САЙМОН АРОН ДЕЛАЕТ ВЫБОР

— Вот как они ушли, — закричал Рекс. — Здесь под окном лестница.

— Ради бога, скорей за ним! — тоже закричал Ричард, метнувшись через комнату к окну. — Если бы эту проклятую дверь не заело, мы бы схватили его. Он не мог далеко уйти.

Рекс уже был на террасе внизу, по лестнице спускался Саймон, и Ричард перекинул ногу через подоконник.

Мэри Лу и де Ришло остались одни в детской. Она смотрела на него округленными глазами, совершенно не в состоянии осознать случившееся. Герцог тоже смотрел на нее, потрясенный до глубины души этой свалившейся как снег на голову неожиданностью, которая произошла с его друзьями только из-за него. В отчаянии он хотел было как-то успокоить и укрепить ее, но осознал, насколько беспомощно было бы все, что он мог сказать. Мысль, что ребенок был схвачен сатанистом, чтобы стать отвратительной жертвой, была в высшей степени непереносимой.

— Принцесса, — бездумно выдавил он. — Принцесса…

Но другие слова не выговаривались, и впервые в жизни он обнаружил, что не может справиться с ситуацией.

Мэри Лу стояла как вкопанная. Постепенно до сознания стал доходить смысл происшедшего и, застигнутая врасплох невообразимым горем, она оглушенно оцепенела.

Громадными усилиями де Ришло собрал всю свою волю. Он сознавал, что заслужил любое проклятие, которое она и Ричард захотят обрушить на него за использование их дома в качестве убежища. Ведь он заверил их, что никакого вреда это не принесет, если они будут следовать его инструкциям, а сам стал причиной, по которой, возможно, лишится жизни их единственное дитя. Но сейчас не было времени для самобичевания. Они должны действовать.

— Где няня? — прохрипел он.

— В-в своей спальне, — Мэри Лу повернулась в сторону двери в другом конце комнаты.

— Невозможно, чтобы она не проснулась от всего этого шума, — де Ришло прошел к двери и распахнул ее.

В детской рассвет уже начал чувствовать себя хозяином, но в комнате няни шторы были опущены и было совершенно темно.

Герцог включил освещение и тотчас же увидел, что нянечка Флер мирно спала в кровати. Он подошел и слегка потряс ее за плечо.

— Проснитесь, — произнес он, — проснитесь!

Она не пошевелилась, и Мэри Лу, вошедшая вслед за ним в комнату, нетерпеливо склонившись над лицом женщины, повторила уже громче:

— Просыпайся, Нанни! Просыпайся!

Де Ришло теперь уже грубо тряс ее, но голова няни беспомощно моталась по подушке, а глаза оставались плотно закрыты.

— Я думаю, ее усыпили снотворным, — печально сказала Мэри Лу.

— Да нет, вряд ли, — герцог наклонился и понюхал. — Больше похоже на то, что Моката погрузил ее в глубокий гипнотический сон сразу, как появился. Лучше оставим ее, — добавил он через пару секунд. — До определенного времени она не проснется, к тому же скорей всего ничего не сможет сообщить, потому что спала крепко все это время.

Они возвратились в детскую, и герцог включил свет, чтобы лучше осмотреться. Почти сразу же его взгляд упал на листок бумаги, который лежал в ногах пустой кроватки Флер. Он взял его и быстро пробежал глазами по отпечатанным на машинке строчкам:

Не беспокойтесь, пожалуйста, о девочке. Она будет возвращена вам завтра утром, если будут выполнены определенные условия. Они следующие.

В этом исключительном случае я вынужден был прибегнуть к необычным методам, что привело меня к противоречиям с законом. Я не сомневаюсь, что кто-то из вас предложит обратиться в полицию для поисков ребенка. Любая подобная акция вызовет ответную реакцию с моей стороны, и, следовательно, вы даже не должны думать об этом. К теперешнему моменту вы не можете сомневаться в том, что у меня есть способ и средства информировать себя обо всех ваших действиях и, в случае вашего неповиновения, я немедленно предприму шаги, которые приведут к тому, что вы никогда уже не увидите ребенка живым.

