Глава III

Тысяча и одна парижская манекенщица

Я решила, что эти первые шаги не будут последними. Речь не шла о том, чтобы стать манекенщицей, ею надо было остаться. А это, несомненно, дело иное.

Пора признаться, что я забыла сообщить об одном обязательном качестве манекенщицы, тем более манекенщицы-звезды.

Я говорю о горделивости или, по крайней мере, некоторых ее зачатков. Она должна обладать чувством гордости, а отнюдь не тщеславием, источником насмешек. Пользу приносит только прекрасная оправданная горделивость. Почему бы и нет? Корнями моей гордости были независимость и только что обретенная свобода. Я на время ушла из семьи и начала самостоятельную жизнь, словно заключила пари. Это был почти вызов.

Мне надо было обязательно преуспеть, чтобы доказать, что я могу обойтись без буржуазного окружения, которое до сих пор помогало мне жить. В своем упорстве я черпала необходимую энергию, стараясь вырваться в основную группу и закрепиться в ней.

К счастью, я заручилась поддержкой друзей. Меня порекомендовали Жаку Косте, художественному редактору журнала l’Art et la Mode, который теперь с восхищением листала. Жак представил меня Жоржу Сааду, фотографу, он заполнял своими снимками целые номера. Тот познакомил меня со своей женой, директором журнала, и оба уже на следующий день впрягли меня в работу. Я с радостью нашла в следующем номере себя почти на каждой странице, и с тех пор Жорж Саад регулярно публиковал восемь – десять, а то и больше моих фотографий. Если только я не была в отъезде.

А я много путешествовала, вскоре став летучей манекенщицей. Прекрасный термин, соответствующий моей любви к свободе, потребности к движению. Отказываясь от эксклюзивного контракта с каким-либо Домом моды, летучая манекенщица порхает от одного к другому и перелетает из столицы в столицу. День в Рио-де-Жанейро, неделя в Лондоне, потом Стокгольм.

Но нельзя слишком удаляться от Парижа, теплицы у перекрестка дорог для манекенщиц.

Перед тем как продолжить, надо вымести сор, убрать лжеманекенщиц, которые могут быть лучшими или худшими, но не имеют ничего общего с Модой.

Старлетки в постоянном поиске контрактов, завсегдатаи коктейлей без особых занятий, фотографы-репортеры называют их манекенщицами одного снимка. «Мисс Такая» и «Мисс Сякая», с этими фотомоделями нам не по пути. Настаиваю на этом, хотя многие несведущие люди не видят между нами особой разницы.

Я знаю, Пралин согласилась однажды участвовать в конкурсе на звание Мисс Синемонд, но она думала о прелестях путешествия в Голливуд, а главное, о рекламных преимуществах, которые повлияют на ее статус после этого забавного приключения. Она прежде всего оставалась манекенщицей Высокой моды. И какой манекенщицей!

Знаю, есть «поющие манекенщицы», как Аннабель или Маги Сарань, и «манекенщицы-парашютистки», как Колет Дюваль^[199], но первые две уже давно расстались с модой ради певческой карьеры, а третья не столько манекенщица (ох уж эта реклама!), сколько превосходная и мужественная парашютистка.

Я тоже занималась телевидением и даже снималась в кино, но всегда возвращалась в свою кабину.

Нет! Истинная манекенщица есть прежде всего манекенщица-профессионалка, и молодым девушкам, мечтающим стать таковой, должно серьезно вдуматься в это слово, а уже потом придумывать себе неизвестно какой искусственный рай. Иначе они рискуют стать «манекенщицей» на площади Пигаль: именно так держатели ночных заведений называют обнаженных женщин в своих показах для заграничных туристов.

Ныне и наша профессия не относится к древнейшим, хотя вскоре будет праздновать свое столетие. Нашим «изобретателем» был Чарльз-Фредерик Ворт, первый из династии Вортов. До него модели клиентам показывали на куклах. От фламандского «moeneken» или «manneken» – «маленький человек».

