А.Я. ВЕДЕНИН, бывший командир 3-го горно­стрелкового Карпатского корпуса, генерал-лейтенант в отставке

7 августа 1944 года мне вручили приказ командующего Отдельной Приморской армией сдать оборону побережья от Евпатории до Суда­ка другим соединениям и немедленно приступить к погрузке в эше­лоны. Темп погрузки — 12 эшелонов в сутки. Направление — Тернополь — Станислав.

На следующий день корпус в составе 128-й гвардейской горнострел­ковой Туркестанской Краснознаменной дивизии, 242-й горнострелко­вой Таманской Краснознаменной ордена Кутузова дивизии, 318-й горнострелковой Новороссийской ордена Суворова дивизии и 93-го гвардейского Керченского корпусного артиллерийского полка начал передислокацию из Крыма.

Части уходили по боевой тревоге.

Уже в пути к Карпатам командование и штаб корпуса разработали обстоятельный, всесторонне продуманный план подготовки всего лич­ного   состава   к   наступательным   боям   в   горно-лесистой   местности.

Штаб корпуса, состоящий из опытных и инициативных офицеров, был моей постоянной и надежной опорой. Начальник штаба полков­ник И. П. Новиков с первых дней войны находился в действующей армии. Он хорошо знал и командную и штабную работу. Под его ру­ководствам штаб работал четко и слаженно. Начальник оператив­ного отдела штаба гвардии подполковник Ф. В. Дроздов тоже был опытным штабным командиром. Мы понимали друг друга с полусло­ва. Работать с ними было легко.

К 24 августа 1944 года корпус сосредоточился в районе с. Стрыя, где вошел в еостав 4-го Украинского фронта.

Командующий фронтом генерал армии И. Е. Петров немедленно принял меня. Мы вспомнили с ним о совместной борьбе с басмачеством в Средней Азии (128-я гвардейская горнострелковая Туркестан­ская Краснознаменная дивизия, входившая в состав нашего корпуса, была когда-то 1-й стрелковой Туркестанской дивизией, которой Иван Ефимович командовал в 1922—1926 годах).

Командующий внимательно ознакомился с нашим планом подго­товки личного состава к наступлению в Карпатах и в основном одоб­рил его, посоветовав чаще практиковать ночные учения в горах с применением различных средств связи. Вскоре корпус был переведен на полный штат горнострелкового соединения. Части полностью были укомплектованы боевой техникой, лошадьми и даже ишака­ми — незаменимыми в горно-лесистой местности.

Для улучшения связи в столь сложных боевых условиях каждую роту обеспечили легкими радиостанциями.

Началась упорная учеба.

И вот получен боевой приказ: корпусу занять исходные рубежи, прорвать оборону противника и выйти на территорию Чехословакии.

В середине сентября наш корпус, вошедший в состав 1-й гвардей­ской армии, занял исходный рубеж в районе Санока. Здесь уже вели наступление войска 107-го стрелкового корпуса той же армии. Начав­шись успешно, оно в связи с усилением группировки противника ста­ло затухать. Горнострелковый корпус должен был восстановить успех наступления.

Впереди за высокими лесистыми горами, за глубокими оврагами и ущельями Карпат лежала окуппированная, истерзанная гитлеров­цами Чехословакия. Мы должны были прорвать оборону немцев в направлении Буковица — Ясель — Габуров. При этом надо было преодолеть горную цепь шириной от 75 до 120 км.

Правее нас, на дальних подступах к Дуклинскому перевалу, с 8 сентября уже вели тяжелые наступательные бои 38-я армия, кото­рой командовал генерал-полковник К. С. Москаленко, и 1-й Чехосло­вацкий армейский корпус под командованием генерала Людвика Сво­боды. Войска 1-й гвардейской армии генерал-полковника А. А. Греч­ко, и в частности наш корпус, нацеливались на Радошицкий перевал.

И без того труднопроходимую местность немецко-фашистские вой­ска всемерно укрепили. Придавая исключительно важное значение коммуникации Ясилиска — Гуменне, гитлеровцы выдвинули для обо­роны в этом районе части и соединения, имеющие большой опыт боев в горно-лесистой местности. За время прорыва оборонительного рубе­жа и вступления нашего корпуса на территорию Чехословакии перед фронтом 1-й гвардейской армии действовали части шести пехотных и одной танковой дивизий.

Нам предстояло начать наступление на узком фронте, сменив ранее действовавшую здесь 129-ю гвардейскую стрелковую дивизию 107-го стрелкового корпуса.  Исходя из этого,  было решено прорыв обороны осуществить силами одной 242-й горнострелковой дивизии под командованием генерал-майора В. Б. Лисинова, усилив ее 839-м гвар­дейским артиллерийским и 339-м гвардейским минометным полками. 128-ю и 318-ю горнострелковые дивизии, составлявшие второй эше­лон, намечалось вводить в бой по мере расширения полосы наступ­ления.

Время летело быстро, незаметно. Приближался штурм Карпат.

