ГЛАВА 7

Три человеческие фигуры двигались по узкой улочке проклятого города навстречу Танаеву. И они, к его удивлению, оказались обыкновенными людьми. Но, может быть, не совсем обыкновенными, самую чуточку — не совсем.

Впереди, четко печатая шаг, выступал капитан Гонт в парадной форме земного космофлота, устаревшей на несколько столетий и изрядно обветшавшей, но ничуть не уменьшавшей импозантности капитана и его чувства собственного достоинства. За ним, поотстав на полшага, точно по протоколу караульной службы, следовали двое гвардейцев с энергетическими ружьями наперевес. То ли почетный караул, то ли охрана — в любом случае неплохо для успеха любых переговоров. Вот только непонятно, откуда они здесь взялись, в этом чужом городе, и почему появились именно сейчас. И еще один вопрос не давал покоя Танаеву — откуда в этом диком городе, лишенном электрического света, взялись энергетические ружья? Подойдя ближе, он понял, что это всего лишь муляжи.

— Мы вас давно ждем, Иностранник.

— Ждете? Меня? А кто такой этот Иностранник?

— Иностранник — это живой человек, который, по предсказанию, должен прийти в наш нижний мир, чтобы увести нас отсюда домой. До сих пор добраться к нам никому не удавалось. Так что получается, Иностранник — это именно вы.

— И где находится ваш дом, в который вы хотите вернуться?

— Странный вопрос! Там же, где и ваш. На Земле.

Возражать им? Задавать вопросы? Сотни вопросов, вертевшихся у него на языке? Но время для этого еще не пришло. Сначала он должен понять, что здесь происходит, что собой представляют эти люди и самое главное — чья воля привела его сюда и с какой целью.

Все время он ощущал за своей спиной могучую руку, держащую огненный меч, но никогда она не была так реальна, как сейчас. И ведь именно за этим он пришел сюда! За мощью, способной остановить захватчиков, обрушившихся на его родную планету, — и из этого следовало, что он должен быть не только силен, но и осторожен. Один неверный шаг, особенно в самом начале знакомства, может поставить под угрозу всю его миссию. Именно об этом предупреждала его Мелоди, об осторожности в проклятом городе, — и именно этого она хотела, чтобы он оказался здесь, только не сказала зачем.

— Вы ведь нам поможете, правда? — спросил один из спутников капитана, тот, что был помоложе. — Вы не должны никого бояться, так говорится в легенде!

— Помолчи! — рявкнул на него капитан.

«Похоже, он нужен этим людям, они готовы предложить ему союз, неизвестно, правда, против кого. Кто их враг и что их так пугает? Страх, написанный на их лицах, невозможно не заметить».

Не возражая и ни о чем не спрашивая, Танаев последовал за капитаном Гонтом. Время для вопросов еще не пришло. Может быть, ему следовало поддерживать легенду об «Иностраннике», и кто знает, что это за таинственная личность.

Двое гвардейцев, немного поотстав, шли за ними след в след, точно двигались по минному полю, и все время оглядывались, как будто ожидая погони. Но никакой погони не было — город казался мертвым. Хотя рассвет уже полностью вступил в свои права, не открылось ни одно окно, на улицах не появилось прохожих, не было видно ни одной лавочки или витрины магазина.

«Где же они здесь находят продукты?» — подумал Танаев, стараясь подавить возникший при этой мысли приступ голода. Гордость, или скорее осторожность, мешала ему попросить у них даже воды.

Они прошли уже большую часть города, километра два отделяли их теперь от противоположной силовой стены, если та огибает весь город. Но она, разумеется, огибает — иначе какой в ней смысл?

Судя по тому, что стиснутая со всех сторон башнями улочка слегка раздвинулась, а затем превратилась в небольшую площадь, они находились сейчас в центре этого таинственного города.

— Далеко нам еще? — осторожно спросил Танаев.

— Уже пришли, это дом городской стражи, и здесь вам предстоит жить.

