ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Когда Дэн не пришел домой в шесть, Фифи подумала, что метро временно не работает или что его начальник задержал его, чтобы что-то обсудить. Но когда на часах было уже около семи, а он так и не появился, Фифи начала беспокоиться. Ее любимая программа «Десятое отделение скорой помощи» начиналась в восемь. Фифи ожидала, что к тому времени с ужином будет покончено и она сможет расслабиться перед телевизором.

В восемь ужин начал остывать, и Фифи убрала со стола. Она поставила порцию Дэна в кастрюльку с горячей водой и принялась за свою.

Рыбный пирог был ужасен, и она еще больше разозлилась, так как пыталась приготовить нечто особенное. Кроме того, Дэна все еще не было.

Беспокойство за Дэна, огорчение из-за неудавшегося пирога и мысли о мужчине в красном «ягуаре» испортили Фифи все удовольствие от просмотра телепередачи. Когда в девять часов наконец появился Дэн, она не стала ждать его объяснений, а сразу набросилась на него с упреками и обвинениями.

— Я уверен, что это только к лучшему, — ухмыльнулся Дэн, забавно принюхиваясь. — Какой аромат! Я учуял его, как только открыл входную дверь. Что это было?

— Рыбный пирог, на который я потратила несколько часов, — ответила Фифи, с каждой секундой раздражаясь все больше, потому что Дэну было наплевать на ее настроение. — Я бы ничего не готовила, если бы ты предупредил меня, что сегодня идешь в паб. Я зря потратила время и деньги.

Улыбка исчезла с его лица.

— Я не был в пабе. Я ездил смотреть квартиру. Я бы не поехал никуда, если бы знал, что ты так разозлишься.

— Какая квартира? Где?

Он пожал плечами.

— Какая разница, я все равно не смог договориться с ее владелицей. Она, видимо, училась в одной школе обаяния с твоей матерью. Хозяйка квартиры только посмотрела на меня и заявила, что квартира уже сдана.

Саркастическое замечание Дэна по поводу ее матери на фоне испорченного ужина оказалось последней каплей. Фифи враждебно посмотрела на Дэна. Он вымыл лицо и руки, но его рабочая одежда была запачкана застывшим цементом, сквозь большую дыру в брюках выглядывало колено, а ботинки были все в грязи.

— А тебе не пришло в голову, что неплохо было бы привести себя в порядок, прежде чем ехать смотреть квартиру? Да никто, если он только не сошел с ума, не сдаст жилье такому грязному квартиранту, как ты! — закричала она.

— Господи, ты еще хуже, чем твоя мать, — сказал Дэн и, повернувшись, вышел в кухню. Он вынул из кастрюли тарелку с ужином и выбросил его в мусорное ведро вместе с тарелкой. — Можешь давиться своим чертовым рыбным пирогом! — крикнул он с лестницы. — Я собираюсь пойти туда, где никто не будет смотреть на мою одежду, и купить себе что-то более съедобное, чем этот ужин.

В тот момент, когда входная дверь за ним захлопнулась, Фифи пожалела, что повела себя так несдержанно. Еще она смутилась из-за рыбного пирога, потому что он действительно отвратительно вонял на весь дом. Она выудила тарелку из мусорного ведра и помыла ее. Затем вынесла мусор на улицу и выбросила его в ящик, надеясь, что теперь запах быстрее улетучится.

Когда Фифи возвращалась наверх, она увидела, что Дэн оставил на площадке небольшой парусиновый ранец, в котором брал на работу бутерброды. Она открыла его, чтобы достать коробку для сэндвичей и флягу, которые нужно было помыть. Вместе с ними из ранца выпала страница из газеты с объявлениями. Одно объявление было обведено: «Сдается двухкомнатная квартира с собственным садом в Бернсе. Недорого, для супружеской пары, в обмен на работы по текущему ремонту дома. Удобная широкая улица возле реки. Хорошие рекомендации приветствуются».

Фифи сглотнула. Теперь она поняла, почему Дэн поехал на квартиру сразу после работы. Хозяйка хотела, чтобы ей сделали ремонт, и он подумал, что она согласится быстрее, если он поедет в рабочей одежде. Он, вероятно, мчался туда сломя голову, полный надежд, собираясь сделать ей приятный сюрприз, если удастся снять квартиру. А она на него за это накричала!

