Глава 5

До чего доводит жадность…

Аанти сорвала очередной плакат со столба объявлений и направилась к торговой площади. Здесь вечно царил гвалт: торговцы зазывали к своим прилавкам покупателей, надеясь всучить им товар подороже, а те, в свою очередь, нещадно сбивали цену.

Гномка дошла до одной из палаток, занявшей приличный пятачок на заполненной разноцветными шатрами площади, и заглянула внутрь. В палатке что-то делал пухлый рыжебородый гном. Хоть гномы и были крепкого сложения, но даже среди них таких толстяков было не сыскать. Рамси был кузнецом-контрабандистом, перекупал по дешевке редкие доспехи и оружие и продавал их то в Гирре, то в Аргаде, то в Руне, требуя баснословные суммы за немного улучшенные вещи.

– Все толстеешь, Рамси, – усмехнулась Аанти, пролезая внутрь.

Гном по-бабьи ахнул, подпрыгнув на месте, и быстро обернулся, сжимая в пухлом кулаке ножик.

– Ты!!! – приглушенно воскликнул он, испуганными глазами уставившись на гномку.

– Ой, да ладно, – досадливо поморщилась Аанти, – только не надо говорить, что не предполагал даже нашей встречи.

– Хе! – усмехнулся Рамси, спрятав нож в складках закопченного фартука, – заставили же вы старейшин побегать. И что выиграли, спрашивается?

– Свои жизни, – зевнула в ответ Аанти.

– А остальные? Тоже где-то здесь? – Цепкий взгляд гнома обежал пространство вокруг Аанти.

– Ага, Слимпа отведут к Шангри и сразу же к тебе заглянут – проведать, – усмехнулась гномка.

Рамси побелел так, что борода показалась приклеенной, и тихо спросил, оглянувшись по сторонам:

– Так он жив до сих пор?!

Аанти еще в прошлые посещения города успела многое узнать о ситуации в королевствах. И, в частности, то, что мятежники потерпели сокрушительное поражение под стенами Аргады, когда им в тыл ударили прилетевшие на зов о помощи войска Моруны, смяв не успевшие опомниться и предпринять хоть какие-то меры для защиты ряды повстанцев. Трон Аргады вернулся к Разрушителям. Старейшины мятежных кланов были вынуждены отступить и спрятаться, так как командоры Шангри объявили за их головы награды в обоих королевствах. Кто-то сбежал в Восточные Пределы, подальше от карающей десницы темного короля. Кто-то спрятался и теперь выжидал, когда пронырливый эльф оступится. Кто-то просто надеялся пересидеть неспокойное время и опалу. А кто-то, как Рамси, пробовал извлечь свою выгоду из этой войны.

– Ну да, – пожала плечами Аанти, задумчивым взглядом окинув просторную палатку гнома. – И думаю, скоро вы с ним встретитесь.

Гнома затрясло, как при лихорадке, а глаза вылезли из орбит, он бухнулся на колени и пополз к гномке:

– Аанти, не выдавай, прошу! Я же не думал…

– Что проиграете? Да-а, это было совсем неожиданно, верно?

– Я ни при чем!!!

– Это ты командорам Шангри доказывать будешь, – холодно ответила она, – почему-то не на тебя охоту устроили, а на нас.

– Ну, – криво улыбнулся гном, – все-таки не я продырявил Слимпу сердце, да и мое дело им тоже приносит много пользы.

– Приносило, – поправила Аанти, – пока ты работал на Шангри и не подкармливал его врагов.

Рамси был опытным контрабандистом, всегда мог договориться практически с любым покупателем и действительно предоставлял стоящий товар. За это качество его ценили и в преступном мире и в королевской гильдии торговцев. Но сейчас, после того как он поддержал всю военную кампанию против Аргады, Шангри вряд ли посмотрит на его «полезность», а вот лишит головы за предательство – запросто. Понимал это, похоже, и сам Рамси.

– Чего ты хочешь? – обреченно спросил гном, поняв, что просто так Аанти не будет рисковать и появляться в столице, где ее тоже ищут.

– Хм, я всегда ценила твою деловую хватку, – усмехнулась она, – но торговаться сейчас со мной даже не пытайся – денег ты не получишь.

– Но это же грабеж средь бела дня! – воскликнул он.

– Наша компенсация за труды, – нагло усмехнулась Аанти, – или ты против?

– Как будто ты мне выбор оставишь, – недовольно проворчал Рамси, поднимаясь на ноги и отряхивая фартук, – так что тебе нужно?