Печально, что я потерпел неудачу прошедшей ночью, поскольку это вызвало смерть молодой женщины, недавно открытой мной как исключительный медиум, которого я намеревался использовать в будущем. Мистер Ван Рин забрал ее тело, пока я спал, и сейчас оно у вас. Я очень хочу, чтобы к нему отнеслись с исключительной заботой. Вам надлежит оставить тело таким, какое оно есть, в вашей библиотеке до дальнейших указаний и отказаться от всяких попыток анатомирования или похорон. Если вы не подчинитесь, я отдам распоряжения определенным силам, находящимся в моем распоряжении, о которых вас хорошо может проинформировать мсье герцог де Ришло. Все вы должны собраться в библиотеке и оставаться там весь день. Слугам скажите, чтобы вас не беспокоили. Объяснение причин для них — на ваше усмотрение.

И последнее. Мой друг Саймон Арон должен присоединиться ко мне для продолжения экспериментов. Он должен выйти из дома один и пройти пешком до перекрестка дорог, который находится в полутора милях к юго-западу от Кардиналз Фолли, где я организую ему встречу, и добровольно принять участие в ритуале Сатаны сегодня вечером.

Если любое из этих предписаний будет проигнорировано хотя бы в малой степени, — наказание вам уже известно, но если они будут выполнены, к моему полному удовлетворению, Саймон Арон вернется к вам в полной сохранности, сразу же после того как мы закончим наши дела, а девочка будет возвращена такой же здоровой и счастливой, как и прежде.

Мэри Лу прочитала послание через плечо де Ришло.

— О, что же нам делать? — она непроизвольно всплеснула руками. — Сероглазка, это слишком ужасно! Что же нам предпринять?

— Пока это известно только одному Богу, — пробормотал де Ришло горестно. — Он крепко ухватил нас своей мстительной лапой. Все зло в том, что я не верю его обещанию возвратить ребенка, даже если Саймон и принесет себя в жертву в этой игре.

В этот момент над подоконником показалась голова Саймона, и, поднявшись на последнюю перекладину лестницы, он перелез в комнату.

— Ну?! — подступил к нему герцог, но Саймон замотал головой.

— Втроем мы облазили весь сад, но в таком тумане ничего невозможно разглядеть. Сейчас он уже определенно ушел.

— Боюсь, что так и есть, — тихо согласился с ним герцог, и новая волна чувства собственной вины нахлынула на него, когда он увидел перебирающегося в комнату Ричарда.

— Ни единого следа! — воскликнул Ричард подавленно. — Отпечатков ног нет даже на цветочных клумбах. А где няня, черт побери? Я выгоню ее из дома как паршивую кошку. У нее нет оправданий, разве она не слышала, как Флер кричала?

— Она не виновата, — мягко сказал де Ришло. — Моката гипнотически усыпил ее, и она все еще спит. Ее невозможно разбудить до того момента, который он установил.

Теперь к остальным присоединился и Рекс. Влезая через окно, он сердито ворчал:

— Проклятый туман! Тут хоть сколько рыскай по саду, ничего не разглядишь.

Саймон посмотрел на часы, стоявшие над камином.

— По этим часам — только без десяти пять. Не может быть так рано.

— Они остановились, — объяснил Ричард, — но сейчас не больше шести тридцати, иначе слуги были бы уже на ногах. Я только что был у дальней части дома — в их окнах нет света.

— Тем лучше, — сухо сказал герцог. — Моката оставил нам письмо, Ричард, с определенными инструкциями, которые он приказывает нам выполнить, чтобы Флер осталась невредимой.

— Дай, — Ричард протянул руку. Де Ришло медлил.

— Может быть, ты почитаешь его, когда мы спустимся вниз? На данный момент это ничего не меняет, но есть вещи, которые надо сделать не откладывая — перед тем как слуги начнут ходить по дому.

— Боже правый! Я-то, наоборот, хочу поднять их всех через десять минут. Нам нужна их помощь.

— Мне бы хотелось, чтобы, пока я подключаю телефон и попытаюсь выяснить что-нибудь из гостиницы, ты написал короткую записку Малину, что наши эксперименты все еще продолжаются и чтобы нам не мешали в этом крыле дома весь день.

— Ты спятил, если думаешь, что я собираюсь оставаться здесь и бить баклуши, в то время как Флер в опасности! — раздраженно выкрикнул Ричард.

Герцог никогда еще не терял голову в кризисной ситуации и сейчас сохранил спокойствие в голосе.