У великого Чарльза-Фредерика возникла идея шить платья по меркам своей жены и отправлять очаровательную мадам Ворт на бега, на аллеи Булонского леса и даже в свой магазин, когда его посещали клиентки. Она и была первой манекенщицей. Очень быстро обычай вошел в привычку, и «девочек из магазина» – еще одно красивое название, напоминающее об эпохе, когда шуршали платья с турнюрами, – просили показывать модели покупательницам. После этого специалистам поручили «представлять коллекции», как обычно говорят, а за девушками сохранили название – манекенщицы.

Сегодня нас во Франции тысяча двести, почти тысяча из которых обосновалась в Париже, но состав их столь же неоднороден, как и толпа новобранцев во дворе казармы. Прежде всего из-за разницы в зарплате: дебютантка зарабатывает двадцать пять тысяч франков в месяц, а некоторые звезды – увы, крайне редкие! – оплачиваются фотографами по десять тысяч франков за час. Скажем для ясности, месячная зарплата манекенщицы колеблется от двадцати пяти до шестидесяти тысяч франков. Уже вижу гримаску какой-нибудь малышки Жизель из Каркассона или Сюзанны из Менильмонтана, которая мечтает красоваться целыми днями в тафте или мехах. Ей придется работать десяток лет, не потратив за это время ни сантима, чтобы купить себе одну норковую шубку из коллекции. Такова суровая правда жизни.

Однако эта зарплата, равная зарплате почтовой служащей, к счастью, компенсируется некоторыми преимуществами профессии. К примеру, участие в прибыли: сумма от пятидесяти до двухсот франков в зависимости от Дома, которая ежемесячно выплачивается манекенщице за каждую проданную модель из ее коллекции. К концу месяца набегает до нескольких тысяч франков. Производственная премия. С другой стороны, модельер заключают договоры, чтобы мы могли раз в неделю бесплатно посетить парикмахера или получить косметические товары. И наконец, позирование для фотографий, особенно в период представления коллекций. Оплата производится двумя способами: либо почасовая (от четырех до пяти тысяч франков), либо за каждый снимок в отдельности (тысяча пятьсот франков за первую фотографию при каждом перемещении и тысяча франков за каждую следующую). Некоторые иностранные фотографы – о, магия валюты! – часто платят по две-три тысячи франков за снимок. За месяц набегает весьма приличная сумма: Жизель из Каркассона и Сюзанна из Менильмонтана могут сменить недовольную гримаску на улыбку.

Но не будем, однако, преувеличивать, ибо фотографы нуждаются в нас всего треть года. Остальное время надо жить, используя сбережения, поскольку зарплаты редко хватает до конца месяца. Ведь мы не можем устоять перед искушением в момент скидок, если хозяин позволяет купить за тридцать – тридцать пять тысяч франков платьице, которое мы так часто носили в салоне. И с восхищением показываем всем… после его оплаты (только один или два крупных дома бесплатно предлагают в конце сезона своим манекенщицам одну из моделей).

К тому же подобное безумие доступно не всем. К примеру, «функционеркам». Я называю так манекенщиц, которые ежедневно приходят в кабину, словно на службу в министерство, чтобы усесться за свой стол. Зная всю подноготную профессии, они, быть может, не обладают искоркой гения, но служат надежным резервом. Как официанты, с блеском жонглирующие полными подносами над головами клиентов.

Модельер может быть спокойным: они умеют правильно снять манто или без паники спуститься по лестнице. Они исполняют свою работу, как истинные ремесленники. Более того, они очень полезны во время представления, позволяя публике отдохнуть между двумя яркими показами. Они надежны, если не произойдет чего-то непредвиденного, и могут долгое время работать в одном и том же Доме, но не позируют для фотографий или делают это крайне редко, а потому могут рассчитывать только на свою зарплату.

