50

Безудержная, первобытная ярость стихии застала Логана врасплох. За то время, что прошло после возвращения в «Люкс», сила урагана как будто удвоилась. Ветер прижал его к облицовочному камню фасада, задрал и принялся срывать с плеч пиджак, грозя расшвырять содержимое карманов. Всего лишь за несколько секунд он промок до костей.

Продвинувшись к выходу, Логан приник к маленькому окошечку возле дверной ручки. Короткий коридор, по которому он только что прошел, был пуст, по нему не бежали вооруженные люди. Следовательно, ему удалось выбраться из особняка незамеченным.

Логан прижался спиной к стене здания. Но что дальше?

Взгляд его скользнул по серой лужайке к океану. Волны налетали и бились о скалистый берег с безумным неистовством, видеть которое ему еще не доводилось. Словно брошенные рукой рассерженного великана, пена и брызги взлетали вверх, смешиваясь с хлещущими струями ливня, так что понять, где дождь, а где море, было невозможно.

Логан посмотрел влево, где за водяной завесой проступали очертания Восточного крыла, Гибралтарской скалой противостоящего бешеной злобе урагана. Лишь в нескольких окнах трех его этажей мерцал тусклый свет. Можно дойти до угла, прошмыгнуть на парковочную площадку и…

И что? За машиной вполне могут наблюдать. Правда, по прибытии ничего подозрительного он не заметил – а если бы заметил, то вел бы себя осторожнее, когда отправился на встречу с Лорой Бенедикт в ее подвальный кабинет, – но это ни о чем еще не говорило. Его противники – профессионалы, и прислали их сюда вовсе не просто так.

И даже если ему повезет добраться до машины и уехать отсюда, что потом? Как быть с Ким Миколос? Убегая от преследователей по лабиринту подземных лабораторий и бродя потом по старинным катакомбам, Логан не раз и не два проклинал себя за то, что не позаботился о ее безопасности. Нужно было приказать, настоять на том, чтобы она уехала куда-нибудь, в любое место, где можно было бы спрятаться. Но его больше интересовала сохранность передающих устройств.

С другой стороны, Ким – женщина умная и сообразительная. Увидев посторонних, она могла понять, что к чему, и где-нибудь затаиться…

Но на это успокоительное рассуждение тут же последовал ответ: «Памела Флад тоже была умная и сообразительная…»

Логан по мере сил отгонял тревожные мысли. Было еще кое-что, о чем следовало подумать: Машина. Если он просто сбежит, то уже никто не помешает Лоре Бенедикт и присланной «Айронхендом» команде головорезов демонтировать и увезти оборудование под прикрытием урагана. Ведь в «Люксе» практически никого не осталось. Она, правда, говорила, что не довела работу до конца, что ей нужно еще несколько дней, чтобы приспособить оборудование для транспортировки, но теперь, после их разговора начистоту, такая мелочь ее не остановит. Бенедикт заберет все, что только сможет, и исчезнет.

Размышляя обо всем этом в черной тени особняка, он вспомнил слова, сказанные им самим Лоре в лаборатории. «Это ваше устройство, оно… зло. Немыслимое зло. Свести с ума целую армию или отправить людей в путешествие без надежды на возвращение… Лора, поймите, химическое оружие запрещено не просто так – на то существуют свои причины. Представьте, что произойдет в случае развертывания вашего оружия. Рано или поздно технология перестанет быть тайной, и тогда это дьявольское средство будет применено против наших с вами соотечественников».

Устройство необходимо уничтожить. Оно нужно ей для завершения работы – Лора сама так сказала. Но что он может сделать? Безоружный против троицы тренированных профессионалов-убийц… Логан похлопал себя по карманам, хотя и знал, что ничего нового там не обнаружит. Фонарик. Кухонный нож. Цифровой рекордер. Телефон…

Рука задержалась на сотовом, а в голове уже начали вырисовываться неясные очертания некоего плана. Откликаясь на мысли, быстрее застучало сердце. Логан сделал глубокий вдох, потом еще один и огляделся. Никого. Ни одной живой души. Только он сам да злобно воющий ураган.