— Я бы хотел, чтобы ты сначала посмотрел это письмо и обсудил его с Мэри Лу прежде, чем сделаешь что-нибудь непоправимое. Во всяком случае тело Танифь все еще внизу, и оно пока должно там оставаться. Одно это — уже серьезная причина, чтобы слуги не зашли в библиотеку. Ты, Рекс, пойди на кухню, возьми с собой Саймона и принесите чего-нибудь поесть. Мы уже наголодались, а каждый пост имеет свои пределы полезности, даже в такой ситуации, как наша.

Ричард отступил перед аргументами герцога и на этот раз. Друзья спустились на первый этаж, и, когда они остались вдвоем с Мэри Лу, Итон быстро прочитал письмо Мокаты.

Когда закончил, он посмотрел на нее в горестной нерешительности.

— Милая моя, каково же тебе!

— Так же, как и тебе, — ответила она мягко. С тихим стоном она бросилась ему на шею. — Ричард, дорогой, что же нам делать?

— Душа моя, — он прижал жену к себе, нежно поглаживая по спине, — все, что мог сделать сейчас, когда гроза разразилась.

Ее маленькое тело сотрясалось в рыданиях, а огромные слезинки сбегали по щекам и падали на его руки и шею. В эти минуты ему казалось, что такое ее состояние уже не кончится никогда, и больше неосознанно, чем по велению рассудка, стал говорить разные успокаивающие слова.

— Мэри Лу, мой ангел, — тихо шептал он, — постарайся взять себя в руки, пожалуйста, или я сейчас разрыдаюсь. Ничего страшного пока с ней не случилось и не случится, похоже, по крайней мере до вечера. Да и тогда он не один раз подумает, прежде чем осуществить свою угрозу. Только дурак уничтожает заложника. Моката, может быть, и отъявленный злодей, но он по крайней мере личность цивилизованная и будет обращаться с ней хорошо, в этом ты можешь быть уверена, и если мы разыграем свои карты как следует, то вернем ее еще до того, как встанет вопрос, выполнять или нет такие нешуточные угрозы.

— Но что мы можем сделать, Ричард? Что мы можем сделать? — сквозь рыдания проговорила она и посмотрела на него огромными затуманенными от слез глазами.

— Броситься за ним в ту же секунду, как только сейчас мы все соберемся, — объявил Ричард, как само собой разумеющееся. — Он человек, не так ли? Он должен был пользоваться лестницей, чтобы забраться в детскую, как самый обычный грабитель. Если мы будем действовать не откладывая, мы засадим его за решетку еще засветло.

Сзади раздался спокойный голос де Ришло.

— Значит, ты решил позвонить в полицию?

— Конечно, — повернулся к нему Ричард. — Это совсем другое — не то, что было ночью. Здесь дело о похищении ребенка в чистом виде, и я собираюсь нажать все рычаги, какие возможно, и задействовать всю полицию в следующие же полчаса. Если ты уже подключил телефон, я соединюсь со Скотленд-Ярдом — сию же минуту.

— Да, с телефоном все в порядке. Я только что звонил в гостиницу и поднял с постели старого Уилкеса. Он помнит хорошо, как вчера вечером у него ужинали Рекс и Танифь, но когда я описал ему Мокату, он ответил, что никого и близко похожего на него он не видел ни вчера, ни сегодня. Ты написал записк слугам?

— Нет еще. Напишу. — Ричард направился из библиотеки. В этот момент навстречу ему появились Саймон и Рекс с двумя подносами, на которых они несли чай и бутерброды с ветчиной.

— Пожалуйста, не звони пока в Скотленд-Ярд, — произнесла вслед Ричарду Мэри Лу. — Я просто хочу поговорить с тобой еще раз, прежде чем мы сожжем мосты.

Герцог строго посмотрел на нее из-под седых бровей.

— Ты тоже не уверена, что надо звонить в полицию?

— Я не знаю, что делать, — призналась она подавленно. — Ричард так умен и практичен, и, возможно, он прав, но мы читали письмо, и я никогда не прощу себе, если звонок в полицию развяжет Мокате руки. Ты в самом деле считаешь, что он может узнавать о всех наших действиях?

Де Ришло подтвердил.

— Боюсь, что так. Но Саймон может рассказать больше, чем я, о его способностях.