Аанти довольно усмехнулась и начала перечислять, по ходу вспоминая и добавляя еще какие-то детали, от которых бедняга гном в итоге просто схватился за голову и посмотрел на вредную женщину расширенными от ужаса глазами.

– Это просто грабеж, Ан! – повторил он. – У тебя совести нет!

– В замке Аргады ее поищи, – усмехнулась Аанти и закончила: – Все это и еще пятьсот тысяч золотом мне нужно к вечеру. Думаю, ты поступил мудрее нас, Рамси, и взял со старейшин предоплату? Теперь поделись с друзьями.

– Что?! Но… А, ладно, – поняв, что по-другому от гномки не отделаться, махнул он рукой и сварливым голосом поинтересовался про заказ: – И когда я, по-твоему, все успею? Изготовка только одного доспеха может занять не одну неделю!

Аанти зевнула и весело посмотрела на него.

– Тебя ждет насыщенный день, друг мой, так что приступай. Но, думаю, твоя драгоценная голова будет того стоить? Или же мы увидим ее завтра утром на воротах Руны.

– Да понял я! Понял! Уходи уже, мне работать надо.

– Умница, – похвалила Аанти, исчезнув за занавесью.

Уйдя от заметно погрустневшего кузнеца, Аанти направилась в ближайшую таверну – нужно было выяснить настроение в городе и за его пределами. И таверна подходила для этой цели как нельзя лучше.

– Ну и что мы выяснили? – недовольно спросила Алиэнтэль у сестры. – Он ничего нового не сказал.

– Зря ты так думаешь, – улыбнулась Тэнаэ, – он подтвердил наши подозрения, а это уже кое-что.

Алиэнтэль фыркнула и покачала головой, большой бескрылый дракон под ней заворчал, чувствуя недовольство наездницы, но женщина твердой рукой направила его дальше.

– Не соглашусь с тобой все же, – сказала Тэнаэ. – Теперь мы знаем точно, кто нам не враг, и сможем действовать более… свободно.

– Этот «не враг» при первой же удобной возможности снимет нам головы с плеч, – едко заметила Алиэнтэль, – я уже не напоминаю про преданных нами старейшин мятежных кланов. Не думаю, что они рассчитывали на подобный исход.

– Убийство Слимпа им бы не помогло, – вдруг сказала Сурови, ее невысокий дракон шагал позади зверей эльфиек.

Алиэнтэль с Тэнаэ удивленно посмотрели на нее, и Сурови продолжила, глядя на дорогу:

– Этот поход был уже обречен на провал. Вы же слышали, что Аанти сказала – не Слимп управлял страной. Когда мы его похитили, Аргада все равно вернулась к ним.

– Шангри привел большое подкрепление, – усмехнулась Алиэнтэль, – хитрый лис, а прикидывался овечкой. Но если это не они уничтожали деревни, то кто?

– У меня было предположение, что здесь не обошлось без адептов Шиней, – потерев переносицу, сказала Тэнаэ, – но, побывав в этих деревнях, я не почувствовала присутствия энергии темной богини и даже следов черной магии, какие были в нашем поселении.

– Может, много времени прошло? – спросила гномка.

– Адепты, особенно личи, оставляют после себя четкий магический след, – качнула головой волшебница, – сам по себе он не исчезнет, и уничтожить его трудно даже сильному чародею. Нет, в деревнях были живые. И они очень хотели, чтобы все поверили в вину Разрушителей. Им почти удалось…

– Ты оговорилась, сестра, – мрачно поправила Алиэнтэль, – кто бы это ни сотворил, им не просто удалось. Они преуспели. Разрушители отбили самое первое нападение, но я бы на их месте не расслаблялась. Народ их ненавидит и пойдет за тем, кто пообещает сбросить ненавистную корону. Скорее всего, это будет Родок… Он умен, благороден, у него есть войско и сторонники. И, самое главное, светлый ненавидит Шангри и его клан. Думаю, очень скоро, только уже под стенами Руны, появится армия побольше той, что штурмовала стены Аргады.

– Хм, – улыбнулась Тэнаэ, – что ж, вот и посмотрим, каков король из Шангри. Пока что он не совершил ни одной ошибки, старейшины же прокололись уже дважды.

– Неумелые марионетки, – надменно фыркнула Алиэнтэль.

– Вы думаете, кто-то ими управляет? – спросила Сурови.

