57

План Джордино быстро вернуться на остров Гладиатор почти с самого начала дал осечку. Связавшись по системе спутниковой связи с «Гломар эксплорером» и коротко доложив обо всем Сэндекеру, Джордино вышел на связь с воздушно-морскими спасательными службами Австралии и Новой Зеландии и стал первым, кто сообщил миру о катастрофе. Весь остаток пути его непрестанно донимали просьбами высокие правительственные чины и репортеры разных СМИ описать извержение вулканов и оценить нанесенный ущерб.

Диспетчер отправил Джордино на посадку в военную зону, расположенную в полукилометре от аэровокзала. Подлетая к месту посадки, он поразился, увидев на поле огромную толпу.

Как только он заглушил двигатель и открыл пассажирскую дверцу, все пошло своим чередом. На борт прибыли представители власти. Сотрудники иммиграционной службы оформили Джордино въезд в Австралию без паспорта, а социальной — забрали сыновей Мэйв, пообещав передать их на попечение отца, едва тот будет найден.

Когда Джордино, донельзя изнемогший, ступил на землю, на него накинулась целая армия журналистов. Ему совали микрофоны прямо под нос и целились в лицо телевизионными камерами. Всех интересовала судьба острова Гладиатор.

С улыбкой Джордино ответил всего на один вопрос. Он подтвердил, что первой жертвой ужасного бедствия стал Артур Дорсетт.

Наконец отвязавшись от журналистов и добравшись до службы безопасности аэропорта, Джордино позвонил консулу США и потребовал оплатить дозаправку вертолета. Консул неохотно согласился, предупредив, что полет должен иметь гуманитарную цель. Словно услышав это, директор австралийского агентства помощи при стихийных бедствиях попросил Джордино доставить на остров продовольствие и медикаменты. Джордино ничего не оставалось делать, как метаться вокруг вертолета, пока машину заправляли топливом, снимали пассажирские кресла, высвобождая место для многочисленных тюков, укладывали груз. Какой-то сотрудник агентства сжалился над ним и сунул ему пакет с бутербродами с сыром и несколько бутылок пива. Джордино от души поблагодарил доброго человека и лишь расположился перекусить, как подъехала легковушка, и водитель сообщил о прибытии Сэндекера. Итальянец уставился на водителя как на сумасшедшего: всего четыре часа назад Сэндекер находился на Гавайских островах.

Тем не менее вскоре над посадочной полосой показался сверхзвуковой двухместный истребитель ВМФ США. Джордино, торопливо уминая бутерброды, понаблюдал, как блестящий самолет, способный летать на высоких скоростях, приземляется и подруливает к вертолету. Когда Сэндекер в летном облачении выбрался на крыло, Джордино смахнул крошки с губ.

Адмирал заключил его в медвежьи объятия.

— Альберт, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть.

— Жаль, что вас мы приветствуем не в полном составе, — печально выговорил Джордино.

— Бесполезно стоять тут и утешать себя. — На усталом лице Сэндекера резко обозначились морщины. — Давай отыщем Дирка.

— Не хотите переодеться?

— В полете сброшу этот наряд из «Звездных войн». ВМФ получит его обратно, когда я загляну к ним, чтобы вернуть его.

Не прошло и пяти минут, как вертолет с двумя тоннами крайне необходимых припасов поднялся в воздух и полетел над Тасмановым морем к дымящимся развалинам острова Гладиатор.

Спасательные корабли австралийского и новозеландского военных флотов получили приказ немедленно следовать к острову, имея на борту медиков и все необходимое для оказания помощи. Все торговые суда в радиусе около четырехсот километров получили приказ изменить курс и оказать любую посильную помощь на месте катастрофы. Удивительно, но погибших оказалось значительно меньше, чем могло быть при столь масштабном бедствии. Большинство китайских рабочих уцелели потому, что огненный смерч и потоки лавы прошли мимо поселка. Выжила и половина служащих. Зато из восьмидесяти сотрудников сил безопасности Артура Дорсетта разыскать удалось всего семерых, и то сильно обгоревших. Проведенные позднее вскрытия установили, что люди погибли преимущественно из-за удушья.

К вечеру сила извержения вулканов существенно поубавилась. Кратеры по-прежнему извергали лаву, но растекалась она по земле уже ручейками. От самих вулканов остались разве что тени былого величия. Скагс превратился в широкую уродливую воронку, а Виклеман стал невысоким холмом. Слой пепла продолжал висеть в воздухе. Западная сторона острова выглядела так, будто по ней кто-то прошелся гигантской металлической щеткой, содрав почву до скального основания, на остальной части растительность была уничтожена полностью. Лагуна обратилась в болото, и по нему плавали осколки пемзы и всякий хлам. Горные предприятия «Дорсетт консолидейтед» напоминали руины древней цивилизации.

У Джордино на сердце похолодело, когда он не увидел в лагуне ни малейших признаков яхты. Причал сгорел и рухнул в воду, как и пакгаузы.

Сэндекер пребывал в ужасе от размеров катастрофы.

— Все по моей вине, все по моей вине, — твердил он как заведенный.

Джордино окинул адмирала понимающим взглядом:

— На каждого погибшего здесь приходится по десять тысяч человек, которые вам обязаны жизнью.

— И все равно… — мрачно откликнулся Сэндекер срывающимся голосом.

