на главную | войти | регистрация | DMCA | контакты | справка | donate |      

A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я


моя полка | жанры | рекомендуем | рейтинг книг | рейтинг авторов | впечатления | новое | форум | сборники | читалки | авторам | добавить



Программные файлы

Есть у Дмитрия Горчева небольшой рассказ, который называется «Блядь». Коротко — обыкновенная женщина хронически хотела мужчину. И не потому, что ей всегда было мало, а потому, что бывало редко, а то и вообще не бывало. А, когда всё время не бывает, то тогда всё время хочется. Вот и получается, что хронически. На счастье женщины, встретил её в парке маньяк, который будто бы хотел с ней совершить то, о чём она каждую ночь, а потом уже и каждый день, мечтала. Ну, и не стала она от этого маньяка отбрыкиваться: — Бери! — мол, — владей мной, как твоей преступной башке заблагорассудится!


Конец рассказа печальный: маньяк повесился. Женщина своим поведением сбила ему программу. Испугалась бы при первой встрече, сопротивлялась — жил бы маньяк и дальше. А так — файл повредился. Вот, есть у нас в голове диск «C», на который всё от рождения записано — как жить, как себя вести. Что делать, к чему стремиться. А есть остальные мозги, где много других программ. Которые тоже нам жить помогают, либо, напротив, её усложняют. Но их можно менять, вставлять на их место новые. А те, что на диске «C» — их менять нельзя. Там даже такие папочки есть, которые предупреждают, что, если их раскрыть, полезть туда пальцем, то всё поломается. На диск «C» в нашу голову записано всё, что связано с продолжением рода, с любовными отношениями. Люди очень нервничают, когда кто-то пытается проникнуть к ним в эту заповедную зону. В американском фильме гангстер говорит своему психологу: — Если ты ещё, хоть раз скажешь что-то про мою маму!.. Психологи специализируются на том, чтобы проникать в человеческие диски «С» и корректировать поведение пациента. И тут посетитель не раздражается, он сам позволяет забираться к себе в подсознание и даже платит за это деньги. Идёт к врачу по своей воле. Знает, на что идёт. Но есть ещё одна категория людей, которые пытаются проникнуть к нам в мозги, туда, куда нельзя. И нет у них на то никакого документа. Это — писатели, художники, музыканты. В большинстве своем они работают с программами на тех наших дисках, которые не диск «С». Влияют на нас, но ничего в нас особо не задевают. И мы не чувствуем опасности, что будут у нас необратимо повреждены жизненно важные центры. Но есть и другие… Шесть лет назад я написал книгу об отношениях мужчин и женщин. Написал так, как я это чувствовал, как понимал. Писал без надежды на то, что книга увидит когда-нибудь свет. Поэтому ни в чём себя не ограничивал. Я выступил, как бы в роли подопытного кролика. Который под ножом хирурга рассказывает о своих впечатлениях. И был хирургом сам себе. Что в этом случае писать можно, чего нельзя, что подумают люди, мои возможные читатели? — я не думал об этом. Книга не только написалась, но она издалась. Появились читатели. Первые отклики. И — вот тут у меня и возникло это странное чувство. Как будто я через свои рассказы проникал в те области читательского сознания, которые они считали только своими, тайными, куда нельзя посторонним. Что мысли и фантазии, которые блуждают в лабиринтах нашего сознания — о них нельзя говорить, даже намекнуть на возможные о них догадки. Знакомая женщина сказала: «Я бы не дала своим дочерям читать твою книгу…». А у дочек уже давно свои дети. И живут они в современном нашем мире, где Камасутру узнают, чуть ли не в одно время с таблицей умножения. Но мою книгу, где я не расписывал позы, где нет подробного описания любовных схваток — мою книгу им читать нельзя. Им можно смотреть порно, иметь любовников, но мою книгу читать нельзя. Потому что Камасутра — на диске «D», а то, о чём пытался рассказывать я — на диске «C»… Я отсылаю книгу друзьям, знакомым. И получаю иногда в ответ: — Не знаю, что сказать… Отнёс в городскую библиотеку Орска — и теперь библиотекарши, при встрече со мной, отводят глаза в сторону. Как будто я — инфицированный. Или — увидел их где-то раздетыми, в какой-то чрезвычайно неудобной, ситуации… Забыть, не узнать, поскорее пройти мимо… Да, я хотел стать писателем. Откуда я знал… А, если бы и знал, то всё равно пошёл бы по этой своей кривой дорожке. На ней я нашёл много друзей, которым нравятся мои игры разума на территории, на которую стыдно, нельзя, не принято заходить…


Лев Толстой и кукуруза | В прошлом веке… | «TIRIT KIVI»