– Несомненно, – кивнула Тэнаэ.

Алиэнтэль же добавила:

– Сомневаюсь, что кто-то из них мог продумать такой чудовищный план и тем более воплотить его в жизнь.

– И чем быстрее мы узнаем, кто стоит за спинами старейшин, тем лучше, – сказала Тэнаэ, – сейчас от этого зависит не только судьба клана Шангри, но и наши собственные жизни.

– Вы хотите объединиться с ними? С Разрушителями? – удивилась гномка.

– Нет, – улыбнулась Тэнаэ, – это было бы слишком очевидно. И, кроме того, Слимп вряд ли простит нам такое непочтительное обхождение, как думаешь, сестра?

Алиэнтэль поморщилась:

– Сам виноват – нечего выпендриваться было. Если у него вместо мозгов зеленая слизь, я-то здесь при чем?

– В любом случае мы продолжим расследовать это дело, – сказала Тэнаэ, – независимо от политики. Но придется действовать осторожнее, чем обычно. И поддержки от властей у нас уже не будет…

На перекрестке они остановились, чтобы свериться с картой. Этот участок дороги, ведущий от Руны, был прямой. И сейчас с него нужно было сходить, чтобы не напороться на довольно частые здесь патрули. В отличие от Слимпа, Шангри держал северное королевство в ежовых рукавицах, не оставляя подданным, не слишком жаловавшим нового короля, принадлежащего к темным эльфам, даже шанса на мятеж. Поэтому все поселения, вплоть до самых маленьких, исправно посещались патрульными отрядами, в городах после недавних событий в Аргаде ввели военное положение, границы были надежно перекрыты, и пройти их сейчас было не легче, чем переплыть Северное море.

– Если все пойдет по плану – завтра к вечеру будем у восточной границы, – сказала Тэнаэ, сворачивая карты.

– Хм, напомни, когда это у нас хоть что-то шло по плану? – спросила Али, весело покосившись на сестру.

Тэнаэ улыбнулась в ответ и похлопала по хребту своего дракона, без крыльев напоминавшего большого темно-серого ящера, затем направила его к ближайшей сопке. Сурови с Алиэнтэль двинули своих зверей следом.

Драконов Тэнаэ во время своего обучения в разных частях страны выращивала сама. Она прекрасно понимала, что каким бы сильным магом ты ни был, стертые в кровь ноги после длительного перехода часто по бездорожью или отбитая в седле лошади пятая точка сказываются на магических силах не лучшим образом.

Вот тогда ей и пришла в голову идея завести себе ездового дракона. Эти звери не могли летать, пока не входили в определенный возраст, когда у них отрастали крылья, но взамен этого природа наделила их сильными быстрыми ногами и невероятной выносливостью. Они могли покрыть дневной переход лошади за несколько часов и совершенно не устать, могли нести на себе не только наездника, но и всю его поклажу. Для волшебницы, вынужденной довольно часто ускользать с мест сражений, такой спутник казался идеальным. И ее собственный дракон уже не раз оправдал ожидания Тэнаэ, унося свою хрупкую хозяйку от врагов.

Получить, правда, такого дракона было совсем непросто. Тэнаэ в свое время пришлось немало побегать по материку. А так как отдавала драконье яйцо фея с довольно скверным характером, то оно вполне могло оказаться и не тем, какое было нужно. Тэнаэ, например, раз семь просила старейшину из охотничьей деревни рядом с долиной Духов, чтобы он уговорил своенравную фею дать те яйца, какие нужны. Но кому-то повезло еще меньше, и заветных драконов они не увидели вовсе. У Тэны же их было пять. Очень многие предлагали хорошие деньги за каждого, но эльфийка отказывала. И когда дракончики только вылупились, двоих она отвезла Алиэнтэль с Заком в подарок. И еще двое детенышей достались гномкам.

Сейчас три дракона и их наездницы поднимались в горы, и за ними ехал небольшой голем Сурови, гномка сгрузила на него всю лишнюю поклажу, какая могла помешать, если вдруг придется убегать. Некоторых вещей было очень жаль, им и так пришлось много оставить в лесу, но ничего не поделаешь – в города сейчас нельзя, – их считают преступниками, а оставлять у себя… не с их шатким положением. «Еще заработаем», – утешала гному Алиэнтэль, но Сурови что-то это совсем не успокаивало. Возможно, потому что она понимала – на их пути предстоит оставить еще немало.