Саймон и Рекс поставили подносы и стали читать сейчас письмо Мокаты. Первый поднял глаза от листка.

— Хм. Он может видеть все, когда захочет, в том зеркале, о котором я вам рассказывал. Как только он доберется до Лондона, где у него с полдюжины медиумов, он любого из них использует и узнает, чем мы занимаемся. Для него будет просто детской игрой обнаружить, что мы оставили комнату.

— Я такого же мнения, — согласился герцог. — И если мы обратимся к полиции, мы или сами пойдем к ним, или их сюда приведем. Одного телефонного звонка будет недостаточно. Они захотят получить фотографии Флер и опросить каждого, кто хоть как-то причастен. Так что у Мокаты будет прекрасная возможность увидеть нас в компании с ними, как только мы это дело закрутим.

— Невозможна даже сама мысль об этом, — резко заметил Саймон. — Ясно, что мне бесполезно извиняться — я основная причина того, что вы сейчас переживаете, отсюда вытекает одна вещь, которая совершенно очевидна.

— Мы здесь будем сидеть как куклы, а ты в двенадцать часов пойдешь сдаваться. Я правильно понял? — съязвил Ричард.

— Зная Саймона, я ожидал этого, — прокомментировал герцог. — Последствия для него могут быть ужасными, и, несмотря на то, что от одной мысли об этом у меня закипает кровь, должен признаться, что он прав, в определенном смысле, конечно.

— Неужели нет другого пути? — с отчаянием заговорила Мэри Лу, взяв Саймона за руку. — Это так страшно, что нам приходится всерьез обсуждать вопрос о принесении тебя в жертву.

На лице Саймона появилась одна из самых неотразимых улыбок, которые они знали.

— Нет, — мягко возразил он. — С самого начала это была моя грязь, и я вам невыразимо признателен, что вы так старались помочь мне отмыться, но Моката оказался слишком крепким орешком, и я должен поднять руки. Это единственный выход.

— Нет. Все это произошло из-за моей проклятой некомпетентности, — в свою очередь высказался герцог. — Я заслуживаю того, чтобы занять твое место, Саймон, и ты знаешь, я бы сделал это, если бы от этого была какая-то польза. Но корень зла в том, что поменяться местами нам невозможно — ему нужен ты, а не я.

Пока продолжался этот невеселый разговор, Рекс разливал чай, и, взяв предложенную ему чашку, Ричард довольно резко прервал их:

— Ради бога, хватит молоть чепуху! Никто из вас не виноват. После всего, что мы пережили в последнее время, ясно, как божий день, — вы сделали совершенно правильно, что пришли именно сюда. К кому же еще мы должны обращаться в подобных ситуациях, если не к друг к другу. Если бы я так же был загнан в угол, то не замедлил бы обратиться к вам — и знаю, Мэри Лу чувствует то же. Этот удар невозможно было предугадать. Это было — ну, назовем это случайностью, и вся ответственность по защите Флер была нашей общей. Давайте-ка лучше подумаем, что мы действительно можем сделать.

— Спасибо, Ричард! — Де Ришло сделал попытку улыбнуться, зная, чего стоило другу смягчить их чувство вины, когда сам он буквально придавлен беспокойством за судьбу своего ребенка.

— И я благодарен тебе, — как эхо повторил Саймон. — Но все равно я собираюсь пойти на встречу, которую назначил Моката. Это единственная надежда.

Ричард тихонько ударил его по плечу.

— Нет, старик. Ты отдал себя под мою защиту, придя в этот дом, и я не допущу этого. Дело, в которое мы втянулись, касается меня так же, как любого из вас, я повторяю еще раз. И Сероглазка оказался прав насчет сатанинских проявлений, но нет причины терять чувство реальности. Эти силы имеют свои пределы, как и все остальное. Сероглазка подтвердил прошедшей ночью, что они основаны на естественных законах и эта свинья Моката только оперирует ими. Он действует сейчас в чуждой для него стране. Он сам это признает в письме. Вы же видите, как он беспокоится, чтобы мы не обращались в полицию, а это и есть тот путь, по которому можно до него добраться. У вас, джентльмены, похоже, сдают нервы.

