Глава 5. Сгоревший архив

К вечеру ателье Ивы было убрано самым подходящим образом. Комната полыхала золотым светом: две дюжины свечей отражались в золотых фонах ширм, делая воздух густым и сияющим, таким, что им боязно было дышать. Тяжёлые тёмно-зелёные драпировки закрывали эркер и большое зеркало над камином, а сама хозяйка ателье, в чёрном с золотом платье, задумчиво раскладывала перед собой на столике новую колоду и мечтательно улыбалась, поглаживая тонкими пальцами картинки из старинных рукописей.

Около шести часов Алоиз доложил о прибытии клиентки, и Мелисанда вплыла в ателье. «Ах!» – только и сказала она, обводя помещение восторженным взглядом и прижимая руки к груди театральным жестом.

– Прошу вас, мадам, – пригласила Ива, приятно улыбаясь.

– Ах, мисс Ива, – заговорила Мелисанда взволнованным шёпотом, усаживаясь на козетку, – я была совершенно поражена… Граф Бёрлингтон ничего не говорил мне прежде, а потом, когда я обратилась к нему с моей маленькой проблемой, был так любезен, что всё о вас рассказал. Это потрясающе!

– Да, граф Бёрлингтон бесконечно любезен, – сдержанно улыбнулась Ива. – Так расскажите мне о вашей маленькой проблеме, и я помогу вам её разрешить.

– Ах, это, право, такой пустяк! Я думаю, что это вам совершенно ничего не стоит, – Мелисанда лепетала прекрасно слышным даже с последних рядов театра шёпотом, глядя на прорицательницу со смесью любопытства и восторга.

– Ну, так в чём же ваше дело? – немного настойчивее повторила Ива, отрываясь от колоды и выжидательно глядя на посетительницу. Мелисанда полезла в маленькую сумочку, торопясь, достала свёрнутый трубочкой маленький листочек, и стала взволнованно комкать его в руках, объясняя:

– Понимаете ли, я очень несчастна. Вы, наверное, слышали, что мой брак с бароном фон Мюкк стал для меня настоящим кошмаром. Он терзает меня своей ревностью…

– Да-да, мадам, это я всё знаю, – едва подавляя зевок смертельной скуки, перебила мисс Ива.

– Ну, да, конечно, – замялась Мелисанда. – Но, представьте себе… нашёлся человек… один человек, который может вернуть счастье моей жизни. Это такое чудо, мисс Ива, как глоток чистого воздуха после ужасной темницы моего брака… О, разумеется, нам обоим приходится таить свои чувства, из-за Фердинанда. Муж угрожает мне. Он сказал, что убьёт меня, если узнает о сопернике! Вы можете представить себе тот ужас, в котором я живу? Я едва не потеряла голос. Я скажу только вам, мисс Ива: сегодня на репетиции я не смогла спеть финальное глиссандо. Это катастрофа. Так вот, мой друг – ах, позвольте мне называть его «другом» – прислал мне записку. Но, вероятно опасаясь безумств моего супруга, он написал её неким каббалистическим кодом, которого я… я не поняла. Ужасно досадно. Но записка наверняка важна… Я так надеюсь, что вы сможете сообщить мне, что там написано!

– Моя дорогая, с момента изобретения письменности было изобретено столько тайных письмён, столько криптографических уловок с разнообразными ключами… Вы уверены, что это каббалистическая гематрия? – снисходительно поинтересовалась Ива.

– О… ну… – Мелисанда, слегка оглушенная словами, о смысле которых только смутно догадывалась, – там действительно есть цифры…

– Ну, так покажите мне эту вашу записку.

Мелисанда оторвала руки от груди, немного разгладила бумажку и протянула ясновидице. Ива внимательно посмотрела на записку и нахмурилась.

– Ну, что там? – начала беспокойно ёрзать Мелисанда, облизывая губы от нетерпения.

– Это очень, очень древний код. Посидите теперь тихо, я должна свериться с картами.

Ива начала медленно перекладывать карты на столике изящными, но точными, без манерности, движениями маленьких, тонких рук; Мелисанда, чуть приоткрыв рот, наблюдала за её пассами. Прорицательница то хмурилась, то приподнимала тонкую, ровной дугой, бровь, то лукаво улыбалась. Наконец, она накрыла стопку карт узкой ладонью и посмотрела на Мелисанду строго.

– Ваш «друг», как вы изволили выразиться, – в большой опасности. Если вы не желаете ему зла, уберегите его от встреч со своим супругом.

– Я так и знала… – прошептала Мелисанда с неуместным торжеством.

– Ваши отношения могут быть очень… перспективными, но пока вам следует соблюдать предельную осторожность. Что же до записки – это древнейший шумерский код, – Ива бросила быстрый взгляд на Мелисанду, но та, не имея о шумерах ни малейшего представления, только с восторгом округлила глаза, – и сейчас я не могу расшифровать его. Необходимо вступить в контакт с древними духами, а вам не следует быть тому свидетельницей. Оставьте записку. Если вы зайдёте ко мне завтра, то я скажу, что в ней.

– Да, конечно, конечно, – счастливо залепетала Мелисанда, глядя на Иву преданно, – я приду. Когда скажете! А вы… вы не сможете написать ему в ответ маленькую, совершенно невинную записочку, ну – вот так же, с цифрами? От моего имени, разумеется. Если ему грозит опасность, я должна быть осмотрительна!

– Разумеется. Не предлагаю вам чаю, дорогая, – мне нужно подготовиться к разговору с шумерскими духами, – сообщила Ива, ясно давая понять, что аудиенция закончена.

– О, разумеется! И, конечно, я полностью доверяю вам… Такое конфиденциальное дело… Вы понимаете? – шёпотом переспросила примадонна, поднимаясь с козетки и на цыпочках крадясь к выходу, чтобы не помешать сосредоточению духовидицы.

– Несомненно, – уже нездешним, глухим голосом ответила мисс Ива, – а десять фунтов можете оставить моему секретарю внизу.

Мелисанда благодарно закивала и тихо вышла, охваченная радостным волнением.

Как только дверь за ней затворилась, Ива моментально сбросила потусторонний, отрешённый вид и принялась внимательно изучать листочек, стремившийся упруго свернуться вновь в тугой свиток. Когда, по её расчётам, Мелисанда должна была уже покинуть дом, она громко крикнула Алоиза.

– Алоиз, который час?

– Половина седьмого, госпожа! Обед будет подан через полчаса, госпожа!

– Прекрасно! К обеду будет инспектор Суон, так что срочно разыщи его и скажи, чтобы ехал сюда незамедлительно. И – да, Алоиз, колода прекрасна!

Пока шли приготовления, Ива удалилась в гостиную, прихватив записку. Наверняка Мелисанда ляпнула первое, пришедшее в голову – каббала и каббалистический код. Что-то в этом несомненно было. Ива попробовала посчитать известными ей способами, но цифры на листочке не складывались ни во что вразумительное. Нет-нет, считать тут было бесполезно, надо было знать ключ, и он лежал где-то на поверхности, это было очень просто, но не имело никакого отношения к мистике.