Разведка в таверне ничего нового к уже сложившейся картине не добавила, зато скрасила время и повеселила. Особенно когда в зал вошли трое крылатых созданий с очень белой, казавшейся прозрачной, кожей. Белоснежные крылья частично прятались под искусно подогнанные доспехи, совершенно не мешавшие воинственным летунам. Это были арзаны. Из их воинов часто формировались карательные отряды и мобильные группы для преследования из-за хороших боевых качеств этих существ, их быстроты и способности летать. Подобных отрядов сейчас немало рыскало по землям двух королевств, а возможно, и Восточным Пределам, в поисках одной группы наемников…

Гномка, воспользовавшись своим маленьким ростом и хрупким телосложением, подсела поближе, чтобы слышать, о чем они беседуют, и уткнулась в свою кружку с пивом. Сначала разговор воинов шел о всякой ерунде вроде того, как прошел день, и все такое. Затем ребята решили выпить и после пары кружек немного расслабились. А спустя еще некоторое время Аанти услышала голос одного из них у себя за спиной:

– Эй, Рыжик, не составишь нам компанию?

Гномка, как могла, скривила и сморщила лицо и прижала левую руку к груди так, чтобы не было видно топора под плащом, и одновременно напоминало какую-то болезнь костей. И в таком виде повернулась к отшатнувшемуся от нее арзану.

– Конечно, мой господин, – скрипучим голосом ответила она, криво улыбнувшись.

– Ох, ну и страшна! – невольно воскликнул крылатый.

– Ну, не-е-ет, Лэрс, – захохотали за столом двое других, – раз звал – пусть идет.

Еще больше побледневший Лэрс бросил на них сердитый взгляд и умоляюще посмотрел на гному. Но Аанти такой возможности решила не упускать. Юрко соскочив со своего стула, она мигом оказалась на месте Лэрса и уже вовсю улыбалась своей жутковатой улыбкой двум хохотавшим от души напарникам незадачливого ухажера.

– Что же такая бедняжка делает в подобном месте одна? – спросил один из весельчаков, назвавший имя Лэрса, пододвигая к гномке полную кружку.

Она благодарно кивнула, приняв напиток, и ответила:

– Мой дом остался далеко позади, господин. Я странствую, собираю интересные истории и рассказываю их в разных городах. Этим и зарабатываю себе на хлеб и ночевку в тавернах.

– Вижу, твой плащ в дорожной пыли, – кивнул арзан, – и значит, слова твои правдивы. Может, порадуешь нас интересной историей?

– Как же не отплатить таким добрым господам, – улыбнулась гномка и принялась усаживаться поудобнее на своем стуле.

Лэрс, уже притащивший себе другой табурет, тоже сел рядом – послушать истории гномы.

Она начала с рассказа о незадачливом гноме, которому никак не удавалось найти свое место в жизни, и он все пытался заниматься то кузнечным делом, то собирательством, то вообще решил пойти и стать лучшим метателем ножей всего материка. И, естественно, на пути к цели его всегда подстерегали какие-то неприятности. То клещи валились прямо из рук и обязательно падали на ногу старшему мастеру, который после этого бегал за нерадивым помощником с раскаленным железом. То беднягу пыталась сожрать стая голодных волков, из чьих шкур он подумывал нарезать кожаных ремешков. Но пришлось опять уносить ноги и отсиживаться на высокой сосне. То он покупал вместо хорошего ножа какую-то дешевую подделку. Аанти развивала сюжет так, что бедняга гном попадал из одной нелепой ситуации в другую, и преподносила все его злоключения с таким юмором, что к концу повествования арзаны хохотали так, что на них начали коситься за соседними столами.

Потом она рассказала трогательную историю о любви темного эльфа и светлой эльфийки. Эти истории многим нравились, ведь все знали, что вражда у этих народов в крови, а помирить непримиримых врагов хотя бы в истории бывает занятно.

Ну и последнюю историю она рассказала о великом герое древности, который победил множество врагов и стал императором всего материка. Здесь уже бравые солдаты не могли остаться в стороне и начали сравнивать с ним современных героев.

– Потягался бы он с нашими воинами, – усмехнулся Лэрс. – Веча от него, думаю, мокрого места не оставил бы. Лучший лучник на всем материке.

– Ну, на то это и герой древности, – усмехнулся его напарник, он представился именем Ханту, – чтобы современники об него могли ножки вытереть. Когда-нибудь и Веча отдаст богам душу, и спустя столетия еще кто-нибудь будет говорить, что с легкостью одолел бы его в бою.

