на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Глава 8. Город старших

– Элис! Элис! Вы здесь?

Элис медленно выпрямилась. Она наклонялась над столешницей, инкрустация на которой являла собой очень подробное изображение анатомии дракона. Она вдруг поняла, что уже какое-то время до нее доносились далекие крики, однако она не обратила на них внимания, решив, что это просто иллюзия. Наверное, воспоминания города просто пытались вторгнуться в ее сознание. Чаще всего подобные звуки мешали ей сосредоточиться. Сегодня, когда она расчищала и изучала схемы, шепот Кельсингры был полон информации. Элис молила судьбу о том, чтобы ей никогда не понадобилось удалять из челюсти дракона сломанный зуб, но тем не менее сочла полученные сведения ценными.

– Я здесь! – отозвалась она, недоумевая, кому она могла понадобиться.

Казалось, ей неизменно мешали именно тогда, когда она погружалась в нечто по-настоящему интересное, – и чего ради? Чтобы она смогла идентифицировать деталь от печки или чью-то нелепую находку. Недавно ее отвлек Рапскаль, заявившийся с охапкой крупных пряжек, украшенных сверкающими камнями.

– Я тут обнаружил кое-что, – заявил он без всяких пре-ди-словий. – Но почему-то когда пытаюсь ухватиться за воспоминание, оно ускользает. Я сам напрямую с этим дела не имел, но кто-то сделал эти вещи для меня, и они были важны для меня и моего дракона. – Он перевел дух и печально добавил: – Я отыскал их в куче мусора позади моего дома. Там произошло что-то нехорошее, Элис. Клянусь.

Она бесстрастно посмотрела на него. Он никогда не будет ей нравиться, но, похоже, он был наивен и не понимал, как он ее оскорбил. А он ранил ее! Именно он указал ей на то, что она не Старшая и никогда ею не станет. Именно он заявил, что она не имеет права голоса относительно того, что они будут делать с Кельсингрой, а город принадлежит новым Старшим. Хотя здесь таилась правда, речи юноши глубоко ее ранили и перевернули всю ее жизнь. Ей пришлось коренным образом изменить свое мироощущение и по-новому взглянуть на себя. В итоге Элис осознала, что упреки Рапскаля даже принесли ей пользу, однако это вовсе не означало, что ей приятно вспоминать о той стычке.

– Но ведь сегодня ты сам впервые дотронулся до них, – произнесла она. – Возможно, ты прочитал память кого-то, кто выковал эти вещицы, – терпеливо добавила она. Кстати, все знали, насколько Рапскаль одержим воспоминаниями его «второго я». Она взяла у него одну пряжку и покрутила в пальцах. – Она с драконьей сбруи. Не от боевого доспеха, а от праздничного убранства. Полагаю, что ее сделали для парада в честь победы или иного торжества…

– Боевая сбруя? – перебил он ее. – ДА!!! Да, конечно! Но… но… – Рот у него приоткрылся, взгляд стал отсутствующим, а лицо осунулось. – Я помню не все. От меня ускользают детали…

– Иди в Зал записей – в то здание, где башня с картой. Поднимись… э… кажется, на третий этаж. Там куча настенных украшений, которые ты можешь изучить, чтобы понять, как изготавливали и надевали сбрую.

– Да, теперь я вспомнил. Там чествовали героев. Отважных людей и драконов, отличившихся в битве…

Он рассеянно взял у нее из рук пряжку. Прижав ее к – груди, он оставил Элис, даже не поблагодарив ее. Рапскаль – бросился вон – он хотел вернуть себе частицу той личности, которой он даже никогда не был. Она вздохнула. Лефтрин предостерегал их, но она не могла остановить юношу. Однако чересчур долго задерживаться у камня памяти было – опасно.

И захватывающе.

Пусть она и не стала Старшей, но в душе Элис была уверена, что больше других подходит для того, чтобы разгадывать тайны Кельсингры. Знания, которые она получила, подготовили ее ко всему – они одновременно служили ей якорем и путеводным маяком. При этом сведения были для нее чуждыми, но завлекающими. Они манили Элис за собой, и поэтому ей приходилось крепко держаться за собственную личность и не слишком увлекаться прошлым. Но она боялась допустить даже мысль о том, что ее жизнь уносило прочь потоком воспоминаний. В Кельсингре Элис научилась новой дисциплинированности. Когда она решалась окунуться в грезы, то ставила перед собой конкретную цель и сосредотачивалась только на одном вопросе. Она решительно отторгала все остальное, что пыталось зацепить ее внимание. В такие моменты она как будто ныряла в прозрачную холодную воду, чтобы вынести на поверхность сверкающий камень.

– Элис!

Оклик прозвучал снова, и она узнала голос Сильве. Не успела она отозваться, как хранительница крикнула еще раз:

– Элис! Вы здесь? «Смоляной» подплывает. Они вернулись!

– Сейчас, Сильве!