Имея тысячу франков в день, они считают подарком столовую, если она имеется, поскольку хозяин частично содержит ее, что позволяет очень дешево питаться. К примеру, у Диора тысяча человек в день платят за обед от восьмидесяти до ста восьмидесяти франков в зависимости от заработка, и к толпе мидинеток часто присоединяются такие манекенщицы. Именно для них и всяческого рода неудачниц организована касса взаимопомощи, президентом которой была Лаки^[200], «звезда» у Диора. В ее членах состоит примерно шестьсот человек, они ежегодно вносят по две с половиной тысячи франков и пользуются солидными преимуществами: бесплатная медицинская помощь, выплаты из фонда взаимопомощи, пособие десять тысяч франков при рождении каждого ребенка… Также могут полностью оплачиваться некоторые эстетические операции, необходимые для выполнения профессиональных обязанностей. Нет смысла уточнять, что взносов не хватает и приходится прибегать к помощи богатых дарителей или организовывать благотворительные праздники, где, конечно, принимают участие модельер и манекенщицы-звезды. К тому же касса играет роль бюро по трудоустройству, куда записываются безработные манекенщицы или обращаются хозяева, которым необходимо обновить кабину или просто пополнить команду для заграничного показа.

Я сочла необходимым пойти на скучное перечисление подробностей и цифр, чтобы показать, это сознательно выбранное мною дело стало моей настоящей профессией. Здесь нет места периодически появляющимся красивым бездельницам, считающим, что стоит им только явить себя миру, чтобы затмить всех остальных, что главное в работе богато одеваться по двадцати раз на дню, а остальное время ухаживать за ногтями. Такие горе-манекенщицы, кстати, быстро исчезают с подиумов, но им на смену приходят новые претендентки, мешающие настоящим манекенщицам, кто хорошо работает и быстро создает себе прекрасную репутацию в нашем крохотном мире моды.

Поверьте, надо обладать мужеством, чтобы удержаться на плаву. Вы целый час торчите на берегу Сены, на скользкой набережной между двумя мостами, куда врывается «милый» февральский ветерок. Вас то и дело просят увеличить декольте муслинового платья, и вам приходится проявлять невероятную выдержку, чтобы не обругать последними словами закутанного до бровей фотографа, который жалуется, что у него окоченели кончики пальцев, а вас попрекает «не очень натуральной улыбкой». Вы превратились в айсберг, знаете, что у вас под макияжем синее лицо, но вам все равно необходимо изобразить настоящую весеннюю улыбку. Трагикомедия возобновляется через полгода с пыткой в виде меховой шубы под августовским солнцем.

Весь год ваше тело в кровоподтеках от уколов булавок или ударов ножниц, но с лица не сходит неизменная улыбка, более или менее скрывающая ваше желание кричать или кусаться. Конечно, звездам положены весьма приятные компенсации. Именно здесь возникают те пресловутые десять тысяч франков в час, о которых мечтают дебютантки. Оказии случаются, но редко и в основном для иностранных манекенщиц, чей утонченный стиль больше всего устраивает международные журналы. Я не вижу никого, кроме сестер Паркер – Дориан^[201] и Сьюзи^[202],– получавших от пяти до восьми, а иногда и десяти тысяч франков за час. Но следует признать: они так неординарны!

Поскольку девушка с обложки не имеет коллекции для показа, она может позировать для двадцати фотографий в день и возвращаться вечером домой с набитым кошельком. Еще больше платят за рекламные фотографии, но для них позируют девушки с обложки, специализирующиеся в этом жанре, и они никогда не появляются в салонах. Здесь нет официальных тарифов, и все зависит от договора между хозяином и манекенщицей, от минимума в пять тысяч франков до пятидесяти тысяч франков и более за целую серию.

Девушек с обложки, считающихся также манекенщицами моды, можно назвать по пальцам одной руки: Мари-Тереза и Женевьева^[203] у Бальмена, Лаки у Диора, Патрисия у Фата и несколько других. Зачастую те, кто гонится за двумя зайцами одновременно, теряют в одном, чтобы выиграть в другом.

И причина тому проста: требования к манекенщице кардинально отличаются от требований к хорошенькой девушке с обложки.

Манекенщица – это непринужденность, грация. Красота, если она есть, не мешает, но не обязательна. Куда более важны движение, ритм.