Фифи сразу же стало очень стыдно. Он ушел на работу в семь часов утра, но пожертвовал ужином, только чтобы найти им жилье получше. Неудивительно, что он так разбушевался! На его месте она повела бы себя точно так же.

Дэн вернулся домой, когда все пабы закрылись. Фифи попыталась извиниться и расспросить его, удалось ли ему поужинать, но он не захотел ее слушать, разделся и лег спать.

Дэн заснул сразу же, но так как он лег спать немытым, от него сильно разило выпивкой и сигаретами, и он даже не поинтересовался, как там ее рука. Фифи снова разозлилась.

Утром Дэн как обычно встал и ушел на работу, не проронив ни слова и даже не выпив чаю. Так как сегодня была суббота, Фифи хотела знать, будет ли он работать весь день или придет домой сразу после обеда, но он ушел так быстро, что она даже не успела его об этом спросить.

Фифи вспомнила о Стэне и о человеке в красном «ягуаре» только часам к одиннадцати. Вчера, еще до прихода Дэна, она решила, что не стоит рассказывать ему об этом. Даже если не принимать во внимание то, что он рассердится, узнав, что она ходила к Стэну на работу, Дэн все равно не поверит, что мужчина, который проехал мимо нее в красном «ягуаре», был именно тем, кого она однажды видела вместе с Джоном Болтоном у дома Маклов. Дэн подумает, что у нее начинаются галлюцинации, и это неизбежно приведет к скандалу.

Но Фифи была уверена, что это не галлюцинация и что она ничего не придумала. Того мужчину в «ягуаре» она определенно видела раньше. Может, он и не был начальником Стэна, но был как-то связан с отделом по уборке мусора, иначе не стал бы туда заезжать. Фифи решила, что ее долг сообщить об этом в полицию. Она пойдет туда прямо сейчас, а на обратном пути зайдет в магазин и сделает покупки на выходные.

— Спасибо, что зашли к нам, миссис Рейнолдс, — сказал комиссар полиции Томкинс, провожая ее до дверей. — Мы рассмотрим ваши показания.

Фифи была разочарована, потому что не смогла поговорить с инспектором Ропером. Томкинс был приятным в общении, гораздо любезнее Ропера, который мог вести себя резко, кроме того, он был молод, не старше тридцати, и довольно привлекателен. Но, к ее разочарованию, он мало знал об интересующем ее деле. Она рассказала, что пошла в отдел уборки мусора, потому что хотела помочь Стэну, и слово в слово пересказала Томкинсу весь разговор с мусорщиками. Она объяснила ему, как встретила человека в красном «ягуаре» и как, глядя на Джона Болтона, вспомнила, где видела его раньше. Но молодой полицейский смотрел на нее слегка смущенным взглядом. Точно так же смотрел на нее отец, когда Фифи объясняла ему, почему пришла домой так поздно.

Может, она была слишком многословной? Она и правда несколько увлеклась, описывая ему, какой добрый и хороший человек Стэн и как скрытно вели себя его коллеги. Рассказывая обо всем в мельчайших деталях, она понимала, что на словах это звучит не так убедительно, как в ее мыслях. Не имея никаких достоверных фактов, таких как номер «ягуара», Фифи понимала, что Томкинса на самом деле нельзя винить за то, что он посчитал ее несколько эксцентричной особой с разыгравшимся воображением.

Фифи также пришлось признать, что она знает Стэна только несколько месяцев. Томкинс поднял бровь, давая понять, что не считает несколько месяцев достаточным сроком, чтобы делать выводы о чьем-либо характере. Покидая участок, Фифи вполне могла представить, как Томкинс с коллегами по работе смеются над чересчур любопытной дамочкой, которая оправдывает свою привычку совать свой нос куда не следует попытками провести собственное расследование.

По пути домой Фифи кое-что купила, в том числе и половину бараньей лопатки для воскресного ужина. Она все еще чувствовала себя неловко из-за устойчивого запаха рыбного пирога. Проснувшись сегодня утром, Фифи сразу же его почувствовала. Просто удивительно, что мисс Даймонд еще не жаловалась.

