Эланд, сентябрь 1972 года

Гуннар медленно поднял тяжелую кирку и огляделся: вокруг туман. Но он все же хотел быть уверенным, что их никто не видит.

— Ты не можешь пойти домой, Нильс, — проговорил Гуннар, — потому что ты умер. Тебя похоронили на Марнесском кладбище.

Нильс покачал головой.

— Брось кирку, — сказал он.

Казалось, сейчас над всей пустошью нависла мертвая тишина, и между небом и землей не осталось ничего живого.

— Сначала ты, Нильс, брось лопату.

Нильс опять покачал головой. Он бросил взгляд на второго кладоискателя Мартина, который тяжело дышал, лежа на земле в нескольких метрах от них. Его сейчас можно было не опасаться.

А вот Гуннар — совсем другое дело. Он стоял, широко расставив ноги, и прислушивался. Неожиданно ему показалось, что там, вдалеке, кто-то есть.

— О'кей, — произнес он, — я бросаю кирку.

Он так и сделал. Кирка тяжело ударилась о землю.

— Хорошо.

Нильс бросил свою лопату, хотя и остался настороже.

— А сейчас я пойду…

И вдруг он тоже услышал какой-то звук. Он приближался. Рокот становился громче, это была машина.

— Думаю, к нам гости, — сказал Гуннар.

Он ничуть не встревожился. Прошло несколько секунд, потом в тумане прорисовалась широкая тень.

«Вольво», только коричневого цвета, неторопливо катил сквозь туман. Потом остановился рядом с машиной Гуннара, мотор заглох, и открылась водительская дверца.

Нильс не имел ни малейшего понятия ни о том, чья это машина, ни о том, кто водитель. Казалось, он был намного моложе Нильса и одет в отглаженную черную полицейскую форму, на ремне — кобура с пистолетом. Мужчина захлопнул дверцу, одернул форменную куртку и молча направился к ним. Он остановился в нескольких метрах от Нильса, посмотрел ему прямо в глаза, а потом произнес:

— Мы никогда не встречались, но я много думал о тебе.

Нильс уставился на него, открыв рот.

— Ты убил моего отца, — сказал полицейский.

Какое-то время Нильс ничего не понимал.

— Нильс, это Леннарт, — объяснил Гуннар. — Леннарт Хенрикссон, его отец был участковым. Ты ведь, наверное, помнишь: много лет назад, ты тогда еще был совсем молодой… вы встретились в поезде, направлявшемся в Боргхольм.

Сын участкового. «Это конец», — подумал Нильс. Он догадался, что сейчас будет. Надо было что-то делать. Нильс видел, как рука Хенрикссона потянулась к кобуре. Нильс отступил в туман и побежал.

— Стоять!

Но Нильс не собирался останавливаться. Он мчался со всех ног. Ловушка едва не захлопнулась, но он все же, кажется, выбрался из нее.

Годы были уже не те, бег давался ему с трудом. Но это была пустошь, его земля. Он пригнул голову как можно ниже и бежал сквозь туман, петляя между кустами, каждую секунду ожидая услышать у себя за спиной звук выстрела. Но выстрела все не было. Похоже, он успел. Нильс изменил направление и затаился за можжевельником.

Где-то позади в тумане он слышал крики. Он рванул дальше, крики стали удаляться.

Внезапно Нильс заметил в тумане неподалеку смутную фигуру. Он остановился и затаил дыхание.

В любую секунду он готов был сорваться с места и убежать. Но это оказались не преследователи, а маленький мальчик. Наверное, лет пяти или шести.

Мальчик был худенький, невысокий. На нем — короткие штанишки, красная рубашка, на ногах сандалии.

Мальчик был прав: Нильса ему действительно опасаться не стоило, он никогда бы не сделал ничего плохого ребенку.

— Привет, — сказал Нильс и перевел дух.

Он старался отдышаться и ничем не напугать мальчика.

Тот ничего не ответил. Нильс покрутил головой, но за ним вроде бы никто больше не гнался. Его скрыл туман. Но ему нельзя было стоять здесь слишком долго.

Он посмотрел на мальчика и на всякий случай негромко спросил:

— Ты один?

Мальчик молча кивнул.

— Ты что, заблудился?

— Кажется, да, — ответил мальчик.

— Ничего страшного… я тут на пустоши все места знаю.

Нильс шагнул вперед:

— Как тебя зовут?

— Йенс, — сказал мальчик.

— А дальше?

— Йенс Давидссон.

— Хорошо. А меня… — Нильс помедлил, думая, какое из имен ему назвать, и наконец решился: — А меня Нильс.

— А дальше? — задал вопрос Йенс.

Это немного похоже на игру. Нильс тихо засмеялся.

— Меня зовут Нильс Кант, — произнес он и сделал еще шаг.

Мальчик стоял на месте. Наверное, ему казалось, что он сейчас находится в странном чужом мире травы, камней и можжевеловых кустов. Больше в тумане ничего не было видно. Нильс попытался улыбнуться, чтобы показать, что все в порядке.

Туман окутывал их со всех сторон, кругом мертвая тишина. Он собирался идти в поселок вместе с мальчиком. Они найдут его дом, а потом Нильс наконец вернется к маме Вере.

Они стояли совсем рядом: Нильс и Йенс, и вдруг совершенно неожиданно из тумана у них за спиной послышался звук мотора. Нильс попытался повернуться и убежать, но не успел.

Машина, коричневый «вольво». Он лавировал межу камнями и кустами и несся прямо на Нильса. Машина не снижала скорость.

Нильс колебался, куда податься: налево или направо.

«Вольво» увеличивался прямо на глазах. Теперь машина казалась огромной. У Нильса была лишь секунда, даже, скорее, доли секунды, чтобы сделать выбор. А потом стало уже слишком поздно. Он просто смотрел, прижимая к себе мальчика, и понимал, что их уже ни что не спасет.

Все исчезло в одно мгновение.

Все затихло.

Потом откуда-то издалека снова послышался звук. Туман, холод, мотор машины, работающий на холостом ходу.

— Ты его достал? — спросил чей-то голос.

— Да, вроде я его видел.

Нильс раскинулся на траве. Правая нога неестественно подогнулась. Но он не чувствовал боли. Машина стояла в нескольких метрах, дверца водителя открыта. Оттуда медленно выбрался полицейский, в руке он держал пистолет.

Затем со стороны пассажирского места вышел Гуннар. Он остановился у машины и осмотрелся вокруг.

Полицейский подошел к Нильсу. Он молчал.

Нильс вдруг вспомнил мальчика, которого встретил в тумане, Пенса. Где он? Йенс исчез. Нильс надеялся, что Йенс Давидссон убежал, целый и невредимый пропал в тумане и направляется сейчас обратно в Стэнвик.

— Это конец, конец, мама. Все заканчивается здесь, на пустоши, — прошептал он.

Нильс очень устал. Может, он и смог бы доползти до Стэнвика, но в какой-то момент понял, что не получится.

Вокруг него собрались мертвые серые тени. Они ждали.

Его отец, младший брат Аксель, два немецких солдата, участковый из поезда и шведский матрос из Нюбру — все.

Молодой полицейский рядом с Нильсом кивнул и сказал:

— Да, это конец.

Он находился в двух шагах от Нильса и держал в руке пистолет стволом вниз. Потом снял его с предохранителя и нажал на курок.