— Да нет, — печально заговорил герцог. — У меня нервы не сдают, но посмотри на это дело с другой стороны. Допустим, это обычное похищение ребенка. Скажем, Флер была захвачена с целью выкупа группой отпетых гангстеров, какие орудуют, например, в Штатах но банда имеет возможность знать все, что творится в твоем доме. Они пригрозили убить Флер, если ты втянешь в это дело полицию. Так вот, стал бы ты рисковать в такой ситуации?

— Нет, я бы заплатил, как сделало бы большинство родителей, чтобы отвязаться от банды и получить невредимое дитя. Но здесь другое. Я готов поклясться, что Моката накинул на нас двойную петлю. Если бы ему был нужен один Саймон, он сразу же предложил в обмен Флер. Вы, похоже, забыли, что сказала Танифь. Он не знает, что мы знаем его намерения, а она была определенна по трем позициям. Первое — он хочет вернуть ее, второе — ему необходимо сделать это в ближайшие дни, иначе будет поздно, и третье — единственный способ сделать это — полная процедура Черной Мессы с жертвоприношением крещеного ребенка. Ясно же как день, что использует Флер как приманку, чтобы получить Саймона, а потом пригвоздит нас убийством ребенка.

Де Ришло взял с подноса бутерброд.

— Ну что ж, — начал он, как бы пытаясь подвести итог, — перспектива сидеть здесь, ничего не делая, далеко не самый лучший вариант при таком повороте событий. Единственное, что выступает сейчас на первый план, — это риск для Флер.

— Мне это понятно, — признался Ричард, — но я убежден, что наш единственный шанс снова увидеть ее живой, это позвонить в полицию и прижать подлеца еще до наступления ночи.

— А я бы не стал, — завертел головой Саймон. — Честно, я бы не стал, Ричард. Будь уверен, он все равно узнает, что мы предприняли против него. Мы потеряем напрасно много времени, отвечая здесь на вопросы местных сыщиков, и ставлю сто против одного, что за один день они не смогут его обнаружить. На данный момент Флер в безопасности — ради бога не усугубляй ситуацию. Я знаю этого человека — он безжалостен как змея. Можешь считать Флер мертвой, если попытаешься действовать таким образом.

Мэри Лу слушала эти противоречивые аргументы и сама бы ла в полной неопределенности.

Саймон говорил с такой абсолютной убежденностью, что предложения Ричарда приведут к смерти Флер, и в то же время она чувствовала, что прав был и Ричард, утверждая — Моката зацепил их двойным арканом. Обе стороны дилеммы, казалось, срослись в порочный круг, который беспрестанно вращался в ее больной голове.

Все теперь молчали, и Ричард посмотрел на жену.

— Ну, душа моя, чему же быть?

— Я не знаю, — простонала она. — Обе стороны по-своему правы, и в то же время такой риск!

Он с нежностью положил ей руку на голову.

— Я понимаю, как трудно сейчас делать выбор. Если бы мы были с тобой одни, я бы и не подумал накладывать и на тебя бремя решения. Я бы сделал так, как считаю нужным, даже если бы ты была категорически против, но поскольку остальные со мной так резко не согласны, что же мне делать, как не спросить у тебя?

Сцепив руки и заломив их в сомнении решиться на что-то в этой ужасной проблеме, Мэри Лу в отчаянии смотрела по сторонам, и взгляд ее упал на Рекса.

Тот сидел возле тела Танифь, сгорбившийся и подавленный, неотрывно глядя на лицо девушки.

— Рекс, — хриплым голосом позвала она, — ты у нас еще не сказал ничего. Оба варианта кажутся для меня страшными. Что ты посоветуешь?

— А? — быстро поднял голову Рекс. — Это так трудно, и я сейчас как раз думал над этим. Мне ненавистна любая мысль о бездействии, когда ты просто сидишь и ждешь чего-то с пол_ным карманом проблем. Я бы и сам хотел поохотиться за этой птичкой. Но Саймон так уверен, что если мы это сделаем, то для Флер все будет кончено! Да и герцог думает так же. Не забывай, они оба знают, а Ричард нет, и это говорит в их пользу. Но у меня такое чувство, что мы ходим вокруг не того дерева, которое нам нужно. По-моему, это тот случай, когда, как хорошо это определяет Сероглазка, нужна политика инициативного бездействия. Старое правило гласит — дразни врага свободной веревкой до тех пор, пока он за нее не схватится.