Когда Фифи добралась до угла Дейл-стрит, навстречу ей из магазина вышла Иветта с покупками в руках. Иветта ей улыбнулась.

— Ах! Тебе уже сняли гипс, — заметила она. — Как ты себя чувствуешь, вновь получив возможность пользоваться правой рукой?

— Очень странно. Я уже начала забывать, как ею пользоваться, — ответила Фифи улыбаясь и шевеля растопыренными пальцами. — В понедельник я выхожу на работу. Так здорово снова вернуться к нормальной жизни.

Они зашагали по улице вместе, и Фифи спросила Иветту, знает ли она что-нибудь о Стэне.

Иветта кивнула.

— Я видела, как он вчера вечером вернулся домой. Думаю, ему не предъявили обвинений. Эти тупые полицейские! Стэн даже мухи не обидит!

— Так он уже дома? Я только что вернулась из полиции, — произнесла Фифи, потрясенная тем, что Томкинс выслушал все, что она говорила о Стэне, и даже не сказал ей, что его уже выпустили. — Почему они не сообщили мне об этом? Я только что ходила в полицию и выступала в его защиту.

— Ты ходила в полицию, чтобы защитить Стэна? — озадаченно спросила Иветта.

Фифи объяснила ей, почему она туда пошла, и рассказала о поездке к Стэну на работу и о мужчине в «ягуаре». К ее удивлению, Иветта рассердилась.

— Ты глупая, глупая девчонка! — воскликнула она. — Тебе не следует впутываться в это дело.

— Но я должна была им сказать, что видела этого мужчину раньше у Альфи, — возмутилась Фифи.

— Нет, не должна. Тебе лучше держать язык за зубами. Это плохие люди, Фифи. Если они узнают, что ты за ними следила, они могут… — Иветта замолчала и красноречиво провела ребром ладони по горлу.

Фифи нервно рассмеялась.

— Значит, ты их знаешь? — спросила она.

Иветта схватила Фифи за руку. Ее черные глаза горели.

— Я прожила здесь достаточно долго, чтобы понять, когда нужно сделать вид, будто ничего не замечаешь. Ты как ребенок, Фифи. Ты суешь свой нос куда не следует и говоришь все, о чем думаешь, вместо того чтобы держать рот на замке.

Реакция Иветты ошеломила Фифи.

— Я только рассказала тебе, как все было. Я думала, мы друзья, — возмущенно произнесла она.

Лицо Иветты смягчилось, и она ласково прикоснулась к щеке Фифи.

— Я говорю это потому, что ты мой друг и я хочу уберечь тебя, — мягко произнесла она. — Я столько раз уговаривала тебя уехать с этой улицы. Но вы все еще здесь.

— Мы уедем, как только найдем себе новое жилье. — Фифи чувствовала себя так, словно ее отругала собственная мать.

— Это хорошо, — сказала Иветта. — И когда уедете, никому не сообщайте свой новый адрес. Даже тем, кого считаете друзьями.

Фифи так разнервничалась во время разговора с Иветтой, что, придя домой, некоторое время пролежала на кровати. Кто-либо другой сказал бы, что у нее слишком разыгралось воображение, и придирался бы к каждому слову. Но Иветта, похоже, действительно испугалась, так, словно знала все об этом деле и встревожилась, когда Фифи начала в него вмешиваться.

Знала ли она того мужчину в красном «ягуаре»? Это его она считала опасным? Могла ли она в момент убийства быть дома и что-то видеть или слышать?

Полиция поверила Иветте, когда та сказала, что ходила делать примерку к одной из своих клиенток. Видимо, они проверили ее слова, поговорив с клиенткой. Они тщательно проверяли алиби всех обитателей Дейл-стрит, в том числе и алиби Дэна. Но что, если они этого не сделали? Могла ли Иветта тогда быть дома?

Фифи сказала себе, что это невозможно, но память все время подбрасывала ей слова Иветты, сказанные раньше, до смерти Анжелы: «Я видела и слышала ужасные вещи».

