Рассказ Дженни Перлин

– Я с детства мечтала петь на сцене. С этой мечтой, будучи еще глупой семнадцатилетней девчонкой, я приехала в Сент-Ривер, чтобы принять участие в конкурсе. История старая как мир. Меня заметили не благодаря моему таланту, а благодаря необычному цвету волос, безупречной форме ног и дальше по известному списку. Но это я сейчас понимаю, а тогда я могла подписать даже собственный смертный приговор, чтобы только оказаться на сцене. Я подписала контракт на десять лет, не обращая внимания на такие мелочи, как свои обязательства по этому документу. Я думала, что ухватила такой кусок удачи, которого мне хватит на всю оставшуюся жизнь. Но уже через пару лет я поняла, какую ошибку совершила. Не знаю, поймете ли вы меня. Да, я была на вершине славы. Мной восхищались толпы поклонников, наконец, я получила кучу денег, но не было на свете женщины более одинокой и несчастной, чем я. Я не имела права по контракту ни выйти замуж, ни родить ребенка. Даже купить собственный дом я не могла. Да у меня и времени не было на все это! Я была рабыней этого проклятого контракта, конечно, не самой жалкой бумажки, которую сдуру подписала, а человека, с которым этот контракт был заключен. Но я, как оказалось, не готова была пожертвовать своей нормальной жизнью во имя карьеры певицы, пусть даже эта карьера складывалась так удачно, как моя.

– Но ведь можно было просто разорвать контракт, заплатив неустойку, неужели эта сумма была вам не по карману?

– Дело не только в деньгах. Ну, допустим, я бы избавилась от контракта. А кто избавил бы меня от назойливых журналистов, от любопытных соседей, от той суеты, которая, неизбежно, еще долго сопровождала бы меня. А я хотела покоя, семьи, простого человеческого счастья. Неужели это так трудно понять! – Как она была хороша, когда произносила этот вдохновенный монолог. Мне стало жаль, что она ушла со сцены, но в душе я ее понимала и в этот момент очень ей сочувствовала.

– Когда моя слава, а точнее, ее последствия стали для меня невыносимой ношей, я решила просто убежать и начать новую жизнь. Для успешного окончания колледжа под своим настоящим именем, слава Богу, оно не отличается оригинальностью, мне понадобился всего год. Мне повезло попасть в «Экстроподиум», единственное, что меня огорчало – это потеря моего медальона. Надеюсь, что и тут вы меня поймете. Медальон принадлежал моей маме. Он перешел ко мне после ее преждевременной смерти. Я всегда верила, что именно он приносит мне удачу и охраняет от бед. Впрочем, я и сейчас в это верю. Ведь все неприятности в моей жизни – не от судьбы, а от моей глупости. Но вот я узнаю, что мой талисман кем-то найден! Да еще будет демонстрироваться там, где я работаю. А теперь представьте, что я почувствовала, когда узнала об идее Шермана. Кто больше меня похож на Дженни Перлин? Была еще одна особенность этого шоу, которая давала моему плану почти стопроцентную гарантию успеха. Кабинет-сейф, где хранился медальон, находился в том же коридоре, что и мой кабинет. Мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы скрыться за дверью, которую я, разумеется, предварительно оставила открытой. Главное, что никто не видел во мне человека, способного все это предпринять. Никому даже в голову не пришло, что меня и новую манекенщицу никто ни разу не видел вместе. Ну, вот теперь вы знаете все то, что я сообщила и вот этому симпатичному детективу. Он меня понял и простил, а вы?

– Но вам не кажется, что слишком много путаницы с именами? – все в рассказе актрисы было гладко, но я понимала, что мне продолжают морочить голову.

– Что вы имеете в виду? – удивилась Дженни-Бригитта.

– Своему продюсеру вы назвали себя Шарлотой Браун, очевидно, даже предъявили какие-то документы, так? – спросила я.

– Нет, ему я документы не предъявляла, да он об этом и не просил, под этим именем я принимала участие в конкурсе. А потом я решила официально закрепить его за собой. Если честно, я просто не хотела, чтобы о моей актерской карьере узнал мой отец. Хотя бы до тех пор, пока это можно было скрывать.

– В вашем контракте с Чарльзом Дентом фигурировало какое имя? – продолжала допытываться я.

– Конечно, Шарлота Браун. На тот момент, это так и было. Но адвокат, оформлявший контракт знал о существовании другого имени, у него были все необходимые бумаги. Чарльза все это просто не интересовало.

– Но вы рассказали Чальзу Денту, во всяком случае, он так утверждает, историю жизни реальной девушки, вы с ней были знакомы?

– Я придумала всю эту историю таким образом, чтобы труднее было меня разоблачить. Я не знала, что это совпало с чьей-то реальной судьбой.

– Откуда же Дент взял адрес семьи Браунов, якобы удочерившей вас?

– Я не знаю, честное слово, не знаю.

– А какой адвокат оформлял этот договор?

– Господин Фирс, он постоянно ведет все дела Чарльза.

– Томи Фирс? – удивилась я.

– Да, – подтвердила Бригитта, – Томас Фирс. Вы знакомы?

– Немного… Итак, что же вы теперь собираетесь делать, вы же не можете до бесконечности скрываться на этом острове?

– На этом? Нет, – неожиданно серьезно сказал Карл Мигель, – ведь вы здесь, следовательно, наше убежище раскрыто.

– Мне так жаль, – грустно добавила Бригитта, – я так привыкла к нашему саду…

– О вашем убежище, кроме меня никто не знает, – мягко возразила я, – и я не советую вам отсюда уезжать, особенно сейчас. Отсюда я улечу в Нью-Йорк, и все будут думать, что именно там я вас искала, там сейчас все для этого приготовлено. Хотя я уверена, что вы мне далеко не все сказали, мне вы можете верить.

– И что мы вам за это должны? – спросил Карл.

– Вы оплатите мои транспортные расходы, а когда я разберусь со всей этой историей, я выставлю вам счет за все прочие мои услуги, – так же серьезно ответила я. – Еще один вопрос, если можно, как вам удалось устроить отключение света именно в тот момент, когда Вам было нужно?

– Несложное устройство с электронными часами, главное было установить его уже после проверки всех систем. Времени было очень мало, но повезло. У меня тоже есть к вам вопрос. Как Вы догадались, что мы здесь?

– Я прочитала почти все ваши интервью. Когда человек живет так напряженно и при этом одиноко, он часто бывает искренен с посторонними людьми. В одной из газет я нашла ваш ответ на вопрос, о чем мечтает Дженни Перлин наедине с собой.

– Понятно.