Командиры рот, батальонов и полков тщательно производили ре­когносцировку местности, уточняли сведения об инженерно-фортифи­кационных сооружениях и огневых средствах противника, получен­ные от вышестоящих штабов, сопоставляли их с данными, добытыми собственными силами.

Мелкие группы разведчиков проникали в расположение обороны противника, фиксировали ее организацию, огневые средства.

Энтузиазм воинов был так велик, что желающих пойти доброволь­цами в разведку всегда оказывалось больше, чем нужно.

Итак последние приготовления...

По подразделениям уже прошли митинги. Рядовой Макар Мищен­ко говорил на митинге:

— Никакие леса и горы не помогут гитлеровцам уйти от расплаты за их кровавые преступления. В Чехословакию мы придем и помо­жем освободиться трудящимся от немецких захватчиков. Я торжест­венно клянусь быть в предстоящем бою верным присяге и Родине!..

Коммунисты расставлены так, чтобы в каждой роте была партий­ная группа. Это вожаки везде и всюду: на марше, на отдыхе, в бою. Комсомольцы — их боевые помощники. Радовали нас сообщения из Словакии — там началось антифашистское восстание.

Раннее утро 19 сентября 1944 года. 242-я горнострелковая дивизия генерал-майора В. Б.   Лисинова пошла в наступление первой.

Артиллерийская подготовка и продолжавшиеся атаки штурмовой авиации были настолько мощными и эффективными, что враг не смог сразу оказать нам организованное сопротивление. Наступление разви­валось успешно. Но через некоторое время гитлеровцы начали прихо­дить в себя. Налаживали нарушенную нами связь, подтягивали ре­зервы. Стали контратаковать. Ожили вражеская артиллерия, миноме­ты, пулеметы.

В прорыв были введены наши 4-й гвардейский истребительный про­тивотанковый артиллерийский полк и 315-й гвардейский горнострел­ковый Ялтинский полк 128-й гвардейской дивизии. Сопротивление противника захлебнулось, гитлеровцы стали отходить в южном и юго-восточном направлениях. Из уст в уста передавались рассказы о массовом героизме, о смелости и находчивости рядовых, сержантов и офицеров.

Скупые слова донесений помогают раскрыть картину героизма на­ших воинов, особенно коммунистов и комсомольцев.

«В бою отличился парторг 3-й стрелковой роты гвардии лейтенант Голиков,— доносил в политотдел корпуса начальник политотдела 128-й дивизии гвардии подполковник Чибисов.— Своим примером он воодушевлял бойцов на подвиг. Будучи раненным, не ушел с поля боя, пока рота не достигла намеченного рубежа. Уходя в медсанроту, он написал своему подразделению письмо, в котором призывал везде и всюду уничтожать проклятых гитлеровцев. Письмо было зачита­но всему подразделению. Рота с честью выполнила боевое за­дание.

Парторг полковой батареи 315-го гвардейского горнострелкового полка гвардии рядовой Третьяков проявил геройство и мужество в бою. Противник обнаружил орудие Третьякова и начал сильный обстрел из минометов. Расчет был выведен из строя, но Третьяков показал высокую боевую выучку: один продолжал вести огонь из орудия, чем обеспечил продвижение наступающей роты и взятие ею очень важной высоты».

К вечеру 19 сентября части 242-й дивизии продвинулись на 8— 10 км, освободили ряд населенных пунктов, в числе которых были Вислок-Дольны, Вислок-Вельки, Гурны и другие. На ночь закрепи­лись перед новым рубежом обороны — на северо-восточной опушке леса, юго-западнее Вислок-Вельки. По приказанию генерала Лисинова отдельные отряды, чтобы захватить командные высоты и пере­крыть путь противнику, продолжали наступательные действия и ночью.

Утром 20 сентября 242-я дивизия после сильного огневого налета возобновила наступление. Наблюдая за ее ходом, я был очень дово­лен тем, что войска стремились обходить опорные пункты и узлы сопротивления, проникать во вражеский тыл, используя места в обо­роне, не прикрытые огнем. Особенно умело действовал 1-й батальон 900-го горнострелкового полка. Наступая от Вислок-Дольны, он вы­шел к горе Кичера. Противник упорно сопротивлялся. Тогда коман­дир батальона капитан Г. Н. Шавлухашвили, оставив одну роту на виду, пошел с двумя остальными в обход врага и совершенно неожи­данно атаковал его с тыла, на горе. Гитлеровцы в панике начали отходить, но путь отступления уже был перерезан. Батальон открыл дорогу другим подразделениям и частям дивизии. С каким удовольст­вием подписывал я после боя представление к очередному офицерско­му званию капитана Шавлухашвили и наградной лист!

Большую радость принесло донесение о том, что в 8 часов 45 минут 1-й стрелковый батальон 897-го горнострелкового Севастопольского полка, преодолев ожесточенное сопротивление фашистов в районе го­ры Какасювка и отбросив их к населенному пункту Каленову, пер­вым из советских и чехословацких войск вступил на землю Чехосло­вакии. К 12 часам дня границу перешли все части корпуса.