Что именно она могла увидеть и услышать? Тогда Фифи решила, что речь идет о драках, что Иветта видела, как Альфи избивал Молли и детей, но это видела практически вся улица. Или было что-то еще?

Все удивлялись тому, что Альфи не назвал имен своих гостей. Теперь, увидев собственными глазами беспорядок, царивший в доме Маклов, Фифи не могла представить, что кто-то, будучи в здравом уме, захочет провести там вечер, играя в карты.

Что же могло привлечь их туда, кроме игры?

— Нет, — прошептала она, когда в голову ей вдруг пришла чудовищная мысль. — Этого не может быть!

Но Анжелу изнасиловали и убили, в этом не могло быть никаких сомнений. Если гости Альфи действительно просто пили и играли в карты, то почему они не дали показания? Может, Альфи говорил правду, утверждая, что не убивал Анжелу, но не мог сказать, кто это сделал, потому что боялся?

Совсем как Иветта.

Дэн пришел домой в полвторого. К тому времени Фифи уже успокоилась и даже почти убедила себя в том, что это у нее разыгралось воображение. Она решила сразу же помириться с Дэном, как только он придет.

Услышав, как он весело поздоровался внизу с Фрэнком, Фифи подумала, что он решил вернуться с работы пораньше, чтобы пойти ей навстречу, и обрадовалась. Когда Дэн как обычно быстро взбежал по лестнице, Фифи поставила чайник.

Но как только его голова показалась над перилами, Фифи заметила неестественное выражение его лица и подумала, что что-то случилось.

В руке Дэн держал письмо.

— Это тебе, — он протянул ей конверт, преодолевая последние пять ступенек. Фифи сразу же узнала почерк своей матери.

— Забавно, — сказала она, забирая конверт, — я не видела никаких писем, когда утром спускалась вниз.

Письма обычно забирал Фрэнк и клал их на полочку в прихожей.

— Наверно, принесли с опозданием, или почтальон, должно быть, ошибся и опустил письмо в чужой ящик и его только что вернули.

Это объяснение было слишком банальным. Дэн никогда не умел врать.

— Или ты увидел, что оно из Бристоля, и забрал с собой сегодня утром? — предположила Фифи, пристально глядя на мужа.

Он выдал себя, покраснев.

— Почему, Дэн? — спросила она. — Ты что, собирался открыть его над паром и тайком проверить, нет ли там чего-нибудь о тебе?

— Нет, конечно нет, — ответил Дэн, но слегка смутился. — Я просто хотел быть рядом с тобой, когда ты будешь его читать, чтобы удостовериться, что я был прав.

Фифи знала, что он говорит о том споре, когда он предположил, что ее мать пригласит в гости только Фифи.

— А ты не мог просто поверить мне на слово? — спокойно спросила она.

— Нет, — ответил он. — Не мог, потому что ты слишком лояльно к ней относишься.

Фифи отвернулась от него и пошла в гостиную, на ходу распечатывая письмо.

— Ну? — сказал Дэн, стоявший за ее спиной. — Прав я или нет?

Фифи разозлилась на мать за то, что та так ее подставила, но, обернувшись и увидев самодовольное («ну я же тебе говорил») выражение лица Дэна, рассердилась и на него.

— Не прав, — солгала Фифи. — Она просто написала о том, как приятно ей было со мной увидеться.

— Можно мне прочесть письмо?

— Я только что сказала тебе, что там написано.

— Ты сказала мне только часть, — возразил Дэн и неожиданно наклонился и выхватил письмо у нее из рук — она даже глазом не успела моргнуть.

— Отдай! — закричала Фифи. — Ты не имеешь права читать мои письма!

Дэн прочитал письмо, держа его высоко над головой, чтобы она не дотянулась.

— Что и требовалось доказать, — сказал он, отдавая ей письмо. — Как я и предполагал, твоя мать хочет, чтобы ты приехала одна. Как только ты расскажешь ей о моих недостатках, ей не потребуется много времени, чтобы убедить тебя, что без меня тебе будет лучше.