«Ну, это не тебе решать, где я буду жить!» — со злостью подумал Танаев, которому уже изрядно надоело это молчаливое шествие по словно вымершему городу. Вслух же, любезно улыбнувшись капитану, он сказал:

— Буду рад выполнить любые ваши указания. И, надеюсь, вы меня представите губернатору, бургомистру, или как там у вас называется глава города?

— У нас нет главы города. — Судя по резкому тону ответа, капитан уловил в словах Танаева скрытый сарказм, и это ему не понравилось. Капитан вообще держался слишком неровно, видимо, еще не решив, какой линии в отношении Танаева следует придерживаться. С нарочитой почтительности он то и дело срывался на привычный для себя тон приказа.

— Кто же тогда следит за порядком, устанавливает правила и контролирует их выполнение? — Впрочем, ответ Танаев уже знал и вопрос этот задал лишь для того, чтобы позволить капитану напыжиться еще больше.

— Стражи, разумеется.

— Значит, вы, как их командир, и являетесь главой города?

— В каком-то смысле это так. Хотя, конечно, есть еще и комендант. Но у нас с ним разные функции. Я слежу за порядком, а он издает предписания, которые никогда не выполняются.

Они вошли в башню ратуши, и Танаев убедился, что внутри эти строения полностью соответствуют своему внешнему виду. В десятиметровом круге пола, очерченном высоченными стенами башни, повернуться можно было только с трудом. Хотя здесь практически не было мебели, если не считать таковой каменную скамью, идущую вдоль всей стены, и стоек с разнообразным холодным оружием. Пики, боевые топоры, самострелы...

— Вам тут не тесно? — с невинным видом спросил Танаев, едва протискиваясь между стойками.

— Тесно! Но мы ничего не можем с этим поделать! Эти чертовы башни невозможно расширить.

— Так постройте себе новое здание! — Это предложение чем-то очень не понравилось капитану, и он долго, с подозрением разглядывал Танаева, словно только что увидел его.

— Вы действительно вошли в город снаружи?

— Разумеется, откуда же еще я мог взяться? — Танаев уже понял, что допустил какой-то серьезный просчет, но пока не знал, в чем он заключается.

— И как же вам удалось преодолеть силовую стену?

— С помощью энергетического ключа. — Танаева так и подмывало добавить, что он выиграл этот ключ у чертей в кости, но он вовремя прикусил язык. Не хватало только, чтобы его сочли за ненормального.

— Можно на него взглянуть?

— Разумеется! Почему нет! — Ему понравилась возможность показать капитану ключ, теперь уже ни на что не годный, полностью лишенный своего первоначального заряда, и тем самым снять возникшее напряжение. Но ключа на месте не оказалось. Напрасно он торопливо шарил в многочисленных карманах своей куртки, угловым зрением замечая, как сгущается тень недоверия на лице капитана.

— Возможно, я выронил его после неудачной попытки открыть проход в обратную сторону!

— А зачем вам понадобился обратный проход? По вашим словам, вы только что попали в город, куда так стремились, и, не успев преодолеть стену, сразу же бросились обратно?

Теперь уже капитан не считал нужным скрывать в своем тоне презрительное недоверие. Танаев подумал, что эта беседа для него добром не кончится.

— Я лишь хотел убедиться, что смогу воспользоваться выходом, когда в этом возникнет необходимость. Но оказалось, что ключ можно было использовать только один раз.

— И вы об этом, разумеется, не знали?

— Послушайте, капитан! Чем превращать нашу беседу в неуместный допрос, не проще ли сходить к стене и поискать ключ? Я не сомневаюсь, что он до сих пор там лежит.

— И вы предлагаете сделать это прямо сейчас, несмотря на то что день еще не наступил?

— Разве у вас не найдется пары фонарей?

— Так, — зловеще подытожил капитан, — теперь я полностью убедился в том, что вы лжете. И до тех пор, пока я не узнаю, кто же вы такой на самом деле, вы останетесь в этой комнате!

Сказав это, капитан решительно направился к противоположной стене, с виду совершенно глухой, но был остановлен репликой Танаева.