Смысл слов девушки дошел до Элис с запозданием. «Смоляной» уже заметили! Лефтрин! А она на противоположном берегу реки… Он будет рассчитывать, что найдет всех в поселке, а не в городе. Элис вскочила, позабыв о драконьей стоматологии. Лефтрин скоро будет здесь, а на нее смотреть страшно! Она подбежала к двери и выглянула в широкий коридор с высоким потолком.

– Где Хеби? – спросила она у Сильве, подбегающей к ней.

За спиной девушки виднелись высокие двустворчатые двери. Створки были распахнуты навстречу порывистому весеннему ветру. Элис надеялась, что маленькая драконица и ее хранитель согласятся отнести на корабль ее послание.

– Они с Рапскалем ведут «Смоляной» к городу. Карсон сказал, что, по его мнению, причал их выдержит, но для разгрузки он пока не очень приспособлен. Он тревожится, а я считаю, что это станет для пристани хорошей проверкой. Интересно, правда?..

– «Смоляной» плывет прямо сюда?

Оказывается, у нее еще меньше времени, чтобы приготовиться к встрече.

– Да! Мы увидели их с берега вскоре после того, как драконы подрались…

– Драконы дрались? – торопливо прервала ее Элис. – Никто не пострадал?

Как же она сосредоточилась на Кельсингре, что не заметила такого происшествия!

– Нет, никого из хранителей не задело. А драконы сцепились в воздухе, ниже по течению. Мы мало что смогли разглядеть, но Меркор заставил Плевка сильно завалиться. Потом Плевок набрал высоту, и ему не слишком сильно досталось. А затем стая понеслась дальше и исчезла. Мы до сих пор не знаем, в чем было дело. Но вскоре после драконьей стычки мы увидели «Смоляного».

Руки Элис рванулись к волосам – и она тотчас посмеялась инстинктивному движению жительницы Удачного. Глупо возиться с внешностью! Лефтрин прекрасно осведомлен о том, в каких условиях она жила! Ну, он хотя бы найдет ее в более благоприятной обстановке, чем та, в которой он оставлял ее при отплытии. После того как хранители перебрались на другой берег реки, в Кельсингру, они стали относительно чистыми и ухоженными. Однако Элис поймала себя на том, что вынимает из прически все немногочисленные бесценные шпильки и распускает волосы. Встряхнув головой и расправляя пряди, она побежала за Сильве. На ходу ее пальцы ловко приглаживали упрямые рыжие локоны, переплетая их и снова закалывая косы. Она задумалась о том, как выглядит ее голова, и поняла, что ей это действительно безразлично. А если Лефтрина волнует ее облик – значит, он не тот мужчина, каким она его себе представляла. Она обнаружила, что уверенно улыбается. Ему будет все равно.

– Кстати, что спровоцировало драконов? Драка не была началом брачных поединков?

– Нет, по-моему. А ты их не слышала? Плевок затрубил, и стая полетела посмотреть, чего он хочет. Карсон насторожился и заметил, как драконы кружат в небе. Не меньше шести помчались к Плевку и взяли его в клин. А потом Меркор с ним схватился! Мы не представляем из-за чего, а они вообще нас игнорировали. Меркор подлетел под Плевка, когда тот пикировал вниз, и просто откинул его в сторону. Он стал падать, но деревья закрыли нам обзор. В общем, хранители ужасно испугались из-за того, что он рухнет в реку. Ну, не считая тех, кто был бы рад, если бы мелкий пар-шивец хорошенько окунулся в ледяную воду. Но в конце концов Плевок снова поднялся. Я даже не поняла, что стряс-лось.

На последних словах голос Сильве упал, и Элис почувствовала в нем обиду из-за того, что Меркор не разговаривал с ней после той стычки. С тех пор как драконы обрели способность самостоятельно добывать себе пропитание, они почти перестали интересоваться людьми. Конечно, любой питомец мог по-прежнему неожиданно вызвать хранителя, чтобы тот обеспечил ему особый уход, но мало кто поддерживал ежедневный контакт с юными Старшими. Некоторые из них, похоже, были оскорблены и чувствовали себя словно отвергнутые возлюбленные. Другие, как Сильве, грустили, но смирились с одиночеством. Наверное, забвение больнее всего ударило по ней и по Бокстеру. Кое-кто – в особенности Джерд и Дэвви – были весьма счастливы избавиться от своих требовательных драконов. Накануне вечером, за скромным ужином в общей комнате дома, расположенного возле купален, Сильве отважно высказала то, что остальные предпочитали игнорировать.

– В принципе ничего не изменилось. Они относятся к нам точно так же, как и раньше. Они всегда были честны. Они хотели уйти из Кассарика и снова стать драконами. Они связались с нами лишь потому, что нуждались в нас.

Хранители, собравшиеся за старым столом, застыли, позабыв про еду.

– А теперь мы им не нужны. Поэтому они по-прежнему нас терпят, но предпочитают себе подобных. Или одино-чество.