Выпустили «боевые листки». Провели митинги. Бойцы и команди­ры радовались, поздравляли друг друга. На одном из таких митин­гов,   в   900-м   горнострелковом   полку,   сержант   Погожев   говорил:

— Вспоминаю 1943 год, когда мы находились у Днепра и горели желанием достичь своей, советской границы. Очистив от гитлеров­ской мрази родную землю, теперь мы поможем это сделать братьям-чехословакам!..

21 сентября части 242-й дивизии продолжали успешно теснить вра­га. Противник вводил в бой свежие подразделения и части, напрягал все усилия, чтобы задержать наше продвижение вперед, не дать нам выйти на шоссе Чертижне — Боров — важную коммуникацию в Карпатах. Нам пришлось ввести в бой всю 128-ю дивизию.

Упорной была схватка в районе населенного пункта Каленова. Уничтожив мелкие группы прикрытия отходившего противника, 315-й гвардейский горнострелковый полк — передовой отряд 128-й дивизии — вышел на западные скаты высоты 652, находившейся е 5 км восточнее Каленова.

Гитлеровцы имели здесь 228-й горнострелковый полк, 97-ю легкую полевую дивизию и отдельные подразделения и части 357-й и 96-й пехотных дивизий.

Командир 128-й горнострелковой дивизии гвардии генерал-майор М. И. Колдубов доложил мне, что он решил обходным маневром двух полков атаковать противника одновременно с севера и с востока и таким путем овладеть Каленовом. Я обещал поддержать атаку кор­пусной артиллерией. Операция удалась.

К исходу дня части дивизии вышли на рубежи южная окраина Габуре — северная окраина Борова — высота 565. Еще ранее подраз­деления 900-го полка 242-й дивизии ворвались в Габуре.

Можно было бы радоваться, если бы не оказалось, что левый фланг 38-й армии почти не продвинулся. Поэтому обналсился наш фланг, куда и направилась танковая дивизия СС.

Гитлеровцы контратаковали соседа справа — части 155-й стрелко­вой дивизии 67-го стрелкового корпуса, которые отошли на 2—3 км на северо-восток и начали закрепляться на новом рубеже.

Чтобы не допустить дальнейшего продвижения противника, мы ре­шили ввести в бой 318-ю горнострелковую дивизию Героя Советского Союза генерал-майора В. Ф. Гладкова, находившуюся в это время в районе Гурны. Дивизия успешно решила поставленную перед ней задачу: она не только отбила вражеские контратаки, но и отбросила противника за Мощанец. Большую роль сыграла помощь, оказанная 318-й дивизии и всему корпусу командующим 4-м Украинским фрон­том И. Е. Петровым и командующим 1-й гвардейской армией А. А. Гречко. Они внимательно следили за ходом боевых действий корпуса и по нашей просьбе срочно перебросили в район Вислок-Дольны 3 истребительно-противотанковых полка.

Враг, стремясь не допустить нашего дальнейшего продвижения в Чехословакию, перебрасывал на наш участок все новые и новые силы. В результате соотношение сил изменилось не в нашу пользу. 22 сентября начались упорные контратаки против наших 242-й и 128-й дивизий. 16 ожесточенных атак отбили мы. Но перевес про­тивника в людях и технике все же сказывался. На флангах дивизий враг начал обходить Габуре и Боров. Мы вынуждены были временно оставить эти населенные пункты. В ночь на 23 сентября гитлеровцы снова перегруппировали части и соединения и с утра начали контратаковать, надеясь вытеснить нас с территории Чехословакии. Все их атаки были отражены. 25 сентября части и соединения нашего корпуса возобновили наступление и вскоре вновь овладели населен­ными пунктами Габуре, Боров, Видрань. На этом рубеже фронт вре­менно стабилизировался.

Славно потрудились воины 3-го горнострелкового корпуса. Верхов­ное главнокомандование объявило всему личному составу благодар­ность,   а  корпусу  присвоило  почетное  наименование   «Карпатский».

Местное население активно помогало нам. Мужчины и парни шли добровольцами и в Чехословацкий корпус, и в Красную Армию. Мно­гие жители вызывались быть проводниками, разведчиками.

Мы, в свою очередь, оказывали жителям медицинскую помощь, снабжали медикаментами, солью, помогали восстанавливать колод­цы, засыпанные отступавшими гитлеровцами. По меревозможности помогали организовать выборы органов местной власти. Выступали с докладами о международном положении.

В освобожденном г. Гуменном население собралось на митинг. Шумные возгласы, приветствия в честь Красной Армии не смолкали на протяжении 20 минут. Женщины обнимали и целовали освободи­телей.

Никогда не забуду, как один старенький учитель, взобравшись на обгоревший немецкий бронетранспортер, начал читать стихи извест­ного чешского поэта Святоплука Чеха. Читал, а сам плакал.

И снова возгласы приветствий в честь Красной Армии, в честь Москвы, в честь Советского Союза. Такое не забывается.