Сегодня утром, прежде чем пойти в полицию, Фифи поняла, что у Дэна были веские причины отправиться в паб вчера вечером, и собиралась сказать ему об этом, когда он вернется. Она искренне хотела, чтобы у них все было так, как раньше, чтобы они подшучивали друг над другом и чувствовали себя на седьмом небе от счастья. Сразу после свадьбы Дэн и Фифи решили, что не будут обращать внимание на чье бы то ни было мнение. Дэн сказал, что ему плевать на отношение ее родителей, потому что они с Фифи безумно любят друг друга. Она пообещала, что никогда не позволит семье стать между ними, и верила, что сдержит свое обещание.

Теперь Фифи казалось, что ее предали, потому что после всех испытаний, которые они прошли вместе, Дэн решил, что она глупа настолько, что не видит манипуляций своей матери, и так слаба, что сразу окажется под ее влиянием, если поедет домой одна.

В прошлом Дэн отпускал в адрес Клары язвительные замечания, но Фифи всегда смеялась над ними, так как понимала, что он чувствует себя неуверенно, и таким образом убеждала его, что для нее нет никого дороже, чем он.

Но теперь Фифи злилась, потому что ее муж не смог понять, что, не желая показывать ему письмо, она просто хотела пощадить его самолюбие. Это ее фактически выгнали из дома из-за него. Дэну вообще нечего было терять. Так какого черта он с таким высокомерием относится к ситуации, которую она изо всех сил пытается исправить?

— Может, мне и правда лучше поехать одной! — закричала на Дэна Фифи, в пылу ярости не думая о том, что говорит. — С тех пор как я вышла за тебя замуж, моя жизнь покатилась под откос!

Высокомерие вмиг исчезло с лица Дэна. Теперь оно выражало невыносимую боль, и Фифи тут же пожалела о сказанном.

— Я не хотела, — быстро произнесла она. — Извини.

Он поднял бровь и внимательно посмотрел на нее, не говоря ни слова, затем повернулся и ушел в спальню.

Фифи слышала, как он открыл дверцу шкафа, и подумала, что он всего лишь достает чистую одежду, чтобы переодеться. Она решила, что лучше его некоторое время не трогать, и начала накрывать на стол.

Когда Дэн вышел из спальни, Фифи обернулась. К ее изумлению, он стоял на лестничной площадке с рюкзаком в руках и смотрел на нее.

Он выглядел точно так же, как в тот вечер, когда они впервые встретились: поношенная одежда, волосы не мешало бы вымыть, на подбородке щетина. Даже рюкзак был тот же. Но тем вечером Дэн все время улыбался, а сейчас на его лице застыло холодное и непроницаемое выражение.

— Я ухожу. Я оставил тебе деньги на комоде. Когда вернешься в Бристоль, позвони на стройку, и я заберу остальные вещи.

— Ты от меня уходишь? — недоверчиво спросила Фифи.

— Лучше я уйду сейчас, пока не успел окончательно испортить твою жизнь.

В его голосе и взгляде сквозила боль.

— Не будь смешным, Дэн! — взмолилась Фифи. — Ты прекрасно знаешь, что я не это имела в виду.

— Именно это, и я даже не могу тебя за это винить. Это правда, я испортил тебе жизнь. — И он сбежал по лестнице, слишком быстро, чтобы Фифи успела его остановить.

— Дэн, вернись! — закричала она, но дверь внизу хлопнула, и Дэн скрылся из вида.

Потрясение было так велико, что Фифи застыла на лестничной площадке, словно статуя. Она не могла поверить своим глазам и ожидала, что через несколько минут Дэн вернется и скажет, что пошутил.

Ну не мог же он бросить ее из-за такой мелочи, как письмо? Или мог?

Время шло, а Дэн все не возвращался, и Фифи поняла, что он рассердился не на шутку. Она знала, что дело не только в ее жестоком и необдуманном замечании. Все началось еще несколько недель назад. Визит ее мамы, письмо, то, как Фифи повела себя с ним вчера вечером, — все это слилось для него в одно целое, а ее слова, сказанные в сердцах, переполнили чашу его терпения.

Фифи в слезах упала на кровать. Она могла быть сильной, только пока рядом с ней был любящий ее Дэн, без него же ее сердце разрывалось на части.