— Почему вы мне не верите? Вы же наверняка знаете всех жителей вашего города! Откуда, по-вашему, мог здесь появиться незнакомый человек?

— Вопрос не в том, откуда вы появились, это и так ясно. Вопрос в том, зачем вы здесь. С какой целью вы проникли в наш город и почему скрываете важную информацию?

— Какую информацию я от вас скрываю?! — Танаев почти кричал, он уже не пытался скрыть возмущение и перестал играть в дипломатию.

— Информацию о жизненно необходимом для нас проходе в силовой стене! Город задыхается в этом аду! У нас на учете каждая капля воды, каждый кусок хлеба, мы так ждали человека из предсказания! Никогда раньше наша предсказательница не ошибалась, мы надеялись, что Иностранник поможет нам выбраться из этого проклятого города, поможет осуществить мечту, которую мы лелеем вот уже второе столетие!

Теперь уже капитан не скрывал своих эмоций. Ответ Танаева прозвучал, по контрасту, слишком тихо, так что капитан не сразу понял его смысл.

— Прежде чем требовать от меня информацию, не лучше ли сначала поделиться своей? У меня тоже есть к вам целый ряд вопросов!

— Вы не в том положении, чтобы задавать мне вопросы! — рявкнул капитан и удалился. Возможно, ему хотелось хлопнуть дверью, чтобы достойно завершить беседу с этим наглым и опасным пришельцем, но хлопка не получилось. С легким чмоканьем стена расступилась перед капитаном, приоткрыв отверстие овальной формы, которое исчезло, едва капитан оказался за пределами стены.

При этом внимательно наблюдавшему за его действиями Танаеву не удалось заметить никаких механизмов и никаких действий со стороны капитана, похожих на включение таких механизмов.

Это наблюдение было важно для Танаева, так как могло помочь выбраться из ратуши, превратившейся для него в камеру. Но, сколько он ни ощупывал и ни толкал стену, он ничего не добился. Ему не удалось найти в ней ни малейшего следа прохода, а сама стена производила странное впечатление своей податливостью, словно была сделана из резины.

Отчаявшись добиться успеха, он прекратил свои попытки и уселся на скамью, теплую и слегка пружинящую. Определенно материал этих стен и скамьи не был похож на камень. Хотя с виду не отличался от зауряднейшего бетона. Раздумывать над причиной появления здесь столь необычного камня он не стал, как всегда, стараясь вначале выделить из полученной информации самое важное.

Какое-то заключение о том, кто такие — жители этого проклятого города, он все же мог сделать. Колонисты из какой-то неудачной экспедиции по освоению отдаленных планет. Вернее, их потомки, все еще пытающиеся сохранить память о доме и ожидающие чудесного избавления из западни, в которую когда-то угодили, так же, как и он сам, может быть, даже не без помощи тех же самых «черненьких» доброжелателей.

Обхватив голову руками, Танаев тяжело вздохнул. Сильно хотелось пить, но с этим он умел бороться, ограничивая желания своего тела до минимума. Гораздо хуже было другое — сомнения, глодавшие его изнутри. Что, если он ошибся, выбрал неверный путь и попал в ловушку к тем самым силам, против которых боролся?

В том, что посланцы Хорста управляют проклятым городом, он уже почти не сомневался, да и не ждал ничего другого. Тот, к кому он так стремился, чья огромная мощь только и способна остановить нашествие, находится где-то здесь, на самом дне этого черного царства. Танаев краешком сознания все время чувствовал присутствие его могучей силы.

«Дай мне знак, что я на верном пути!» — беззвучно прошептал он, совершенно не надеясь, что его услышат, и, уж конечно, не рассчитывая на ответ. Но, вопреки всему, как это иногда бывает в тех немногих случаях, когда соединенные вместе желание и воля становятся сильнее обстоятельств, ответ пришел.

Внутренняя дверь, ведущая из небольшого помещения, отгороженного от центральной комнаты башни, распахнулась, и на пороге появился тот молодой страж, который недавно сопровождал капитана и так любил задавать вопросы.

