мы этого добьемся, либо нас затрут. Это верно не только с точки зрения построения социализма. Это верно также с точки зрения отстаивания независимости нашей страны…»

И уже в классическом виде определял 4 февраля 1931 года на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности: «Иногда спрашивают, нельзя ли несколько замедлить темпы, придержать движение. Нет, нельзя, товарищи! Нельзя снижать темпы! Наоборот, по мере сил и возможностей их надо увеличивать… Задержать темпы – это значит отстать. А отсталых бьют…»

Интересно, кстати, сопоставить этот сталинский зачин со словами Президента Российской Федерации В.В. Путина, которые он сказал в своем обращении 4 сентября 2004 года – на следующий день после трагического разрешения ситуации в Беслане: «В общем, нужно признать то, что мы не проявили понимания сложности и опасности процессов, происходящих в своей собственной стране и в мире. Во всяком случае, не смогли на них адекватно среагировать. Проявили слабость. А слабых – бьют…»

Но давайте вернемся к Сталину, в ноябрь 1928-го. Как актуально звучат его слова. Будто о сегодняшней РФ сказаны!

«…Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

Напомним, что сказавший эти слова ошибся всего на четыре месяца и семнадцать дней. И проблема Сталина здесь состоит в том, есть ли у нас сегодня хотя бы десять лет?

«Правый уклон» определял невозможность построения особенного строя, особого хозяйства и социальной системы в одной отдельной стране. Поэтому предлагал отказаться от индустриализации и темпов и пойти «эволюционным путем» (Бухарин и Рыков).

«Левый уклон» также исходил из невозможности построить социализм в одной только стране, поскольку надо было строить во всемирном масштабе сразу, инициируя революции в зарубежных странах, порождая мировую революцию.

А Сталин и поддержавшее его большинство населения (прежде всего еще вчера крестьянская молодежь, влившаяся в индустриализацию и в административный аппарат) пошли по невозможному пути – и стали создавать самый передовой строй в одной стране. Это было немыслимо и невозможно – но именно поэтому они выиграли войну и создали атомную бомбу, а потом и первыми полетели в космос.

И проблема Сталина тут состоит в том, чтобы открыть, как он сумел это сделать. Ведь сегодня нам предстоит то же самое…

– В рамках своего Нового курса?

– Если хотите, то да. Мы либо преодолеем свою слабость и восстановим государственность, либо нас окончательно вычеркнут из истории, отправив, по тому же М. Юрьеву, в банановую Московию-крепость или, по Чубайсу, голыми и подыхающими в «развитый мир».

Как Сталин сумел уйти от этих двух тупиков и шагов в никуда, этих «аутов» – и спасти страну?

Сегодня «великий перелом» Сталина в 1929-м воспринимается исключительно как время насилия над страной. Но необходимо посмотреть на это и по иному – как на время разворота страны на новый курс.

Историк Михаил Александров (Австралийский национальный университет в Канберре) обращает внимание, что как раз в 1931 году «в партийных верхах стали открыто поговаривать о необходимости смены идеологического курса. В дневниках Литвинова есть интересная ссылка на беседу по этому поводу с Ворошиловым. Последний заявил, что страна должна срочно перейти на путь „великодержавной политики“. Причем присутствовавший при разговоре Рудзутак поддержал его. Эта новая „великодержавная политика“ самым органичным образом вписывалась в теоретические представления Сталина, если вспомнить, что это его Ленин обвинил в „великорусском шовинизме“. В любом случае именно Сталин дал старт новой идеологической доктрине. Год „великого перелома“ ознаменовался не только переломом в политике и экономике. Начался перелом в идеологии…» ( ^{http://www.geocities.com/} CapitolHill/Parliament/723 1 /alexandr/alex3.htm).

И проблема Сталина для нас сегодня, в частности, означает то, что ближайшие годы могут так и не стать таким «годом великого перелома». И страна не сумеет выйти на новый курс.

Перестать быть слабыми значит научиться ставить и решать свои главные проблемы как мировые, всеобще значимые. Пока мы сами не определим для себя Иосифа Виссарионовича Сталина как проблему, нас будут не только, как всегда, клевать, но и попросту приговаривать к небытию и приведут этот приговор в исполнение.

Президент Дж. Буш-младший уже сделал это в своей инаугурационной речи 2004 года, когда определил тождество фашизма и коммунизма.

Ответом на это сживание победителей фашизма со света через их приравнивание к фашизму может быть только одно – на практике продемонстрировать тождество нового курса и курса 30-х годов, тождество доктрины 30-х и современной доктрины.

Где же лежит решение проблемы Сталина в наши дни? В реализации доктрины России как мировой державы. Мировая держава не требует от России вписываться куда-либо и вместе с тем осуществлять внешнюю экспансию, поскольку в отличие от американской империи мировая держава является государственностью, которая не колонизирует, подчиняет и повелевает, а ставит перед собой и человечеством мировые проблемы и образцово-показательно решает их на собственной территории, организуя тем самым мировое развитие.

В основе мировой державы должна лежать система развития страны, а реализацию осуществлять диктатура развития. Без этого невозможно решить самые насущные вопросы российского исторического бытия:

1. Демографическую: остановить вымирание страны и перейти к положительному росту, чтобы к середине века выйти на рубеж как минимум в 200 миллионов жителей Российской Федерации;

2. Дальневосточную: прекратить медленный уход восточного края страны и перенести центр и столицу России на Восток;

3. Градостроительную и жилищную: перестать играть в кодексы и ипотеки и взять курс на новое расселение и малоэтажное нескученное строительство – на альтернативную усадебнопоместную урбанизацию;

4. Энергетическую: чтобы сделать страну энергетической сверхдержавой и гегемоном мира – через опережающее развитие ядерной энергетики;

5. Социальную – обеспечить каждому гражданину страны мировое качество жизни за счет сверхиндустриализации и создания новой национальной промышленной системы.

Реализация доктрины мировой державы, конечно, непроста, почти невозможна, но зато она является единственным выигрышным и абсолютно традиционным для России делом (http:/ ^{/www.kroupnov.ru/} 5/2141.shtml). Его предшественниками являются проекты Москвы как Третьего Рима, России как Всемирной монархии Ф.И. Тютчева ( ^{http://www.pereplet.ru/krupnov/} 15.html#16) и проект «построения социализма в одной стране» И.В. Сталина.

Инок Филофей, поэт Тютчев – вот в этом ряду следует искать решения проблемы генералиссимуса Сталина.

Нельзя забывать, что Тютчев был не только гениальным поэтом, но и выдающимся историософом и мирополитическим философом, который с самого начала своей дипломатической карьеры разрабатывал проблему реализации «всемирной судьбы России».

писал Тютчев в посвященном К.В. Нессельроде стихотворении «Нет, карлик мой, трус беспримерный!..».

Этой же судьбе посвящены его стихотворения «Русская география», «Рассвет», «Пророчество» и конечно же статьи, письма и незаконченный трактат «Россия и Запад».

Полтора столетия назад, в мае 1867 года, Федор Иванович Тютчев напрямую обратился к тем нынешним политикам и идеологам, которые сегодня не видят субъектности и самостоятельности нашей страны, «всемирной судьбы России»:

И проблема Сталина и определяется в конечном счете тем, удастся ли нам перестать быть холопами…