– Весьма мудрая мысль, брат, – заметил третий – самый старший, назвавшийся Схати.

– Нет, просто я пьян, – засмеялся Ханту.

Из их разговора Аанти удалось узнать о том, что Слимпа уже все похоронили. За его убийц объявлена награда, и идет большая охота.

– Шангри поднял своих агентов во всех городах! – возбужденно блестя глазами, говорил Лэрс, понизив голос до шепота и оглядываясь по сторонам, – этим эльфийским выродкам осталось недолго разгуливать на свободе и с головами на плечах.

– Эльфийским, господин? – переспросила Аанти. – Но я слышала, что там были и гномы.

– Их наверняка наняли, чтобы пробраться в замок, – кивнул Лэрс, – но, вполне возможно, если они раскаются, то Шангри их и пощадит. Все же знают, какой гномы продажный народец. Без обид.

Аанти не обиделась. Арзаны рассказали еще много чего занятного о том, что творится в городе и за его пределами. Гнома узнала, что не так давно в Руну прилетали эльфийский наемник и довольно сильный жрец богини Рофам. Причем они сразу же проследовали в замок, и их пропустили. По дворцу сразу поползли тревожные слухи, когда Шангри после этого, без объяснения причин, решил покинуть Руну. Куда он отправился, никто не мог сказать точно, но взял король с собой только нескольких приближенных, среди которых был и легендарный Веча из племени орков.

Распрощавшись с арзанами и выйдя из таверны, Аанти направилась к кузнецу Рамси, но не на площадь, где стояла его торговая палатка. Гномка знала, что у Рамси в Руне было логово, в котором он хранил наиболее ценные вещи и принимал очень «дорогих» гостей, показывая им товар. Заплатив когда-то давно круглую сумму одному торговцу информацией, она выяснила, где находится это логово. Ведь откуда еще взять бедному Рамси вещички для ее безумного заказа?

На чистоплотность гнома Аанти не рассчитывала никогда, поэтому в палатку на торговой площади даже и не подумала сейчас идти, зная, что ее там будут ждать. И, скорее всего, не командоры Шангри, вряд ли пронырливый гном пошел к королю на поклон в такое неспокойное время. Значит, для расправы над ней привлечет других своих союзников. И ждать ее на площади наверняка будут наймиты старейшин. Кто-то вроде Зуты? Вполне возможно. Аанти даже улыбнулась, представив физиономию гнома, когда он увидит то, что останется от его логова.

Гномка почти дошла до нужного переулка, потом остановилась и, прижавшись к стене, прошептала несколько слов, и ее тело буквально растворилось в темноте ночной улицы – Аанти накрыла тень. Уже не боясь лишних взглядов, она взобралась на городскую стену, достала небольшую флейту и заиграла. Снаружи, за стеной, послышались тихие тяжелые шаги, а потом приглушенное ворчание. Гномка отняла флейту от губ, улыбнулась и спрыгнула обратно.

Не стоило все же старейшинам и Рамси с ними за компанию трогать их. Еще ни для кого, кто с ней связывался по-плохому, ничем хорошим это не заканчивалось. Аанти потребовалось меньше часа, чтобы обыскать и разворотить логово Рамси, действительно оказавшееся очень богатым. Лучшие доспехи, лучшее оружие, сотни артефактов, многие из которых были запрещены для использования в землях Моруны и Аргады, несметное количество камней простых и магических, какими зачаровывали свои оружие и доспехи только знатные лорды.

Аанти в первый момент, увидев такое богатство, даже растерялась. Потом, мелко и злобно хихикая и потирая внезапно зачесавшиеся руки, принялась перетаскивать ценности через окно на улицу, затем перекидывала за стену и возвращалась обратно. Но быстро поняла, что все, даже если под стеной у нее будет целое стадо драконов, она просто не успеет перетаскать. Поэтому пришлось на время забыть о жадности и включить рассудок. Взгляд ее упал на доспехи, лежавшие на рабочем столе, – гном, видимо, не успел с ними закончить. Такие же они сняли со Слимпа, Сурови затем подогнала их под Аанти. Доспех действительно был хорош, блокировал большую часть стихийных заклинаний, они проверили его с Тэной. Орк разбирался в хорошей амуниции. Пожалуй, запасной комплект им тоже не помешает.