В руках он держал небольшой поднос, на котором стоял кувшин с водой и лежала краюха хлеба. Вид этого подноса заставил Танаева мгновенно забыть обо всем. Он жадно приник к кувшину.

— Мне приказано отобрать у вас оружие! — проговорил юноша, кивнув на сломанный меч Танаева, до сих пор вызывающе висевший у него на поясе.

— Выходит, я арестован? — спросил Танаев, с трудом оторвавшись от кувшина.

— Нет. И оружие забирать я у вас не стану! Может быть, вы и в самом деле Иностранник, тогда вы найдете способ выйти отсюда и оружие вам пригодится!

Страж вышел, а Танаев подумал: «Вот он, ответ, которого я ждал!» Он достал из-за пояса меч и приложил его лезвие к стене, той стороной, где напыление шунгита было потолще.

В этом месте мгновенно вспыхнула изогнутая огненная линия, словно перечеркнувшая стену сверху донизу. Больше ничего не произошло, ни звука удара, ни треска, вообще ничего — только эта медленно остывающая линия, которая быстро гасла и уже с трудом угадывалась в полумраке башни. Промедли он еще минуту, и линия могла исчезнуть совсем, и кто его знает, появится ли она снова! Действие шунгита почти всегда было непредсказуемо. Танаев приблизился к стене вплотную, вытянув перед собой руку, словно хотел схватить огненную гостью, удержать ее, превратить во что-то более вещественное, и лишь зашипел от резкой боли ожога.

Но от этого бесполезного с виду прикосновения живой человеческой руки все же был какой-то толк. Стена в том месте, где с ней соприкоснулась его ладонь, чуть прогнулась, и на месте огненной линии появилась вполне ощутимая трещинка.

Он приник к ней, стараясь определить, какое помещение находится за стеной, и увидел, что там была улица... Неожиданно из трещины до него донесся шепот:

— Продолжай попытки! Не сдавайся! Дом должен уступить твоему желанию, если ты будешь настойчив! Он живой и понимает, что тебе нужно!

— Кто ты? — спросил Танаев пустоту за стеной.

Ответа не было, но теперь он знал, как можно обрести выход из своей темницы! Он разбежался и расчетливо ударил всей тяжестью своего тела в то место, где трещина была наиболее яркой. Стена дрогнула, слегка выгибаясь наружу.

Раз за разом он повторял с виду совершенно бессмысленные удары — и трещина с какого-то момента начала медленно, слишком медленно, расширяться.

Несмотря на его неоднократные попытки завязать беседу, незнакомец снаружи не отвечал. Но Танаев время от времени слышал тяжелое дыхание и видел в проеме трещины руки, пытавшиеся ему помочь. Через некоторое время разрыв в стене расширился настолько, что можно было попробовать протиснуться сквозь него наружу.

— Я могу выйти? — проговорил Танаев, приблизив лицо к отверстию. Ему опять никто не ответил, руки незнакомца исчезли, и снаружи послышался топот ног нескольких человек.

Продвинувшись, насколько это было возможно, сквозь трещину, Танаев осторожно выглянул наружу. Утро все никак не могло вступить в свои права. Узкая пустынная улица освещалась редкими тусклыми фонарями, выхватывавшими из плотной, как войлок, тьмы лишь небольшие клочки пространства.

Ни души вокруг. Люди, пробежавшие здесь недавно, исчезли вместе с его помощником. Но они не могли уйти далеко! С того момента, как он услышал шаги, прошло всего несколько минут!

С трудом протиснувшись в узкое отверстие стены, Танаев в конце концов оказался на улице. Но это заняло гораздо больше времени, чем он предполагал вначале. У входа в ратушу раньше стоял пост, он приметил это, когда капитан привел его сюда. Но сейчас часовых у ратуши не было. Ему показалось, что далеко в глубине улицы движутся какие-то тени, но они почти сразу же исчезли из виду. Он даже сомневался, видел ли их вообще. Его способность исследовать местность в ментале вблизи здания почему-то давала сбои, похоже, башня накладывала на все окружающее пространство свое собственное поле, так, словно здание и в самом деле было живым!