Чтобы стать девушкой с обложки – пусть мне простят сей наивный подход, – надо быть фотогеничной, иметь что-то такое, из чего объектив творит чудо. И здесь красота не помеха, но она менее полезна, чем некая форма лица, притягивающая свет, или некое умение принимать позу, подчеркивающую ваши достоинства. Красивая или уродливая (почему бы и нет?) девушка с обложки должна быть лучше на снимке, а не в жизни, для этого она и существует.

Я не могу забыть одну специалистку этой застывшей красоты, которая однажды захотела участвовать в дефиле. Неуклюжая походка, мертвые руки, громадные ноги. Истинная катастрофа! Худоба некоторых американских девушек с обложки поражает. Фото полнит, я это знаю, но не до такой же степени!.. Наши французские декольте куда женственнее!

Девушки с обложки чаще всего бывают иностранками: англичанками, американками, голландками, немками или скандинавками. Они приезжают под предлогом отдыха в Париж и десятками приходят к фотографам, приводя их в экстаз. От сезона к сезону они проходят по всем адресам и регулярно получают свою маленькую «работу». А их манеры!

Прежде всего, девушки не говорят по-французски или едва лепечут – это льстит некоему снобизму фотографов – и весьма капризны. Их поведение внушает уважение и восхищает всех… на некоторое время.

Будем справедливы, их лица отличаются от наших, они типичны, иногда довольно странны и невероятно фотогеничны. А превосходный макияж сглаживает все недостатки. Кроме того, эти модели требуют целые состояния за свои услуги. Весьма хитрый способ поддерживать свой статус. Однако такие перелетные птички властвуют не столь долго, как те, кого называют манекенщицами-звездами или ударными манекенщицами, которым предлагают представлять самые лучшие модели.

Прибывшие со всех концов света, они представляют расы всей земли, истинную ООН элегантности, и иногда им удается соединиться в идеальный коктейль, где каждая из них в отдельности и все вместе превращаются в типичную парижанку.

Лаки, самая «экзотичная» из француженок – чистая бретонка. Патрисия от Фата – испанка по отцу: у нее лицо андалузской мадонны. Гислен от Магги Руфф – очаровательная голландка, вышедшая замуж за французского фотографа. Алла от Диора также вышла замуж за фотографа, но она… маньчжурка, а ее муж настоящий польский граф. Стелла Марэ – франко-американка, пятьдесят на пятьдесят. Итальянка по происхождению Стелла Данфрей – красавица-брюнетка. Как и Терезита Монтес, родившаяся в Сан-Доминго. (Жан-Пьер Омон женился на ее сестре Марии, киноактрисе.)

Кого еще указать? Симону, Капусин, Беттину, которая приехала из глубокой провинции и поступила к Жаку Косте, где ее вскоре обнаружил Фат, сотворивший из нее чудо. Как он же превратил в настоящую богиню Луизу, уже сделавшую карьеру и чей статус, благодаря этому кудеснику, меняется день ото дня. Он также громогласно требовал, чтобы ему отдали Софи, миниатюрную манекенщицу от «Эрмес»^[204], ставшую королевой его кабины. Наконец, я должна сказать о несколько иной профессии, а именно о профессии летучей манекенщицы. Их называют летучими, поскольку они не связаны ни с каким Домом. И они действительно летучие, поскольку половину жизни проводят в самолетах и много работают за границей. Такой стала и я. Необходимые условия: иметь известность, номер телефона и заграничный паспорт. Тогда только остается ждать вызова:

– Алло! Мы сегодня передадим вам билет в Осло. Вам заказано место. Полетите одна.

– Алло! Филиал Диора в Кассе. Можете ли через десять дней показать коллекцию и остаться на неделю, чтобы отправитьсяв Танжер и Марракеш? Да? Прекрасно. Билет будет ждать вас у Диора завтра во второй половине дня.

– Алло! Не могли бы вы освободиться и показать коллекцию перед прессой? Нет, пока нет? Перезвоните во второй половине дня, рассчитываю на вас.

– Алло! Три дня в Хельсинки…

– Алло! Алло! Алло!..

Иногда обуревает желание перерезать провод, но на самом деле меня восхищает такая перегрузка: значит, дела идут…