Покончив со сборами, Аанти в последний раз осмотрела развороченные комнаты и, хмыкнув, забрала несколько больших коробок с материалами и рецептами – Сурови оценит. Потом перелезла через стену и принялась прилаживать добытое добро к седлу дракона, заинтересованно смотревшему на кучу барахла, наваленного рядом. Закончив, гномка забралась в седло сама и направила зверя к лесу.

Оставив дракона на укромной полянке, Аанти вернулась в город и, снова слившись с тенью, направилась к площади.

Слимп остановился у подножия горы, откуда уже были видны городские стены, и, поправив почти пустой заплечный мешок, направился к воротам.

Очнулся он довольно быстро после того, как эльфийки его усыпили. Правда, пришлось еще ждать, пока спадет защитное поле, натянутое над ним волшебницей. В бою такое поле возможно сотворить лишь на несколько секунд, но, похоже, эльфийка смогла как-то усовершенствовать это заклятие, потому что над орком оно провисело часа два. Это впечатлило, и Слимп даже почувствовал к волшебнице определенную благодарность. Потому что, как только проснулся, почти сразу услышал совсем рядом странные и жутковатые звуки. Вокруг него молчаливыми палачами ходили мертвые некроманты, стараясь отыскать слабину в магической завесе. Слимп заметил за пределами поля множество выжженных пятен. Похоже, мертвецы пытались проломить защиту магией, но ничего не вышло. Зеленоватое поле по-прежнему слабо мерцало под сводом мрачного леса. Рядом с орком лежал небольшой топор, высокий щит и несколько зелий. Когда он взял рукоять топора, то почувствовал, будто в руку кто-то впился, по локтю пробежал электрический разряд, а Слимп ощутил, как в тело ворвалась злая сила. После исчезновения поля с некромантами он разделался быстро. Потом внимательнейшим образом осмотрел лагерь. И здесь перед орком встала дилемма: идти за его тюремщицами, роль которых во всей этой истории он так до сих пор и не понял, или все же возвращаться в Руну, тем более, судя по тому, что рассказали эльфийки, клану и королевствам грозила серьезная беда. Раздумывал он недолго, к тому же без доспехов, пусть с неплохим, но слабым оружием, далеко он не пройдет.

Стражи на воротах, сначала открывшие рты, чтобы спросить, кто таков, разинули эти самые рты в немом изумлении, расширив в ужасе глаза, как будто перед ними вырос призрак. Слимп кивнул им и удивленно хмыкнул, когда солдаты дружно зажмурились и принялись творить в воздухе защитные знаки. Орк лишь усмехнулся на это и прошел в гостеприимно распахнутые ворота.

Его внимание привлекла странная звенящая тишина, царившая на торговой площади, чего здесь не бывало даже по ночам. Почти все палатки были свернуты, и владельцев их видно не было. Только возле одной прохаживался гном-толстяк, нервно осматривающийся по сторонам.

Слимп притормозил и завернул на площадь, остановившись под стеной таверны. И тут же рядом почувствовал тихое движение, а чей-то голос прошипел:

– Иди куда шел, зеленый.

Слимп обернулся и, поймав за плечо расширившего в изумлении глаза светлокожего эльфа, отправил его под стену отдохнуть, а сам выхватил гномий топор, так как из переулков вынырнуло сразу с десяток темных фигур, закутанных в плащи, почти все были с луками или арбалетами. Но приближаться к нему новые противники не стали, несколько лучников взяли его на прицел, и орк, оскалившись, замер.

– Живой все-таки, – сказал еще один эльф, целивший Слимпу между глаз.

– А ты еще откуда вылез, плесень ушастая? – процедил орк сквозь зубы, определив в заговорившем эльфе главаря.

– Ой, – по-бабьи пискнул гном и вжался в стенку своей палатки, – Зута, – прошептал он, – без крови только, Зута, без крови…

– Заткнись, карлик, – досадливо поморщился Зута. – А ты, – посмотрел он на Слимпа, – пожалуй, умрешь здесь, раз не смог умереть в замке.

– Рамси, – мрачно усмехнулся Слимп, – так ты с ними в сговоре… можно было бы догадаться – кто-то же им должен был ворота открыть.

– На самом деле они обошлись без моей помощи, – бледно улыбнулся гном, – но раз уж ты скоро умрешь, то о твоих окончательных похоронах я позабочусь, не волнуйся.

– Предатель, – процедил Слимп.

– Вовсе нет. Просто я – деловой гном и ценю некоторые радости нашей жизни. В частности, золото.