Джордино пролетел над спасательным кораблем, бросившим якорь в лагуне, и начал готовиться к приземлению. Потоки воздуха от винта подняли огромные клубы пепла. Джордино потерял обзор и завис над площадкой, расчищенной саперами австралийской армии, которые первыми высадились на парашютах в районе бедствия. Кое-как выровняв вертолет, он приземлился, сильно ударив машину о площадку. Когда лопасти винта замерли, он с облегчением перевел дух.

Майор австралийской армии, пропыленный с головы до ног, в сопровождении помощника подбежал к вертолету и открыл бортовую дверь. Заглянув в грузовой отсек, куда из кабины перебрался Сэндекер, он с улыбкой до ушей представился:

— Майор О'Тул. Рад вас приветствовать.

— Наша задача двойственная, майор, — сказал Сэндекер. — Помимо доставки припасов — розыск человека, которого в последний раз видели на яхте Дорсетта.

О'Тул беспомощно пожал плечами:

— Наверное, он утонул. Но понадобятся недели, чтобы очистить лагуну от мусора и начать поиски под водой.

— Мы надеялись, что судно успело выйти в открытое море.

— Вы связывались с вашим другом?

Сэндекер отрицательно покачал головой.

— Тогда, как мне ни жаль, пережить катастрофу ему, скорее всего, не удалось.

— Мне тоже жаль. — Сэндекер устремил взгляд вдаль и, казалось, позабыл про стоявшего у двери офицера. Потом он взял себя в руки. — Не могли бы вы оказать нам услугу и разгрузить вертолет?

— Поможем вам с удовольствием. Правда, большинство моих солдат разыскивают уцелевших островитян, но это не беда.

С помощью одного из офицеров О'Тула коробки с продуктами, водой и медикаментами были вынесены из грузового отсека и горкой сложены на площадке. Неудача и горе сделали свое дело: Джордино и Сэндекер ни словом не обмолвились, пока разгружали вертолет и снова усаживались в кабину.

Когда винт набрал обороты, появился О'Тул. Майор бегом припустил к вертолету, отчаянно размахивая руками. Джордино открыл боковое окошко и высунулся из кабины.

— Я подумал, вы должны знать! — прокричал О'Тул. — Мой радист только что получил сообщение со спасательного корабля. Матросы обнаружили поврежденное судно приблизительно в двадцати четырех километрах к северо-западу от острова.

Печаль мигом покинула Джордино.

— Они обследовали судно?

— Нет. Оно сильно покорежено. Капитан справедливо рассудил, что прежде всего следует доставить на остров группу врачей, а потом уже заниматься всем остальным.

— Спасибо, майор. — Джордино повернулся к Сэндекеру: — Слышали?

— Слышал, — нетерпеливо выпалил адмирал. — Что мы тут торчим? Поднимай эту штуку в воздух!

Подгонять Джордино было незачем. Минут через десять после взлета они отыскали яхту почти в том самом месте, о котором сообщил капитан спасательного корабля. Судно вяло покачивалось на пробегавших волнах. Держалось оно низко в воде с креном градусов в десять на левый борт. У надстроек был такой вид, будто их смела какая-то гигантская метла. Некогда гордый сапфировый корпус обгорел дочерна, на палубах толстым слоем лежал серый пепел. Яхта словно побывала в аду.

— Кажется, вертолетная площадка чистая, — заметил Сэндекер.

Джордино зашел на яхту с кормы и стал медленно, слегка наклонясь, снижаться. Ветер был слабый, но яхту качало и ее крен осложнял посадку.

Убрав газ, Джордино завис над яхтой под углом, соответствующим крену, и дожидался, когда судно поднимется на гребень волны. В точно выбранный момент вертолет замер на несколько секунд и опустился на перекошенную палубу. Джордино тут же нажал на тормоза, чтобы не дать машине сползти в море, и выключил двигатель. Посадка совершилась благополучно, и теперь прилетевших охватил страх перед тем, что они могут увидеть.

Джордино выскочил первым и сразу закрепил на палубе вертолетные стропы. Потратив некоторое время, чтобы дух перевести, они прошли по обугленной палубе и вошли в кают-компанию.

Один взгляд на две неподвижные фигуры в углу каюты — и Сэндекер скорбно покачал головой.

На мгновение он плотно зажмурил глаза, борясь с волной душевной муки. Увиденное им было столь чудовищно, что он пошевелиться не мог. Скорбь рвала ему сердце. В горестном удивлении недвижимо смотрел он в одну точку.

Питт обнимал Мэйв обеими руками. Одна сторона его лица превратилась в кровавую маску. Грудь и бок тоже были темно-красными от крови. Обуглившаяся одежда, сожженные брови и волосы, ожоги на лице и руках — все это говорило о том, что он умер в нечеловеческих страданиях.

А у Мэйв вид был такой, словно она заснула, так и не узнав, что сон ее окажется вечным. Восковой налет на прекрасных чертах напомнил Сэндекеру о чистой белой свече, о Спящей красавице, которую никаким поцелуем не пробудить.

Джордино опустился на колени возле Питта, отказываясь верить, что его друг мертв. Он нежно тронул Питта за плечо:

— Дирк! Скажи мне хоть что-нибудь, дружище.

Сэндекер попытался оттащить Джордино.

— Он мертв, — горестно прошептал адмирал.

И тут произошло настолько неожиданное, что оба мужчины замерли: глаза Питта медленно открылись. Он посмотрел прямо перед собой, ничего не понимая и никого не узнавая.

Губы его шевельнулись, и Сэндекер с Джордино услышали шепот:

— Господи, прости меня, я ее потерял.