Не терплю компромиссов! Но клянусь, что сейчас это единственный выход. Если мы будем пока оставаться здесь, выполняя предписание Мокаты, мы по крайней мере будем уверены в том, что не сгущаем опасность над Флер. Но давайте не ходить дальше этого. Мы все знаем, что Саймон рвется заплатить по своему счету, но я думаю, мы не должны это позволить. Наоборот, мы удержим его здесь. Это заставит Мокату как следует поскрести свой затылок. Он ничего не сделает Флер, пока не испробует новой попытки заполучить Саймона. Так что без новых ходов ему не обойтись и придется приоткрываться заново. Хуже, чем теперь, положение не окажется, но если он высунется, у нас появится возможность переломить ситуацию в свою пользу.

Де Ришло, похоже, первый раз за последнее время улыбнулся от души.

— Дружище, поздравляю тебя, — сказал он прочувствованно. — Видимо, я уже старею. Мне надо было самому до этого додуматься. Это самое разумное из всего того, что предлагали.

Облегченно вздохнув, Мэри Лу подошла к Рексу и поцеловала его в щеку.

Он ободряюще улыбнулся в ответ.

— Все нормально, дорогая. Ничего сверхумного здесь нет, но это даст нам время, а ты постарайся успокоиться на мысли, что время и ангелы на нашей стороне.

Даже решительное побуждение Ричарда немедленно ринуться на поиски его любимой дочурки улеглось от такого разумного предложения. В этом нервном напряжении ему было не до еды, и теперь, когда оно немного спало, он подошел к подносам, приготовил несколько сандвичей и предложил их Мэри Лу, чтобы и та подкрепила силы.

Затем он обратился к герцогу.

— Я оставил записку для Малина у него под дверью. Он наверняка должен ее там обнаружить, так что нам здесь не станут мешать. Что еще мы можем сделать?

— Да ничего, пожалуй. Сейчас главное — набраться терпения, но мы ведь на пределе физических возможностей, поэтому должны попытаться немного поспать. Если Моката предпримет новый ход вечером, то ночь нам опять придется провести на ногах.

— Я принесу подушки, — вызвался Саймон. — Полагаю, что теперь-то это можно?

— Можно. И будет лучше, если вы принесете еще и матрацы, чтобы можно было устроить здесь на полу постели.

Саймон, Ричард и Рекс вышли и вскоре вернулись с постельным скарбом. В камин подбросили охапку дров и все пять мест отдыха устроили поближе к нему.

Когда приготовления были закончены, все легли, и Ричард выключил свет.

Наконец-то пришел и день, но пользы от этого было мало — туман за стенами дома по-прежнему клубился густыми, вязкими завитушками, скрывая жизнь остального мира, лишь изредка напоминавшего о себе отдаленными звуками из проснувшейся деревни.

Вначале каждый чувствовал, что будет не в состоянии уснуть. Рексу разрывали сердце печальные мысли о Танифь. Других охватывала тревога за Флер, и они беспрестанно ворочались на своих подушках. Время от времени они слышали, как Мэри Лу пытается приглушить приступы рыданий.

Но напряжение ужасной ночи и лавина утренних потрясений полностью истощили их силы. Рыдания Мэри Лу становились все тише и, наконец, прекратились совсем. Ричард погрузился в тяжелое забытье. Ровное дыхание де Ришло и Рекса перешло в тяжелую дрему.

Мэри Лу увидела сон, как сидит она в старинной библиотеке и читает огромную древнюю книгу в мягком и волосатом, как шкура волка, переплете, а на голове у нее покоится металлический обруч. Затем сцена сменилась. Она снова была в пятиугольнике, а это железобетонное Существо нападет на Флер. Женщина в страхе закричала и проснулась.

Пробуждение было ненамного лучше приснившегося кошмара. Реальность походила на продолжение страшного сна. Вместо уютной библиотеки — пустая огромная комната, посредине которой лежит мертвое тело Танифь, и все это освещено серым неполным светом. Было трудно отделаться от мысли, что это не осколки разыгравшегося воображения.

Мужчины сразу же вскочили и собрались вокруг нее. Де Ришло включил свет. Они сонно оглядывали друг друга. Затем взгляды обратились к тому месту, где лежал Саймон.

Потом все посмотрели на окно и поняли, что, когда они уснули, их друг ушел в эту белую пустоту на свое невеселое свидание.