– А мы тебе, значит, платили недостаточно.

– Я не в претензии, Слимп, – заверительно сказал Рамси, – просто так неудобно сложились обстоятельства. Если бы ты просто прошел мимо, то вернулся бы целым и невредимым, а так…

– Ничего личного, орк, просто – это моя работа, – сказал Зута, едко улыбнувшись и натягивая тетиву лука, его воины последовали примеру своего вожака.

Нет, если от одного лучника он и смог бы отбиться, то от десятка – сложная задача. Слимп приготовился к отпору, когда прямо перед ним что-то взорвалось, и половину площади мгновенно заполнил едкий зеленый дым. Орк, не теряя времени, нырнул в завесу, услышав, как завжикали над головой, отскакивая от каменной кладки, стрелы. Его топор нащупал чье-то тело, и противник, приглушенно охнув, опустился на мостовую.

– Все выйдите из дыма! – раздался приказ Зуты.

Эльфы спешно покинули опасную зону, но Зута все равно недосчитался троих. А Слимп, понимая, что дым будет плавать не вечно, уже готовился сам выйти из него, пока враги не опомнились и не начали простреливать завесу наугад. Но этого не последовало. Зута решил просто немного подождать, пока дым не рассеется. И Слимп, стараясь поскорее придумать план спасения, присел на корточки, чтобы не обнаружить себя раньше времени. Врагов своих он видеть не мог, зато все прекрасно слышал. И странные звуки борьбы, а затем и вопли об опасности известили его о том, что неведомый союзник, так внезапно пришедший на выручку, не теряет времени даром. Решив, что другого шанса может и не представиться, орк метнулся вперед. И, прежде чем достать горло ближайшего врага, успел увидеть странную картину: двое эльфов, приплясывая на месте, зажимали кровавые раны на подрезанных коленях. На камни мостовой падали капли крови, а рядом с незадачливыми разбойниками валялись уже ненужные луки с колчанами. Слимп заметил метнувшуюся в сторону маленькую тень, но проследить за ней не успел – его атаковали сразу трое противников. Орк издал боевой клич своего народа и ринулся в бой.

Аанти, стараясь держаться в тени зданий, нырнула в переулок и пробежала до его конца. У выхода в небольшой тупик она остановилась, увидев сгорбленную фигуру, – гном пытался поднять плиту, закрывающую проход в городскую канализацию.

– Все кончено, Рамси. – Аанти вышла из тени, спрятала кинжалы в ножны и вытащила свой старый топор.

Гном резко выпрямился и повернулся к ней, сжимая в руке какой-то предмет, его оружие также висело на поясе, но Рамси почему-то и не подумал им воспользоваться.

– На кого ты работаешь? – спросила Аанти.

– Что? – дрожащим голосом спросил гном. – О чем ты говоришь?!

– Я это все равно выясню, Рамси, мне стоит только пройти по этому туннелю, – сказала гномка, – облегчи свою участь и смерть, твои хозяева все равно не оценят молчания.

Гном молчал, потом, как-то заваливаясь на сторону, отошел от плиты, посмотрел на Аанти и неожиданно твердым голосом сказал:

– Ты не знаешь, кому пытаешься помешать! Думаешь, ты и твои подружки сильны? – Гном громко расхохотался, запрокинув назад голову. – Вы и понятия не имеете о настоящей силе! Но надо отдать вам должное, вы далеко зашли. – Гном еще крепче сжал в пальцах предмет так, что послышался хруст костей и сухожилий. – Поэтому вас придется обезвредить.

– Что, – усмехнулась Аанти, – будешь сражаться со мной?

Кузнец улыбнулся какой-то жуткой деревянной улыбочкой, глаза его выпучились, и он поднял руку с чем-то, зажатым в кулаке. И, прежде чем Аанти успела допрыгнуть до него, нанес удар, раздробив себе кадык и порвав яремную вену.

Аанти поддержала его и опустила бьющееся в конвульсиях тело умирающего на землю, затем отняла его руку от горла.

– Рамси, – прошептала она, с ужасом смотря в стекленеющие глаза гнома, так и оставшиеся выпученными. Горло его было пробито насквозь, и из разорванной сонной артерии толчками била кровь.