Оттолкнувшись от защищавшей его стены, Логан в полной мере испытал на себе гнев стихии. Он повернулся спиной к Восточному крылу и побрел вперед – вопреки урагану, с дикой силой пытавшемуся развернуть его, остановить, не пустить. Каждый шаг давался с трудом, вопреки ужасающей мощи природы. И словно разъяренный брошенным ему вызовом, ураган взвыл громче. Усилие не далось даром, отозвавшись пульсирующей болью в раненой ноге и ушибленной голове. В какой-то момент Логан поскользнулся и упал лицом вперед в мокрую траву. Воды на земле было так много, что ему даже показалось – безумная мысль, – будто он лежит на краю озера. Так легко закрыть глаза и уснуть… Нет. Он встряхнулся, заставил себя подняться, но почти сразу же снова упал, сбитый с ног ураганом. Ветер выл в ушах со всей злобой отчаявшейся банши. Буря не только не стихала, но, наоборот, набирала силу.

Логан понял – в борьбе со стихией шансов нет. Шторм вымотает его еще раньше, чем он достигнет цели, и не оставит сил на то, что предстоит сделать.

Вывернувшись из цепких когтей урагана, он вернулся под защиту особняка, нависшего над ним казавшейся бесконечной стеной, чьи зубцы и фронтоны терялись в разбушевавшейся ночи. Но здесь, под карнизами, буря немного присмирела. Не сильно, но по крайней мере она не валила с ног.

Шаг, другой, третий… Вскоре он потерял счет времени и, отупев от усталости, не мог сообразить даже, сколько прошел и сколько осталось. Переставляя ноги, он вел правой рукой по кирпичной кладке и только так получал ощущение движения…

А потом из темноты впереди выступило что-то огромное, черное на черном. Поначалу Логан даже не увидел его, а только ощутил. Сделав еще шаг, ослепленный ливнем, он вытянул вперед руки, пытаясь на ощупь понять, что встало у него на пути.

Это была еще одна стена, облицованная камнем. Высокая – Логан не мог даже примерно оценить ее высоту, – перпендикулярная той, вдоль которой он шел, темная, неосвещенная, она тянулась вдаль слева от него и исчезала во мраке.

Западное крыло.

Повернув на девяносто градусов к югу и прислонившись к новой опоре, Логан двинулся вперед, пока не нашел то, что искал: невысокое, на уровне колена, окошечко. Не обращая внимания на боль в ноге, он вцепился онемевшими пальцами в оконную раму и попытался ее поднять.

Не получилось.

Отдуваясь, сплевывая дождевую воду, постоянно лезшую в рот, глаза и уши, Логан стащил пиджак, наложил его на стекло и ударил – сначала кулаком, потом левой ногой. После третьей попытки окно не выдержало.

Обернув кисть пиджаком, чтобы не пораниться, он осторожно выбрал застрявшие в раме осколки стекла. Потом пролез в окно – из предосторожности ногами вперед – и соскользнул на пол.

Логан отряхнул от стекла пиджак. Поводив по сторонам фонариком, определил, что попал в небольшую кладовую, вероятно, использовавшуюся занятыми перестройкой рабочими. Деревянные козлы, аккуратно составленные банки с краской, коробки с какими-то тубами, бережно сложенные полотна брезента, покрытые напоминающими картины Поллока разноцветными каплями и потеками краски.

На дальней стороне комнаты – открытая дверь. Логан стащил полотно брезента, забил им дырку в окне и, выйдя из комнаты, закрыл за собой дверь, приглушив звук бури и замаскировав факт своего проникновения в крыло.

Вышел и остановился в нерешительности. Нет, сказал он себе. Сначала нужно кое-что сделать.