Аркан XX

Страшный суд

Лин проснулась в кромешной темноте. Судя по ощущениям, она лежала на чём-то мягком и приятном. Из одежды на ней осталось одно бельё, но зато сверху её укрывало тёплое одеяло. После ночей, проведённых в подземелье Игоря, нынешнее ложе казалось верхом блаженства.

Вот только где она?! Лин задрожала, ощущая приближающийся приступ паники. Вокруг было темно, так что она не смогла бы разглядеть собственные руки, даже если бы вытащила их из-под одеяла. "Альберт, где Альберт?" — такова была первая мысль, оформившаяся в её мозгу. Неужели всё, что произошло: её спасение, Альберт — ей только приснилось? Может быть, её уже увезли в Индию?

Лин еле удерживалась от того, чтобы завопить. Она забилась под одеялом, из мягкого и приятного превратившегося в тяжёлое и сковывающее движения. Неожиданно её нога попала во что-то тёплое и живое.

— Больно же! — рявкнул поразительно знакомый голос.

— Альберт? — Лин изо всех сил надеялась, что ей не послышалось. — Где ты? Я тебя не вижу!

Она поползла на голос, отчаянно царапая ногтями простынь. Сильные руки подхватили её и притянули к себе. Как и она, Альберт был без одежды. Лин прижалась губами к коже у него на груди и провела ладонями по рёбрам, чувствуя под пальцами следы рубцов. Это было странно, ведь на теле Альберта никогда не оставалось шрамов.

— Где мы? Здесь так темно, — пожаловалась она. — Что случилось? Где Кобры?

— Всё в порядке, — его голос звучал, как колыбельная. Длинные пальцы нежно перебирали волосы, успокаивая. — Игорь убит. Его Кобры остались без вожака. А мы с тобой в доме Влада.

— Влада? — протянула Лин, совсем уже успокоенная. — Я думала, вы не дружите…

— У нас временное перемирие.

— Понятно, — Лин потёрлась щекой об его грудь. Непередаваемое ощущение! Как будто она долго-долго брела по бесконечно длинной дороге, а теперь вот вернулась домой. — Кстати, а кто меня раздел?

— А кто обычно тебя раздевает? — даже в темноте Лин почувствовала его ухмылку. Это бросило её в жар.

Пальцы Альберта пробежали по её спине и остановились на кобчике. Рука на затылке стала жёстче. Сердце под её щекой забилось быстрее, и Лин почувствовала, как возбуждённее становится его дыхание. Она потянулась к нему губами, но вдруг застыла, вспомнив о чём-то важном.

Она ведь так и не рассказала Альберту, что ждёт ребёнка! Липкий страх скрутил внутренности. А вдруг Альберт не поверит, что ребёнок от него? Вдруг не признает себя отцом? Вдруг… вдруг он её бросит?!

Лин бы этого не пережила.

— Что-то случилось? — Альберт сразу же почувствовал произошедшую в ней перемену. Вот он, самый подходящий случай всё ему рассказать!

Только Лин не могла открыть рот. Страх сковал её голосовые связки, и девушка почувствовала себя немой и беспомощной. Альберт сейчас такой нежный… Вдруг, когда она расскажет, он станет холодным и чужим?

— Мне нужно с тобой поговорить, — она сама не знала, как смогла выдавить из себя эти слова. Голос показался каким-то не своим.

— Я догадываюсь, о чём ты хочешь со мной поговорить, — неожиданно перебил вампир. — И я жду от тебя объяснений. Почему моя девочка беременна, а я узнаю об этом последним?!

Чего? Лин захлопала губами, как выброшенная на берег рыба, мгновенно растеряв все слова. Таких обвинений девушка точно не ожидала!

— Ну, так получилось… — наконец, выдавила она. — Ты ведь сам уехал, помнишь?

Альберт не ответил. Пауза показалась Лин нестерпимой, и она заговорила, стремясь заполнить её, пока не растеряла последние остатки храбрости:

— Это — твой ребёнок, Альберт. Поверь мне, пожалуйста!

— А у меня есть причины в этом сомневаться? — его голос показался ей холодным. Лин снова почувствовала себя на грани истерики. Она залопотала, сбиваясь и проглатывая слова:

— Арнольд говорил, что это невозможно. Они все говорили, что у вампиров не может быть детей! Но это — твой ребёнок, правда. Арнольд говорил, что они называются вампировичами, дети вампиров и смертных. Очень редко, но такое случается. Но если ты не веришь, мы можем провести экспертизу, когда он родится. Арнольд говорил, что в младенчестве ребёнку ещё не нужна кровь, и поэтому непонятно, кто он. Мы проведём экспертизу и докажем, что ты отец.