Аанти осторожно расцепила его пальцы, и ей на ладонь упал длинный, тяжелый металлический ключ. Он был весь липкий от крови, и узнать, что это за металл, гномка не смогла. И времени больше не осталось, в переулке послышались тяжелые шаги. Что-то быстро Слимп закончил дела с Зутой, или эльф сбежал в последний момент, что наиболее вероятно. Аанти закрыла глаза Рамси и подняла голову, чтобы увидеть вбежавшего в подворотню Слимпа.

– Ты! – изумленно воскликнул орк.

Аанти осторожно опустила голову Рамси на землю и поднялась, а Слимп с нарастающим бешенством узнал свой собственный доспех на ней.

Топор просвистел и ударился о камень, прошив пустоту, гномка ушла, снова спрятавшись в тени.

Шангри оторвал взгляд от карты Аргады и посмотрел на дверь, за которой раздался грохот. Эльф удивленным взглядом обежал не менее обескураженные лица своих офицеров и вновь взглянул на дверь. Кто же столь самоуверен, что решается штурмовать его покои, когда рядом с ним все лучшие воины и командиры его армии? Они только вечером вернулись в столицу после не слишком удачной поездки к восточной границе Моруны. И Шангри сразу же созвал спешный совет, поэтому сейчас большая часть его командоров была здесь, и нападение на королевскую резиденцию было бы, мягко говоря, самоубийством. Офицеры дружно, как по команде, потянулись к оружию, но тут дверь распахнулась, и на пороге вырос высокий широкоплечий орк в простой кожаной безрукавке и полотняных штанах.

– Слимп? – изумленно расширил глаза Шангри.

– Удивлен? – усмехнулся Слимп, проходя в комнату. – Я заметил, по мне тут уже и траур справили. – По дороге в замок ему пришлось «уговорить» нескольких охранников пропустить его, так как они наотрез отказывались поверить, что он живой, и все норовили проверить это железом, попытавшись сделать в орке пару дыр.

– Мог бы хоть предупредить, что прогуляться выйдешь во время штурма, – заметила темноволосая женщина, стоявшая справа от Шангри.

– Закрой рот, – посоветовал ей Слимп и прошел к столу, мрачным взором смотря королю в глаза, – выпроводи-ка их – разговор есть.

Женщина возмущенно ахнула и посмотрела на Шангри, ища поддержки.

– Оставьте нас, – сказал эльф, выпрямившись и внимательно смотря на Слимпа, будто изучая.

Аанти ехала по дороге на восток, уже не заботясь о маскировке или скрытности. Происшествие с Рамси оставило в душе горький осадок. Хоть она прекрасно понимала, что если бы дошло до этого, то сама бы не стала раздумывать долго, схватись Рамси за оружие. Но все произошло гораздо проще и страшнее. Что же за враг противостоит им, если может заставить своего союзника совершить самоубийство, чтобы не раскрыть тайны? Нужно скорее догнать остальных. Она не чувствовала опасности сейчас и понятия не имела, что за ней наблюдают очень внимательные черные глаза.

Хорн отстранился от стола, и прозрачная поверхность небольшого шара помутнела, приобретая белый природный цвет. Волшебник откинулся в кресле и задумчивым взглядом воззрился на стоявшую на столе свечу, затем на зеркало, висевшее на стене напротив, из которого смотрел уже немолодой мужчина сорока с лишним лет с тяжелыми темными мешками под глазами, короткой, аккуратно выбритой бородой, оставленной только на выступающем подбородке. Аристократические черты лица и черные, аккуратно зачесанные назад прямые волосы. С виду самый обычный человек. Хорн криво усмехнулся и вновь посмотрел на матовую поверхность шара, а длинные пальцы нервно побарабанили по столешнице и коснулись гладкого стекла. Но в последний момент он передумал и, глубоко вздохнув, прикрыл глаза и откинулся в кресле, будто собрался вздремнуть.

Из угла, где была начертана мелом простая пентаграмма, послышалось сдавленное шипение, и темная фигура, закутанная в черный плащ, пошевелилась, но осталась стоять во внутреннем круге.

– Богиня недовольна, – прошелестел ее голос, – ты не смог их поймать.

– Не торопи события, – холодно отозвался волшебник, – все идет согласно плану.

Фигура сердито заклокотала и прошипела что-то по-эльфийски. Хорн хмыкнул, но даже не повернулся в ее сторону, задумчиво потерев подбородок.

– Если нам что-то помешает, волшебник, – прошелестела тень, – ты заплатишь за провал, и на алтаре прольется твоя кровь. Доставь их!

Фигура отвернулась и исчезла с тихим хлопком.