56

До парилки мы так и не добрались. Первым делом мы отвезли троих иммигрантов в полицейское управление Ваппинга, где в ближайшее время им разъяснят азы судебной системы Великобритании. Я приняла душ, переоделась в очередной оранжевый комбинезон, выпила несколько чашек обжигающего чая и продиктовала свои показания. А также выслушала весьма гневную лекцию от дядюшки Фреда на тему «идиотские, безответственные поступки, из-за которых офицеры рискуют жизнью и которым не место на этом судне». Я согласилась с ним по каждому пункту, покаялась и извинилась. Под конец лекции я уже поймала себя на мысли, что дядя Фред, в общем-то, неплохой мужик.

Джосбери тем временем забрал свою машину из Саусварка и ждал, пока сможет отвезти меня домой. После инцидента мы еще не разговаривали, и я понятия не имела, о чем он думает. Ехали молча, дома я оказалась в начале первого.

— Так что, Дане тебя завтра ожидать? — спросил он, остановившись, но не заглушив мотор.

— Конечно.

Я смотрела ему в глаза. Вытащив свой рюкзак из-под сиденья, я вдруг поняла, что за те два часа, которые я провела в участке, он запросто мог заглянуть внутрь. И узнать, что там находится. Выбираясь из машины, я боковым зрением поймала часы на приборной панели. Первые поезда в Портсмут начнут ходить через три часа с небольшим.

Я пожелала Джосбери спокойной ночи и спустилась к себе в подвал. Услышав, как он умчался прочь, я первым делом включила обогреватель на полную мощность. Хотелось принять ванну, но я решила, что не стоит: тело и так согрелось. Весь холод сосредоточился теперь в голове. Кроме того, в ванне я бы расслабилась, меня начало бы клонить в сон, а сейчас как никогда важно сохранять бдительность.

План побега я продумала до мельчайших деталей. Главный вход исключен: кто-то наверняка караулит поблизости. Значит, придется выскользнуть через зимний сад. Обойду дом сзади, заверну за угол и прокрадусь дальше вдоль стенки. Камеры не засекут. Там я перелезу через стену и пройду через парк на главную дорогу. Метро уже давно не ходит, но до вокзала Ватерлоо совсем близко, пройдусь. Главное — подобрать нужный момент. Если сунусь слишком рано, могу попасть в объектив. Если замешкаюсь, мое исчезновение обнаружат еще до того, как я сяду на паром.

Я оделась потеплее, приготовила на скорую руку какое-то подобие ужина и вышла в сад. Ночная свежесть бодрит. Люди, следящие за мной, решат, что мне не спится после напряженного вечера. Я посмотрела на часы — еще пятьдесят минут. Только бы не задремать. Держи себя в тонусе.

И тут, едва я успела закрыть за собой дверь, заиграла музыка. Совсем близко, возможно, даже в саду. Я стояла и слушала чистые переливы скрипок, ожидая, когда Джули Эндрюс пропоет первую строчку.

Но она так и не запела. Я услышала щелчок клавиши — и воцарилась тишина. Тяжелое молчание, которое создает человек, когда внимательно слушает. А потом этот человек произнес мое имя — достаточно громко, чтобы я могла его услышать.