В кабинет Норма вошла на подкашивающихся ногах, с дрожащими коленками.

— Мистер Пикстон, простите за беспокойство… — Норма огляделась, понизила голос: — Мне очень неловко, но хотелось бы вас расспросить о… показаниях.

Пикстон сделал вид, что не понял.

— Показаниях?..

— Тетя сказала, что ваш адвокат взял у нее показания.

— Ах, вон вы о чем! — отозвался Пикстон. — Совсем запамятовал. Пустяки, миссис Уоррен. Это для нашего архива, не стоит беспокоиться.

— Я просто хочу объяснить, что тетя… м-м… пока что не в себе. Если она рассказывала… гм… как летала по воздуху, о каких-то ботинках и так далее… надеюсь, это ей не повредит и не попадет в газеты.

Франклин поспешил ее успокоить:

— Нет, что вы, миссис Уоррен! Показания совершенно секретны, а если она что-то говорила о полетах, ничего страшного. Предсмертные галлюцинации — дело обычное.

Норма переспросила:

— Простите, что?

— Предсмертные галлюцинации. Людям чудится, будто они парят в воздухе, видят свет, говорят с умершими родственниками, святыми, и так далее и тому подобное. Сплошь и рядом.

Норма чуть успокоилась.

— То есть такое часто бывает?

— Конечно. Что-то вроде видений, вызванных острым кислородным голоданием мозга, выбросом эндорфинов. Но это к делу не относится.

— Ясно. Значит, огласки не будет и в газеты не попадет?

— Обещаю, миссис Уоррен. Если на то пошло, отчего бы и не вычеркнуть все это из показаний? Сию же минуту позвоню Уинстону, не волнуйтесь.

— Спасибо большое! А то я слегка перепугалась.

— Не беспокойтесь, вычеркнем.

Норма рассыпалась в благодарностях и ушла с легким сердцем.

Франклин не знал, что записано в показаниях, да и знать не хотел. Ясно одно: Уинстон Спраг считает, что у старушки не все дома. Судя по всему, у племянницы с головой не лучше.