Слова закончились. Лин внутренне сжалась, будто ожидая удара.

— Мне не нужна никакая экспертиза, — его пальцы ласково погладили её по кобчику. — Если ты говоришь, что это мой ребёнок, значит, он мой.

В первую секунду Лин подумала, что у неё что-то со слухом. Вот так просто?! Так просто он согласился признать ребёнка? А она-то уже приготовилась уговаривать его всеми доступными ей средствами! Слёзы, так долго сдерживаемые, побежали по щекам. Лин вспомнила, как ревновала его к королеве, как боялась, что в любой момент ему наскучит играть с ней, и он её бросит. Какой же жалкой она сейчас казалась самой себе!

— Почему ты плачешь, ребёнок? — он оттёр большим пальцем слезу с её щеки. Движение вышло таким заботливым, что Лин зарыдала ещё сильнее.

— Прости меня, — прошептала она, глотая слёзы. — Я вела себя, как последняя дура. Представляешь, я ревновала тебя к Марианне. В ту ночь, когда ты уехал, помнишь? Ты обещал провести эту ночь со мной, а вместо этого ушёл с ней, и я от обиды стала гулять с человеческим парнем. Глупо, правда? Я так боялась, что слишком молода для тебя и что тебе со мной скучно, что всё время закатывала истерики.

Лин не знала, зачем всё это рассказывает ему. Какое дело Альберту до бредовых переживаний малолетней истерички? Но ей хотелось, чтобы между ними не осталось больше никаких недомолвок. Пусть знает, что она чувствует на самом деле.

К её удивлению, Альберт засмеялся.

— Действительно глупо, — согласился он. — Знаешь, я думал о том же.

— Неужели? — Лин мгновенно помрачнела. Он что тоже думал, что она слишком молода для него?

— Да, только наоборот. Я думал, что, может быть, я слишком стар для тебя. Я не могу каждую ночь разгуливать по клубам, мне кажутся глупыми фильмы, которые ты смотришь. Возможно, тебе лучше подошёл бы кто-нибудь вроде Тони.

А вот это было уже смешно. У Лин даже слёзы высохли. Тони?! Чтобы Альберт серьёзно думал, что она может предпочесть ему Тони? Куда делась его самоуверенность? Нет, он, должно быть, просто шутит!

— Ты серьёзно? — на всякий случай спросила она.

— Абсолютно. И знаешь что? Я решил, что нам вообще стоит поменьше думать, — он резко перевернул её на спину и навалился сверху. Тёплые губы коснулись её уха, заставив тело отозваться дрожью. Альберт провёл языком по мочке и прошептал:

— Давай я лучше буду тебя целовать.

Лин была полностью с ним согласна. Она потянулась к своему вампиру, их губы встретились, и всё остальное вдруг стало совершенно неважным. И действительно, зачем ей думать? Долгие размышления ведут лишь к истерикам. Сейчас они были вместе, и ничто не имело значения, кроме вкуса его губ и языка, переплетавшегося с её языком. Какая разница, что будет потом?

Ладонь Альберта скользнула ей под спину, пальцы ловко расстегнули замок её лифчика. Лин сжала ногами его бёдра, готовясь получить наслаждение, которого уже так давно не испытывала.

— Эй, может, вы не будете сейчас этим заниматься?

Лин резко дёрнулась, отталкивая Альберта. Голос, прозвучавший из темноты, был ей знаком.

— Влад? Альберт, что он тут делает?!

— Действительно, что я тут делаю? — кажется, Влад обиделся. — Вообще-то это моя комната.

— Понимаешь, ребёнок, нас тут слишком много: ты, я, Арнольд, Иоанна, Тони, Марина и ещё куча Волков, — Альберт едва удерживался от смеха. — Все гробы заняты. Влад любезно одолжил нам свою кровать, а сам лёг на полу.

— Когда я одалживал свою кровать, я не рассчитывал, что вы станете устраивать на ней оргию, — буркнул Влад. Альберт не выдержал и расхохотался. Кажется, его совсем не смущала ситуация. А вот Лин залилась краской по самые уши. Мало того, что они чуть не переспали в паре метров от Влада, так этот парень ещё и слышал всё, что она наговорила!

— Идите вы к чёрту, вампиры, — прошипела она, поворачиваясь на другой бок. — Я буду спать.