Она была права, но такой вердикт нисколько не умерил уныния, которое охватило хранителей после того, как драконы научились летать. Элис было жаль их. Она помнила, как пьянило ее внимание Синтары. А уж когда драконица очаровывала ее… Элис улыбнулась и едва не потеряла равновесие. Это было мощное чувство. Восторг после общения с драконом мог сравниться только с кружащей голову влюбленностью в Лефтрина и ликованием, которое пронзило Элис, когда она поняла, что ее чувство взаимно. А вот этого-то никто никогда от дракона не получал!

Когда она познакомилась с синей драконицей, у нее кружилась голова всякий раз, как та снисходила до беседы с ней. Она была готова делать все, что угодно, выполнять любую работу, даже самую черную, лишь бы сохранить расположение Синтары. Она была совершенно убита, когда Синтара поняла, что Тимара гораздо успешнее добывает ей пищу, и предпочла ей юную девушку. Если бы Лефтрин не оказался в тот момент рядом с ней, чтобы смягчить удар, она, возможно, не оправилась бы от того, что потеряла расположение Синтары. Теперь она усмехнулась при мысли о том, насколько успешно он ее отвлек.

После того как драконы стали игнорировать своих хранителей, некоторые из них избрали точно такой же способ отвлечься. Элис с тревогой наблюдала за тем, как Тимара разрывается между Рапскалем и Татсом. Бедняги – часто думала она и признавала, что оба молодых человека знают о наличии соперника. Тимара не обманывала их, так что им повезло больше, чем в свое время Элис. Тимара уважала своих ухажеров и старалась обращаться с ними хорошо.

Джерд окунулась в очередной лихорадочный роман. Элис не догадывалась, кого из хранителей она избрала на сей раз, и сомневалась в том, что это имеет значение.

Было странно видеть то, как Дэвви и Лектер поглощены друг другом. В Удачном сочли бы скандалом столь открытую страсть двух юношей. Здесь же хранители мудро относились к их отношениям – точно так же, как к партнерству Седрика и Карсона.

Вероятно, когда человек понимает, насколько глубоко можно привязаться к столь чуждому существу, как дракон, все формы человеческой любви не вызывают у него протеста. Двое юных хранителей часто бродили по городу вдвоем. Их смех, вызванный какими-то известными только им шутками, вызывал у остальных улыбки, а их бурные ссоры, как порой казалось Элис, были вызваны исключительно тем, что обоим доставляли удовольствие драматические расставания и умиротворяющие примирения.

У других хранителей нашлись свои заботы. Харрикин добывал дичь. Татс и Карсон погрузились в изучение Кельсингры. Некоторые, следуя примеру Нортеля и Джерд, превратились в охотников за сокровищами, а Рапскаль все свободное время – когда он не таскался за Тимарой – познавал город иным способом. После того как он задал ей вопрос о пряжках, он часто заговаривал об оружии, боевых приемах и о том, как люди Кельсингры смогли защититься от драконов из другого города. Элис испугало и встревожило известие о том, что в прошлом существовало столь острое соперничество между городами Старших и населявшими их драконами, но когда она спросила о причине их вражды, Рапскаль замолчал и смутился. А у Элис наметилась очередная причина для беспокойства.

Элис и Сильве выбежали на улицу. Свежий ветер налетел на них, разметав уложенные волосы Элис и превратив ее прическу в непокорную рыжую копну. Она громко рассмеялась и вскинула руки, чтобы спасти последние шпильки, пока те не посыпались на землю. Кудри упали ей на плечи. Ладно уж: пусть так и будет.

– Скорее! – крикнула Сильве через плечо и бросилась вперед.

Элис попыталась ее догнать, но девушка-Старшая легко от нее оторвалась. С некоторых пор Сильве очень вытянулась в длину, да и лицо у нее постепенно делалось женственным. Сильве теряла ребяческие черты, однако ей еще предстояло расти, и не только физически. К счастью, Харрикину, похоже, хватало терпения ее дожидаться. Девушка явно с удовольствием проводила время в его обществе, и их считали парой, однако Элис не видела никаких признаков того, чтобы юноша стремился добиться от нее чего-то большего, нежели обещаний. Порой они гуляли, взявшись за руки, а однажды Элис невольно стала свидетельницей нескольких быстрых поцелуев, – но Харрикин свою избранницу не торопил. Сейчас он оставался ей настоящим другом, и Элис не сомневалась в том, что вскоре он получит то, о чем мечтает.

Как это было с Лефтрином.

Вспомнив о нем, она почувствовала, как в ее груди разливается тепло. Неожиданно Элис резко рванула вперед, поразив не только себя, но и Сильве. Они переглянулись сквозь занавешивающие их лица растрепанные волосы и хором расхохотались. Они преодолели последний холм перед спуском, ведущим к причалу, и помчались вниз изо всех сил.


| Кровь драконов |